Новости

Америка между глобальным и локальным — конфликт длиной в 250 лет (IV)

Часть IV. От ревущих двадцатых до “Домой к Рождеству!”

Я мало что знаю об американизме, но это
чертовски хорошее слово для проведения выборов

Уоррен Хардинг

Потери Соединённых Штатов в Первой Мировой войне в сравнении с другими участниками боевых действий были небольшими. Погибло 116 516 американцев, причём “испанка” и другие болезни сгубили больше половины солдат и офицеров — 63 114. Ещё около 320 000 были ранены или заболели. К тому времени дома смертоносный вирус убил уже более 600 тысяч американцев. Но всё равно кровавый итог войны был шокирующим.

Не менее впечатляющим был и социально-экономический эффект конфликта. Первые признаки рецессии появились уже в 1919-м. А в 1920-м разразился кризис, который сегодня редко вспоминают лишь потому, что у Великой Депрессии 1930-х оказался получше пиар2. Перевод экономики с военных рельсов на мирные дался правительству нелегко. Демобилизация промышленных предприятий оказалось делом гораздо более сложным, чем их мобилизация. Опыта конверсии не было вовсе. В довершении всего Вильсон наотрез отказывался повышать тарифы на импорт. Он считал это плохим жестом во время продолжающихся переговоров о создании Лиги Наций.

Победу в Великой войне в США отпраздновали с помпой. В сентябре 1919 года во многих городах были организованы военные парады. Самый масштабный состоялся в Вашингтоне. По Пенсильвания-авеню прошли конные и пешие колонны, автомобили, тягачи с артиллерийскими системами и даже танки. Удивительно, но на параде не было президента. Он находился в поездке по стране, всё ещё надеясь “продать” Америке Версальский мир и Лигу Наций. Но Вильсон явно был не в себе2. А интервенционизм, как бы сейчас сказали, не в тренде.

ВВП США в 19-20 вв. Обычно, иллюстрируя Великую Депрессию, приводят лишь небольшую часть этого графика, выделенную здесь красным квадратом. Синяя линия указывает на положение дел в 1939 году, за два года до начала войны с Японией и начала программы Ленд-Лиз и за пять лет до открытия второго фронта.

ВВП США в 19-20 вв. Обычно, иллюстрируя Великую Депрессию, приводят лишь небольшую часть этого графика, выделенную здесь красным квадратом. Синяя линия указывает на положение дел в 1939 году, за два года до начала войны с Японией и начала программы Ленд-Лиз и за пять лет до открытия второго фронта.

Человек, который изобрёл 1920-е

Общественное мнение и политические настроения в Вашингтоне за несколько лет разительно изменились. Точно так же, как в 1912-м на президентских выборах встретились два либеральных интервенциониста, в 1920-м от обеих ведущих партий были выдвинуты кандидатами два консервативных изоляциониста — республиканец Уоррен Хардинг и демократ Джеймс Миддлтон Кокс. По иронии судьбы оба представляли штат Огайо. На конференции Демократической партии свою кандидатуру на третий срок попытался выдвинуть и Вильсон, который после очередного инсульта стал, по словам Фрейда, “ворчливым стариком, полным ярости, слёз, ненависти и жалости к себе”, однако его убедили отказаться от этой идеи. Кандидатом в вице-президенты демократы номинировали набирающего популярность сенатора из Нью-Йорка Франклина Делано Рузвельта3.

Победу одержал республиканец Уоррен Хардинг в паре со своим вице Кальвином Кулиджем, которого много позже назовут одним из двух подлинно консервативных президентов США (вторым станет Рональд Рейган). Госсекретарём стал Чарльз Эванс Хьюз, человек известный и уважаемый, в прошлом — губернатор штата Нью-Йорк, судья Верховного Суда и кандидат в президенты о Республиканской партии на выборах 1916 года.

Считалось, что Хьюз поддерживает идею Лиги Наций. До сих пор в популярной литературе можно встретить утверждение, что Хардинг и его госсекретарь всеми силами агитировали за вступление США в послевоенную международную организацию, но сенаторы из числа “непримиримых”, угрожая “разрушить администрацию”4, убедили президента отказаться от этой идеи. Но эта поздняя сказка о “злом Конгрессе” совершенно не соответствует действительности5. На деле Хьюз, пользовавшийся большим доверием Хардинга, способствовал тому, чтобы позиция президента по отношению к Лиге стала ещё более жёсткой. Затем госсекретарь стал автором и исполнителем идеи о двухсторонних мирных договорах с Германией, Австрией и Венгрией и брокером контрибуционного урегулирования, позволившего разморозить торговые отношения США с континентальной Европой.

Война должна быть объявлена преступлением, а те, кто её провоцирует, должны быть наказаны как преступники.

Чарльз Эванс Хьюз старший

Перепоручив внешнеполитические дела опытному Хьюзу, Уоррен Хардинг вплотную занялся делами внутренними. Он предложил Конгрессу поднять импортные тарифы, прежде всего, на продовольствие, а также снизить налоги на граждан и корпорации. Меры были приняты уже в апреле 1921 года на экстренной сессии Конгресса, через месяц с небольшим после инаугурации. В том же году по инициативе президента был принят Федеральный автострадный акт, в рамках которого на строительство скоростных шоссе было выделено из бюджета $162 млн, невиданная по тем временам сумма, эквивалентная сегодняшним $2.5 млрд.

Хардинг впервые в истории США ввёл лицензирование частот для радиовещания и выделил гранты коммерческим радиостанциям. Несмотря на то, что он назвал XX век веком автомобилей и моторов, огромное внимание его администрацией уделялось развитию авиации. Главная сложность состояла в том, чтобы заставить авиакомпании и патронирующих их конгрессменов уделять больше внимания вопросам безопасности. Лишь в 1926 году при президенте Кулидже был принят Акт о коммерческих авиаперевозках и образовано Бюро аэронавтики. Активнейшее участие в его организации и работе принял министр торговли, впоследствии — президент США, Герберт Гувер.

Хардинг считал, что государство должно помогать бизнесу и с недоверием относился к профсоюзам, считая их формой картельного сговора со стороны работников. Однако именно при нём в США практически повсеместно установился 8-часовой рабочий день. Даже сталелитейная промышленность, долго практиковавшая 12-часовые смены 7 дней в неделю (со ссылкой на непрерывный характер производства), в 1923-м перешла на 8-часовой стандарт6.

Хардинг умер от внезапно развившейся сердечной недостаточности в августе 1923 года. Он запустил в Америке “ревущие двадцатые”, а его соратники, прежде всего, Кулидж и Гувер, успешно продолжили его дело. А вот у госсекретаря Хьюза и его преемника Фрэнка Келлога была одна серьёзная проблема, о которой мало говорили в то время и почти не вспоминают в наши дни.

Неизвестная холодная война

В мире после Великой войны было неспокойно. Но причиной тому была не Германия. Она снова станет проблемой много позже. И уж точно никаких опасений не вызывал СССР. Дипломатические отношения с Москвой были установлены лишь в 1930-м, но Хардинг, Кулидж и Гувер начали активно развивать торговлю с молодым советским государством. Отношение к СССР со временем стало настолько благожелательным, что портрет Сталина дважды появлялся на обложках журнала Time ещё до 1930 года.

Одним из главных неурегулированных вопросов оставался вопрос о международной торговле. И здесь сталкивались интересы старой владычицы морей Британии и новой сверхдержавы США. Лондон и Вашингтон оказались в классической ловушке Фукидида7. Сэр Уильям Вайзмэн, шпион Его Величества, а по совместительству инвестиционный банкир и лоббист, в 1918 году, в преддверии подписания Версальского мира, писал:

“Следует отнестись со всей серьёзностью к тому факту, что осталось только две великих державы — Великобритания и Соединённые Штаты. Кто из них будет более великой? Кто будет обладать бóльшим влиянием, политическим и коммерческим? Эти постоянно циркулирующие вопросы отражают возрастающие англо-американские трения”.

Ещё до вступления США в Первую мировую войну Британия изрядно нервничала, наблюдая за ростом численности и боевой оснащённости американского флота. А с 1889 по 1903 год отношения двух держав были весьма натянутыми из-за спора о границе между Аляской и провинцией Империи, Канадой. В начале 1920-х Соединённые Штаты начали строить стратегическую бомбардировочную авиацию, которая в то время могла быть нацелена только на одну страну — ту самую Канаду. К тому же времени относится создание одного из самых одиозных документов XX века — так называемого “Красного плана войны” (War Plan Red — WPR), предусматривавшего молниеносный захват Канады, а также нескольких атлантических и тихоокеанских владений Британской Империи. Согласно исследованиям американского историка Роберта Фарли, уже весной 1921 года могла разразиться война на североамериканском континенте, целью которой, с точки зрения Соединённых Штатов, стало бы “освобождение северного соседа”.

В Лондоне и Оттаве разрабатывалась так называемая “Оборонительная схема №1”, исходящая из древней максимы: “лучшая защита — это нападение”. Имперские войска при поддержке индейцев и ополченцев должны были захватить несколько плацдармов к югу от границы, а также осуществить несколько рейдов вглубь вражеской территории, сковывая американскую армию до подхода флота Его Величества. Но дело не ограничивалось гипотетическими планами. В соответствии с WPR и “Схемой №1” осуществлялось военное строительство и проводились учения войск. Американский журналист-расследователь Питер Карлсон, изучая архивы в Англии и Америке, пришёл к выводу, что обе страны готовились к войне самым серьёзным образом. На случай, если дело не обернётся войной, Вашингтон и Лондон готовили друг против друга, как бы сейчас сказали, торгово-экономические санкции.

Мирная конференция 1921–1922 года8 на время разрядила международную обстановку, но попытка развить дипломатический успех на Женевской конкуренции по разоружению 1927 года9 с треском провалилась. США настаивали на военно-морском паритете с Британией, с чем Лондон был категорически не согласен. Кроме того, Корона была недовольна тем, что США отказались разрывать экономические связи с СССР.

И тогда США начали строить аэродромы у северной границы. Разразившаяся в 1929 году Великая Депрессия ничего не изменила. Напротив, государство начало массированные вливания в экономику, что только подстегнуло госзаказ, в том числе, военный. В 1934 году правительство США заказало концерну “Боинг” легендарный бомбардировщик В-17. Заказ требовалось выполнить в рекордно короткие сроки, и лидер авиапрома не подкачал. В 1935-м “летающая крепость” (по-настоящему проявившая себя лишь в 1940-х) была поставлена на вооружение ВВС. Именно В-17, согласно “Красному плану”, должны были взлетать с северных аэродромов и бомбить Галифакс, Торонто и Оттаву.

Американский пропагандистский плакат 1943 г

Американский пропагандистский плакат 1943 г

В 1934 году в папку WPR легло зловещее дополнение 11‑7‑34 (7 ноября 1934 г.) о подготовке к ведению химической войны на территории Канады. А летом 1935 года в непосредственной близости от канадской границы прошли беспрецедентные по тем временам военные учения американских войск. Они были зафиксированы на киноплёнку для служебного пользования и назывались “Первыми армейским манёврами”.

В том же году часть документов, касающихся WPR и северных военных учений, попали в распоряжение издания The Washington Post и опубликованы. Разразился международный скандал. Президент Франклин Делано Рузвельт был в ярости. Белый дом издал опровержение, в котором утверждалось, что “намерения Вашингтона неверно истолкованы”. Британское правительство промолчало, однако Питер Карлсон, ссылаясь на документы, отмечает “почти шестимесячное дипломатическое охлаждение” между Лондоном и Вашингтоном.

Сложно сказать, чем бы закончилось дело, если бы не растущие аппетиты нацистской Германии. Британский премьер Невилл Чемберлен, “умиротворяя агрессора” (как потом скажут), всеми силами старался закончить холодную войну с США. Для этого пришлось сдать главные позиции — торговые. В 1938 году было подписано американо-британское соглашение о свободной торговле, благодаря которому на рынок Туманного Альбиона хлынули американские товары. При этом Соединённые Штаты не отказывались от экспорта нефти в Германию. Это была победа Вашингтона в первой для него холодной войне. А ещё это была победа тех, кого позже назовут глобалистами. Особенно — сторонников “великого сближения”10 и “особых” трансатлантических отношений. В частности, Уинстона Черчилля, возглавившего правительство Его Величества в 1939-м.

15 июня 1939 года в папку WPR легла резолюция, объявляющая план “несоответствующим современной международной обстановке”. Генералы приступили к разработке планов войны на Тихом океане и в Европе. Так американцы в очередной раз, обороняя своё полушарие и свой континент, сделали почти неизбежным для себя вовлечение в глобальный конфликт.

Война и экономика

В 1941-м к хору голосов, активно зазывавших Дядю Сэма в Европу, присоединился и СССР. В советской историографии в 1960–1980 гг. практически ничего не говорилось об изоляционистских политиках США, доминировавших в Вашингтоне вплоть до начала 1940-х. Их походя называли “противниками открытия второго фронта”. Между ними и людьми, работавшими на превращение Соединённых Штатов в мирового полицейского, почти не делалось разницы. Тезис о том, что Америка нажилась на войне и только благодаря ей вылезла из Великой Депрессии, практически уравнивал в глазах советского человека тех и других. Между тем, изоляционисты в 1940-х рассматривались в СССР как идейные враги, в то время как евроатлантисты были без пяти минут союзниками.

Американское общество по-прежнему не желало войны. И это несмотря на заработавшую с 1941 года во всю мощь государственную пропаганду. Причём пиарилась не только сама идея прихода на помощь европейским державам и Советскому Союзу, но и Красная Армия. Сталинградские хроники долго не сходили с киноэкранов всей страны. И всё же, когда было принято решение о начале боевых действий в Северной Африке в 1942 году, переброска войск велась в тайне — Рузвельт опасался, что на промежуточных выборах в Конгресс Демократическая партия может потерпеть поражение из-за вступления в войну на другом континенте.

Советский агитационный плакат 1944 г.

Экономика — это метод, с помощью которого мы сегодня готовимся к тому, чтобы позволить себе завтрашние улучшения.

Кальвин Кулидж

При этом никакой надобности в войне как средстве “наживы” или даже выхода из долгой экономической рецессии уже не было. Экономика США полностью оправилась задолго до войны, а в 1939-м, ещё до начала даже осуществления Ленд-Лиза, вышла на срединную кривую роста, превзойдя все показатели пика 1929 года. Экономисты до сих пор спорят о том, каковы реальные причины Великой Депрессии и каким образом Америке и всему миру удалось из неё выбраться. Почитатели Франклина Делано говорят о живительной силе кейнсианства. Что ж, военные заказы, как и инфраструктурные проекты, были частью государственного стимулирования по методу Кейнса, что, однако не уберегло США от очередной рецессии в послевоенный период.

Другое дело, что в ходе подготовки и ведения масштабных боевых действий американские политики и эксперты обнаружили, что в экономике дебет не всегда должен сходиться с кредитом и что деньги необязательно обеспечивать не то что золотом, но даже реальным товаром, за который кто-то заплатит. Открытие особой, самостоятельной функции денег и породило (пусть ещё в достаточно сыром виде) ту экономику, которая характерна для глобального капитализма.

Объяснение вступления США в войну жаждой наживы является слишком узким, чтобы иметь право на жизнь. В том-то и дело, что решение было принято не на экономическом, а на геостратегическом уровне. Именно поэтому такое решение имело далеко идущие глобальные последствия.

Отправляя американских парней на Западный фронт Второй Мировой войны, вашингтонские политики, несомненно, намеренно лгали им, говоря, что они вернутся домой к Рождеству 1944 года. Дело было даже не в продолжительности боевых действий против гитлеровской Германии. Правительство Соединённых Штатов прекрасно отдавало себе отчёт в том, что войска останутся в Старом Свете надолго после разгрома нацизма.

Правда поначалу мир после окончания войны представлялся его архитекторам по обе стороны Атлантики, мягко говоря, несколько иным, чем мы знаем из истории. К построению нового миропорядка готовились тщательно и всесторонне.

О том, как всё в очередной раз пошло не так, мы поговорим в следующей части.

1 Сегодня, согласно классическому определению, депрессией считается экономическая рецессия со снижением ВВП в годовом исчислении в 10% и более, приведшая к безработице, превышающей 10%. Точных данных о глубине кризиса 1920–1921 гг. нет. Согласно данным Национального бюро экономических исследований (NBER), рецессия длилась 18 месяцев (с января 1920 по июль 1921), и падение ВВП составило 6.9%. По расчётам других исследователей, “просадка” была не такой существенной — 2.4-3.5%. Однако главная проблема была в том, что кризис был дефляционным. Оптовые цены рухнули почти на 40%. По данным министерства торговли США, в 1920 году общая дефляция составила 18%, что хуже любого года Великой Депрессии 1929–1939 гг. и хуже вообще всех дефляционных кризисов за 140 лет сбора экономических данных. Особую проблему представляло дефляционное давление при относительно небольшом снижении выработки реального продукта в натуральном выражении. Безработица поднялась чуть выше 11%, а вот зарплаты сократились чуть ли не вдвое, что привело к значительному и быстрому обнищанию населения.

2 С каждой новой речью состояние Вильсона все ухудшалось. 25 сентября 1919 года в Пуэбло, штат Колорадо, президент произнёс свою последнюю речь. “Какие торжественные обещания мы даём тем, кто пал во Франции? Эти люди были борцами за идею. Они сражались не для того, чтобы доказать мощь США. Они сражались за то, чтобы в мире восторжествовала правда и справедливость, и всё человечество видит в них борцов за мир, а их ни с чем не сравнимый подвиг заставил всё человечество поверить в Америку так, как оно не верит ни одной другой нации в современном мире. Мне видится, что между нами и отвержением или принятием этого договора стоят ряды этих парней в хаки, не только тех, которые всё ещё возвращаются или вернулись домой, но и тех дорогих нам душ, которые бродят по полям Франции”. Закончив речь, Вильсон разрыдался. Видя его состояние, личный врач президента, Кэри Грейсон, заставил президента прервать турне и вернуться в Белый дом. Но было уже поздно. Через три дня после возвращения в четыре часа утра Вудро Вильсон потерял сознание и упал в ванной. Это был инсульт.

3 Франклин Рузвельт был широко известен именно как член Сената штата Нью-Йорк. Даже на предвыборной конференции Демпартии 1920 года его представили как “сенатора из Нью-Йорка”, что, конечно, было выше его статуса регионального законодателя, но ниже статуса федерального служащего, которым он стал аж за шесть лет до конференции — в 1913-м Вудро Вильсон назначил перспективного политика заместителем министра флота.

4 “Разрушением администрации” (в англоязычном варианте — ruining the administration или ruining the appointments) называется обструкция назначений на важнейшие должности, требующие утверждения Сенатом. При серьёзных и принципиальных разногласиях законодательной и исполнительных властей в самом начале президентского срока сенаторы могут затягивать утверждение в должности высших федеральных служащих, что препятствует получению ими допусков и передаче им дел.

5 Главным источником версии о желавших вступления США в Лигу Наций Хардинге и Хьюзе является книга либерального историка Рональда Поваски “К запутанному союзу: американский изоляционизм, интернационализм и Европа, 1901–1950” (Ronald E. Powaski, Toward an Entangling Alliance: American Isolationism, Internationalism, and Europe, 1901–1950, Greenwood Press, 1991). Его точка зрения, изложенная без ссылок на документы, настолько пришлась ко двору либеральным интервенционистам, что была принята в качестве единственно верной. Однако переписка между Хардингом и Хьюзом, а также корреспонденция между Хьюзом и комитетом Сената по международным делам свидетельствует о том, что конгрессмены и администрация были едины в неприятии Лиги и Версаля. Тем не менее, законодатели не хотели лишаться всех тех преференций, которые Версальский договор мог бы принести США. В результате Конгресс принял резолюцию Нокса-Портера, объявляющую Соединённые Штаты перешедшими в состояние мира, а затем Хьюз заключил договора с Германией, Австрией и Венгрией, куда вошли почти все положения Версаля (кроме пунктов о Лиге Наций).

6 На деле смены оставались 12-часовыми, но работали через день, образуя так называемую 4-сменку, при которой рабочая неделя в среднем за месяц оставалась 40-часовой. Этот принцип с небольшими доработками был со временем принят на непрерывных производствах в Европе и даже СССР.

7 Ловушка Фукидида — термин, основанный на цитате древнеафинского историка и военачальника Фукидида, который утверждал, что Пелопоннесская война стала неизбежной из-за страха Спарты перед ростом силы и влияния Афин. Термин был популяризирован американским политологом Грэхамом Аллисоном для описания явной тенденции к войне, когда новая, укрепляющая свои силы держава угрожает вытеснить существующую великую державу в качестве международного гегемона. Придуман и в основном используется для описания потенциального конфликта между США и КНР.

8 Международная конференция об ограничении морских вооружений и проблемах Дальнего Востока и бассейна Тихого океана. Проходила с 12 ноября 1921 года по 6 февраля 1922 года в Вашингтоне. Формально представительство было достаточно широким — США, Великобритания, Китай, Япония, Франция, Италия, Бельгия, Нидерланды и Португалия, а также пять британских доминионов. На деле основные вопросы решались тройкой сильнейших морских держав США, Британской Империей и Японией.

9 Женевская конференция министров иностранных дел Великобритании, Франции, Германии, Италии, Бельгии и Японии. Состоялась 14-16 июня 1927 года. Была созвана по инициативе Дж.О. Чемберлена (отца Невилла), который пытался сформировать антисоветскую коалицию вследствие поддержки Москвой революции в Китае. США отказались прекращать торговлю с СССР. В качестве встречного вопроса Вашингтон поднял тему военно-морского паритета, на что последовал отказ Чемберлена.

10 О великом сближении Британской Империи и США впервые заговорили в 1903 году после урегулирования канадо-аляскинского пограничного спора. Однако это в большей степени было декларацией, нежели реальностью, несмотря на последующее участие Соединенных Штатов в Первой Мировой войне. Последовавшее за ней напряжение в отношениях двух великих держав отсрочило наступление эры “особых отношений” почти на два десятилетия.

Часть I

Часть II

Часть III

Дмитрий Дробницкий

Тэги: