Генерал Мороз, полковник Дождь и партизанка Распутица. Или как великим танцорам собственные бейцы воевать мешали.

С ранней осени до апреля – мая у военных Хисториков без определенного места жительства и либерастов нетрадиционной общественно – политической ориентации случается обострение.

Еще бы! Как раз на осень – весну приходятся многие даты побед и успехов РККА в Великой Отечественной войне. (Для страдающих шароварным национализмом головного мозга: не вы воевали, не вам и название той войны отменять!)

Битва под Москвой, Сталинградская битва, Битва за Днепр, Корсунь-Шевченковская операция, операция «Багратион», оборонительные бои на Балатоне, Одер, Сандомирский плацдарм…

Стоит даже слегка заикнуться о мужестве и героизме советских солдат, самоотверженном труде тружеников тыла, о полководческих талантах военачальников, как на экранах появляются, потрясая мемуарами гитлеровских генералов, Латынины, Вятровичи, Солонины и прочие дворяне - господа от сохи:

- Ежели бы не мороз (снег, дождь, грязь, жара, извержение вулкана, цунами – нужное подчеркнуть), ужо немецкие солдаты показали бы всем Вервольфа мать (Кузькину мать – по-нашему)!

Командующий 2-й немецкой танковой армией генерал-полковник Гейнц Гудериан в книге «Воспоминания солдата» рыдает: «…В ночь с 6 на 7 октября (1941) выпал первый снег… дороги превратились в сплошное месиво… очень быстро изнашивалась материальная часть… продвигаться вперед войска не могли из-за плохого состояния дорог… Распутица задержала действия всей группы армий…»

Господин Гудериан! С 1 сентября 1939 года по 22 июня 1941 года ваши танки ни разу в грязь не попадали? Снега не было? В Европе дождей за почти два года не было… от слова – «совсем»? Ваши танкисты исключительно по автобанам передвигались? Что такое грязь вы не знали?

Тогда, все вопросы – к австрийскому художнику Адольфу Алоисовичу и товарищу Паулюсу, который детально планировал «Блицкриг»:

- Айнц колонне марширед! Цвайне колонне марширед!

Что же это он про российское бездорожье забыл? А там ведь (возле бездорожья) еще и дураки встречаются. Херак! И заминировали грязь. Или противотанковую батарею поставили.

Гладко было на бумаге, да забыли про…

Ой, это же поговорка про глупых русских!

Генерал от инфантерии Курт Типпельскирх в книге «История Второй мировой войны» о боях во второй половине октября 1941 года под Москвой плачет слезами бегемота - переростка: «…наступил период распутицы. Двигаться по дорогам стало невозможно… Наступление остановилось…»

Господа либерасты и талантливые немецкие полководцы! А как-же тогда советский солдат воевал в грязи?

- Наступать в грязи труднее, чем обороняться! - бьются головой о софиты в студиях Хисторики.

Да, действительно – легче. Закопался по уши в грязь и, знай себе – отстреливай завязших на дороге немцев.

Вот, только, неуваязочка получается! Солдатикам в обороне требуются оружие и боеприпасы. Патроны им нужны. И мины. До того был привередлив советский солдат, что и пулеметных лент просил, осветительные ракеты, запасных обойм и магазинов, бинокли, стереотрубы, рукавицы, ружейной смазки, новых прицелов и затворов к орудиям, валенки да полушубки.

Это, конечно, в ворота либерального понимания истории не лезет, но солдатик иногда (ну, хотя бы – через день) еще и каши, щей требовал, махорки, хлеба и – вообще капец! – наркомовских сто грамм – для сугреву. А тут – танкисты, стервецы: мол, давай им горючку, масел разных, смазок, запасной опорный каток, ленивец, пару гусениц, снаряды, патроны, брезент и… кашу и сто грамм. А за танкистами – уже связисты пристроились. Подай им, понимаешь, телефонный провод, лампы для радиостанций и… щей с махоркой. А там саперы подходят – колючку, мины просят и… Ну, в общем, вы поняли!

А все это хозяйство нужно как-то подвозить к передовой. А с передовой нужно раненых забрать, стреляные гильзы на заводы отправить (да, собирали как могли!), поврежденную технику стащить на сборные пункты…

И вязли грузовики - полуторки в грязи. Тылы безнадежно отставали. Полевые кухни тонули. И лошадки по пояс увязали. И на руках носили снаряды. На собственном горбу. Волоком орудия тянули. На руках.

Я не знаю: какой ценой и какими усилиями! Но советский солдат стоял. Стоял на смерть. И наступал. И так - четыре зимы и восемь сезонов распутиц.

Кстати, во время Корсунь-Шевченковской операции в той самой непролазной грязи уже наступал наш солдат. Даже тридцатьчетверки в грязи по башню сидели. А немецкие артиллеристы их расстреливали. Только, вот, в котле немцы оказались, а не советский солдат. В Белоруссии наши войска через болота наступали. Танками. И пешкодралом. С пушками. И с минометными плитами на спинах. А на Балатоне немцы наступали. Да - вот незадача! – потеплело рано. В марте, в Венгрии. Грязь была. Не смогли.

А до этого наш солдат Днепр форсировал. И тоже была грязь.

Кстати, о Битве за Днепр.

Есть такой расово правильный документальный фильм «Битва за Київ. 1943 рік. Чорна піхота. Знищення Українців».

Там о боях за Букринский плацдарм рассказывается. И о… русских дураках. Мол, переправили через Днепр целую танковую армию – на плацдарм. А у немцев в районе Великого Букрина оказались не две дивизии, а целых девять! Кроме того, местность была непригодна для действий русских танков и… давай дураки обратно танки переправлять.

Товарищи Хисторики! Это ничего, что в каждой немецкой дивизии, как минимум – танковый полк? Ну, или танковый батальон. На худой конец Манштейна – рота танков. Тяжелых.

Получается, что для русских танков местность возле Букрина была непригодна, а для немецких танков (из тех самых девяти дивизий) – в самый раз! Я ничего не перепутал?

Кстати, о танках!

Нет, я понимаю, что в Европах грязь, она такая, как надо грязь – твердая и проходимая для всякой техники. Поэтому, после почти двух лет войны на европейском ТВД, немецкие танки – внезапно! – начали застревать в белорусских болотах, на русских полях и в украинских черноземах. По причине узости гусениц и узколобости их гениальных создателей.

Ну, ладно – отмучались в 1941, в 1942.

А кто же мешал создать нормальный, средний танк с малым удельным давлением на грунт, с широкими гусеницами?

Нет! Им, понимаешь, «Тигр» подавай! 57 - 63 тонны живого веса!

Его же горючкой не заправляй, а дай застрять в грязи! Маленькую лужу найдет, подлец, сядет на брюхо, ствол пушки с тоской опустит и типа грустит.

Немецкий танкист Отто Кариус даже книгу веселую про это написал – «Тигры» в грязи. Воспоминания немецкого танкиста»

В общем, экипаж вокруг бегает, руками машет. Командир роты издали орет по дойче матери так, что рации не надо. Ремонтники тягачи подогнали, тоже матерятся – буксирные тросы тягают, руки в кровь сбивают. А «Тигр» себе и ухмыляется в цейсовскую оптику: «Вот это я прикололся! Фатерлянда их мутер!»

А тут, вдруг – с тыла, с пригорочка, СУ-100: «Эй, лохи! Танки грязи не боятся!»

Ба-бах! И в заднице у «Тигра» что-то задымилось. Жирно и с копотью.

А на пригорочке уже никого. Только сизое облачко выхлопа.

А ходовую часть у «Тигра» видели? Это же страшный сон танкиста! Там же опорные катки в три… три (!) ряда!

Это мы уже подошли к главному врагу немцев – генералу Морозу.

Советский пехотинец конечно не мерз. У него окоп - с электроподогревом. В шапке солдатской можно было борщ варить – такой жар она выдавала. Валенки не промокали. А в полушубке солдатском боец мог всю ночь на морозе, на снегу - в поле, продуваемом ветром, пролежать. А прям с утра, взопрев и пропотев для профилактики ОРЗ – бодрячком в наступление. На лыжах.

Связисты не мерзли. Артиллеристы – так – сяк. Шофера… ну, как повезет. В фанерной кабине полуторки - ого-го!- какой подогрев был! Особенно тепло было саперам – когда стоя в ледяной воде переправы наводили, мосты минировали или всю ночь ползали по минным полям, в степях – под Сталинградом.

Почему у немцев и в Сталинграде (через год после Москвы) не было нормальной, теплой одежды? И в 1944 году – на Украине. Не было. Впрочем, это вопрос не к русской зиме. Это к немецкой промышленности. Легкой. И - к великим стратегам.

У советских танкистов вообще роскошная жизнь была зимой! Пока танк едет – все хорошо. Как встали (на привал, или в оборону) – крутись как хочешь, а двигатель должен запуститься по первой команде! И крутились, корячились. Хорошо, если солярки много - можно двигатель периодически прогревать. А, если… Копали ровик, разводили под моторно-трансмиссионным отделением костерок, накрывали все это безобразие брезентом – так и ночевали. Хорошо. Тепло. Главное – не капает. Если позволяла обстановка, сливали воду из системы охлаждения. Воду несли в хаты, землянки – чтобы не замерзла. Нет в хате печки? А это ваши проблемы! Пердячим паром согревайте! Теплом своих тел!

Но, перед тем как завалиться дрыхнуть - после ремонта, подготовки вооружения и заправки машины, весь экипаж очищал ходовую часть от грязи и снега. Тщательно. С любовью. Руками, лопатами, ломами. Чем придется. Если мороз грязь прихватит – хрен ты его с места сдвинешь! А можно было и коробку передач с дуру сломать, гусеницу скинуть, ленивец – хрясь! – и развалился. А за такие дела комбат мог… ласково так! – скомандовать: «Ну, что? Выспались, славяне? Напра-во! В трибунал! Шагом – марш!» А мог и пристрелить. Тут же – возле соскочившей гусеницы.

А теперь… представьте экипаж немецкого «Тигра», у которого три (!) ряда опорных катков! И на всей ходовой – легкий, лирический налет снега и грязи! Ох, как им тяжело зимой было! Бедолаги!

Да и с компоновкой у немецких танков… Как бы это сказать? В общем, у них – то двигатель сзади, а трансмиссия – впереди, то наоборот. Короче, костров под машиной им нужно было ровно в два раза больше разводить.

Ну? И кто им доктор? Генерал Мороз? Или конструкторы – дебилы?

Немцам не только плохая погода мешала. Но и хорошая.

Это во время операции в Арденнах было. Зимой 1944 – 1945 годов. Американский журналист Ральф Ингерсолл писал: «…они прорвали нашу линию обороны на фронте в пятьдесят миль и хлынули в этот прорыв, как вода во взорванную плотину. А от них, по всем дорогам ведущим на запад, бежали сломя голову американцы…»

Но! Сначала, как писал Гудериан, немцам мешало «…скопление [своих!] войск на узких ОБЛЕДЕНЕЛЫХ горных дорогах…».

Ах, все из-за «проблем снабжения немецких войск топливом и боеприпасами»!

О, майн Гот! Им и в Бельгии дороги не такие! На руках топливо и снаряды, бл*дь, носить надо было!

Это были цветочки. Это пока из-за плохой погоды американские летчики тискали девок и бухали от скуки на аэродромах.

А потом развиднелось. Облачность поднялась. Солнышко выглянуло. Взлетели с аэродромов В-29, «Мустанги», прочие «Ланкастеры» и все завертелось…

А, вот, если бы погода не улучшилась…

В общем и целом, господа Хисторики и либерасты! Не убедительно вы трындите. Засуньте мемуары гитлеровских генералов себе в… Да, да – именно туда. А, после… Для убедительности вам надо разбежаться и… убиться головой ап стену!

Алексей Куракин