Эрдоган использовал мировой хаос для усиления Турции

Тюрколог Юрий Мавашев подвел итоги турецкой внутренней и внешней политики в 2020 году.

Открытие трубопровода «Турецкий поток» 8 января стало событием, которое подчеркнуло и укрепило турецкие позиции в мире, с точки зрения энергетической безопасности и независимости. Не говоря уже о транзитном потенциале государства. Анкара продолжила в 2020 политику, направленную на диверсификацию источников получаемой энергии, проводя геологоразведку в Черном море и Восточном Средиземноморье. Напомню, что речь идет о 405 млрд кубических метров, говоря о запасах природного газа в Черном море.

Несмотря на некоторые разногласия с «Газпромом» и в целом значительное снижение поставок-закупок российского голубого топлива в республику, следует рассматривать происходящее в категориях, скорее, экономической, нежели политической целесообразности. Разумеется, на фоне подешевевшего на спотовом рынке из-за пандемии и спада мировой промышленности газа из Катара, Алжира, Нигерии и США – российское предложение элементарно менее выгодно, поскольку наш контракт предусматривает фиксированную цену в долларах, а турецкая лира дешевеет. Тем не менее, это вовсе не означает, что конъюнктура не сменится на более благоприятную.

Из других ключевых внутриполитических событий выделю несколько. 9 марта турецким политиком, консервативного толка, экс-вице-премьером и бывшим соратником президент Эрдогана – Али Бабаджаном было объявлено о создании новой Партии Демократии и Прогресса DEVA (тур. Demokrasi ve Atılım Partisi). По данным источников, именно этой партии и ее председателю может выпасть нелегкая задача по проведения транзита, ведь Бабаджан считается договороспособным и компромиссным политиком, за плечами которого есть реальные успехи, а не только теория, как у экс-премьера Ахмета Давутоглу – другого яркого оппонента Эрдогана. Это немаловажный аспект, поскольку на сегодняшний день есть основания полагать, что президент Эрдоган не будет выдвигать свою кандидатуру на президентских выборах 2023. В этом контексте я бы рекомендовал российским политикам не концентрироваться лишь на партии действующего президента ПСР. Это ошибка, за которую, возможно, придется немало заплатить тем, кто предпочитает складывать «яйца в одну корзину».

Борьба с пандемией коронавируса показала Турцию, как крепкое государство, способное встретить самые разнообразные вызовы, в том числе и по части международных угроз. Турецкие оборонные предприятия наладили бесперебойное производство и поставку средств индивидуальной защиты, которые можно бесплатно получить каждому гражданину. Яркий показатель, как мне представляется.

Айя-София. Изменение статуса с музейного на мечеть всколыхнуло международную общественность. Теперь христианская и исламская святыня подчинена Управлению по делам религии (кратко Diyanet). Иными словами, подпись и указ первого президента и основателя республики Мустафы Кемаля Ататюрка от 1934 года о музейном статусе перебивает действующий лидер, ведущий страну в сторону от светского пути. Такова кратко формальная сторона вопроса. В действительности Эрдоган решает сугубо прикладные задачи на международной арене.

Да, в России, в США и в ЕС задумку Эрдогана не оценили. Но и не для них был перформанс. Он виртуозно «перетянул одеяло» от стран арабского Востока (в частности, от монархий Персидского залива), поставив их в глупейшее положение. Поддержи турок Саудовская Аравия, ОАЭ, Египет сейчас, когда Эрдоган официально в Ливии, – значит признать его правоту везде на Ближнем Востоке. На это пойти не могут – сами хотят рулить. Не поддержи Анкару в этом вопросе – опять же посадка в лужу, поскольку аналогичных шагов, где можно «утереть христианскому Западу нос» просто нет. В итоге ведущие арабские СМИ либо отмалчиваются, либо вынуждены откусывать нечто невнятное.

Те же, кто утверждают о «возрождении Османской империи» или о «неоосманизме» не разбираются ни в понятиях, ни в терминах, ни в реальной политике, как таковой.

Оборонная промышленность – дроны. Турецкая оборонная промышленность поставила «шах и мат» многим соседним государствам, застав в буквальном смысле врасплох всех, кто предполагал, что Турция способна лишь угрожать. Сирия, Ливия и Карабах тому подтверждением. Турция, как региональный центр силы, получила мощный инструмент – аргумент в виде тех же БПЛА, которые она и ее партнеры успешно и активно применили. 

Итоги внешней политики Турции

Внешняя политика практически неотделима от внутренней. В особенности, это касается турецкого «кейса». Тем не менее, международная политика всегда является производным от внутренней повестки в этой стране. 2020 не стал в этом смысле исключением. Решая некоторые задачи у себя дома, правящая президентская Партия справедливости и развития (тур. Adalet ve Kalkınma Partisi) в коалиции с националистами из MHP, предприняла ряд шагов на международной арене. Одни называют их «авантюрой», другие же полагают, что внешняя политика 2020 вывела Турцию на качественно более высокую ступень. Надо сказать, и те, и другие имеют определенные основания к своим утверждениям.

Полагаю, что Анкара неплохо воспользовалась международной нестабильностью для решения своих, сугубо прикладных региональных и надрегиональных задач. Думаю, вряд ли кто-то мог предположить в 2019, что Россия и Турция сядут за один стол переговоров, решая теперь и карабахскую проблему. Но ровно это и произошло, как известно.

Таким образом, 2020 уже не просто наметил, а утвердил турецкие амбиции, претензии на лидерство, которое они способны обосновать и подтвердить идеологически и для себя, и для всех сторонних наблюдателей.

Юрий Мавашев