Что делать, если вас обидели в интернете. Пошаговая инструкция

Почему никогда не надо жаловаться старшим.

Вбежал в класс за минуту до звонка, потому что я дежурный, то есть должен вымыть доску. Схватил тряпку, которая, судя по состоянию, помнила как минимум войну 1812 года (предстоял урок истории, мысли в голове толпились соответствующие). И начал стирать – то есть размазывать по доске – надписи, которые успели за перемену сотворить одноклассники. Узнал, что Ленка любит Колю, опечалился, потому что Ленка, конечно, должна любить меня, хоть и не понимает этой очевидной вещи, потом утешился, сообразив, что это может еще и неправдой оказаться, узнал, что Саша – дурак, ну, то есть как узнал, – тоже мне новость! И вдруг увидел нечто невыносимое. «Давыдов – …» Дальше слово жуткое, скверное явно, обжигающее, и не до конца мне понятное.

 

И если не затеять прямо сейчас скандал, оно ко мне навсегда прилипнет. Я вздохнул.

Я вздохнул потому, что знал, – в нашем четвертом классе есть только один человек, способный написать нечто подобное. Знающий такие слова. Возможно, даже понимающий, что они значат. Громадное, по-своему даже благородное чудище по имени Антон. Вечно остающийся на второй год, и как приз, как вымпел переходящий от класса к классу.

– Кто это сделал? – максимально грозно спросил я, прекрасно понимая, что будет дальше.
– Ну, я, и что? – совсем спокойно откликнулось чудовище со своей задней партой.
– После уроков за спортзалом, – сказал я, потому что не мог сказать ничего другого.

Чудовище, как отмечено выше, отличалось своеобразным благородством, и уничтожать меня не стало. Один удар в нос – боль, кровь, второй – в солнечное сплетение, «под дых», как тогда говаривали. Я сел в пыль и окурки (старшие всегда курили за спортзалом), выдохнул, вытер кровь и успокоился. Боль пройдет, а честь спасена. Я ведь не испугался, я бился с ним. Я больше не, извините, «пис да лис».

Ну, теперь-то мне ясен его творческий замысел, а тогда я просто обиделся.

***

Это все не рассказа о собственной доблести ради, честно. В те времена укромные, теперь почти былинные школьная доска была для нас аналогом социальной сети. Надписи на доске отражали расстановку сил в классе, фиксировали все важные взаимодействия между членами маленького сообщества – любовь, дружбу, вражду. И преобладали там, конечно, оскорбления. Роль Роскомнадзора играл дежурный с тряпкой, а жили наши треды не более десяти минут. Ровно столько, сколько длится переменка.

Теперь все по-другому, жизнь вывернута наизнанку и открыта всем желающим, спасибо социальным сетям, но кое-что в людях не меняется все же. Многие люди – как дети, и шанса обидеть ближнего или дальнего, конечно, не упустят.

Тем более, что обида – дело тонкое, только обиженный и может решать, обидели его на самом деле или нет (и это не издевка, про это на «Новой этике» – целая отдельная статья). В общем, оказаться в положении обиженного в социальной сети даже легче, чем в средней советской школе. И если вас обидели в интернете, у вас, на самом деле, не так уж много вариантов поведения.

 

Помощь сайту Сбербанк: 4274 3200 6835 7089

 

1. 

Проще всего, да и правильнее всего, конечно, забить и забыть. Можно сразу забанить обидчика, а можно, – я вот обычно так делаю, – почувствовать себя энтомологом, вступив в переписку. Подкидывать обидчику провокационные реплики, поддерживать робкий огонек его ненависти. Люди, бросающиеся на посторонних в интернете, чаще всего глуховаты к сарказму, и вы получите немало удовольствия, глядя, как ваш обидчик ярится, радуется своим победам, как постепенно начинает понимать, что над ним издеваются, злится еще больше, – и вот тут… Важно поймать этот момент и перестать ему отвечать, наблюдая, как он, будто осенняя муха между оконными рамами, сначала жужжит и бьется, а потом затихает, осознавая собственную никчемность. В этом огромном, пустом, и совершенно к нему равнодушном мире.

Нет, тут, конечно, нужны крепкие нервы, если нервишки так себе – лучше, все-таки, сразу банить.

2. 

Некоторые вот еще к психотерапевту любят ходить. Хобби не хуже прочих, и тут сетевые обидчики становятся настоящими помощниками. Современный человек, какой бы страшной не казалась ему его жизнь, живет на самом деле в довольно комфортном мире, и поводы для (выдуманных) страданий заканчиваются, как правило, довольно стремительно. И вот тут на выручку приходят хейтеры, терапевты богатеют, их поклонники получают свое извращенное удовольствие, все, в общем, счастливы. Развлечение не из самых дешевых, но каждый сам в праве решать, как именно тратить собственные деньги. В печке жечь, конечно, эффективнее, не верите мне – почитайте Достоевского, но можно и терапевтов кормить, у них ведь тоже семьи, детишки, котики.

3.

А можно развязать ответную войну. Мстить оскорблениями за оскорбления и ненавистью за ненависть.

Правда, стоит быть готовым к тому, что вам повезет меньше. Война с обидчиками будет занимать все больше и больше времени, друзья от вас отвернутся – тяжело дружить с мономанами, а злой начальник уволит. Зато останется свора друзей сетевых, и вы сможете натравить их на бывших друзей из реального мира, да и на злого начальника тоже. Наверняка он сексист. Или расист. Или просто мерзавец.

Жить будете, конечно, хуже чем раньше, зато веселее.

***

Можно страдать молча, можно обижать обидчика, можно искать сострадания (найдете, чем бы вы не страдали, в интернете все есть), можно собирать армию союзников для бескомпромиссной борьбы (соберете, уж чего-чего, а бездельников здесь точно хватает). Нельзя делать только одну простую вещь. Нельзя втягивать в свои разборки внешнюю власть. Государство и не только государство. Нельзя стучать в компетентные органы. Государство обязано вас защитить, если вам угрожают расправой, если сетевой спор может перекинуться в реальную жизнь. Собственно, для этого мы его и содержим. Но во всех прочих случаях прибегать к его помощи просто негигиенично.

Тут ведь понимаете, в чем дело? «Нашей» власти вообще не бывает. Если вам кажется, что вот, допустим, сейчас власть «не наша», а потом на смену ей придет какая-нибудь «наша», небо украсят алмазы, на ногах сами собой образуются батистовые портянки, а свободы невероятным образом процветут, то зря. Всякая власть заинтересована в ограничении свобод – несвободными проще управлять. И новых «центров власти» – хозяев социальных сетей, например, – это касается даже больше, чем старых центров власти, – вроде государств.

Вопрос не в том, насколько власть «наша», а в том, насколько эффективно работают институты, позволяющие обществу контролировать власть и сдерживать ее порывы к ограничению свобод.

Так вот, каждый раз, когда вы стучите в прокуратуру или в администрацию соцсети по поводу, стоящему чуть дешевле выеденного яйца, вы даете власти еще один аргумент в вечном споре с обществом о пределах свобод. Вы выступаете агентом ограничения свобод, и в конце концов вам же от этого будет хуже.

Поэтому если вас обидели, – не делайте так. Перечитайте лучше первые пункты нашей затянувшейся инструкции, и выберите тот, который по душе.

А лучше – не обижайтесь на пустяки. Как говаривали в советской школе – замкнем композицию – «На дураков не обижаются!»

фото: Ивар Аросениус. «Отвратительный». 1906. Artnet​

Иван Давыдов