«Кукла» под видом диссертации

Что не так с борьбой за академическую добропорядочность в Украине?

« ...это лучшие люди города»

(к/ф «Убить дракона», реж. М. Захаров)

В последнее время общественность Украины проявляет все большую обеспокоенность катастрофическим падением уровня высшего образования в государстве. Еженедельник «2000» регулярно публикует статьи на эту в буквальном смысле стратегически важную тему.

Так, в статье Анатолия Гоженко «Про вчених і тільки про вчених» («2000», №36 (958), 23.10.2020) высказано мнение, что одна из главных причин возникновения почти катастрофической ситуации в рассматриваемой сфере состоит в том, что сегодня в системе управления высшим образованием и наукой ведущие административные должности заняли не ученые-профессионалы, а личности, которые в своем большинстве не имеют необходимой квалификации, а нередко не отвечают и требуемым для такой работы морально-этическим нормам.

Действительно, так сложилось за последние годы, что приоритеты в системе управления высшим образованием и наукой отданы околонаучной бюрократии, которая, распоясавшись вследствие безответственности и безнаказанности, начала разрабатывать и реализовывать на практике мероприятия, с политической точки зрения выгодные руководящим чиновникам, но при этом деструктивные для образования и науки. Особую роль в наблюдаемом процессе играет руководитель админструктуры.

В газете «Голос Украины» №195(7452) 23 октября 2020 г. опубликована заметка под названием «Академічна доброчесність має стати нормою», касающаяся затронутой темы. Речь шла о презентации в агентстве «Укринформ» проекта создания совместно с «международными экспертами» «действенной системы обеспечения качества образования и академической добропорядочности». Проект предусматривает, что «международные эксперты» будут учить специалистов Комитета по этике Национального агентства по обеспечению качества высшего образования — НАОКВО (далее будем использовать украинскую аббревиатуру НАЗЯВО) проводить соответствующую экспертизу.

Эта информация сразу же вызвала несколько вопросов. Прежде всего, кто такие «международные эксперты»? Входят ли в их перечень всемирно известные своими научными достижениями украинские академики и профессора, в частности, доктор наук Татьяна Пархоменко? Ведь она известна своими расследованиями академической недобропорядочности и плагиата в диссертациях и публикациях украинских топ-чиновников, политиков и членов их семей: например, С. Бабака, А. Яценюка, К. Кириленко и многих других. Или под понятием «международные» подразумеваются только зарубежные граждане? Не будут ли эти «эксперты» подобны преподавательнице иезуитского колледжа, которую пригласили для того, чтобы на одном официальном мероприятии в марте 2019 г. она поведала сидящим в зале профессорам и доцентам украинских вузов о том, что красть чужие тексты нехорошо? И впрямь, как же без подобных «экспертов» украинская профессура узнала бы, что плагиат — это плохо?!

В связи с этим возникает второй — риторический — вопрос: неужели отобранные в члены Нацагентства со всей Украины «лучшие из лучших» представители украинской науки и образования оказались неспособны и за пять лет существования НАЗЯВО за немалые бюджетные деньги проводить экспертизу академической добропорядочности?

Впрочем, чему удивляться, если год назад в публикациях трех из этих «лучших» был найден плагиат, в т. ч. у одного — в его докторской диссертации (Т. Пархоменко «Совість вищої освіти: як плагіаторів найняли забезпечувати якість науки». «Українська правда», 5.07.2019).

Однако возглавляемый С. Квитом Комитет по вопросам этики — тот, который будут обучать зарубежные «эксперты», — плагиат у своих коллег назвал «низким академическим качеством» и оставил их в составе НАЗЯВО.

Вот и совсем недавно на сайте «Антиплагіат — аналіз статей та дисертацій» появилась информация, что еще одного члена НАЗЯВО — Лидию Фесенко, входящую в состав Апелляционного комитета, который «розглядає звернення, заяви і скарги щодо діяльності та рішень спеціалізованих вчених рад», уличили в плагиате в ее квалификационной бакалаврской работе. Кроме плагиата из российских и украинских учебников, бакалаврская работа Л. Фесенко пестрит орфографическими, синтаксическими, стилистическими и даже фактологическими ошибками. Причем в таком количестве, что нет ни одной страницы без ошибок, включая название работы на титульном листе. Около сотни ошибок разукрасили 30 исследованных страниц бакалаврской работы Л. Фесенко. Как отмечает автор публикаций Василь Садовый, «кваліфікаційний і освітній рівень Лідії Фесенко, як члена НАЗЯВО, свідчать... вирішувати долі людей, яким вже присуджено наукові ступені, а також — акредитувати чи відмовити в акредитації університетам — очільниками НАЗЯВО доручено взагалі малограмотній особі». (Таблицы с плагиатом и ошибками, как и фото самой бакалаврской работы Л. Фесенко, приведены в статье Василя Садового «НАЗЯВО: квітник розсадник недоброчесності», серія 1, ч. 1 і ч. 2.

Но вернемся к презентации. Как было на ней заявлено, названный проект будут поддерживать Министерство образования и науки и НАЗЯВО, председатель которого С. Квит подчеркнул, что «проект спрямовано на зміну академічної культури наших закладів вищої освіти» и что «важливо, що виші стимулюються до створення власних політик в академічній доброчесності, власних документів, кодексів етики, курсів з академічного письма».

Говорят, что история повторяется как фарс. В Украине насчитывается уже несколько поколений одних и тех же по сути документов: «положение о предотвращении академического плагиата», «этический кодекс», «положение об академической добропорядочности и этике академических взаимоотношений», «положения о комиссии по академической добропорядочности», «о комиссии по этике и управлении конфликтами», «положения о группе благоприятствования академической добропорядочности» и т. п. (Все названия реальны и взяты с сайтов украинских университетов).

Появление этих «поколений кодексов» обусловлено тем, что в последние годы при смене министра МОН подобные документы вузами дописывались и переписывались: при С. Квите на посту профильного министра, потом при Л. Гриневич, потом при Квите на посту руководителя НАЗЯВО. Пополнятся они еще одним «поколением» и в рамках анонсированного проекта.

При этом созданное для искоренения плагиата в системе украинской науки и высшего образования НАЗЯВО, которым руководит С. Квит, абсолютно ничего не сделало для устранения этой опухоли, ибо ни один плагиатор не был лишен незаслуженно полученной научной степени. Поэтому когда С. Квит нагружает вузы все новым бюрократическим бумаготворчеством, хочется, повторив ставшие афористичными слова, спросить: «Каких вам еще кодексов не хватает?»

Должно быть, ратующий за этический кодекс господин Квит является примером академической добропорядочности наивысшей пробы. Но размещенный на сайте «Антиплагіат — аналіз статей і дисертацій» материал, посвященный детальному анализу докторской диссертации Квита, его монографии и статей, дает серьезные основания усомниться в этом предположении. Ибо из этих публикаций следует, что докторской диссертации председателя НАЗЯВО Сергея Квита фактически нет.¹

Нечто, названное диссертацией и даже защищенное под видом докторской, есть, а по факту — нет. Потому что докторская диссертация — это не просто какой-то текст. К диссертации, особенно докторского уровня, выдвигается ряд требований, закрепленных в нормативно-правовых документах. И если эти требования не выполнены, то речь не то что о защите, но даже и о предзащите на кафедре идти не может.

Например, действовавшим на момент защиты докторской диссертации С. Квита Порядком присуждения научных степеней и присвоения ученых званий (п. 12), утвержденным постановлением КМУ от 28 июня 1997 г. №644, был установлен минимальный объем основного текста докторских диссертаций для гуманитарных наук в 15 авторских листов.² Такие требования в Украине действуют и сегодня.

Так вот. Основная часть3 защищенной по филологическим наукам докторской дисcертации С. Квита «Дмитрий Донцов и «Литературно-Научный Вестник» («Вестник») на фоне развития украинской литературы и журналистики 20—30-х годов. Идеологические, эстетические и организационные принципы» — согласно статистике файла составляет 458 084 знака с пробелами, что равняется 11,45 авт. л., т. е. на 3,55 авторского листа не дотягивает до минимального объема основной части докторской диссертации по гуманитарным наукам. Более того. Даже общий объем диссертации, т. е. вместе со вступлением и выводами, не дотягивает не то что до 15, а хотя бы до 12 авторских листов.

Видно, С. Квиту так хотелось поскорее стать доктором филологических наук, что не успевал он эти недостающие 3,55 авт. л. дописать. А ведь писал-то прямо в «турборежиме»: только 27 октября 1997 г. защитил кандидатскую диссертацию «Літературно-критична й журналістська діяльність Михайла Рудницького у 1910—1930-х роках», а уже менее чем через два года готова и докторская. Именно через два, ибо 30.09.1999 г. ученый совет Института журналистики Киевского университета им. Тараса Шевченко рекомендовал к печати монографию С. Квита «Дмитро Донцов. Идеологический портрет».

Скажете: так это ж монография. Правильно. Только данная монография и была защищена под видом диссертации: объемы (и содержание) их основных частей идентичны. Как практически идентичны и их общие объемы (т. е. со вступлением и выводами), ибо общий объем диссертации превышает общий объем монографии лишь на 0,3 авт. л. (за счет добавленных во «Вступлении» и «Выводах» предложений).

Правомерен вопрос: почему же Сергей Квит открыто не защитился по монографии? Ответ прост: потому что к монографиям, которые защищаются в качестве докторских диссертаций, предъявляются существенно иные требования, нежели к монографиям, сопровождающим диссертации в качестве одной из публикаций. От монографий, которые защищаются как докторские диссертации, требовался тот же минимальный объем основной части в 15 авторских листов, а также опубликованные ранее не менее 20 публикаций в научных профессиональных журналах и изданиях, признанных таковыми ВАКом (аналогичные требования действуют и сегодня). Ни одному из этих требований монография Квита не соответствовала.

Но ведь после рекомендации монографии к печати у ее автора было время, чтобы дописать недостающие 3,55 авт. л. Однако за прошедший до защиты 19 декабря 2000 г. год на свет появилось лишь 0,3 авт. л. Тем не менее уже 2 марта 2000 г. диссертация — по факту та же монография — проходит обсуждение и получает рекомендацию к защите. Рекомендация означает, что диссертация готова (27 марта того же года готовность диссертации Квита подтверждается другой кафедрой Киевского национального университета имени Тараса Шевченко).

Возникает закономерный вопрос: как столь значительную нехватку объема (3,55 авт. л. при распечатке — согласно правилам оформления диссертаций — составляют около 80 страниц) С. Квиту удалось скрыть в печатном варианте докторской диссертации? Для сокрытия этой недостачи был искусственно натянут объем за счет следующих ухищрений: существенное увеличение полей с одновременным уменьшением количества знаков в строке; увеличение межстрочного интервала; 25 пустых страниц с двумя-тремя строками; начало каждого подраздела (параграфа) с новой страницы, в то время как согласно нормативно закрепленным правилам оформления диссертаций с новой страницы начинаются только структурные части, к которым подразделы не относятся, и т. п. И хотя объем текста в авторских листах не увеличился, нехватка 80 страниц в т. н. кирпиче была закамуфлирована.

К тому же, чтобы перестраховаться на тот случай, если обратят внимание на тождественность монографии и диссертации, был сфальсифицирован объем монографии в списке публикаций, приведенных в диссертации и в автореферате: вместо реальных 260 страниц указано 372 страницы.

Было что скрывать и кроме фальсификаций диссертации с монографией. На момент защиты и предзащиты диссертации постановлениями Президиума ВАК Украины от 10.02.1999 г. №1—02/3 «О публикации результатов диссертации на соискание научных степеней доктора и кандидата наук и их апробации» и от 09.02.2000 г. №1—02/2 «О публикации основного содержания материалов диссертации» от специализированных ученых советов требовалось «приймати до захисту дисертації на здобуття наукового ступеня доктора наук тільки за таких умов: наявність не менше 20 публікацій за темою дисертації у наукових провідних фахових журналах, а також в інших періодичних наукових фахових виданнях України (їх перелік затверджує ВАК України) та інших країн». (Это требование существует и сейчас).

На момент защиты у С. Квита по теме докторской диссертации в научных профессиональных и периодических журналах и изданиях Украины по филологическим наукам была аж 1 (одна!) публикация (в научных профессиональных зарубежных изданиях — 0): «Дмитро Донцов: концепція чи провокація?» // Слово і час. — ч. 1, 2000. — С. 71—74. (Выходивший ежемесячно журнал «Слово і час» был внесен ВАКом в список периодических профессиональных научных изданий по филологическим наукам с 10 ноября 1999 г.). Публикация — на 0,5(?) страницы — «Дмитро Донцов і сучасність» // Слово і час. — ч. 1, 2000. — С. 74 — согласно нормативу не могла быть засчитана из-за того, что напечатана в том же номере этого же журнала (и даже на той же странице).

Поскольку минимальных 20 публикаций, которые отвечали бы приведенным выше критериям, и близко не было, список публикаций по теме диссертации в значительной своей части был сфабрикован.

Так, в список, размещенный во «Вступлении» диссертации под рубрикой «Результати дисертації опубліковані» (в автореферате под рубрикой «Основні положення дисертації викладено у таких публікаціях»), Квит включил с десяток статей вообще не по теме докторской диссертации. Как и текст лекций «Основы герменевтики», который к тому же (в отличие от педагогических наук) не приравнивался к публикациям в профессиональных научных изданиях. Десятка полтора составили публикации, напечатанные еще до защиты кандидатской диссертации.

Более того, в список были включены две статьи, которые уже подавались С. Квитом к защите кандидатской как такие, в которых изложены основные положения его кандидатской диссертации: «Між історією та мистецтвом» // Слово і час. — ч. 11, 1991 і «Щоб слово пламенем взялось» // Слово і час. — ч. 11, 1992.

Оставшиеся публикации вышли в изданиях, не имевших статуса научных профессиональных журналов или периодических научных изданий по филологическим наукам как в Украине, та и за рубежом.

Итак, можно констатировать, что на момент рекомендации к защите и на момент защиты докторской диссертации у С. Квита не было ни минимального количества публикаций, соответствующих нормативным требованиям, ни минимального объема основной части самой докторской диссертации (да и общего объема в целом), также нормативно предусмотренного для докторских диссертаций по гуманитарным наукам.⁴

Что же тогда было защищено С. Квитом под видом докторской диссертации?

Описанная ситуация напоминает «куклу» — способ мошенничества, при котором под видом пачки с денежными купюрами подсовывается т. н. «кукла»: сверху и снизу пачки — настоящие купюры, а в середине — нарезанные листы бумаги или, что еще хуже, фальшивые денежные знаки.

Несмотря на то что есть масса вопросов к кафедрам, спецсовету и ВАК, рекомендовавшим, присудившим и утвердившим научную степень доктора филологических наук будущему председателю НАЗЯВО за «куклу» под видом докторской диссертации, задавать их не будем: не они бенефициары этих многочисленных нарушений, как и не они субъекты фальсификаций.

А вот к господину Сергею Квиту вопросы есть. Как эти фальсификации сочетаются с его поучениями других академической добропорядочности и с тем, что он по должности выступает в статусе лица, возглавляющего борьбу с ее нарушениями? Ведь согласно ст. 42 закона Украины «Об образовании» нарушениями академической добропорядочности являются: фальсификация — «сознательное изменение имеющихся данных, касающихся... научных исследований» и фабрикация — «придумывание данных или фактов, использующихся в ...научных исследованиях». И фальсификация, и фабрикация, согласно той же ст. 42, являются формами обмана, т.е. предоставлением «заведомо неправдивой информации относительно собственной... научной деятельности».

Скажете: в 2000 г. ни про какую академическую добропорядочность и ее нарушения и речи не шло. Про академическую добропорядочность речи, может, и не было. Но вот понятие обмана было. Притом задолго до этого было. Есть оно и сегодня. Как и понятия чести, морали и этики ученого.

Посему печально, что возглавляет формально озабоченное академической добропорядочностью НАЗЯВО господин Квит, призывающий к позитивным примерам ее утверждения. Но является ли он сам позитивным примером академически добропорядочного ученого? Допустимо ли, чтобы такие «доктора» наук руководили наукой и высшим образованием в Украине?

А ведь НАЗЯВО по своим полномочиям — это фактически центральный орган государственной власти, наделенный монопольными функциями в сфере высшего образования: не аккредитует агентство образовательную программу — и вуз не сможет выдать выпускникам дипломы определенного уровня (вопреки всяким россказням про якобы автономию вузов).

Кстати, попытка выполнить предписание Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции относительно приведения фактического статуса НАЗЯВО в соответствие с юридическим через оформление его как ЦО в сфере высшего образования, похоже, наталкивается на саботаж лоббистов НАЗЯВО на самых высоких властных уровнях. Можно предположить, что и вышеупомянутая пресс-конференция, если посмотреть на некоторых присутствовавших на ней влиятельных стейкхолдеров, — сигнал украинской власти: не трогайте НАЗЯВО во главе с Квитом.

И неважно, что за всеми мантрами про академическую добропорядочность и этические кодексы стоят вполне материальные интересы членов и сотрудников НАЗЯВО. Ибо, глядя на их оклады (не говоря уже о всяких иных «печеньках»), которые даже у неостепененных сотрудников в разы выше зарплат украинской профессуры, понимаешь, что ребятам есть что терять. Не зря же в секретариат трудоустроили экс-членов идеологически близких партий, бывших сотрудников далеко не самого мощного киевского университета, в конце концов, похоже, даже близких родственников (среди сотрудников секретариата вроде бы числится некая Марта Винницкая. Такие же имя и фамилию носит супруга руководителя секретариата НАЗЯВО и близкого приятеля С. Квита Михаила Винницкого. Если это так, то возникает вопрос: поскольку НАЗЯВО — государственная бюджетная организация, то не является ли трудоустройство одного супруга, находящегося в подчинении другого, проявлением коррупции, как об этом говорит закон Украины «О предотвращении коррупции»?).

Все это настолько дискредитирует НАЗЯВО, что у научной и образовательной общественности возникает закономерный вопрос: так для чего же создавалось это весьма дорого обходящееся государственному бюджету и университетам Украины агентство: для действенной борьбы с плагиатом и иными видами академической добропорядочности или для удачного трудоустройства лиц, объединенных знакомством или родственными связями?

В этом, наверное, и один из вариантов ответа на поставленный в подзаголовке статьи вопрос.

1 Цикл публикаций «Докторська дисертація Сергія Квіта: сплюндрована доброчесність» В. Садового.

2 Согласно Государственному стандарту авторский лист равняется 40 тыс. знаков, включая разделительные знаки и пробелы между словами.

3 В соответствии с действовавшим на момент рекомендации и защиты С. Квитом докторской диссертации нормативно-правовым документом основная часть равнялась основному тексту и состояла из разделов, подразделов, пунктов, подпунктов. Т. е. не включала титульный лист, лист с перечнем пунктов содержания («Содержание»), список условных сокращений, вступление и выводы, список использованных источников, дополнения.

4 Электронные варианты докторской диссертации С. Квита и его монографии размещены на сайте «Антиплагіат — аналіз статей і дисертацій».

Яков ХОТЕНКО