Черногорское противостояние

30 августа состоялись парламентские выборы в Черногории. Маленькая балканская страна привлекла внимание многих центров силы и просто небезразличных наблюдателей. И сама по себе вероятная смена власти после 30-летней гегемонии одного политика — Мило Джукановича — не стала бы поводом для столь повышенного интереса.

Но именно в этой точке времени и пространства сошлись противоречивые геополитические интересы, а особенности черногорской политики оказываются близки и понятны многим жителям постсоветского и постсоциалистического пространства.

Политическая карьера Мило Джукановича уникальна в своей типичности. Если разложить его политическую биографию по полочкам, то мы не найдем там ничего такого, чего нельзя было бы встретить на всем пространстве бывшего Восточного блока — от Балкан до Средней Азии. Но сочетание этих компонентов действительно уникально. Тут найдется место и семейной преемственности, и бессменному руководству страной еще с социалистических времен — и одновременно поочередной смене постов президента и премьер-министра, а то и вовсе ухода с них (с сохранением фактического контроля над страной).

Сын высокопоставленного функционера черногорского подразделения Союза коммунистов Югославии, Джуканович быстро продвигался по партийной лестнице. В 26 лет он вошел уже в центральный комитет СКЮ, а в том же возрасте — возглавил его черногорское подразделение, фактически став первым лицом Черногории. Союзником Джукановича в борьбе со старыми бюрократами тогда выступал Слободан Милошевич.

И стоит отметить, что союз этот некоторое время был достаточно крепким. Джуканович, как и Милошевич, выступал за сохранение единства Югославии и даже отправлял черногорские части для борьбы с отделявшимися республиками. Впрочем, отдельные высказывания Джукановича той поры позволяют предположить, что его основной целью была перенарезка границ между югославскими республиками и увеличение территории Черногории за счет Хорватии.

Однако вскоре пути Милошевича и Джукановича расходятся. Причины называются разные. Это и явное вмешательство Запада в югославские войны на стороне противников Белграда. Это и экономические разногласия. В те же годы появляются первые обвинения Джукановича в типичном для того времени криминальном «бизнесе» — контрабанде табачных изделий. Как бы то ни было, с середины 90-х Джуканович встает в последовательную оппозицию Милошевичу и, особо не скрываясь, начинает вести линию на отделение Черногории от Сербии, заручась поддержкой основных западных лидеров.

Свержение Слободана Милошевича, казалось бы, лишило Джукановича важного аргумента для оправдания стремления к независимости. Но — не остановило. Все дальнейшие события — преобразование Югославии в Сербию и Черногорию, успешный (хотя и весьма спорный) референдум о независимости, вступление Черногории в НАТО — происходили при непосредственном руководстве Джукановича.

Хотя его Демократическая партия социалистов Черногории (организационно — все то же черногорское отделение Союза коммунистов Югославии, лишь формально сохраняющее левую повестку) оставалась доминирующей партией в стране, Джуканович чередовал свое пребывание на постах президента и премьер-министра, периодически делая перерыв на занятие основных должностей. Ряд конфликтов с бывшими соратниками закончился закреплением персонального доминирования Джукановича в черногорской политике — безотносительно занимаемых им постов.

Важную роль играла и внешняя легитимизация. Джуканович вел последовательный прозападный и антироссийский курс. Еще находясь в составе Югославии, Черногория отказалась от динара и ввела сперва немецкую марку, а затем евро в качестве валюты. Черногория достаточно быстро признала независимость Косово от Сербии. Поэтому, несмотря на критику различных западных общественных организаций, обвинявших Джукановича в авторитаризме, коррупции и связях с мафией, он не терял поддержки со стороны правящих кругов в первую очередь США и Италии.

Внутри же самой Черногории недовольство Джукановичем росло. В 2015—2016 гг. в стране проходили масштабные протесты. В 2016 г. властями было заявлено о предотвращении попытки государственного переворота, готовившегося при участии России и Сербии. Оппозиция же подчеркивала тогда, что заявление властей не основано на реальности и является поводом для дополнительного давления на оппозицию — уже как на «иностранных агентов». Сотрясали Черногорию протесты и в первой половине 2019 г. Коррупция, социально-экономические проблемы, организованная преступность регулярно подталкивали черногорцев к таким действиям.

Однако в итоге сам Мило Джуканович дал в руки оппозиции знамя, под которым она фактически и добилась победы на парламентских выборах. Речь идет, безусловно, о законе «О свободе вероисповедания и убеждений и правовом положении религиозных общин», направленном против Сербской православной церкви, в чью каноническую территорию входит Черногория.

Мило Джуканович весьма последовательно проводил линию на формирование несербской, если не антисербской черногорской идентичности. Процесс шел достаточно нелегко. Во-первых, два народа предельно близки по языку, религии и культуре; привычна ситуация, когда один и тот же человек считает себя одновременно и сербом, и черногорцем. Во-вторых, в Черногории живет немало собственно сербов. Ведь княжество Черногория, сумевшее сохранить фактическую независимость от Османской империи, занимало лишь небольшую часть современной Черногории — значительно расширившей свою территорию в коалиционных войнах против Османской империи в XIX—XX вв.

И вот важным фактором строительства нации, а заодно и мобилизацией своих сторонников стал закон, направленный на ограничение деятельности Сербской церкви и конфискацию ее имущества. В перспективе предполагалось создание «национальной церкви» на базе существующей неканонической структуры и попытка получить признание со стороны мирового православия.

В общем, все слишком похоже на ситуацию в Украине 2018—2019 гг., чтобы останавливаться на этом еще раз.

Напомним только, что действия власти в Черногории были гораздо жестче: оппозиционные депутаты парламента задерживались полицией, полиция и некие «активисты» избивали священников и епископов Сербской церкви. (Подробнее религиозный конфликт в Черногории был описан в материале «Несветлые новогодние были», «2000», №1—2(937), 17—23.01.2020).

Но чего не учел черногорский президент — это последовавшей реакции сограждан. Страну охватили беспрецедентно массовые акции и молебны, а лозунг «Не дамо светине!» («Не отдадим святынь!») стал тем, вокруг чего объединились многочисленные оппоненты Джукановича.

Следует отметить, что даже на парламентские выборы оппозиция шла тремя основными колоннами — «За будущее Черногории», «Мир — наша нация», «Черное на белое». Первые две, в свою очередь, являются коалициями достаточно разных по идеологии партий.

Джуканович объединил против себя и левых социалистов, и консерваторов. «В целом» идеологию оппонентов Джукановича описывают как «социал-консерватизм», но это весьма условное описание.

А вот то, что массовые протесты против церковного закона стали фактором, повысившим явку на выборах до рекордного показателя, совершенно бесспорно. Не случайно первым публичным действием лидера крупнейшей оппозиционной силы «За будущее Черногории» Здравко Кривокапича после объявления предварительных итогов выборов стал поход в церковь.

Разношерстность оппозиционных сил, совокупно набирающих лишь минимальное большинство в парламенте, оставляет шанс для Мило Джукановича. Он может попытаться перекупить нескольких депутатов или воспользоваться тем, что переговоры внутри новой коалиции наверняка будут затяжными и непростыми.

Поэтому немалую роль будет играть внешняя легитимация смены власти. Резкого разворота здесь ждать не стоит. Лидер оппозиционной коалиции «Черное на белое» Дритан Абазович заявил, что вопрос выхода из НАТО не стоит на повестке дня. Схожие заявления звучали и от других представителей оппозиции — даже несмотря на то, что ранее они выступали против вступления Черногории в НАТО. Однако их нынешнее положение неустойчиво, поэтому им нецелесообразно предпринимать подобные шаги сейчас.

В то же время определенные изменения во внешней политике все же последуют. Может снизиться напряженность в отношениях с Россией и Сербией. Однако подобные изменения следует рассматривать в русле противостояния между США и ЕС за влияние в «новой Европе».

Черногорская оппозиция была настроена против НАТО, но никогда не возражала против европейской интеграции. Именно эти противоречия и будут во многом определять и внешнюю, и внутреннюю политику.

Кирилл РЫЖАНОВ