Фанаты и политический кризис

Почему в Белоруссии нет своего «Правого сектора»*?

В Белоруссии скоро стартует новый футбольный сезон, но фанаты почти всех клубов высшей лиги объявили бойкот - отказались идти на стадионы вплоть до ухода Лукашенко. Какие настроения царят в фанатской среде республики и почему белорусские «ультрас», в отличие от украинских, не создали свой «Правый сектор»*?

Первыми объявили бойкот фанаты клубов из Западной Белоруссии — брестского «Динамо» и гродненского «Немана». В официальных заявлениях околофутбольных группировок говорилось о несогласии с репрессиями, а также о готовности не посещать матчи вплоть до отставки руководства страны.

За этим последовал эффект домино — к бойкоту присоединились «ультрас» борисовского «БАТЭ», «Слуцка», «Ислочи», «Минска», жодинского и минского «Торпедо», могилёвского «Днепра». Крупнейшее фанатское движение в республике, представляющее «Динамо» из Минска, пока не сделало официальных заявлений по данному поводу, но оно наверняка скоро будет: еще в самом начале политического кризиса они выражали поддержку протестующим.

Чем они дышат?

Как и в любой стране региона, футбольные фанаты в Белоруссии с самого начала своего существования были во многом политизированным движением. Группировки довольно быстро разделились на праворадикальные и леворадикальные (такова традиция данной субкультуры, пришедшей к нам с Запада) и враждовали между собой не только ради поддержки любимых команд, но и идеологически.

Из крупных левых движений можно вспомнить разве что «фан-сектор» минского клуба «МТЗ-РИПО» и примыкающих к нему «ультрас» ряда команд из низших лиг. Праворадикальные же националисты в целом доминировали и продолжают доминировать в белорусском «околофутболе». Еще с начала 1990-х, когда  субкультуры получили свободу для своей активности, на стадионах можно было встретить откровенно нацистские символы, а порой и цитаты деятелей Третьего Рейха.

С тех пор и вплоть до начала 2010-х годов белорусские праворадикалы ориентировались в основном на российских «коллег». Как и футбольные фанаты из России, они наравне с националистической атрибутикой использовали черно-желто-белый флаг, иначе говоря — «имперку», флаг Российской империи, и всегда симпатизировали русским национальным движениям, видя в них союзников по «славянскому братству».

Но с первой половины 2010-х идеология «правых» фанатов стала существенно корректироваться. Если ранее в их среде воплощали идеи белорусского национализма через панславянские идеи и символы, через «борьбу за чистоту славянской крови», теперь упор делается на этническом и языковом аспектах.

«Имперку» заменил бело-красно-белый флаг, речёвку «Русские, вперёд», лозунг — «Жыве Беларусь». Фанаты в республике стали всё более антагонистичны российским, на которых ранее ориентировались, и «побратались» с украинскими «ультрас». Поменялся и «пантеон героев» в белорусских «правых» движениях — на стадионах стали появляться портреты коллаборациониста Михаила Витушко, своего рода «белорусский Степан Бандера».

Причины трансформации

Почему фанаты поменяли идеологию? Причин здесь несколько.

Во-первых, произошла смена поколений в белорусском обществе. Люди, рожденные в Советском Союзе, имеют, помимо белорусской, еще и общерусскую (или постсоветскую) идентичность. Она в некотором роде до сих пор сохраняется у белорусов и по инерции господствовала и в фанатском движении в 90-е и нулевые. Но у новых поколений её нет — в их среде белорусское национальное самосознание и восприятие Белоруссии как самостоятельного государства, а не составной части русской цивилизации, развито гораздо сильнее. Эти процессы отразились и на «ультрас».

Во-вторых, рост влияния оппозиции на общество. Белорусские националистические движения, не связанные с футболом, активно продвигали свои идеи в фанатской среде. В это же время идеи антирусского национализма активно продвигались в оппозиционных медиа, получивших информационное доминирование в интернете, набирающем на рубеже нулевых и десятых серьезные обороты.

В-третьих, не могло не сказаться влияние украинской фанатской среды, которая в 2013-2014 годах продемонстрировала боеспособность и стала силовой опорой Евромайдана. Этот факт мог вызвать восхищение у «ультрас» в других странах.

При этом каких-то факторов, которые могли бы в противовес подпитывать славянофильский (русофильский) взгляд на белорусский национализм, не было. В республике нет влиятельных медиа и организаций данной направленности. А культурная трансформация и идентичность населения в целом движутся в обратную сторону.

Превентивный удар по белорусскому «Правому сектору»

Очевидно, что футбольные фанаты в Белоруссии настроены резко оппозиционно. Об этом говорит их символика, идеология и атрибутика: белорусские националисты с бело-красно-белыми флагами и лозунгами «Жыве Беларусь», как правило, всегда выступают против действующей власти.

На это накладываются и сложные взаимоотношения фанатов и государства в сфере безопасности. Представители белорусских «ультрас» периодически жалуются на слишком строгий контроль правоохранителей за их деятельностью.

Однако в рамках действующего политического кризиса в республике они так и не выступили единой организованной силой, которая могла бы повлиять на развитие событий. В отличие от украинских «ультрас», сыгравших главную роль в создании организации «Правый сектор» в начале Евромайдана. И причина этого кроется в существенных отличиях белорусских политических реалий от ситуации на Украине.

Украинский «Правый сектор» формировался из целого ряда фанатских и националистических движений, которые десятилетиями формировались и развивались в условиях «гуляй-поля» в сравнении с белорусскими реалиями. В республике деятельность фанатских движений гораздо жестче контролировалась властями, чем это было на Украине. Особенно боеспособных структур.

Ситуация в Белоруссии существенно отличается от украинской и способами действий силовиков по подавлению несанкционированных акций. Во время Евромайдана «Беркут» был фактически безоружен, поэтому организованным группировкам «Правого сектора» с самого начала удавалось давать им жесткий отпор. Тогда «Самооборона» два месяца сражалась с силовиками на улицах Киева до момента, когда появились первые погибшие протестующие. И то — не во время столкновений с беркутовцами, а из-за снайперов.

В Белоруссии же с самого начала силовики были вооружены спецсредствами и действовали гораздо жестче и решительнее. Они использовали не только дубинки, но и светошумовые гранаты.

9-11 августа протестующие пытались действовать жестко, использовали коктейли Молотова и камни, строили баррикады, но силовики жестко подавили попытку «блицкрига». В ходе стычек пролилась кровь, появились первые погибшие.

Такое развитие событий дало понять, что подобные попытки мятежа могут быть опасны для здоровья и жизни. И опасность участия в стычках была гораздо выше для белорусских футбольных фанатов, чем для их украинских «коллег» в 2013-2014 годах. Так что возникновение белорусского варианта «Правого сектора» было предотвращено еще в зародыше, и сегодня «ультрас» остается выражать свой протест разве что бойкотированием футбольных матчей.

Кирилл Озимко