Новости

Карт-бланш взамен демократических приличий

Итак, закручивание гаек, к которому перешел режим Зеленского, набирает обороты.

Вслед за закрытием трех оппозиционных телеканалов под предлогом санкций, наложенных на их номинального владельца нардепа

 

Тараса Козака (считается, что фактически они принадлежат Виктору Медведчуку), под санкции попал и сам лидер ОПЗЖ.

Все его и его супруги, известной телеведущей Оксаны Марченко активы и имущество в Украине будут заблокированы. Основание — следствие СБУ по статье «Финансирование терроризма», в котором депутат и его супруга, к слову, даже не являются подозреваемыми. На итоговом брифинге секретарь СНБО Александр Данилов утверждал, что с принадлежащего Медведчуку НПЗ в России осуществляются поставки нефтепродуктов в «республики» Донбасса.

 

Санкции введены против 19 юридических и 8 физических лиц. Из украинцев среди них Виктор Медведчук, Оксана Марченко и гражданская жена уже подсанкционного Тараса Козака Наталья Лавренюк. Остальные — граждане России.

Также Данилов говорил об энергетической безопасности, конкретней — о компании «ПрикарпатЗападтранс», которая контролирует 400-километровый трубопровод, поставляющий в Украину нефтепродукты из России и Беларуси. В СМИ компанию связывали с Медведчуком (хотя сам депутат это отрицает).

Понятно, что данный объект действительно представляет собой лакомый кусок, но акцентирование внимания на нем (и спекуляции на популярной теме незаконной приватизации госсобственности) — это попытка отвлечь внимание от истинных причин репрессий против Виктора Медведчука.

А главная из них — незавидная для украинской власти ситуация в стране, на фоне которой рейтинги президента и его политсилы стремительно снижаются, а на первое место выходит ОПЗЖ, причем как раз за счет прежнего электората Зеленского. Теряет свой электорат Зеленский потому, что изначально попросту побоялся реализовывать свои обещания, с надеждой на которые избиратели отдали ему свои голоса, встал на путь заигрывания с «национал-патриотами» и западными «партнерами», прежде всего — США.

Согласно имеющимся инсайдам, работающие на Офис президента политтехнологи пришли к выводу, что «юго-восточный» электорат Зеленский потерял навсегда. В результате последовали их рекомендации: во-первых, постараться всеми возможными способами нейтрализовать ОПЗЖ, а также набирающую популярность другую политсилу антимайданного направления — Партию Шария (пребывающему в эмиграции Анатолию Шарию предъявлены обвинения в госизмене); а во-вторых — всерьез бороться за симпатии националистического электората, для чего нужно стать бо'льшим Порошенко, чем сам Порошенко.

Подготовка заседания СНБО 19 февраля сопровождалась многочисленными слухами и утечками, в т. ч. и о том, что у Зеленского решили заняться устранением конкурентов и на правом политическом фланге. Буквально накануне заседания СНБО стало известно о «покупке» Петром Порошенко телеканала «Прямой».

 

Кавычки уместны потому, что хотя формально каналом владел экс-нардеп Владимир Макеенко, всем было очевидно, что реально контролирует «Прямой» бывший президент. Причины своего «каминг-аута» Петр Порошенко разъяснил вполне однозначно: «Вчера у меня был ужин с одной из послов Большой семерки, и у меня разрывался телефон, он стал красным. Из всех источников я получил сообщение — 19 числа против господина Макеенко будут введены санкции, канал «Прямой» будет закрыт... Два часа назад мы подписали соглашение (с Макеенко о покупке «Прямого». — С. Б.)».

«Владимир Александрович, завтра на Совете национальной безопасности и обороны вы можете вводить санкции против террориста Порошенко, но я очень советую вам внимательно посмотреть, чем закончил Янукович, который так пытался закрыть «Пятый канал», тщательно по дням отследите. Подскажу — закончил он плохо», — предупредил Порошенко.

Трудно сказать, насколько далеко заходили планы команды Зеленского относительно Порошенко, но тот счел нужным подстраховаться, а главное — дал понять, что «наезд» на него западными державами может быть воспринят весьма неблагоприятно. И на Банковой это поняли.

А вот незаконные репрессии против Виктора Медведчука посольство США аккуратно, но поддержало, напомнив, что под американские санкции он попал еще в 2014 г. Действительно, Медведчук — как не просто оппозиционный, но и реально независимый от Запада политик — сильно раздражал внешних кураторов. При этом рост популярности ОПЖЗ, вероятность если не получения ею большинства голосов на парламентских выборах, то обретения влиятельной фракции, усиления влияния в регионах сильно их настораживала.

К тому же сам Медведчук не боялся открыто выступать против принимающего все более явные формы внешнего управления. Особенно «преступным» было то, что Медведчук является единственным среди украинских политиков, который поддерживает прямые и открытые контакты с российским руководством.

О дальнейшей судьбе ОПЗЖ

Очевидно, что прессинг на Медведчука будет усиливаться, но до официального запрета ОПЗЖ, по всей вероятности, дело не дойдет (чего не скажешь о Партии Шария). Однако появилась информация (в т. ч. из окружения Медведчука), что ставка будет сделана на раскол партии.

Ведь эта политсила образовалась как альянс Виктора Медведчука и группы Левочкина—Бойко, к которой у американцев куда как более лояльное отношение. Пока ОПЗЖ поддерживает своего лидера, ее руководители делают соответствующие совместные заявления, но понятно, что партнеры Виктора Медведчука постоянно получают «сигналы» о необходимости отмежевания от него, иначе каток санкций обрушится и на них.

Возможно, они просто рассчитывают, что Медведчук сам уйдет в тень (утверждают, что ему поступали предложения о сохранении бизнес-активов в обмен на эмиграцию и отказ от активной политической деятельности), а они и капитал приобретут, и лицо сохранят. При этом ОПЗЖ будет отведена роль совершенно карманной оппозиции.

Пока, впрочем, выбрасывать «белый флаг» Виктор Медведчук не собирается (да и варианты «компромисса», после того как арест его активов стал фактом, исчерпаны), свидетельством чему — заявление Оксаны Марченко о приходе в большую политику.

В отличие от некоторых комментаторов я воздержусь от прогнозов, что харизматичная популярная телеведущая (тем паче уже несколько лет как «отошедшая от дел») способна кардинально изменить политические расклады. Повторю в очередной раз: в «шоуменах» в политике украинцы глубоко разочаровались, а политизация общества заставляет их смотреть исключительно на политическую позицию политиков (извините за тавтологию).

Ну сложно мне представить «патриотически» настроенную былую поклонницу Оксаны Марченко, которая ныне стала бы поддерживать ее супруга. Скорее заявление Оксаны Марченко — это демонстрация флага ее супругом: он настроен продолжать серьезную борьбу. Впрочем, определенные рейтинговые очки она способна ему принести.

Демонстрируемая решимость Медведчука создает проблемы для его партнеров по ОПЗЖ, поскольку в нынешних условиях инициировать разрыв с ним будет означать для них полную потерю политического лица в глазах базового электората. Чем это чревато, наглядно показывает незавидная судьба группы Новинского, Мураева и др., которые, несмотря на сохранение за собой бренда Оппозиционного блока, проиграли ОПЗЖ битву за симпатии «антимайданных» избирателей. Очевидно, что ключевым фактором стала четко обозначенная Москвой поддержка Медведчука и ОПЗЖ.

Прогнозировать дальнейшее развитие сложившейся сегодня ситуации сложно — слишком много неизвестных в том, как поведут себя в дальнейшем Левочкин, Бойко и Ко, насколько у Банковой хватит «решимости» окончательно зачистить политическое пространство Украины от «прокремлевской» политсилы. Хотя что желание убрать всех конкурентов и «слева» и «справа» там есть, уже достаточно очевидно. Но не всегда желания совпадают с возможностями, а также с собственными «компетенциями».

Игра на обострение

Вышесказанное — это анализ сугубо внутренних последствий «наезда» на Виктора Медведчука. Но есть и важнейшая внешнеполитическая составляющая разворачивающейся коллизии. Санкции против Медведчука — это фактически разрыв системы неформальных отношений, которые все эти годы существовали с Москвой, разрушение той системы сдержек и противовесов, которая, несмотря на воинственную риторику с обеих сторон, продолжала действовать.

Эти контакты позволяли ему при прежнем президенте выступать в качестве посредника в решении тех или иных деликатных вопросов (например, обмен пленными). Зеленский этим каналом никогда не пользовался, но само его наличие «раздражало» западных кураторов. Дав карт-бланш на устранение Медведчука, американцы «профилактически» лишают официальный Киев каких бы то ни было каналов связи с Москвой, а значит — возможности решать двусторонние проблемы напрямую.

Впрочем, в данном случае «интересы» явно дополняют друг друга. Совпадение внутренних (страх перед национал-патриотами и общее «поправение» проводимой политики) и внешних (обострение отношений Запада и России) привело команду Зеленского к решению взять курс на усиление конфронтации с Москвой.

На это указывает и другая часть принятых 19 февраля решений. Алексей Данилов заявил, что орган принял некое секретное решение, связанное с обострением ситуации на Донбассе. Принятые решения по ситуации в зоне ООС были обсуждены в режиме «секретно», поэтому не могут быть детализированы и разглашены, добавил он.

Секретарь СНБО сообщил, что «есть ситуация возвращения к решению СНБО от 5 декабря 2019 года, на котором рассматривали пять сценариев для оккупированной территории Донецкой и Луганской областей».

Напомню, те сценарии готовились накануне встречи в «нормандском формате» на высшем уровне и также были объявлены секретными, сказано было лишь, что они предусматривают любые варианты развития ситуации.

«Открыто» же секретарь СНБО заявил, что каждый командир должен, исходя из обстановки, быстро принимать решение об уместности открытия огня, если появляется угроза жизни военнослужащих. Эти слова идут вразрез с пунктом заключенного в июле перемирия, в котором говорится следующее: «Ответный огонь в случае наступательных действий допускается только в том случае, если он открыт по приказу соответствующего руководства ВСУ и руководства вооруженных формирований ОРДЛО после безуспешной попытки использовать координационный механизм».

Именно этот пункт следует считать ключевым, сделавшим июньское перемирие наиболее успешным из всех заключавшихся ранее, поскольку полгода на линии соприкосновения было относительно тихо, инциденты были весьма редки, а число жертв снизилось на порядки. Июньское перемирие воспринималось как единственный крупный успех в мирном урегулировании. Кроме того, длительное время президентская сторона регулярно напоминала, что благодаря усилиям президента «перестали гибнуть наши герои».

Теперь Киев фактически выходит из этого перемирия, и сообщения о нарушениях режима прекращения огня продолжают нарастать. В частности, «противоположная сторона» утверждает, что окраины Горловки были обстреляны минами запрещенных калибров 80 и 120 мм.

Это, как и вся совокупность событий и заявлений последнего времени, делает напрашивающимся вывод о том, что Киев взял курс на выход из пребывающего в полном тупике минского процесса (хотя официально об этом, конечно, вряд ли будет объявлено) и эскалацию конфликта.

Подоплека такой стратегии как внутренняя (раскрутка «патриотического» психоза для усиления позиций власти, оправдания репрессий против оппозиции), так и внешняя — расчет на то, что на фоне ухудшения отношений Запад, в частности, новая администрация США, усилит давление на Россию и заставит ее пойти на уступки.

Инструмент чужой игры

Есть серьезные основания полагать, что именно Вашингтон поощряет «решительность» Киева: обострение на Украине ему нужно, дабы сильнее сплотить вокруг себя европейские страны, заставить их занять более враждебную к России позицию. А бонусом Киеву за это становится карт-бланш на подавление внутренней оппозиции без всякой оглядки на демократические приличия. Нашей стране в этой комбинации отведена роль пушечного мяса.

Ведь, как я и предполагал, громкий скандал между ЕС и Россией из-за Алексея Навального начинает сходить на нет. Громкие демарши и заявления Москвы, угроза полного разрыва отношений в случае принятия чувствительных для российской экономики санкций были «должным образом» услышаны в европейских столицах.

Потоком пошли заявления европейских политиков о важности сохранения диалога и сотрудничества с Россией в тех сферах, в которых совпадают интересы, а ожидавшиеся санкции, как подчеркивалось, должны носить сугубо персональный характер — в отношении лиц, причастных к преследованиям Алексея Навального.

Но, судя по всему, и персональный список стал предметом бурной дискуссии на встрече министров стран ЕС 22 февраля, и огласить его Жозеп Боррель, по его словам, надеется в течение недели. Т. е. пока окончательный список не готов, и даже возникает подозрение, что по тем или иным каналам его будут согласовывать с Москвой.

Впрочем, еще более показателен сам характер санкций. Как сообщает Reuters, попавшим под них хотят на год запретить въезд в страны ЕС (думаю, годик как-нибудь они потерпят. — С. Б.), им также будет запрещено держать деньги в банках в ЕС, что, к слову, им запрещено и российским законодательством.

Все более определенной становится и ситуация с «Северным потоком-2». В принятый американцами санкционный список немецкие компании не попали, и это практически открывает достройке газопровода зеленую улицу. Ищущая улучшения отношений с Германией администрация Байдена не стала идти на обострение и кардинально смягчила свою позицию. Продолжаются консультации по предложенному американцами «Стоп-крану» для СП-2 в случае угроз украинскому транзиту (а нужно понимать, и в целом обострения ситуации на Украине). Но, судя по всему, и тут немцы воспринимают эту идею без энтузиазма.

Как пишет немецкое деловое издание Handelsblatt, «Автоматизм, как его представляет себе правительство США, Берлин отвергает. Это сделало бы поставки газа германскому правительству слишком зависимыми от Украины (как будто кому-то непонятно, что СП-2 «затеяли» в 2015 г., т. е. сразу после евромайдана и начала конфликта на Донбассе именно для того, чтобы обезопасить поставки российского газа в Европу от украинских «неожиданностей». — С. Б.). Наконец, не исключено, что конфронтация будет провоцироваться самим Киевом».

Последняя короткая и осторожная, но многозначительная фраза говорит о многом. В Берлине действительно опасаются как «отсебятины» Киева, так и того, что американцы подтолкнут к соответствующим действиям. Отмежеваться от Киева, возложить на него хотя бы часть вины за обострение — такие действия европейцев пока представить крайне сложно. И это создает большие риски реализации такого сценария.

С другой стороны, и Москва в скандале вокруг Навального нащупала дно, до которого может дойти Европа в конфронтации с Россией. А значит, РФ может пойти на шаги, направленные на устранение этой болезненной проблемы у своих границ (причем отнюдь не путем уступок), особенно если проблемы будут обостряться.

Но, думаю, до завершения строительства СП-2 Россия будет воздерживаться от действий, способных привести к новому витку конфронтации с Западом. А вот «противоположной стороне» как раз нужно спешить, пока СП-2 не заработал, а это, видимо, вопрос нескольких месяцев.

Поэтому очень тревожно.

Такие вот дела.

Cергей БУРЛАЧЕНКО