Фактор «третьих сторон»

О роли Турции в азербайджано-армянском конфликте.

Главы государств, представляющие Минскую группу ОБСЕ, сделали совместное заявление о ситуации в Нагорном Карабахе. Президенты Владимир Путин, Эмманюэль Макрон и Дональд Трамп «самым решительным образом» осудили эскалацию насилия в зоне конфликта. «Мы призываем к немедленному прекращению боевых действий между вооруженными силами участвующих сторон. Мы также призываем руководителей Армении и Азербайджана незамедлительно взять на себя обязательства добросовестно и без выдвижения предварительных условий возобновить переговоры по существу урегулирования при содействии сопредседателей Минской группы ОБСЕ»,— говорится в заявлении, опубликованном на сайте Кремля.

Ранее Совет Безопасности ООН провел экстренное заседание, на котором обсуждалась ситуация в Нагорном Карабахе после начала 27 сентября боевых действий между Азербайджаном и Арменией. Совместное заявление 15 состоящих в этом органе государств оказалось лаконичным. СБ ООН призвал конфликтующие стороны «немедленно прекратить огонь и приступить к предметным переговорам без предварительных условий». Он также выразил полную поддержку центральной роли сопредседателей Минской группы ОБСЕ (Россия, США, Франция), выступающей с посреднической миссией по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Одновременно состоялось заседание Постоянного совета ОБСЕ, на котором присутствовали представители 57 государств, для обсуждения ситуации в Нагорном Карабахе. Делегаты стран — сопредседателей МГ ОБСЕ подтвердили призыв к конфликтующим сторонам «немедленно прекратить боевые действия и возобновить переговоры для поиска пути устойчивого урегулирования конфликта».

Хорошие слова и все правильные. Сколько их было сказано и до того, но что изменилось? Ситуация вокруг Карабаха давно превратилась в «вечный» конфликт, не имеющий устраивающего всех решения. И армяне, и азербайджанцы исторически связаны с Карабахом, но ужиться вместе у них не получается. И решение в пользу одних непременно приведет к недовольству других. До сих пор найти компромисс не удавалось даже при более благоприятных условиях.

Все переговоры по карабахскому вопросу последние 20 с лишним лет заходили в тупик. Но если бы договаривающимися странами были только азербайджанцы и армяне, думаю, они нашли бы общий язык. Однако всегда находился кто-то третий, кому этот конфликт был выгоден.

Есть этот «третий» и сейчас, я бы даже сказал «эти третьи».

Глобальные перемены в мире, вызванные деградацией коллективного Запада, эрозии гегемонии США и изменением баланса сил в Европе, Средиземноморье и на Ближнем Востоке, нарушили хрупкое равновесие в Закавказье. В очередной раз вспыхнувший конфликт вокруг Нагорного Карабаха поставил ребром важный вопрос долгосрочной перспективы региона. Потому что конфликт перестал быть только армяно-азербайджанским. Президент Турции Тайип Эрдоган, выступая в парламенте, заявил: «Недопустимо, что теперь Минская группа требует прекращения огня в Нагорном Карабахе. Они должны требовать, чтобы Армения сначала вышла с оккупированных территорий Нагорного Карабаха».

Вполне очевидно, что, убедившись в бесперспективности «западного стратегического вектора» (членство в НАТО, вступление в Евросоюз, монетизация статуса моста между Западом и Востоком, в первую очередь Ближним), Анкара все откровеннее переходит к стратегии пантюркизма. То есть к попытке, так сказать, возрождения чего-то вроде былой Османской империи. Это предполагает неизбежным запуск процесса «собирания земель османских» везде, где только возможно. Вернуть под контроль Анкары Тегеран — задача для Эрдогана почти неподъемная. Точно также пока у него не выходит с Сирией. Однако в Ливии уже кое-что получается. И в Восточном Средиземноморье тоже.

В свете происходящего логичным шагом является попытка восстановления турецкого геополитического контроля над Закавказьем. Тем более что там есть отличный плацдарм — Азербайджан — и удобный конфликт, с решением которого в пользу Баку Турция в состоянии «помочь».

По оценке американского издания Washington Examiner, Эрдоган «пытается представить Турцию в качестве непогрешимой нравственной силы в регионе», вовлекает его в сложную многоходовую геополитическую игру, сохраняя уверенность в том, что «закреплять нужное положение вещей в регионе можно только посредством военных действий». Правда, судя по сообщениям сторон, блицкрига у Эрдогана не получилось.

При этом высказываются разные сценарии дальнейшего развития событий. Первый — Азербайджан руководствуется тактикой постепенного «отщепления» и будет стремиться к выстраиванию новой линии территориального разграничения. Потом заявит о готовности к мирным переговорам. Второй сценарий — под давлением ЕС, США и России стороны сядут за стол переговоров, и начнется деэскалация конфликта. Каждая из стран будет считать это своей победой, хотя это не означает урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Третий — полномасштабная война с серьезными потерями и втягиванием других стран в конфликт. Турция уже фактически участвует в конфликте на стороне Азербайджана. Поэтому в силу интернационализации конфликта решения о прекращении огня, переходе к переговорам, чтобы предотвратить крупномасштабные военные действия, наверняка будут приниматься в новом формате. Если противостояние между соседними странами не прекратится в скором времени, весь регион обречен на экономический, политический и гуманитарный кризис.

Как видим, нынешняя карабахская война — результат ряда факторов, и не все из них очевидны. Британский эксперт Томас де Ваал считает, что момент начала войны был выбран с учетом сразу нескольких факторов: от климата и сезона до политической обстановки в США.

По его словам, «если Азербайджан хочет изменить реалии на местах, то им нужно это сделать до наступления зимы в силу горного рельефа местности». Увы, на данном этапе дипломатия проиграла партию, и сейчас говорят пушки.

«Но демонстрация силы еще не означает готовность к ее применению», — говорит научный сотрудник Института востоковедения РАН Амур Гаджиев. По такой логике Анкаре выгоднее сохранять статус посредника — в том числе в Минской группе ОБСЕ, которая занимается урегулированием конфликта в Карабахе, — нежели быть его непосредственным участником. Однако какие цели преследует Анкара посредством такой политики? Конечно же, бросается в глаза, что практически во всех конфликтах, в которых Турция занимает жесткую позицию, звучит одинаковая риторика о защите народов, близких ей по крови и вере, к примеру, от курдов-«террористов» и хафтаровских повстанцев. «Конечно, Азербайджан — их (турок) ближайший союзник, у них есть девиз "Одна нация — два государства"», — сказал Гаджиев.

Стоит отметить, что при нынешнем президенте и во внутренней повестке исламский фактор стал играть ключевую роль впервые более чем за 100 лет. За это Эрдогана нередко критикуют, ведь и поныне официальная идеология Турции — кемализм, идущая от основателя современного государства Мустафы Кемаля Ататюрка, содержит принцип лаицизма (светскость). Но каковы мотивы Турции действовать столь активно в регионе, который издавна считается зоной российского влияния?

Старший научный сотрудник ИМЭМО РАН, доцент Дипломатической академии МИД России Владимир Аватков подчеркивает, что Турция в целом проводит крайне активную, наступательную внешнеполитическую линию. «Для нее принципиально важно демонстрировать свою мягкую и жесткую силу в трех мирах: бывший османский мир («неоосманизм»), исламский мир и тюркский мир, — считает Аватков. — Именно поэтому Турция, вне зависимости от обстоятельств, солидаризируется с тюркскими государствами постсоветского пространства, демонстрируя себя как центр тюркского мира». При этом находит понимание и поддержку среди некоторых западных стран, прежде всего англосаксонских.

Так, в разгар боевых действий, 30 сентября, министр обороны Турции Хулуси Акар выступил с основным докладом на вебинаре в Лондоне. Мероприятие «Турция в меняющейся глобальной и региональной системе безопасности» было проведено Центром британо-турецкого взаимопонимания.

Акар говорил об особых отношениях Турции и Великобритании, а также о позиции Анкары по ряду региональных вопросов, начиная от возобновившегося вооружённого конфликта в Нагорном Карабахе и заканчивая Восточным Средиземноморьем, отмечает турецкое издание. По словам министра, связи между Турцией и Великобританией имеют «глубокие корни» и «историческую основу». Глава военного ведомства сказал, что после окончательного выхода из Евросоюза Великобритания будет членом НАТО, не входящим в ЕС, как и Турция. «Я считаю, что наши двусторонние отношения и стратегии — с общими рисками и новыми возможностями сотрудничества», — подчеркнул он. Акар коснулся ситуации в зоне карабахского конфликта, заявив, что Армения показала, что она остаётся «самым большим препятствием на пути к миру и стабильности в регионе».

В отличие от многих стран Европейского союза у Британии есть свой Специальный представитель по Южному Кавказу (им является сэр Брайан Фолл). Британцы активны в процессе карабахского урегулирования (хотя и не являются членами Минской группы ОБСЕ). Нельзя не заметить, что именно Великобритании создан Консорциум по разрешению нагорно-карабахского конфликта, который включает организации «Conciliation resources» («Ресурсы примирения», LINKS — The London information network on conflicts and state-bulding (Лондонская информационная сеть по конфликтам и государственному строительству), «International Alert» («Международная тревога»), The Institute of War and Peace (Институт войны и мира). При этом кавказские проекты и программы членов Консорциума получают средства от правительства Великобритании (примерно 2 млн фунтов) и активно сотрудничают с МИД Великобритании.

Великобритания активно участвует в освоении экономики Грузии (входят в первую тройку инвесторов) и Азербайджана (особенно активна кампания «British Petroleum»). Как пишет известный специалист по Кавказу Игорь Мурадян, «кавказский британский проект не столь масштабен, насколько это ощущается в самом Кавказском регионе. Но он является важным операционным инструментарием британской внешней политики». Между тем нельзя не отметить его прочной привязки к американскому проекту и внешнеполитической стратегии США.

Сегодня Великобритания выступает в роли младшего партнера Вашингтона, но у нее издавна было заметное влияние на Турцию. Оно, конечно, ослабло, но не исчезло. А в последнее время, после выхода Британии из Евросоюза, набирает силу.

По мнению президента Академии геополитических проблем генерал-полковника Леонида Ивашова, «это локальный конфликт геополитического масштаба. Армения пусть и объект нападения. Но и Азербайджан — это тоже всего лишь инструментарий более большой игры». «Посмотрите, как Турция ведет себя в Сирии. Даже по отношению к России. Как она ведёт себя в Ливии. И по всем этим точкам обозначается противостояние с Россией. В Ливии мы на стороне Хафтара, турки – на стороне временного правительства национального согласия. Про Сирию и говорить нечего. И всё это не просто бизнес-интересы – получить там лишний миллион тонн нефти. Это именно геополитика. Это завоевание пространства. Завоевание Турана — древней земли, объединяющей в себе практически всю Среднюю и Центральную Азию, — говорит он. — И хорошо просматривается её (Турции) желание прорваться дальше, распространить своё влияние на Казахстан и дальше, на тюркские регионы бывшего СССР».

Формально Москва имеет все основания заявить о существовании реальной военной угрозы одному из членов ОДКБ. И на этом основании объявить о своем праве сформировать миротворческие силы «по обеспечению прекращения боевых действий» из состава армий стран, входящих в Договор. Если удастся — под флагом ООН, если нет, — вполне достаточным окажется и флаг ОДКБ. Главное, что введение миротворческого корпуса Организации договора о коллективной безопасности будет произведено не от лица Армении, не в поддержку Карабаха, и не против Азербайджана. Речь пойдет о контроле прекращения боевых действий и разведения сил сторон на дистанцию, их гарантированно исключающую. Тем самым будет продемонстрирована неоспоримость прав российских интересов в регионе, а значит и российского третейского статуса в любых его спорных вопросах. А также его реальная практическая способность обеспечивать мир именно коллективно. Согласитесь: хорошие и правильные слова должны подкрепляться хорошими же делами, чтобы в очередной раз не превратиться в пустой звук.

Максим Столетов