Добрая зависть к дальневосточникам

Ни один из советских руководителей не обходился без красивых слов о Дальнем Востоке. Первым начал Ленин, заявив, что «Владивосток — далеко, но ведь город он — нашенский!». 70 лет потом эти слова смотрели на жителей Приморья с каждой свободной стены, но на деле все обстояло несколько иначе: с Дальнего Востока вывозили все, что можно было извлечь из недр, выловить в воде и оторвать от земли. Бесконечными составами по Транссибу это увозилось на Запад, чтобы улучшить жизнь советским Прибалтике, Грузии и Украине. А Приморью оставались отработанные терриконы в городе Артеме, пеньки на вырубленных просеках, да отравленные стоками водоемы.

 

 

Помощь сайту Сбербанк: 4274 3200 6835 7089

 

В 90-е ситуация стала почти катастрофической: отрезанные от «большой Родины» неподъемной дороговизной билетов дальневосточники приняли прочную ориентацию на Китай и Японию. Туда было проще и дешевле добраться, там можно было заработать деньги. И потихоньку стали поговаривать о том, неплохо бы уже официально ввести в Приморском крае левостороннее движение. Поскольку практически весь транспорт там стал «праворульным». А жители «нашенского города» вырастили два поколения россиян, прекрасно знающих все закоулки Осаки и Шанхая, но ни разу в жизни не бывавших в Москве или в Питере.

 

И только с началом нового тысячелетия уже, казалось бы, безнадежная ситуация стала понемножку выправляться. Пришел Путин. И первым из всех руководителей не стал произносить красивых и духоподъемных слов о Дальнем Востоке. А просто взялся за дело.

…Когда я в 2014-м впервые прочитал в новостях о том, что Восточный Экономический форум планируется провести на острове Русский, я сначала не поверил. Я бывал на этом острове. Еще в 90-е. Впечатления остались самые удручающие. На острове жил гарнизон Тихоокеанского флота, добраться туда можно было только военном на катере, предъявив командировочное предписание, и порядки там царили… Недобрые. Так скажем. Это очень мягко выражаясь. То, что принято было называть «неуставными взаимоотношениями», цвело там буйным цветом, не зная преград, и порой давало такие жуткие «всходы», с которыми разбираться приходилось военной прокуратуре.

Сейчас на этом острове раскинулись корпуса Дальневосточного университета. Катер туда больше не ходит — город с островом связан прекрасным вантовым мостом. Прошлогодний Восточный Экономический форум, 2018 года, завершился заключением контрактов на сумму 3 триллиона 182 миллиарда рублей. ТРИ ТРИЛЛИОНА СТО ВОСЕМЬДЕСЯТ ДВА МИЛЛИАРДА.

Помнится, засиделись мы на этом острове за рюмочкой чая с местными офицерами. Еще тогда, в 90-е. И, как принято в оторванных от цивилизации «медвежьих углах» после четвертой рюмки, речь зашла о высоком искусстве. И я как-то обмолвился, что в 1974 году ходил посмотреть на картину Леонардо да Винчи «Джоконда». Когда ее привозили в Москву. И за столом сразу стало тихо. Я не сразу понял, что сморозил бестактность.

«Ёлки зеленые, — сказал тогда один из моряков, — Вот так сидишь, пьешь водку с человеком, который видел «Джоконду». И понимаешь, что тебе этого никогда не суждено. Вот просто — никогда. Ни при каких обстоятельствах. Потому что один живет в Москве, а другой — на острове Русский. И между этими местами — Вселенная».

 

 

 

Сегодня я прочитал, что на остров Русский привезут из Флоренции, из галереи Уффици, шедевр мировой живописи — гениальную «Мадонну делла Лоджиа» кисти Сандро Боттичелли. Впервые за всю историю Галереи Уффици картина Боттичелли покинет стены музея. Эту картину своими глазами видел Леонардо да Винчи. Ею любовались Микеланджело и Рафаэль. А теперь ее увидят жители города Владивостока — после острова Русский картину покажут в краевом музее живописи Приморья. После чего увезут в Питер.

А до Москвы, наверное, картина не доедет. Вот так. Жил бы во Владивостоке — приобщился бы к прекрасному. Но увы — я живу в Москве. И мне остается только завидовать.

Неплохо меняются времена, правда? 

На снимке: вантовый мост на остров русский во Владивостоке.

 

 

Sir Michael