Евровидение: шоу фриков с политическим подтекстом

Недавно на Украине завершился очередной отборочный конкурс исполнителей на Евровидение–2020. Он подробно освещался в СМИ, и его особенностью, как и в предыдущие годы, прошедшие после «революции гидности», было нагнетание антирусской истерии на фоне никудышнего качества песенной продукции, а также полной вульгаризации изначальной идеи этого регулярного зрелища.

А ведь с момента появления Евровидения у него была своя идеология, прописанная в регистрационных документах проекта. Изначально она была определена как содействие культурному объединению Европы. Идея телезрелища родилась в середине прошлого века у членов совета  EBU – Европейского вещательного союза. В  1950 г. гендиректор ТВ Швейцарии М. Безансон предложил учредить песенный конкурс на лучшую песню Европы. Задумку утвердили на ассамблее EBU в Риме в 1955 г. Формат избрали подобный тому, какой был у известного музыкального фестиваля в итальянском городе Сан-Ремо.

Идеология «культурного объединения» Европы состояла не только в расширении обмена эстрадным творчеством, но и в монетизации его, расширении аудитории EBU и, соответственно, увеличении её прибылей.

Со временем Евровидение превратилось в своеобразное зеркало культурной жизни стран Старого Света. И не только в телевизионно–эстрадной сфере, но и в более широком смысле. Качество текстов, их содержание, тематика, а также имидж исполнителей, сценические образы – всё это, так или иначе, отражало состояние умов европейцев и общую картину европейской культуры (и так называемых европейских ценностей).

Долгое время Евровидение, действительно, напоминало эстрадный конкурс, соответствующий изначально поставленным задачам. В большинстве своём звучали лирические песни, по содержанию и сценическому оформлению далекие от того, что стало наполнять конкурс последние два десятилетия. Ни о какой, например, пропаганде ЛГБТ и речи не могло быть. В ряде ныне «толерантных» стран в те годы существовали законы об уголовной ответственности за гомосексуализм и извращения.

Нулевые отметились небывалым количеством фриков на сцене Евровидения – и, как говорится, покатилось…

Деградация европейской массовой культуры, соскальзывание её в пропасть нынешних «ценностей» не могла не сказаться на Евровидении.

После распада СССР участниками Евровидения стали 10 из 15 составлявших Союз республик. Украина заявила о себе в этом конкурсе в период «цветных» революций и площадных бунтов, которые начинали полыхать в разных странах мира. Причём не только заявила – в 2003-м, но и победила – в 2004-м. Фавориткой стала Руслана Лыжичко – исполнительница с зажигательным темпераментом, представившая европейцам шоу «Дикие танцы». «Свидомые» СМИ превозносили его чуть ли не как гимн свободы и борьбы с тиранией. Одетые в обрывки шкур, Лыжичко и её танцоры, изображая неких гуцулоподобных дикарей, скакали под звуки шаманских бубнов.

Это было самое натуральное беснование, которое спустя время воплотилось на майданах.

По правилам Евровидения страна-победитель получает право на проведение конкурса на своей территории. И «Дикие танцы» стали для Киева ключом для такой сомнительной чести. Конкурс запланировали провести в 2005 году, а в 2004 состоялись отборочный тур и… «оранжевая революция».

Возможно, это простое совпадение, но Майдан-2004 происходил практически одновременно с отборочным конкурсом на Первом национальном канале. Он проходил в течение нескольких месяцев – с сентября по декабрь 2004 года, то есть практически всё то время, пока шли президентские выборы, а в центре Киева бушевал майдан. Последнее телеголосование состоялось через несколько дней после победы Ющенко.

Голосование это организовывала некая странная фирма, состоявшая всего из двух человек – молодых нахальных парней. Сначала звонок приходил на сервер фирмочки, после чего энергичные братки «ковали победу» тому, кому нужно было её ковать.

Впрочем, запланированной победительнице выйти в финал так и не удалось. Когда Ющенко пришел к власти, на заключительный прямой эфир, где обсуждались итоги голосования, вдруг заявился его соратник – «оранжист» Мыкола Томенко, новоиспеченный вице-премьер по культуре. Он практически поставил ультиматум организаторам конкурса, потребовав, чтобы те «дали шанс» маргинальным певунам – галичанским «Грынджолам» с их нетленкой «Разом нас багато».

Шанс дали. «Грынджолы» попали в финал Евровидения, где их международная карьера бесславно завершилась 19 местом из 24. Кстати, спели он свой единственный майданный хит – на украинском и английском.

На рубеже 2013-2014 годов группа опять вышла «майданить» с новыми композициями, но повторить успех десятилетней давности не вышло.

Впрочем, майданные деятели не зря их лоббировали с таким усердием. Назначенный Виктором Ющенко на пост президента НТКУ «полевой командир» Тарас Стецькив очень профессионально организовал разворовывание средств, выделенных на Евровидение-2005. У него была задача: «освоить» деньги – по тогдашнему курсу около 26 миллионов долларов – и затем благополучно смыться, не дожидаясь шухера и ревизий. Спешно заметая следы. Что и было проделано. Например, сцену для киевского Дворца спорта, по документам стоившую полтора миллиона долларов, сразу после конкурса вывезли на склад и тут же уничтожили, «чтобы места на складе не занимала».

Затем Украина выставляла на Евровидение разных популярных исполнителей, из которых успешно выступили Верка Сердючка (с песней Dancing Lasha Tumbai, слова из которой интерпретировали как «I want you see — Russia goodbye!», разразился скандал, российские зрители Евровидения были возмущены), Ани Лорак, Злата Огневич, Мика Ньютон – они входили в ТОП-5 конкурса. Все остальные, за исключением Марии Яремчук (6 место), пасли задних.

В 2015-м Украина впервые отказалась от участия в конкурсе якобы по причине нестабильной финансовой и политической ситуации в стране.

В 2016-м Киев двинул покорять европейцев певицу Джамалу, которая принесла вторую победу Украине. Это было уже неприкрытое политическое подыгрывание Европы Петру Порошенко и киевской хунте, поскольку песня «1944» посвящалась депортации крымских татар и таким образом проводила параллели с «аннексией» Крыма 2014 года.

В 2017-2018 годах украинские исполнители снова оказывались в самом конце списка участников финала Евровидения. А в 2019 году на украинском отборе случились «дикие танцы». В чем суть скандала? Да в той же антироссийской политизации, навязываемой украинскими властями. От певицы MARUV, победившей в полуфинале и завоевавшей право выступить в финале, национал-свидомые деятели культуры требовали, во-первых, отказаться от гастролей в России, а во-вторых, политизировать своё участие в песенном конкурсе.. Исполнительницу такое принуждение не устроило, равно как и коллективы, занявшие второе и третье места в отборочном туре.

Сезон 2020 года вновь не обошелся без скандала, и опять он был затеян по вине обезумевших в своих «диких танцах» национал-патриотов. Их позицию выразила явно неадекватная русофобка Лариса Ницой. Она обругала конкурсантку Ассоль за её русский язык, назвав «москворотой». А жюри вообще обозвала «козлами, демонстративно не уважающими украинскую мову». А ещё Ассоль пела антивоенную песню и, судя по многочисленным комментариям украинских телезрителей, её поддерживали и не соглашались с низкими оценками жюри. И это очень показательно.

Лидерами отборочного тура в этом году стала группа Go A с песней «Соловей» – здесь и мова, и Тарас Шевченко в составе, и милая сердцу украинского националиста красно-чёрная палитра, украшенная стилизованными под вышиванку рунами.

«Дикие танцы» продолжаются. И о новых майданах – уже против Зеленского – то и дело возникают слухи. Правда, пока это лишь ураганы в стакане воды, поскольку президент, в сущности, следует политическим курсом своего предшественника. Но что будет, если он вдруг решится кардинально изменить свою политику? Вопрос сложный, и ответить на него непросто. Но некая таинственная связь между Евровидением и майданами нет-нет, да и просматривается. Тем более что на местном уровне победителя отборочного тура выбирают по политическим мотивам, по таким же мотивам устраивают демарши, например препятствуют участию российской исполнительницы в Евровидении по причине того, что она выступала в Крыму (2017 год).

На сегодняшний день после череды украинских скандалов Евровидение нельзя рассматривать как неполитический музыкальный конкурс. К тому же он всё больше напоминает шоу фриков, где упор сделан на так называемые культурные провокации. Именно по этой причине фолк-группу Go A пришлось вырядить в совершенно нелепые костюмы, дабы хоть чем-то «культурно провоцировать» зрителей Евровидения. Ну а Россия отправляет на конкурс королей «культурной провокации» – группу Little Big, которым, судя по количеству просмотров в YouTube, просто нет равных.

Георгий Бородин