Консервация нищеты

Перед выборами новая власть обещала и стремительные реформы, и решительные преобразования, и «закінчення епохи бідності». Даже бегло просматривая главный документ страны — бюджет 2020 г., можно сделать вывод, что нынешняя власть уверенно движется в лыжне экономической политики прежней. Почему это происходит, «2000» обсудили с экспертом в сфере экономики Виктором СКАРШЕВСКИМ.

Усыновление бюджетного бастарда Гройсмана

— Премьер-министр Владимир Гройсман очень любил пафосные определения для бюджетов, которые верстал его Кабмин: «бюджет роста», «бюджет развития» и т. д. Если посмотреть на основные макроэкономические показатели бюджета на 2020 г., то как можно его назвать?

— Когда Алексей Гончарук представлял бюджет, он назвал его «бюджетом эффективности» и добавил, что бюджет 2021 г. будет бюджетом роста. Мы уже, правда, три года живем в условиях «бюджета роста», если верить экс-премьеру Гройсману.

Действительно, это просто пафосное название, которое не имеет под собой никаких содержательных основ. Когда бюджет называют эффективным, то было бы неплохо указать, в чем эта эффективность заключается. Я бы назвал бюджет на следующий год «бюджетом Гройсмана». Он принципиально ничем не отличается от документа нынешнего года и полностью совпадает с проектом майской бюджетной резолюции, которую тогда подготовило Министерство финансов. В этом бюджете нет никаких новаций, озвученных премьером Гончаруком и президентом Зеленским.

Кстати, когда правительство подавало проект бюджета в ВР, Гончарук сразу же отрекся от этого документа, заявив, что он подготовлен на действующей базе налогообложения. И премьер пообещал, что перед вторым чтением в бюджет будут внесены кардинальные изменения.

Я могу предположить, что никаких кардинальных изменений не будет. В Украине сложилась устойчивая практика: между первым и вторым чтением доходы и расходы бюджета увеличиваются на 2—5% от первоначального варианта.

Какие изменения они могут внести? Во-первых, власть может принять закон о легализации добычи янтаря. В проекте бюджета этот эффект не учтен. Рентные платежи от добычи янтаря в 2019 г. предусмотрены в сумме 1 млрд. грн., а в проекте бюджета на 2020-й — 1,1 млрд., т. е. +10%. Возможно, эта статья добавит несколько миллионов гривен, но в масштабах госбюджета, который составляет 1 трлн. 79 млрд. грн., это очень небольшие суммы.

Во-вторых, могут принять закон о легализации игорного бизнеса. Опять же, это может дать в бюджет некоторую прибавку, но не будет иметь существенного влияния на доходную часть.

Прогнозирую, что правительство пересмотрит макроэкономические показатели курса доллара в сторону укрепления. В бюджете на текущий год заложен курс 28,20 грн. за доллар, сейчас мы по факту видим уже около 24 грн. Из-за этого резко проседают доходы бюджета, поскольку 40% доходов зависят от таможни и курса (НДС на импорт, акцизы на импортные товары, ввозные пошлины и т.д.). Сейчас недобор по таможне составляет 30,3 млрд. грн. за 9 месяцев т.г.

Также правительство может пересмотреть показатели роста экономики с 3,3% до 5%, это даст дополнительных 15—20 млрд. грн. с макроэкономической точки зрения. Однако укрепление курса даст уменьшение доходов на те же 15—20 млрд. грн. В конечном итоге эти изменения сбалансируют друг друга, и на увеличение доходов бюджета это никак не повлияет. Доходная и расходная части бюджета будут пересматриваться на такую же величину, чтобы оставить дефицит бюджета на прежнем уровне (сейчас этот показатель составляет 2,09% ВВП). Это одно из важнейших требований МВФ.

— Кроме больших расходов на обороноспособность страны и обслуживание внешнего долга, есть ли в этом бюджете какие-то структурные штрихи, которые можно выделить?

— Возвращаясь к началу нашего разговора и тому, как можно назвать бюджет на следующий год, помимо «бюджета Гройсмана», я бы назвал этот документ «бюджетом неразвития». Приведу весьма показательный пример.

Речь идет об экспортно-кредитном агентстве. Закон о его создании был принят еще в конце 2016 г. В 2019-м на его функционирование было заложено мизерных 80 млн. грн. В проекте бюджета на 2020 г. на работу агентства предусмотрено ноль гривен ноль копеек.

Все развитые страны имеют подобные агентства для стимулирования и развития экспорта. Правительства этих стран уделяют много внимания и усилий для продвижения товаров своих производителей на внешние рынки. Мы же отказываемся от такой практики в первую очередь под натиском МВФ, который согласно с ранее подписанным с ним меморандумом выступает против функционирования украинского экспортно-кредитного агентства.

Следуя по такому пути, Украина фактически отказывается от поддержки своего производителя, который в первую очередь ориентирован на производство и экспорт высокотехнологичной продукции с высокой добавленной стоимостью. Это ведет к закреплению за страной статуса производителя и экспортера сырья, преимущественно продукции АПК. Без развития промышленности, прежде всего перерабатывающей, украинская экономика продолжает сжиматься и примитивизироваться, усиливаются процессы трудовой миграции и фиксируется очень низкий рост социальных стандартов.

Анализируя социальную составляющую бюджета на следующий год, можно сказать, что, к сожалению, происходит процесс консервации бедности.

Ни слова о промышленности

— Премьер Гончарук сетует, что бюджет принимается на старой базе налогообложения. Сейчас мы видим, что в парламенте один за другим принимаются законы по изменению налоговой политики. Это и скандальные законы № 1073 и 1053-1, которые, мягко говоря, были встречены мелким и средним бизнесом без особого энтузиазма. Это и законопроект № 1210, который наносит сокрушительный удар по сектору горно-металлургического комплекса, и другие инициативы. Просматриваются ли в этих законодательных метаниях хоть какая-то понятная структура реформирования и очертания новых правил игры в сфере налогообложения?

— Какой-то четкой концепции озвучено не было. Не были указаны этапы, очередность, а главное — цели всех этих налоговых изменений. Было бы хорошо, если бы это было не просто творчеством налогового комитета, а чтобы это были инструменты под конкретную программу правительства. А то у нас идут отдельные законодательные инициативы без концептуального подхода.

Коснусь законов № 1073 и 1053-1, где пересматриваются правила функционирования ФЛП. Я несколько раз спрашивал у инициатора законов Даниила Гетманцева о конечном эффекте от этих изменений для бюджета. Он не смог ответить на этот вопрос. Официально объясняется, что это направлено на борьбу с крупными ритейлерскими игроками, которые используют ФЛП для оптимизации налогообложения и легализации контрабанды.

То, что при этом задеваются интересы честных предпринимателей, отходит на второй план.

Безусловно, есть злоупотребления со стороны крупных игроков, но интересны расчеты по итогам внедрения этих законов. Коллеги подсчитали, что от занижения оборотов и других схем с участием ФЛП бюджет теряет в год 6—9 млрд. грн. С точки зрения доходной части бюджета это 0,6—0,8%. А какие же затраты понесут ФЛП от этих законодательных изменений?

По данным регуляторной службы Госкомпредпринимательства, расходы физических лиц-предпринимателей (закупка и обслуживание кассовых аппаратов) в год составят 22 млрд. грн. Если предприниматели перейдут на программный РРО (регистратор расчетных операций), то затраты ФЛП исчисляются в пределах 11—12 млрд. грн. Т.е. какого-то существенного эффекта здесь нет. Если правительство такими методами хочет бороться с контрабандой, то перекройте контрабанду, а не гоняйтесь за ФЛП по всей стране. От контрабанды потери бюджета составляют 70—80 млрд. грн. в год.

Программное РРО действительно облегчает учет и составление отчетности, но не нужно из этого делать механизм подавления, ведь те, кто работал без регистрации, выходить из тени и так не собираются. Те же, кто работал легально или полулегально, под прессингом либо уйдут «в тень», либо пополнят ряды гастарбайтеров, которых и так уже 9 млн. человек.

Не знаю, может, это у власти такая долгоиграющая стратегия — пусть люди едут за границу и перечисляют деньги в Украину своим семьям. Это, конечно, шутка, но в наших реалиях это может быть и не смешно.

— Власть обещала — ни много ни мало — настоящую революцию в виде отмены налога на прибыль и внедрения налога на выведенный капитал (НВК). Идея не новая, она обсуждалась еще в 2018 г., но ее успешно похоронили под зорким присмотром МВФ. С вашей точки зрения, может ли такой подход действительно кардинально изменить формат базы налогообложения, и почему власть отказалась от этой идеи?

— Первый момент. Принятие законопроекта 1210 в его нынешнем виде или в альтернативной версии, которая сейчас дорабатывается, поставит крест на идее введения налога на выведенный капитал. Второй момент — против НВК выступает МВФ. Противники налога доказывают, что его внедрение повлечет-де недополученные бюджетом десятков миллиардов гривен, а компенсаторов для сглаживания этих процессов нет.

Да, НВК — это не панацея, но он мощно упрощает администрирование и ограничивает возможности налоговиков вмешиваться в дела бизнеса. Идеология налога проста: все, что инвестируется в бизнес, не подлежит налогообложению, а капитал, который выводится бенефициарами, облагается налогом в размере 15%. Это очень упрощает контроль во многих аспектах и куда продуктивнее, чем гоняться за теми же ФЛП, например.

Будет ли власть возвращаться к этой идее и когда? Я лично считаю, что этого не будет вообще. МВФ против — и этим все сказано.

Однако вернемся к теме экспортно-кредитного агентства. В меморандуме с МВФ — за подписью президента, главы правительства, министра финансов и НБУ — было четко записано, что правительство берет на себя обязательство не финансировать экспортно-кредитное агентство.

Изначально нет конкретного и долгосрочного плана развития страны. Непонятно, что мы строим, какую экономику. Если продолжать нынешний курс аграрно-сырьевой модели и консервировать бедность, то нужно честно признаться, что нас ждет стремительная депопуляция, спровоцированная низкой рождаемостью и высокими темпами трудовой миграции. Сырьевая экономика не только не нуждается в таком количестве людей (по моим оценкам, в Украине проживают 32—35 млн. человек), но и не способна прокормить столько населения.

Все рассказы о приватизации, дерегуляции и прочих элементах Вашингтонского консенсуса ведут нас по этому пути. У нас вообще не говорят о промышленности и индустриальном секторе в целом.

Не будем далеко ходить и возьмем пример Польши. В программе их развития, которая принята в 2015 г. с планом-2020 и с перспективой продолжения до 2030 г., первым значится блок мер, на которых зиждется вся стратегия. Это реиндустриализация.

От наших же премьера, правительства, президента мы даже слов таких не слышим. В их понятийном аппарате нет таких словосочетаний, как промышленная политика. Все очень просто: этих слов нет и в понятийном аппарате МВФ. Любое сотрудничество с фондом убивает промышленность. Трудно себе представить, где был бы Китай, если бы он 30 лет назад начал сотрудничать с МВФ. Китай так бы и остался такой же отсталой аграрной страной, как 30 лет назад. Все меры, которые Китай предпринимал для своего развития, абсолютно противоречат идеологии МВФ. А Украина из 28 лет независимости 20 лет живет по программам МВФ.

Аплодисменты внешних спекулянтов

— По некоторым сигналам от новой властной команды можно сделать вывод, что их стратегия по уменьшению долгового давления на бюджет будет заключаться в попытках заменить дорогие внешние обязательства на более дешевые и с более длительным периодом погашения. Действительно ли мы сможем таким образом ослабить пресс внешнего долга?

— «Подольше и подешевле» — формулировка, конечно, простая и правильная. Но на практике все намного сложнее. Украина за всю историю независимости была и остается на нижней части «мусорного» уровня рейтинга облигаций. В 2014—2015 гг. мы опускались еще ниже, на дефолтный уровень.

Россия, к слову, вопреки всем санкциям находится на инвестиционном уровне. За последние три года наблюдается существенное увеличение экспорта и импорта между РФ и ЕС и в паре РФ—США. Объемы внешней торговли уже существенно превышают показатели 2015 г. В марте этого года Volkswagen отказался от строительства завода в Украине, решив не инвестировать в нашу экономику 1,5 млрд. долл., в то же время Mercedes решил строить завод в России. Это весьма показательный индикатор нашей инвестиционной привлекательности.

При «мусорном» уровне рейтинга мы не можем надеяться на дешевые кредиты на внешнем рынке. В проекте бюджета-2020 внутренний и внешний госдолг вырастет на 3,1 млрд. долл. Из этой суммы внешний долг увеличится на 400 млн. (это прирост — разница между заимствованиями и погашениями). Остальное — внутренний долг, прежде всего ОВГЗ. Стоимость внутреннего долга — 15%, внешнего — 8%. Разговоры об удешевлении госдолга только разговорами и останутся, потому что будет увеличиваться более дорогой внутренний госдолг.

Нынешний эффект укрепления гривни — следствие захода нерезидентов на рынок украинских ОВГЗ и приток в страну валюты. Те, кто заходил на рынок еще в январе при ставке в 20%, уже заработали до 40% годовых в валюте. Это с учетом того, что ставка Европейского центробанка, например, минус 0,5%, а тут +40%.

Парадоксально то, что НБУ называет заход нерезидентов на рынок наших ОВГЗ «фундаментальным фактором укрепления национальной валюты». В НБУ говорят о росте доверия к нашим бумагам. Да, можно сделать и 50% годовых, тогда доверие будет вообще запредельным. Все эти заоблачные проценты оплачиваете вы, я и все граждане Украины — из своих налогов.

Покупку украинских ОВГЗ нерезидентами за валюту я бы даже приравнял (с некоторыми оговорками) к внешнему долгу. Ведь нерезиденты будут валюту выводить из Украины: при первом же намеке на финансовый кризис эти «инвесторы» тут же бросятся выводить деньги.

Эти спекулятивные деньги не работают на экономику. Это не инвестиции, они идут на финансирование дефицита бюджета, на проедание. Если бы эти деньги заимствовались под 10% годовых и направлялись на развитие промышленности (строительство заводов и создание рабочих мест) и на них можно было бы заработать 20% годовых, тогда нет проблем. Но это банальное проедание под сумасшедший процент.

Со стратегической точки зрения Украине нужно проводить реструктуризацию внешнего долга и снижать учетную ставку. Да, будет более стремительная девальвация, но этот эффект в целом отыграет нынешнюю динамику ревальвации, и мы придем к курсу, который был заложен в бюджете. Так или иначе, при малейшем намеке на нестабильность одномоментный вывод спекулятивного капитала, который зашел на рынок ОВГЗ, очень сильно раскачает девальвационные процессы. К этому привела политика, проводимая НБУ и Минфином.

Нынешний искусственно завышенный курс гривни, который кардинально отличается от заложенного в бюджете показателя на этот год, негативно влияет на ряд факторов. От этого несут убытки украинские экспортеры, которые из-за курсовой разницы теряют прибыль. Они будут вынуждены сокращать расходы инвестиционной составляющей, на модернизацию и т.д. Завышенный курс гривни вредит конкурентоспособности украинского производителя, который работает на внутренний рынок, ведь укрепление национальной валюты удешевляет импортные товары.

Глоток доверия

— Украина сохраняет критическую зависимость от внешних заимствований. Над всем этим процессом довлеет МВФ, который диктует правила внутренней социальной, экономической и финансовой политики. Промышленный сектор продолжает кризисное пике, структура экономики все больше консервируется в пределах сырьевого сегмента. Трудовая миграция ускоряется, а правительство не придумало ничего лучше, как финансировать свои расходы за счет спекулятивных денег под бешеные проценты. Вопрос сложный, но если ответить коротко и просто — что делать власти, чтобы страна вырвалась из этого порочного круга?

— Ответить можно просто, но реализация этих механизмов очень сложная. Во-первых, нужны инвестиции, которые сокращаются третий год подряд, а не кредиты. Как внешние, так и внутренние. Для этого нужно добиться верховенства права, защиты прав собственности и неотвратимости наказания за правонарушения. Решение сугубо экономических проблем зачастую лежит вне экономической плоскости. Инвестор должен быть уверен, что его предприятие не отнимут рейдеры, что правительство не обложит его каким-либо спонтанным налогом, не затравит проверками. Пока не будет защиты прав собственности, сюда будут заходить только спекулянты.

Если сформулировать еще проще, то в Украине не хватает доверия. Сейчас даже граждане Украины не рискуют размещать депозиты в банках на длительные сроки. В общей структуре депозитов около 90% вкладов являются краткосрочными. Если будет доверие внутри страны, то сюда придет и внешний инвестор. Снизится учетная ставка, и кредиты станут дешевле.

Нужно заниматься промышленностью страны, которая в Украине сокращается третий месяц подряд. Хотя нам часто говорят о приоритете рынка услуг, мол, промышленность — это понятие из прошлого века. Но это лишь эффект учета. Все услуги концентрируются вокруг промышленного производства. В первую очередь это экспортно ориентированная промышленность. Это неоспоримый опыт всех развитых стран. Для этого требуется в т. ч. ответственное правительство, которое будет помогать, поддерживать и продвигать товары своего производителя за границу. Все рассказы о том, что рынок сам все отрегулирует, направлены на отсталые страны третьего мира, из которых выжимают сырье и человеческие ресурсы, как, к сожалению, и из Украины.

Роман ГУБРИЕНКО