Как Мураев отстраивается от Медведчука

«Отстройка» – политтехнологический термин, который объясняет различия между двумя политическими проектами. «Мы очень похожи, но мы не объединяемся, потому что у нас есть следующие принципиальные расхождения». В случае с «Оппозиционным блоком» и «Оппозиционной платформой» необходимость «отстройки» особенно актуальна

И вот, выступая в эфире ICTV, первый номер списка «Оппозиционного блока» Евгений Мураев пояснил, чем ОБ отличается от ОП и почему они не могут объединиться. Получилось, увы, саморазоблачение.

Первая позиция, на которой настаивает Мураев, состоит в том, что «партия «Оппозиционный блок» никогда не ставила под сомнение, чей Крым. Тем более чей Донбасс… Я никогда не отрицал аннексию Крыма Российской Федерацией. Да, это одна из разновидностей агрессии». При этом он подтверждает, что российских войск на Донбассе нет.

 

Помощь сайту Сбербанк: 4274 3200 6835 7089

 

Начнем, пожалуй, с того, что по вопросу «чей Крым» «отстройку» провести невозможно. Вот, например, Виктор Медведчук в интервью ВВС от 19 июня прямо говорит, что «Крым — это территория Украины», более того, они останавливаются с журналистом на этом вопросе, поскольку уж очень разнится его позиция с позицией Путина, и он акцентирует внимание на том, что Путин его позицию знает. Причём это не маскировка (Медведчук вообще не очень-то боится украинскую власть и даже украинских радикалов), а именно позиция.

Поднимать вопрос о Донбассе вообще как-то несолидно, потому что Медведчук является представителем Украины в группе по реализации Минских соглашений, которые направлены на восстановление территориальной целостности Украины.

Совсем иное дело, считать ли Россию государством-агрессором. Медведчук её не считает, а Мураев считает. И это очень важный момент.

Во-первых, если Россия — страна-агрессор, то это само по себе исключает Минские соглашения как основу для дальнейших переговоров: в соглашениях чётко указано, что речь идёт о внутреннем конфликте, а Россия является не стороной конфликта, а гарантом выполнения соглашений.

В самом по себе неприятии Минских соглашений как основы урегулирования никакого криминала нет. Соглашения были подписаны в начале 2015 года в расчёте реализации в течение года и не выполнены ни в одном пункте по сей день. Да и содержание соглашений не всех устраивает. Но Мураев-то вроде бы за Минск? Во всяком случае в предвыборной программе «Оппозиционного блока» дважды написано, что партия выступает за реализацию Минских соглашений.

Во-вторых, если Россия — агрессор, то о какой нормализации отношений с ней может идти речь? Нужно добиваться того, чтобы Россия прекратила агрессию… Но в программе партии написано «хватит воевать — время создавать».

Справедливости ради надо сказать, что в программе «Оппозиционного блока» ничего о восстановлении отношений с Россией не сказано (только о транспортном сообщении), но ничего там не сказано и о «российской агрессии». Отсутствует и упоминание об «аннексии» или о «деоккупации» Крыма. Только о восстановлении железнодорожного (но почему-то не авиационного) сообщения с Симферополем (почему нужно восстанавливать авиационное сообщение с Россией, но не нужно с регионами Украины, вообще непонятно).

 

 

 

 

 

Зато понятно, почему Россия не хочет иметь дел с «Оппозиционным блоком» и не советует этого гражданам Украины, вводя санкции. Просто там понимают, что инцидент с признанием России страной-агрессором Одесским горсоветом во главе с Трухановымне был случайностью. Там наверняка понимают, что это вовсе не было связано с каким-то особым неприятием России со стороны Труханова (или Мураева, как в данном случае) и что речь идёт о сугубо внутриукраинских политических и экономических противоречиях. Но Россия не может доверять политической силе, которая готова отступить от нормализации межгосударственных отношений во имя решения внутриполитических вопросов. И в чём тогда разница между «Оппозиционным блоком» и партией «Слуга народа», которая достаточно определённо позиционирует себя в качестве «русскоязычных русофобов».

Второй важный момент, на который обращает внимание Мураев, это дальнейшее развитие межгосударственных отношений: «мы не хотим, чтобы Украина была Юго-Западным федеральным округом, в отличие от Медведчука».

Тут Мураев берет на себя неблагодарную функцию повторения басней украинских националистов, которые всюду ищут людей, стремящихся превратить Украину в этот самый «округ».

С чего он взял, что такую идею выдвигает Медведчук, сказать трудно. Медведчук никогда публично ничего подобного не заявлял, и нет утечек, свидетельствующих о том, что он что-то такое говорил об этом в частном порядке. Присоединение к Таможенном союзу, на котором Медведчук настаивал в 2012-13 годах, тоже никакого отношения к пресловутому «ЮЗФО» не имеет.

Ничего подобного никогда не говорило и руководство российского государства. Россия не рассматривает вопрос о территориально-государственной принадлежности Крыма, но в то же время она не рассматривает и вопрос о принадлежности Донбасса, не говоря уже обо всей Украине в целом.

Т.е. тут тоже никакой «отстройки» нет — берется совершенно фантастический тезис (причем берётся он не у Медведчука, а у Порошенко и его единомышленников) и от него отстраивается. Но даже коммунисты выступают не за «округ», а за присоединение к союзному государству на правах суверенной республики. Как это было в оригинальном СССР.

Зато тут есть повторение уже звучавшего доноса на Медведчука. Разве что без непосредственного обращения к СБУ. Причём очень маловероятно, чтобы этот донос был обращен к избирателям оппозиционных партий, — они, пожалуй, и Юго-Западный округ примут только потому, что это пугает Порошенко.

 

 

 

 

На самом деле руководство «Оппозиционного блока» предпочитает бороться с «Оппозиционной платформой» неэлекторальными методами. Достаточно вспомнить о попытке снять ОП с регистрации через суд. И заявления Мураева выглядят именно попыткой давления на ОП.

P.S.: Раскол между ОП и ОБ объясняется исключительно бизнес-политическими интересами Рината Ахметова, а теперь ещё и Игоря Коломойского — они не хотят находиться в оппозиции, а с Россией договориться, может, и не против, но только с позиции силы. Но прямо-то говорить об этом не будешь…    

Василий Стоякин