«Борщ наш!» Патриотический пиар во время чумы

Украинские чиновники развернули борьбу за суп на основе свеклы

Украинское государство погружается на дно системного кризиса: экономика падает, статистика заболеваемости ковидом растет, а правительство пустило ситуацию на самотек, добивая мелкий бизнес избирательным карантином по выходным дням.

В этой ситуации власти остро нуждаются в небольшой патриотической перемоге, которую можно с гордостью предъявить отчаявшимся согражданам. И успехи не заставили себя ждать. Сотрудники украинского посольства в Турции отредактировали статью о борще, опубликованную в местной туркоязычной Википедии, то есть написали, что это блюдо является неотъемлемым национальным достоянием Украины, на которое нельзя посягать ее восточным соседям. 

«Организовывали мастер-класс по приготовлению борща на английском языке, также делали презентацию на турецком языке. Решила проверить написание слова «борщ» на разных языках: английском, французском, немецком и, конечно, турецком. Тогда я и обнаружила на странице турецкой Википедии, что борщ — это якобы достояние русской кухни. Мы, украинцы, можем повлиять на такую несправедливость и сознательную информационную пропаганду, направленную против нас», — с гордостью написала супруга украинского посла в Турции Татьяна Сибига, выражая решимость противостоять кулинарному наступлению Русского мира.

Об  этом достижении немедленно сообщили все топовые украинские телеканалы. Потому что новости на тему «Борщ наш!» звучат  гораздо приятнее рассказов о переполненных до отказа больницах, где ковидников складируют в нетопленных коридорах. При таком положении дел патриотам хочется говорить о вкусном и полезном борще — скромно опуская тот факт, что постоянное подорожание овощей превратило украинскую борщевую корзину в одну из самых дорогих на фоне остальных государств Восточной Европы. А традиционно употребляемое вместе с борщом сало зачастую импортируется в Украину прямиком из «страны-агрессора».

Битва за борщ началась еще в октябре, когда Украина потребовала от ЮНЕСКО включить его рецепт в нематериальную часть культурного наследия. Эту инициативу выдвинул повар Евгений Клопотенко, ведущий шоу-проекта «МастерШеф», который решил сделать себе имя на патриотическом самопиаре. «Мы не просто заявили о том, что борщ — украинский. Мы оказали сопротивление России и ее пропаганде, и нас поддержал мир», — пафосно заявил этот кухонный Остап Бендер, называя борщ «мощным культурным феноменом». Потому что его чуткий нюх явно уловил сладкий аромат сытных и наваристых грантов.

Расчет оказался точным: патриотический почин повара поддержали на самом высоком уровне. В Кабинете министров сразу объявили о том, что приготовление борща войдет в Национальный перечень элементов нематериального культурного наследия Украины. «Традиции, живые проявления нематериальной культуры являются важным компонентом кросс-культурного диалога поколений. Они играют большую роль в формировании национального мировоззрения. В условиях растущей глобализации  это одно из условий сохранения культуры для последующих поколений. Рад, что аутентичный процесс приготовления борща теперь официально станет признанным достоянием украинских традиций», — заявил об этом министр культуры Александр Ткаченко. А группа национально сознательных граждан собралась проехаться по стране вместе с огромным котлом, рассказывая украинцам про сакральное значение бурякового варева.

Вскоре после этого борьба за первенство в изобретении борща вышла на мировой уровень. Издание The New York Times опубликовало статью под заголовком «В российско-украинском конфликте открывается новый фронт: борщ», повествуя в ней об очередном направлении борьбы против гегемонистских притязаний России.

 «Украинцы недоумевают, почему этот суп принято считать русским — национальным блюдом их заклятого врага… Украинцы видят, что Москва, помимо военного вмешательства, пытается присвоить все культурное наследие восточнославянского мира по таким вопросам, как лидерство в Православной церкви и исторические претензии на Крым», — сообщает американское медиа, сравнивая эту историю с борьбой за хумус, которую давно ведут между собой израильские и палестинские патриоты.

Между тем российская сторона не собиралась покушаться на борщевое первородство.  «Если честно, борщ — это славянское национальное блюдо: оно русское и украинское. Корни те же, но вмешалась политика», — рассказал американскому журналисту шеф-повар московской кулинарной школы «Клевер» Антон Алешин. «Борщ — национальная еда многих стран, в том числе России, Беларуси, Украины, Польши, Румынии, Молдовы и Литвы», — написали в Twitter посольства России в США, явно не желая вступать в поединок с украинскими сетевыми воинами, которые развернули  «кулинарный джихад» против Москвы.

И действительно — это блюдо относится к самому архаическому периоду становления раннеславянских культур, а возможно, восходит к временам индоевропейской общности. Славяне, а также взаимодействовавшие с ними балты и романизированное население Дакии традиционно употребляли в пищу похлебку из листьев борщевика, в которую со временем стали добавлять буряковый квас и ботву. Ну а современный классический борщ — с разваренным картофелем и нарезанными корнями свеклы — появился в Восточной Европе не раньше XVI века, после того как была открыта Америка, а в Западной Европе вывели новые свекольные породы со сладкими корнеплодами.

Конечно, борщ давно является флагманским блюдом украинской кухни — что среди прочего засвидетельствовано у Гоголя и Шевченко, в равной степени восхищавшихся «старозаветным» свекольным супом. Однако попытка монопольно застолбить его за Украиной, втянув в кухню совершенно неуместную там политику, выглядит откровенно нелепо — тем более что такие действия всегда заканчиваются горой разбитой посуды. Это подтверждает ожесточенная идеологическая война за лаваш, давно развернувшаяся между азербайджанскими и армянскими политиками, притом что лепешки такого типа были известны древнейшему населению Кавказа и Междуречья. 

Больше того, по иронии судьбы украинский рецепт борща получил распространение в советские времена, когда его включили в меню интернациональной микояновской кухни, сделав это блюдо типичным на огромном пространстве — от Средней Азии до Камчатки или Чукотки. Однако это не помешало объявить войну советским кулинарным брендам — вроде «Советского» шампанского, «Московской» колбасы или «Стахановского» хлеба, которые были торжественно декоммунизированы в Украине после Евромайдана. Не говоря уже о постоянных выпадах против идеологически неправильных салатов «селедка под шубой» и «оливье», которые позволяют себе перед Новым годом патриотические лидеры мнений.

Стоит ли удивляться, что усилия на борщевом фронте не принесли Украине сколько-нибудь существенных дивидендов? Напротив, эта смешная патриотическая возня стала предметом троллинга со стороны белорусских журналистов, которые предложили считать столицей Украины не Киев, а расположенный на Одесчине поселок Борщи. Все понимают: «защита культурного наследия» является банальным самопиаром на фоне катастрофической пандемии — когда государство самоустраняется от решения серьезных проблем, демонстрируя неспособность защитить здоровье и жизни своих сограждан.

Эта история плохо пахнет — и отнюдь не супом. 

Андрей Манчук