Новости

Фанатизм теоретика

В эти дни отмечается столетие Июльских событий в Петрограде, когда после факта вооруженной демонстрации (которая была инициирована в основном анархистами) большевики вынуждены были уйти в подполье, в т.ч. и их вождь Ленин.
Так вот, просматривая исторический контекст этого события, я обратил внимание на поведение Ленина: в момент, когда его уже собирались поймать и прикончить (что он вполне осознавал), он беспокоится... о чистоте своего учения и о издании брошюрки с критикой его оппонентов-ревизионистов! Вот это, я понимаю, фанатизм теоретика! :)
Ниже - скрины с яндекс-проекта 1917.

Вот первый из них - свидетельство генерала, который его ловил:


2. А это беспокойство Ленина. В самом деле, нет ничего важней чистоты теории! Причём, редактора "Проекта-1917", к сожалению, взяли источником этого высказывания воспоминания Троцкого, что подрывает их достоверность.

3. Поэтому я поискал это же в классическом ПСС, и нашёл. В 49-м томе. Да, ровно то же самое!

4. А вот свидетельство Крупской. 

 

periskop

 По части этих событий есть также интересная их реконструкция на Фонтанке:

Спираль 1917 года: анархия – мать порядка! 

Мы вновь отправляемся ровно на одно столетие назад – в летний Петроград 1917 года. На этот раз нам предстоит бросить взгляд на события, вошедшие в отечественную историографию как «Июльские дни», и ставшие прологом к тому, что произойдет в октябре... 

Ого! Слышите?! Со стороны Троицкого моста слышны звуки стрельбы, причем не только винтовочной – огрызается короткими очередями пулемет! В столице происходят некие очень серьезные и тревожные события! Но какие именно?! Давайте попытаемся это выяснить. 

На этот раз точкой высадки выберем мост через Зимнюю канавку, что на улице Миллионной. Оставим за спиной темно-красный Зимний дворец и неспешно пройдемся в сторону Марсова поля. 

Зимняя канавка, фото 1900-х г.г.

Зимняя канавка, наши дни.

Прямо перед нами, по правую руку, огромное здание казарм 1-го батальона лейб-гвардии Преображенского полка. Дом и в XXI веке не утратил своего военного значения – в 2017 году тут расположено Северо-Западное региональное командование Внутренних войск. 

Миллионная – едва ли не старейшая улица города, застройка началась еще при жизни Петра Великого, а близость к императорской резиденции сделала Миллионную и соседние переулки одним из самых престижных районов столицы, где селились исключительно богатые и знатные люди.

Название улице, кстати, дано благодаря огромному состоянию графа Петра Борисовича Шереметева, обер-камергера при Екатерине II. 

Он стал владельцем трехэтажного дворца «на 84 покоя» (здание за нумером 19, перестроенное позднее в Шталмейстерский корпус) в 1743 году, и в городе ходили уверенные слухи, будто Шереметев вложил в свою резиденцию целый миллион рублей – по меркам XVIII века сумма абсолютно запредельная, немыслимая и фантастическая. 

Так и повелось, от «Миллионного дома» произошла Миллионная улица, хотя прежде она именовалась Греческой и Немецкой, по слободам.

Миллионная улица, 19. Шталмейстерский корпус резиденции

wikipedia.org

Сейчас, в июле 1917 года, в центре города тревожно. На Миллионной при старом режиме находились не только особняки аристократов и обеспеченных горожан, но и достаточно заведений, обеспечивающих инфраструктуру окрестных кварталов – дорогие магазины, кондитерские и винные заведения, ресторации. 

Взглянем налево, на угол Миллионной и Мошкова переулка. Это здание принадлежит баронессе Эмилии Августовне Майдель, на фасаде красивая черная с золотом вывеска: «Ресторанъ С. И. Давыдова» – под заведение сдан бельэтаж. 

Однако, мы не наблюдаем посетителей, двери заперты, а жалюзи опущены – хозяин здраво рассудил, что лучше переждать несколько дней, пока волнения в городе не утихнут. 

Тем более, что достоверно известны и описаны в газетах случаи грабежей и погромов, прямо как во время Февральской революции! Лавки зеленщика, мясницкая и скобяная, находящиеся в доме ближе к набережной Мойки, так же заперты: не стоит рисковать! 

Доходный дом баронессы Э. А. Майдель (по наб. Мойки)

wikipedia.org

Нас интересует Мраморный дворец и Суворовская площадь, где и будет разворачиваться часть событий. За площадью на углу с Дворцовой набережной мы видим особняк Салтыкова, выкрашенный в такой же угрюмый багрово-кирпичный цвет, что и Зимний – в нем расположено Британское посольство. 

Мраморный дворец, начало XX века

Суворовская площадь в начале XX века. Вид от Миллионной улицы

Дом Салтыкова

Возле Мраморного дворца оживление. Много военных, конные казаки. Немудрено, после февраля в цокольном этаже располагается новообразованное Министерство труда, после апрельского кризиса и создания коалиционного правительства, возглавляемое меньшевиком М. И. Скобелевым. 

Мраморный дворец, дореволюционное фото

В других помещениях уже несколько лет работает госпиталь для раненых офицеров, созданный с одобрения княгини Елизаветы Саксен-Альтенбургской, вдовы последнего хозяина Мраморного дворца великого князя Константина Константиновича, умершего в 1915 году. 

Место для госпиталя выбрано удобнейшее – в служебном корпусе, выходящем фасадом на Суворовскую площадь, сосредоточены все необходимые службы, ранее предназначенные для обслуживания обитателей дворца, а теперь и раненых: обширная кухня, прачечная, котельная и даже электростанция, снабжающая энергией не только дворец, но и уличные фонари вокруг Марсового поля. 

Ого! Слышите?! Со стороны Троицкого моста слышны звуки стрельбы, причем не только винтовочной – огрызается короткими очередями пулемет! В столице происходят некие очень серьезные и тревожные события! Но какие именно?! Давайте попытаемся это выяснить 

* * * 

Обстановка в России к началу июля 1917 года складывалась настолько скверно, насколько это вообще было возможно. Прежде всего это касалось положения на фронте – «Июньское наступление», столь чаемое союзниками по Антанте и готовившееся военным министром А. Ф. Керенским, предсказуемо закончилось катастрофой. 

wikipedia.org

Армия воевать не хотела. Добровольческие «ударные части», первыми брошенные в прорыв, были выбиты в очень короткий срок. 

Пехота же, окончательно разложившаяся после «Приказа № 1» и фатальной ошибки Керенского, издавшего «Декларацию прав солдата», уничтожившую последние жалкие остатки единоначалия и субординации, наступать отказывалась, предпочитая бесконечные митинги и заседания солдатских комитетов. 

Вот что доносит до нас в своих записях Главнокомандующий армиями Северного фронта генерал от кавалерии А. М. Драгомиров:

«...Господствующее настроение в армии — жажда мира. Популярность в армии легко может завоевать всякий, кто будет проповедовать мир без аннексий и предоставление самоопределения народностям. Своеобразно поняв лозунг — без аннексий, — не будучи в состоянии уразуметь положение различных народов, темная масса все чаще и чаще задает вопрос: почему к нашему заявлению не присоединяется демократия наших союзников? Стремление к миру является настолько сильным, что приходящие пополнения отказываются брать вооружение — зачем нам, мы воевать не собираемся. Работы прекратились. Необходимо принимать даже меры, чтобы не разбирали обшивку в окопах и чинили дороги. В одном из отличных полков на принятом участке оказалось красное знамя с надписью: «Мир во что бы то ни стало». Офицер, разорвавший это знамя, должен был спасаться бегством. Целую ночь группы солдат-пятигорцев разыскивали этого офицера по Двинску, укрытого штабом». 

Когда наступление захлебнулось окончательно, австро-германские войска нанесли контрудар. Спустя много лет бывший профессор академии Генерального штаба и военный теоретик Н. Н. Головин, после Октябрьской революции эмигрировавший во Францию, записывает:

«...9 (22 нового стиля) июля комитеты и комиссары XI армии телеграфировали Временному правительству: «Начавшееся 6 июля немецкое наступление на фронте XI армии разрастается в неизмеримое бедствие, угрожающее, быть может, гибелью революционной России. В настроении частей, двинутых недавно вперед героическими усилиями меньшинства, определился резкий и гибельный перелом. Наступательный порыв быстро исчерпался. Большинство частей находится в состоянии все возрастающего разложения. О власти и повиновении нет уже и речи, уговоры и убеждения потеряли силу — на них отвечают угрозами, а иногда и расстрелом... На протяжении сотни верст в тыл тянутся вереницы беглецов с ружьями и без них — здоровых, бодрых, чувствующих себя совершенно безнаказанными. Положение требует самых серьезных мер... Сегодня главнокомандующим с согласия комиссаров и комитетов отдан приказ о стрельбе по бегущим». 

(Н. Головин, «Военные усилия России в Мировой войне», Париж, 1939).

Да-да, пресловутые заградотряды вовсе не изобретение большевиков – как продразверстка, продовольственные карточки и прочие признаки чрезвычайного положения. Заградотряды появились еще до крушения монархии, в 1915 году, когда впервые встала проблема массового бегства солдат с поля боя. При Временном правительстве эта практика получила лишь дополнительное развитие.

18 июня (1 июля) 1917 года митинг на Марсовом поле (с) wikipedia.org

Крах «Июньского наступления» Керенского лишь разогрел и без того сложную обстановку в Петрограде. Назревает очередной правительственный кризис – после уступок Временного правительства сепаратистски настроенной Центральной Раде Украины в отставку подают сразу три министра-кадета. 

18 июня (1 июля нового стиля) по решению I Всероссийского съезда Советов, о котором мы подробно рассказывали в предыдущей части, на Марсовом поле проводится массовый митинг, собравший около пятисот тысяч человек, но заканчивается манифестация совсем не так, как хотелось бы эсеро-меньшевистскому большинству, доминировавшему на съезде...

* * * 

В самый разгар этого кризиса на широкую сцену выходят анархисты. 

Сразу отметим, что анархисты, как и большевики, в период Февральской революции не имели в Петрограде никакого существенного политического веса, однако после падения монархии ухитрились создать несколько крупных ячеек и навербовать немало сторонников – общая численность петроградских анархистов к лету 1917 года оценивается историками в 18-20 тысяч человек.

Это фактически маленькая армия, прекрасно вооруженная, пусть и слабо дисциплинированная. Крупнейшим объединением была «Петроградская федерация анархистов-коммунистов», лидером которой был Илья Блейхман (Солнцев), к 1917 году уже имевший двадцатилетний стаж революционной и подпольной деятельности. 

Учтем, что слово «коммунисты» в названии федерации не имеет ничего общего с партией большевиков. Концепция анархистов Блейхмана рядом с радикальной, но вполне осуществимой программой Ленина, выглядела совершенной фантазией: Февральская революция являлась лишь промежуточной стадией перед революцией новой, способной окончательно сбросить властный гнет.

Следовательно, необходимо свергнуть Временное правительство, уничтожить все системообразующие государственные институты и машину принуждения, передав власть в руки непосредственно народа, который и займется самоуправлением и самоорганизацией на местах.

В представлениях Блейхмана ячейки самоуправления «сознательных граждан» были способны на всё – начиная от организации совместного отпора немцам, и заканчивая руководством, например, железными дорогами. 

Никакой полиции, милиции или судов – граждане сами обеспечат безопасность и покарают преступников. Армия? См. отряды самообороны, способные в любой момент вместе выступить против внешнего врага. 

wikipedia.org

Утопия? Конечно, утопия – спрашивается, где взять столько «сознательных граждан»? Тем не менее идеи анархистов стали популярными, пускай никто даже отдаленно не представлял, как их осуществить на практике. 

Если социализм в ленинско-сталинском понимании в итоге был реализован не только в России, но и во многих других странах мира (в Китае к XXI веку эта система с некоторыми поправками и дополнениями даже процветает), то любые попытки установить анархию как абстрактную «власть самоуправляемого народа» моментально проваливались. 

Блейхман со своими соратниками, разумеется, были до глубины души оскорблены действиями министра юстиции Временного правительства П. Переверзева после захвата анархистами редакции газеты «Русская воля» – их оттуда выгнали с помощью верных правительству армейских подразделений под командованием самого командующего округом Половцова. 

«Русская воля» анархистам не угодила по совершенно очевидным причинам: она представляла интересы крупного капитала, фактическими владельцами были банкиры Блох и Шайкевич, а на страницах провозглашались «реакционные» идеи. Кроме того, газету связывали с именем министра внутренних дел царского правительства Протопопова – персонажа, вызывавшего всеобщую ненависть. 

После инцидента с «Русской волей», возвращенной правительством владельцам, 9 (22) июня в анархистской штаб-квартире, на так называемой даче Дурново на Полюстровской (ныне Свердловской) набережной, созывается собрание, в котором участвуют представители почти сотни заводских и солдатских комитетов. Большевики на этой конференции были представлены лишь единичными делегатами, тотальное большинство принадлежало анархистам. 

[Газета]. Русская воля. № 144. 19 июня 1917 (c) wikipedia.org

Там и был организован «Временный революционный комитет», который по мнению Блейхмана, Богацкого, Ярчука и прочих вождей анархистов и должен был стать штабом новой революции. Немногочисленные большевики по распоряжению встревожившегося ЦК РСДРП(б) из комитета выходят. 

Скажем откровенно: анархисты попытались подставить ленинскую партию – на 10 (23) июня был запланирован крупный большевистский митинг с требованием прекращения войны, власти были бы отвлечены поддержанием порядка на манифестации, а в это время боевые отряды анархистов должны были захватить несколько типографий (необходим инструмент пропаганды!) и ряд зданий. Но тут вмешался Всероссийский съезд Советов, эсеры и меньшевики запрещают митинг как «непатриотичный» и «изменнический», а Ленин со Сталиным внезапно соглашаются с этим решением – видимо, они прекрасно понимали, что в случае начала беспорядков и вооруженных столкновений вину правительство свалит на них. 

Блейхман принимает решение «недолго подождать». 

Однако, 18 июня (1 июля нового стиля) большая манифестация, организованная съездом Советов, все-таки состоялась, но закончилась она совсем не так, как предполагали эсеры и меньшевики. 

Большевистская концепция «мира без аннексий и контрибуций», предложенная на съезде, была отвергнута эсеро-меньшевистским большинством. 

Митинг на Марсовом поле должен был продемонстрировать единство рабочих и солдатских масс с Временным правительством и Петросоветом, составлявшим тогда властный дуумвират. Однако дело приняло неожиданный оборот – пролетариат внезапно вышел на Марсово поле с лозунгами прямо противоположными, призывавшими немедленно заканчивать войну, убрать из правительства «министров-капиталистов» и, главное – «Вся власть Советам!». 

Под шумок боевая организация анархистов в этот же день устраивает налет на тюрьму «Кресты» ради освобождения своих товарищей – заодно на свободе оказываются несколько сотен уголовников. 2 июля разъяренные власти захватывают штаб-квартиру анархистов, что сопровождается арестами и кровопролитием. 

Случилось непоправимое – при взятии дачи Дурново военными Петроградского гарнизона погиб один из лидеров анархистов Ш. А. Аснин (Асин), прижизненных сведений о котором осталось крайне мало. Зато после смерти Аснин становится настоящим героем, про него изо дня в день толковала пресса, от революционной до самой что ни на есть «желтой». 

Этот человек едва не становится причиной «июльского октября» – его гибель спровоцировала новую революцию, пускай и неудавшуюся. Анатолий Железняков, тоже анархист, затем перешедший к большевикам и вошедший в революционные летописи как «матрос Железняк», был ранен и арестован. 

Заглянем в петроградскую прессу тех дней, чтобы узнать скандальные подробности: 

«...Один из солдат приоткрыл дверь в комнату, где находились Железняков и Аснин, и, просунув в образовавшееся отверстие винтовку, стал требовать сдачи. Железняков схватил одной рукой дуло винтовки, а другой начал бросать через дверь бомбы, которые, однако, не разрывались. Железняков, схватившись за дуло винтовки, потянул ее к себе. Случился выстрел. Пуля попала в Аснина, который упал, убитый наповал. <...> Фотографии с трупа Аснина производят гнетущее впечатление. На спине имеется татуировка такого циничного свойства, что криминалисты говорят о полной вероятности того, что убитый долго жил в среде уголовных преступников». 

Что и говорить, анархистская публика была до крайности специфична, но в пассионарности и гиперактивности им никак нельзя отказать. Дальнейшие события привели в ошеломление даже ультрарадикальных большевиков, явно не ожидавших, что расправа Временного правительства с обнаглевшими анархистами вызовет ответные шаги, которые едва не приведут к очередному государственному перевороту. 

Есть обоснованное подозрение, что Ленин со товарищи никак не были готовы к подобному развитию событий и лишь довольно неуклюже попытались воспользоваться ситуацией – как мы увидим впоследствии, безрезультатно и с немалыми потерями. 

Разгром дачи Дурново вызывает ответную реакцию: анархистские агитаторы немедленно отправляются на фабрики и в воинские части, начинаются забастовки. Основной посыл – Временное правительство ведет «контрреволюционную деятельность» и убивает пламенных революционеров. На боевые штандарты анархистов было поднято имя злосчастного Ш. Аснина – последний был популярен в 1-м пулеметном полку, который после известий о его гибели был готов восстать в любой момент. 

***

Казалось бы, новая революция стояла на пороге, причем возглавляли ее именно анархисты... Перегретый котел был готов взорваться в любой момент. 

О дальнейших событиях июля 1917 года мы расскажем в следующий раз. 

***

автор: А. Мартьянов при участии С. Литвинова.