Как противостоять прибалтийским спецслужбам

Интересный факт: в разделе «Защита конституционного строя» (сиречь «преследование инакомыслящих») свежего ежегодника эстонской «охранки» ни один житель Эстонии не назван по имени. И ни одной фотографии жителей Эстонии тоже в этом разделе нет. Жители России есть, а жителей Эстонии нет. Некоторые организации упоминаются, но не акцентированно. И это — впервые за долгие годы. Чем же вызваны подобные изменения?

Изменения эти, между тем, таковы, что многие обозреватели сочли нынешний «сборник анекдотов» от эстонской «охранки»… скучным. О причинах такого «поскучнения» остается только гадать, но определенные версии выстроить можно. Смысл же данных построений в том, чтобы понять, отчего же это эстонская «охранка» вдруг без видимых причин включила «заднюю скорость».

Одна из таких версий — построенная за последние годы система противодействия проискам эстонских спецслужб. Причем зеркальная: прибалтийские «рыцари плаща и кинжала» клевещут на правозащитников, как правило, в середине весны, а в начале осени получают ответный удар на Совещании по человеческому измерению в БДИПЧ ОБСЕ в Варшаве.

За последние годы там последовательно были представлены первый на постсоветском пространстве правозащитный альманах «Право и правда» (под редакцией Дмитрия Кондрашова), «Преследование инакомыслящих в Прибалтике» (Александр Гапоненко, Сергей Середенко), «Преследование правозащитников в Прибалтике» (Александр Гапоненко, Мстислав Русаков, Сергей Середенко) и «Украинизация Прибалтики: экспорт политических практик» (Сергей Середенко, Андрей Стариков, Олег Филонов). Такой вот простенький двухтактный двигатель: удар — контрудар.

При этом надо отметить, что ни одна из спецслужб Прибалтики вызова не приняла: указанные издания в ежегодниках Охранной полиции Эстонии, Департамента государственной безопасности Литвы и Полиции безопасности Латвии не упоминаются ни разу. Почему? Вполне возможно, что дело не в простой спеси спецслужб, обычно уверенно клеймящих инакомыслящих «псевдоэкспертами», «маргиналами» и т. п., а в том, что во всех этих изданиях проводится мысль о том, что деятельность спецслужб по преследованию правозащитников преступная, подпадающая под квалификацию «преступления против человечности» Римского статута Международного уголовного суда (МУС), т. н. Гаагского трибунала. Арестованный в Латвии Александр Гапоненко даже перешел к конкретным действиям, начав собирать заявления для МУС в отношении начальника Полиции безопасности Латвии Нормунда Межвиетса. Не успел: тот его опередил… Но еще не вечер.

Указание на преступность действий оказалось действенной мерой. Одно время правозащитников и антифашистов из Эстонии просто замучили персональными досмотрами на границе, которые пограничники и таможенники с окаменевшими лицами пытались выдать за «выборочные». Со всей уверенностью можно утверждать, что спецслужбами был составлен конкретный список лиц, которым надлежало изрядно помотать нервы на границе.

Так как эта деятельность имела системный характер, то была разработана и встречная «методичка». Так, например, садясь в автобус, следовало сказать водителю, что вы антифашист. Потому что после того, как вас на час выведут из автобуса для досмотра, все остальные пассажиры начнут интересоваться, в чём дело. И у водителя будет ответ. И после того, как вы вернетесь, вас будет ненавидеть за часовую задержку только пол-автобуса. А не весь автобус.

А вот пограничникам или таможенникам следовало обязательно указать на то, что они совершают преступление, имя которому «преследование». Потому как ваш досмотр никак не может быть «выборочным». Чисто математически. Ибо вероятность того, что из 50 пассажиров автобуса выберут именно вас — 0,02. А вот вероятность того, что вас выберут из всех пассажиров два раза подряд, т. е. и по дороге туда, и по дороге обратно, уже 0,0004, т. е. никакая. А это уже не второй ваш досмотр подряд, а шестнадцатый…

За последние полгода количество таких «выборочных» досмотров правозащитников из Эстонии резко сократилось.

Если же продолжить тему «встречных» публикаций, то следует указать на еженедельное региональное правозащитное обозрение «Политкорректор», которое два с половиной года выходило на портале Baltnews.ee. Это уже был не двухтактный движок, а восьмицилиндровый двигатель, который, кстати, также ни разу не был упомянут в ежегодниках спецслужб Прибалтики. Сейчас «Политкорректор» в «академическом отпуске»: плотность событий в Латвии такова, что еженедельное обозрение обречено на вторичность.

Какие еще есть и могут быть ресурсы у правозащитников Прибалтики в их противостоянии со спецслужбами? Прошедшее в Риге «Республиканское родительское собрание», «в связи» с которым был арестован Владимир Линдерман, показало, что практически все международные правозащитные инстанции о ситуации в Латвии оповещены. Без дальнейшего развития темы и оценки эффективности. А вот что реально просится — это региональная правозащитная организация в Прибалтике. Вот, например, в воскресной программе НТВ Ирада Зейналова задалась вопросом о том, почему «международные правозащитные организации» молчат в связи с арестом главреда «РИА Новости Украина» Кирилла Вышинского?

Странное дело, названия Human Rights Watch, Amnesty International, Transparency International и т. п. известны, а вот конкретных людей оттуда практически никто не знает. И наоборот: в Прибалтике немало «известных правозащитников», причем известных по именам, как те же арестованные Александр Гапоненко и Владимир Линдерман, а вот организации, которая могла бы солидарно выступить по поводу наглого ареста Кирилла Вышинского, нет. Максимальный на сегодняшний день уровень кооперации — группа в Facebook.

Можно предположить, что одна из причин такого относительно низкого уровня кооперации состоит в том, что работы у правозащитников Прибалтики существенно больше, чем их самих. И на организационные усилия их уже просто «не хватает».

Другая возможная причина — отсутствие какой-либо «должностной инструкции» правозащитника, начиная с того, что даже такой профессии, как «правозащитник», нет. Как результат, каждый правозащитник в полном смысле штучный товар со своей сферой интересов, самообразованием и авторскими методиками работы. Но, в отличие от авторов литературных произведений, своих агентов у них нет. Всё сами.

Особенность спецслужб Прибалтики — их очевидная вторичность. Бывший итальянский евродепутат Джульетто Кьеза (тоже, кстати, пострадавший от действий эстонских спецслужб) вообще утверждает, что в Европе уже совсем не осталось независимых спецслужб — все они суть филиалы ЦРУ. А значит, непредсказуемы, поскольку находятся под внешним управлением. Но при этом «кооператив» спецслужб Прибалтики стоит на особом месте, поскольку действует в определенной изоляции. Свет на методики работы конкретно эстонской Охранной полиции, в частности на методики преследования правозащитников и вербовки агентуры в их окружении, мог бы пролить российский разведчик Алексей Дрессен, занимавший в этой организации немалый пост, но его отчего-то на российские экраны не приглашают… Или приглашают, но не пускают. И зря, потому что разоблачение методики работы эстонской Охранной полиции оказалось бы действенной мерой по борьбе с преследованием инакомыслящих в Прибалтике.

Сергей Середенко