Новости

Аудит тридцатилетнего саморазрушения

В Украине за весь период независимости традиционно не складывалось с попытками долгосрочного планирования. Умение разрабатывать более или менее прагматичные планы «пятилеток», похоже, удалось изгнать вместе с «темной сущностью совка», прочитав заклинание «декоммунизации».

Однако недавно Кабмин презентовал, на первый взгляд, несколько весьма внушительных документов, которые олицетворяют попытку составить долгосрочную стратегию развития отечественной экономики.

В первую очередь речь идет о более чем 120-страничном «Аудите украинской экономики». Данный документ описывает более чем амбициозную задачу — подвести итоги тридцатилетнего развития экономики государства, указать на главные ошибки, найти скрытые резервы для развития и описать тренды экономического движения вперед уже на следующее тридцатилетие.

Вопреки скептическому отношению к способностям власти качественно решить задачу подобного масштаба, следует отдать должное обобщенной Зе-команде за постановку самой задачи и попытку ее решения. В любом случае это намного прогрессивнее, чем «визии» и презентации со стрелочками в исполнении предыдущего состава Кабмина.

Попытка заглянуть за горизонт одного избирательного цикла

В преамбуле «Аудита» указано, что авторы пытались дать ответы на следующие вопросы: сколько недополучила украинская экономика из-за отсутствия реформ и неэффективного управления; сколько каждый украинец потерял из-за отсутствия таких реформ за 30 лет; какие шаги и в каких областях необходимо реализовать, чтобы в полной мере раскрыть экономический потенциал.

Президент Владимир Зеленский уже заявил, что на основе анализа будет разработана Национальная экономическая стратегия, которую глава государства нарек «экономической Конституцией».

«Это — сверхважный документ. Стратегия должна стать не декларацией, необязательной для исполнения, а главным планом и дорожной картой для всех ветвей власти Украины»,— указал Зеленский, добавив, что это должно стать залогом новой традиции: «...фамилии госслужащих, чиновников могут меняться и будут, но видение, философия и глобальная цель страны должны быть неизменными».

Премьер-министр Денис Шмыгаль, презентуя 6 ноября результаты аудита, предварительно озвучил несколько ключевых задач, описываемых в документе.

«Контрольным вопросом было, реализовали ли мы свой потенциал, каковы результаты управления нашей страной за предыдущие годы и как мы выглядим по сравнению с нашими соседями. Сегодня есть четкий ответ — один триллион долларов ВВП за 10 лет — это нереализованный потенциал нашей страны. Один триллион потеряли все граждане Украины из-за постоянных изменений векторов, незавершенных реформ, отсутствия долгосрочной экономической стратегии, (из-за) коррупции, неэффективного управления», — заявил премьер.

Он добавил, что правительство предлагает всем переосмыслить экономический потенциал и посмотреть в новом свете на будущее государства. «Еще весной, осознавая вызовы, которые стоят перед страной, президент поставил задачу нашему правительству определить, с чем мы заходим в новое десятилетие. Без анализа текущего состояния мы не можем реалистично поставить себе цели на последующие годы», — отметил Шмыгаль.

Первая часть «Аудита», которую мы проанализируем в данном материале, отражает общий фон прошедших трех десятков лет и его последствий для отечественной экономики.

Спираль недорыночной парадигмы

Вступительная часть документа начинается с общего описания проблем текущего экономического состояния Украины и недочетов в процессе трансформации постсоветской социально-экономической базы. Сравнивая Украину с Польшей, Литвой и Чехией, авторы документа констатируют, что в отличие от этих государств нам не удалось совершить полноценный трансформационный переход к модели рыночной экономики.

Залогом успеха развития приведенных в пример стран авторы считают относительно быструю и успешную реализацию «ряда ключевых реформ», в частности ценовую и торговую либерализацию, эффективную приватизацию, налоговые реформы и реформы рынка труда, создание системы верховенства права и антикоррупционныхе институтов». Также указано, что проблемой реализации реформ стал фактор сменяемости власти, вместе с которой менялись и приоритеты в экономической политике.

Де-факто авторы «Аудита» констатируют, что в последние годы Украина находилась в трансформационном ступоре, не сумев ни скопировать и реализовать модель развития рыночного типа экономики, ни сформировать собственное, национальное «видение» глобальной экономической стратегии.

Для наглядности в документе приводится инфографика, которая иллюстрирует отставание Украины от других государств по показателям ВВП и ВВП на душу населения. Хотя в примере приведены данные Турции и Беларуси, в тексте не указано, что свои экономические модели эти страны выстраивали далеко не всегда с помощью либеральных рыночных реформ.

Далее в правительственном анализе приводится расчет, иллюстрирующий возможности отечественной экономики выйти на текущий уровень развития Польши и Германии. При сохранении среднегодовых темпов роста ВВП в пределах 3% нынешние показатели поляков мы нагоним через 50 лет, а немцев — и вовсе через столетие.

Вопреки духу воинствующей «декоммунизации» авторы «Аудита» отмечают, что на заре независимости Украина получила в наследство от «проклятого совка» более чем перспективные стартовые позиции в плане экономического потенциала.

«Украина получила значительные стартовые возможности и ресурсы после распада СССР и обретения независимости. В начале 90-х в Украине был сформирован комплексный промышленный сектор с большими добывающими и металлургическими предприятиями, развитым машиностроительным, химическим производством, а также комплексом отраслей по изготовлению широкого ассортимента продовольственных и непродовольственных потребительских товаров. Транспортная и энергетическая инфраструктура полностью соответствовала потребностям высокоразвитого в то время промышленного сектора», — констатируют аналитики, грубо издеваясь своим рациональным заключением над «чувствами верующих либертарианцев».

В качестве яркой иллюстрации разбазаренного потенциала авторы «Аудита» приводят данные о состоянии базовых сегментов инфраструктуры. В отношении дорожной инфраструктуры указывается, что в течение 2011—2016 гг. доля основных дорог, нуждающихся в капитальном ремонте, возросла в три раза. При этом основные магистральные пути составляют всего 14% всего дорожного фонда страны, который изношен на 90%.

Аналитики обращают внимание на катастрофическую ситуацию в железнодорожной инфраструктуре: «Большинство активов железной дороги критически изношены: в некоторых случаях изношены почти 100% инфраструктуры. Это негативно влияет на стоимость, качество, скорость и безопасность перевозок».

Вполне обоснованно считается, что энергетика является основным сектором для любой модели экономики. Энергетическая инфраструктура Украины — отмечено в документе — находится в критическом состоянии.

«Около 64% энергоблоков ТЭС на грани предельного ресурса и физического износа (170 и 200 тыс. часов). Более того, 92% энергоблоков отработали свой расчетный ресурс (100 тыс. часов). По оценкам, 15 реакторов четырех АЭС изношены на 80%. Из-за отсутствия стимулов к модернизации в запущенном состоянии также находится распределительная сеть, уровень износа электрических сетей облэнерго составляет 60—70%», — указано в «Аудите».

Можно добавить, что эпичность отчаянного состояния отечественной инфраструктуры заключается в наличии накопленной критической массы проблем по всем направлениям. Практически в парализованном состоянии — весь инфраструктурный сегмент, и модернизации требуют все ключевые направления в энергетической отрасли. Это лишает возможности «амортизационных маневров» с опцией поочередности решения задач. Проще говоря — нужно разбираться со всем и сразу, а времени для решения накопившихся проблем практически нет.

Уникальный статус «аграрной сверхдержавы»

Важным элементом, иллюстрирующим лаг отставания экономики Украины, авторы документа называют экспортный и транзитный потенциалы. В 2019 г. украинский экспорт на 61% состоял из сырьевых товаров агропромышленного и горно-металлургического комплексов с низкой добавленной стоимостью (АПК — продукция растениеводства, ГМК — черные металлы). Но даже при такой примитивной структуре экспорта авторы «Аудита» указывают, что она не использует в полной мере существующий потенциал.

Ссылаясь на данные International Trade Center, аналитики указывают, что наиболее нереализованными направлениями по наращиванию экспортных поставок являются рынки Германии, Италии, Польши, Турции, Индии и Египта. Но самый крупный экспортный недобор авторы усматривают по направлению Китая, оценив неиспользованный потенциал почти в 2 млрд. долл.

Составители анализа отмечают, что китайский рынок закрыт для большинства украинских товаров со средней и высокой добавленной стоимостью ввиду «дискриминационных условий». Безусловно, картина выглядит неполной без констатации такого же «дискриминационного» фактора в отношении рынков стран — членов Европейского Союза.

Впрочем, это «опасное» утверждение создает целое направление для изучения вопроса ущербности для украинской экономики действия Соглашения об ассоциации с ЕС. А эта неудобная тема выходит далеко за рамки национального окна Овертона, которое Украина с упорством рубит в процессе «безальтернативного цивилизационного выбора». На наш скромный взгляд, без признания и изучения проблематики евроинтеграционной политики Украины работа над экономическими ошибками априори обречена на поверхностные, если не ошибочные, выводы.

Подобная половинчатость и недосказанность в документе отражена и в части описания нереализованного транзитного потенциала Украины, который продиктован выгодным географическим расположением.

«Сегодня Украина использует лишь 25—30% своего транзитного потенциала. Украинские аэропорты уступают аэропортам Катара и Турции в качестве транзитных хабов между Азией и Европой, тогда как украинская транспортная сеть не интегрирована в полной мере в региональные транспортные проекты (панъевропейская транспортная сеть и Новый шелковый путь). Проблемы в реализации транзитного потенциала еще до начала агрессии Российской Федерации не дали Украине возможности стать выгодной и удобной производственной площадкой, которая сократила бы время и стоимость логистики к основным рынкам сбыта. В результате это ограничивает возможности привлечения инвестиций и создания рабочих мест», — отмечают аналитики.

Далее авторы развивают эту проблематику тезисами о низкой инвестиционной и бизнесовой привлекательности Украины и отсутствии структурной внешней политики, направленной на формирование позитивного имиджа страны на международной арене. Аналитики акцентируют внимание на том, что это привело к исчезновению с внешнеполитических радаров Украины целых регионов глобального мира.

«Аудит также показал, что Украина традиционно мало инвестирует в развитие двусторонних международных отношений со странами мира, что характеризуется отсутствием стратегической политики по отдельным регионам (например, Азии и Африки). Отсутствием представительств условного «Украинского института» за рубежом, низкими инвестициями в иновещание (в 5 раз меньше Польши и в 12 раз — чем Германия). Отсутствием визитов президентов Украины (которые обычно подводят итоги труда дипломатов в подготовке экономических соглашений) в большинство стран мира («0» визитов в страны Южной Америки, Африки и отдельных стран Азии за последние 6 лет). Как результат, Украина проигрывает репутационно и занимает второстепенные роли в региональных объединениях, теряет возможность реализовывать собственное стратегическое видение», — вполне справедливо указывают в документе аудиторы.

Продолжая тему инвестиционного климата и критически низких показателей инвестиционных вложений в отечественную экономику, аналитики КМУ иллюстрируют провал в данном направлении, противопоставляя данные о прямых иностранных инвестициях и переводы от заробитчан.

«Глубину деградации украинской экономики хорошо иллюстрирует тот факт, что в 2019 году прямые иностранные инвестиции в Украину были в 5 раз ниже, чем частные денежные переводы. Несмотря на то, что регион в целом является привлекательным для инвестиций, за последние почти 30 лет Украина накопила гораздо меньше инвестиций, чем другие страны региона, особенно если учитывать этот показатель на размер экономики государства».

Особенность полной «неинновационности» денежных поступлений от трудовых мигрантов определяется спецификой структуры внутреннего рынка Украины. Грубо говоря, деньги заробитчан вполне можно было бы учитывать как фактор стимулирования украинской экономики, который обеспечивает платежеспособный спрос на внутреннем рынке. Однако с учетом чрезмерной открытости отечественной модели экономики эти средства обеспечивают спрос в подавляющем большинстве на импортные товары и услуги.

Деньги трудовых мигрантов поддерживают украинский потребительский рынок, а не рынок производства. Вследствие чего заработанные средства зачастую возвращаются «на родину» в виде добавленной стоимости от реализованного экспорта. Эта тема нуждается в постановке вопросов по пересмотру целого ряда отраслевых проблем и государственной политики.

Тупиковый формат структурной модели производства

Переходя к общему анализу структурных особенностей экономики, аудиторы вполне справедливо начинают разбор с проблем в ключевой отрасли — промышленности. Деградация индустриального сектора является одной из важнейших причин экономического отставания и примитивизации украинского экономического базиса.

«Процент занятых в промышленности Украины снизился значительно существеннее, чем в других странах, где наблюдалось незначительное уменьшение или даже рост (Турция). А общий уровень добавленной стоимости в промышленности вырос всего на 4% в сравнении с Литвой, Чехией и Турцией, которым удалось увеличить этот показатель на 185%, 91% и 248% соответственно. Причинами такой стагнации является отсутствие инвестиций, постепенный износ и отсутствие модернизации оборудования, медленные темпы заимствования передовых технологий и инноваций в производстве», — приводятся сравнения в документе.

Хотя приведенный показатель Литвы в отношении роста занятости в промышленном секторе вызывает определенное недоумение, оставим это на совести составителей документа и Всемирного банка, на чьи данные ссылаются в данном фрагменте.

В части анализа ситуации в АПК авторы «Аудита» отмечают тенденцию, которой «2000» посвящали не один материал — критическая деградация сектора животноводства.

«Однако нужно обратить внимание на то, что животноводство в Украине существенно деградировало — в отличие от Польши, Турции, Беларуси индекс производства снизился на 26%. Несмотря на рост растениеводства, Украина заметно уступает по производительности в секторе. Производительность труда в аграрном секторе в 3 раза ниже, чем в Беларуси, Литве и Турции», — констатируют аналитики.

Мы уже неоднократно отмечали, что примитивизация сельскохозяйственного сектора — это отражение общей тенденции стремительно деградирующей модели разделения труда украинской экономики.

Подытоживая первую часть «Аудита», в одном из последних подразделов блока авторы разбирают ключевые показатели уровня жизни и благосостояния населения. Социальная сфера напрямую зависит от возможностей экономического базиса. Закономерно, что примитивная экономическая структура «аграрной супердержавы» неизбежно деградирует к суперпримитивной модели социальных гарантий.

«Слабое развитие экономики привело к слабому человеческому развитию и низкому уровню качества жизни населения Украины. Несмотря на высокую долю социальных расходов относительно ВВП, качество функционирования этих сфер улучшается медленно. В расчете на одного человека Украина тратит гораздо меньше на вооруженные силы, образование, медицину, пенсионное обеспечение, чем успешные страны. В итоге — украинцы в целом имеют низкие социальные стандарты», — закономерно отмечается в анализе.

Сравнивая бюджетные расходы Украины на образование и медицину (6% и 3,2%) в 2019 г., авторы документа подчеркивают, что в пересчете на душу населения траты на эти сектора являются мизерными. В качестве примера указано, что Польша, Израиль опережают Украину по этому показателю соответственно в 2 и 8 раз в образовании, а в здравоохранении — в 5 и 23 раза. В пересчете на одного жителя Украина тратит на образование всего около 220 долл., а на здравоохранение 120 долл. в год.

Указывая на низкий уровень пенсий в Украине, авторы «Аудита» тем не менее подчеркивают позитивные тенденции в решении проблемы большой доли пенсионных выплат в соотношении с объемом ВВП.

«Пенсионное обеспечение. Государственные расходы на социальные трансферты в Украине являются одними из пропорционально самых высоких среди развивающихся стран. В 2010 году выплаты пенсий в Украине составляли 17,8% от ВВП. Это рекордный показатель для Восточной Европы; даже Греция в 2015 году, имея высокий показатель во всей Европе, достигла лишь 16,9%. Однако начало проведения пенсионной реформы в 2017 году позволило Украине уменьшить государственные расходы на пенсии. Уже в 2019 году они составляли 11% от общего ВВП страны, что соответствует уровню выплат в Германии и Польше», — пишут авторы документа.

Безусловно, в измерении цифр и статистических показателей пенсионную реформу, вероятно, можно преподнести как большой реформаторский успех. Однако ввиду социально-экономического положения абсолютного большинства украинских пенсионеров возникает закономерный вопрос о гуманности таких методов решения структурных проблем.

Геометрия упадка

Постепенное умерщвление экономического базиса примитивизирует социально-экономический уровень жизни украинцев. Это подталкивает все больше людей на путь трудовой миграции, которая создает демографическую воронку, подрывая экономический потенциал страны. Так выглядит замкнутый круг деградации Украины.

Аудиторы красочно описывают эту проблему на примере создания добавочной стоимости заробитчанами вне пределов Украины, ставя вопрос о потенциале отечественных показателей человеческого капитала.

«Согласно исследованиям Международной организации миграции большая часть тех, кто покидает Украину, это люди молодого возраста с высоким уровнем образованностиДаже по консервативным оценкам, украинцы, покинувшие Украину за годы независимости (и их потомки), генерируют валовой добавленной стоимости за рубежом на 219 млрд. долл., что почти в два раза превышает валовую добавленную стоимость, которая создается в Украине. По максимальным оценкам, валовая добавленная стоимость, созданная представителями украинской диаспоры, может составлять до 1,27 трлн. долларов — в 10 раз больше всей валовой добавленной стоимости, создаваемой ежегодно в Украине», — приводятся цифры в документе.

Обобщенная задача — поиск рецепта, который разорвет замкнутый круг деградации. Хотя и несколько поверхностно, но ряд ключевых проблем авторы анализа вполне четко описывают в первой части документа.

Роман ГУБРИЕНКО