Когда у врага нет морали

Сколько раз за последние месяцы вы читали новости из серии «украинские военные расстреляли российских военнопленных»? Много раз.

Сколько раз ваша кровь закипала, когда вы читали новости об издевательствах украинской стороны над нашими пленными? Много раз.

Возникает резонный вопрос: кто и как должен наказывать тех, кто нарушает режим военного плена? ООН? Красный Крест? Военный трибунал?

Давайте разбираться.

1. Нужно чётко понимать, что нет никаких особых, освящённых веками традиций гуманизма в отношении пленных.

Например, древние ассирийцы отличались особыми зверствами: отрезали пленным конечности, сажали их на кол, сдирали с них заживо кожу.

«Рыцари Христа», они же крестоносцы, также отличались совсем не рыцарским отношением к пленным.

Очевидец крестовых походов так описывает события после взятия Иерусалима: «Столько крови пролилось в древнем храме Соломона, где укрылись 10 тыс. мусульман, что тела плавали в этом потоке по двору рядом с отрубленными руками».

Совсем одиозный пример — как войска Наполеона после осады Яффы убили 4 тыс. солдат гарнизона, которые сдались в плен при условии, что им сохранят жизнь.

Безусловно, были и другие подходы. Так, Саладин прославился тем, что разрешал врачам вражеских армий приходить и лечить раненых соотечественников, а потом возвращаться обратно к своим.

2. Первые попытки гарантировать военнопленным хотя бы право на жизнь были сделаны во время Гаагских конференций мира 1899 и 1907 годов (во многом благодаря инициативам Российской империи).

Первая мировая война сразу же выявила фундаментальный недостаток любых гуманитарных конвенций. Дело в том, что обязательства по ним берут государства, а пленных расстреливают люди.

Никто не бегает по фронту, держа под мышкой Женевские конвенции и периодически делая в них пометки.

Люди действуют, исходя из обстоятельств, а также из собственной совести и морали.

3. Юридически сегодня есть четыре возможных варианта того, кто может наказывать за жестокое обращение и убийство военнопленных:

— по идее, государство, взявшее на себя международные обязательства по гуманитарному праву, само должно наказывать своих военных преступников (в случае с Украиной — маловероятный вариант);

— суд над военными преступниками в Международном уголовном суде (Россия и Украина не являются его участниками, поэтому этот вариант не подходит);

— организация трибунала посредством международной институции (возможный вариант, но это будет точно не ООН, поскольку западные страны сразу заветируют подобную инициативу);

— государство-победитель самостоятельно организует трибунал над побеждённой стороной (самый желательный вариант).

Основная слабость международного гуманитарного права (в том числе в вопросах отношения к пленным) в том, что оно исходит из наличия двух сдерживающих факторов — это либо мораль, либо страх перед наказанием.

Проблема в том, что морали у врага может и не быть. А наказание возможно только в случае Победы.

Кира Сазонова