Исчезнет ли Босния и Герцеговина с карты Европы, уступив место новому сербскому государству

В Совете Европы 24 апреля прошло голосование по вопросу включения в эту организацию сепаратистского Косово. В итоге заявка Косово была принята большинством голосом

При этом несколько стран, обычно заявляющих о безоговорочной поддержке территориальной целостности Сербии, при голосовании воздержались. Одной из них была Украина, что уже вызвало резкую реакцию в Белграде, а второй — Босния и Герцеговина.

Президент входящей в её состав Республики Сербской Милорад Додик заявил, что голосование представителя БиГ было незаконным, так как Республика Сербская не дала на это своего согласия. Он также назвал произошедшее нарушением Дейтонского соглашения, на основании которого и была создана современная Босния и Герцеговина.

Ранее в Республике Сербской сообщили о подписании заявления о защите собственности. Речь идёт о противодействии стремлению отдать госсобственность РС в распоряжение властей БиГ, за что давно выступает так называемый верховный представитель по Боснии и Герцеговине Кристиан Шмидт. В заявлении говорится, что, если Конституционный суд БиГ продолжит шаги в этом направлении, Республика Сербская предложит второму политическому субъекту БиГ, Федерации Боснии и Герцеговины, соглашение о мирном рассоединении. Милорад Додик подчеркнул, что Республика Сербская обретёт государственный суверенитет исключительно мирным путём.

Додик регулярно делает заявления, касающиеся готовности РС выйти из состава Боснии и Герцеговины. К примеру, после победы на очередных президентских выборах осенью прошлого года он сообщил, что Республика Сербская изначально была создана именно как независимое государство, а не как часть федеративного политического образования БиГ. Неизбежность обретения РС независимости является одним из основных мотивов выступлений лидера боснийских сербов. Он также постоянно называет Боснию и Герцеговину колонией.

Действительно ли Республика Сербская может стать независимым государством? Существует ли реальная возможность того, что БиГ, состоящая из двух субъектов, находящихся друг с другом в откровенно враждебных отношениях, прекратит своё существование?

БиГ в её нынешнем виде появилась в 1995 году в результате заключения Дейтонского соглашения, положившего конец войне в Боснии и Герцеговине. Началась эта война с того, что боснийские сербы не признали её отделения от Югославии, так как референдум по этому поводу прошёл без их участия, и создали собственное государство — Республику Сербскую. Воевавшие против сербов формирования боснийских мусульман под руководством Алии Изетбеговича и Насера Орича отметились неописуемыми зверствами в отношении мирного сербского населения. В окрестностях Сребреницы боевики уничтожили более 3000 сербов, из которых только 800 были военнопленными, остальные — мирными жителями. Когда армия боснийских сербов захватила Сребреницу, то её солдаты, в свою очередь, также не стали щадить попавших в их руки боевиков.

Именно так на свет появился миф о «геноциде в Сребренице»: Запад обвинил лидеров боснийских сербов в резне якобы мирных бошняков, сняв с мусульманской стороны практически любые обвинения. События в Сребренице стали одним из поводов для вмешательства НАТО, начавшего военную операцию против Республики Сербской. В итоге в 1995 году в США было подписано Дейтонское соглашение, в рамках которого Босния и Герцеговина была объявлена федеративным государством, состоящим из двух субъектов — Федерации БиГ, населённой бошняками и хорватами, и Республики Сербской, населённой сербами. Ко всему прочему западные стратеги ввели должность так называемого верховного (или высокого) представителя, который на самом деле и управляет страной: он может снять с должности любого чиновника и продавить принятие любой законодательной нормы. В частности, именно решениями верховных представителей Республика Сербская была лишена более 70 полномочий, полагающихся ей по Конституции БиГ.

Бывшие сербские лидеры Радован Караджич и Ратко Младич были объявлены военными преступниками и со временем оказались в Гааге. На тот момент Запад, что интересно, делал ставку именно на Милорада Додика, который казался ему послушным и сервильным. Однако последний достаточно быстро начал себя вести как убеждённый сербский патриот и националист. В числе прочего он начал активно развивать отношения с Россией, проводя регулярные встречи с Владимиром Путиным и Сергеем Лавровым. Он фактически отказался подчиняться верховному представителю, а полномочия нынешнего (немецкого дипломата Кристиана Шмидта) вообще не признал, так как тот был назначен в обход Совбеза ООН. Додик также пытался запретить на территории Республики Сербской деятельность спецслужб БиГ и создать собственную армию, неподконтрольную Сараево.

Разумеется, деятельность Додика вызывает крайне негативную реакцию в Федерации БиГ, а также на Западе. Его неоднократно пытались сместить — последний раз это произошло осенью в ходе очередных выборов президента РС, когда спонсируемый европейскими фондами кандидат Елена Тривич отказалась признать победу бессменного лидера боснийских сербов. Сараево, Брюссель и Вашингтон ведут ползучее наступление на права автономии, стремясь окончательно ликвидировать её и превратить БиГ в унитарное государство. В боснийской столице Республику Сербскую давно называют «геноцидным образованием» (а сербов — «геноцидным народом»). Предыдущий верховный представитель Валентин Инцко перед своим уходом с должности установил закон о запрете отрицания «геноцида в Сребренице». Додик заявил, что в Республике Сербской он исполняться не будет.

Однако реальные возможности лидера боснийских сербов в деле противодействия Западу и его местным сателлитам серьёзно ограничены. Республика Сербская блокирует голосование БиГ в международных организациях за антироссийские резолюции и санкции, но по факту эти голоса засчитываются – как сейчас, когда боснийская делегация вопреки воле Баня-Луки воздержалась при голосовании по вопросу о приёме Косово в Совет Европы. Боснийские сербы в знак протеста неоднократно покидали органы власти БиГ, когда те принимали решения, противоречащие сербским интересам, однако в итоге каждый раз возвращались в их состав. Создать собственные вооружённые силы у Додика тоже не получилось.

В Республике Сербской также активно действуют западные фонды и НКО, причём закон об иноагентах, который давно и активно обсуждался в Баня-Луке, до сих пор так и не был принят. Многие эксперты считают, что в целом суть резких заявлений лидера боснийских сербов сводится к обычному торгу: Додик сознательно повышает ставки, чтобы потом договориться на более-менее приемлемых для себя условиях.

В конце концов, Республика Сербская — просто небольшое образование, находящееся в отнюдь не дружественном окружении. Да и сама её политическая география во многом исключает возможность превращения в независимое государство. РС, по сути, состоит из двух частей, которые разделяет так называемый округ Брчко, официально находящийся под международным (читай: западным) управлением. Разумеется, такая конструкция создавалась именно для того, чтобы намертво привязать РС к Боснии и Герцеговине.

Кроме того, Республика Сербская в политическом и экономическом плане серьёзно зависит от Сербии, руководство которой во многих случаях склонно проводить политику, не соответствующую сербским национальным интересам. Резкий и упрямый Милорад Додик как политическая фигура во многом является противоположностью Александру Вучичу, и при определённом стечении обстоятельств именно он мог бы претендовать на роль общесербского лидера. И в Белграде это радует отнюдь не всех.

Тем не менее сербский национализм, традиционно представляющий серьёзную проблему для Запада, стремящегося к полному подчинению Балкан и включению всех стран региона в состав НАТО, находит в Республике Сербской одну из своих опор. США, Британия и ЕС при всей их мощи до сих пор так и не смогли ничего сделать с Милорадом Додиком, возглавляющим политический субъект, в котором проживает немногим больше миллиона человек. Возможно, если каждый сербский лидер вёл бы себя подобным образом, постъюгославское пространство выглядело бы совершенно иначе.

Владимир Зотов