Лишившиеся работы латвийские рыбаки уезжают – в том числе и в Россию

Специализированный промысел трески в прибрежных водах Латвии остановлен. В качестве «утешительной пилюли» Европарламент утвердил меры поддержки представителей рыбной отрасли, вынужденных прекратить её промысел в Балтийском море. Тем временем латвийские рыбаки-тресколовы режут свои траулеры на металл, да разъезжаются по другим странам – туда, где они могут заниматься своим исконным промыслом.

Едут латыши-рыбаки и в Россию – даже те из них, кто плохо владеет русским языком. Удивительного ничего нет: Россия, вопреки тому, что говорит латвийская государственная пропаганда, воспринимается как страна возможностей.

Копеечка в утешение

Итак, Евросоюз согласился кинуть тресколовам «копеечку» в утешение. Латвийское министерство земледелия, в ведении которого находится и рыболовство, ещё уточняет размер необходимой компенсации, затем соответствующую заявку подадут на утверждение в комитет по надзору Европейского фонда морских дел и рыбного хозяйства. Впрочем, сумма, которую запросит Латвия для своих рыбаков, уже примерно известна – около 3 млн евро.

При этом дисциплинированные латышские чиновники ещё и стараются оправдать перед собственным населением суровые меры, принятые руководством ЕС в отношении рыбацкого промысла. «Учитывая тот факт, что ресурсы трески в Балтийском море продолжают уменьшаться и, вероятнее всего, в ближайшее время не восстановятся, запрет на специализированный промысел этого вида рыбы является логическим шагом. Рыбакам, которые в основном занимаются промыслом трески, разрешено ликвидировать суда и получить компенсацию. Если рыболовы, работавшие на этих судах, найдут работу в другой отрасли, им будет выделена компенсация и в таком случае. Пока речь идет о трёх миллионах евро, которые будут выплачены в виде компенсаций, но сумма, возможно, будет большей», – поясняет директор департамента рыбного хозяйства министерства земледелия Нормунд Риекстиньш.

По его информации, в целом на компенсации могли бы претендовать владельцы 12 судов, которые больше не смогут использовать их для вылова трески. Сейчас разрабатываются правила Кабинета министров о порядке выдачи компенсационных денег. «Треску, добытую в результате прилова (неумышленной добычи), можно будет реализовать и в дальнейшем. Но необходимо учитывать, что объем пойманной трески не должен превышать улов другой рыбы. Условие Еврокомиссии – объем прилова трески не должен быть больше 20%», – подчеркнул Риекстиньш. Он добавляет, что ликвидация судов «не является принудительным действием», а рыбаки, дескать, могут переориентироваться на промысел салаки, кильки, лосося и др.

Сами рыбаки пока не торопятся отказываться от лицензии на промысел трески – на тот случай, если через несколько лет ситуация все же вдруг изменится к лучшему. Надежды на это, откровенно сказать, мало – ведь Еврокомиссия последовательно снижала квоты на вылов трески на Балтике уже в течение многих лет. «И справедливости ради важно сказать, что эти ограничения появились в том числе и по вине балтийских рыбаков, которые в 1990-х и нулевых варварски истребляли морские тресковые запасы, и понятие "браконьерство" им было очень хорошо известно… И чему тут удивляться, что в итоге рыбные запасы на Балтике исчерпались», – признает журналист Евгений Лешковский.

Е. Лешковскому вторит Янис Бирзакс – биолог, работающий в Даугавпилсском университете. «Насколько я вижу по документам, а у меня есть данные даже 80-х годов, постоянно шло постепенное уменьшение квот на вылов трески на Балтике. И во многом это оправданно, поскольку из-за особенностей моря запасы трески восполняются медленно, а точнее – почти не восполняются. Биомасса нерестового стада только сокращается в последние тридцать лет», – поясняет эксперт.

Рыболовство непрестижно

Также по местной рыболовной отрасли очень бьет отток населения из Латвии. Большинство тех жителей страны, кто сейчас занят в этой сфере, уже старше 50 лет. Молодёжь же предпочитает работать не на оставшихся в основном старых рыболовецких шхунах, а на более крупных судах, а лучше ещё и в других странах. В окрестностях Лиепаи кадровый голод заставил тамошних рыбаков задуматься об отправке своих судов в металлолом ещё несколько лет назад. «Чтобы в наши дни в Латвии трудиться в рыболовецкой отрасли, нужно быть одержимым или очень уж преданным своей династии», – говорят опрошенные «Латвийским радио» будущие штурманы из мореходного колледжа в Лиепае. Никому из них мысль о работе на рыболовецком судне в Лиепае в голову даже не приходит. По их словам, уж лучше уехать в дальние моря ловить крабов и получать за это не меньше 3 тыс. евро в месяц.

Например, молодые латвийцы Игорь и Роман рассказали радиостанции, что их цель – попасть в торговый флот. «Мы учимся здесь, потому что знаем, что сможем заработать, а на рыболовецком флоте это сделать не удастся. Там куда хуже условия, чем в торговом флоте. И мир тоже можно посмотреть. Я не хочу идти рыбачить», – откровенно говорит Роман. Игорь отмечает ещё один момент – карьерный, ведь перспектив у рыбаков куда меньше. «Ну станешь ты капитаном на судне с тремя рыбаками, но много ли получишь? Если ты на большом флоте, у тебя хоть каюта есть, душ. На рыболовецком флоте этого нет», – пояснил учащийся колледжа. По его словам, условия труда и уровень зарплаты не позволяют делать выбор в пользу работы на рыболовецких суденышках типа «Балтика», советской ещё постройки.

На шхуне как раз такого типа работали в Лиепае владельцы ООО Ervils. Раньше у них было несколько судов, но остальные разрезаны на металлолом, а сейчас остался только один Briedis, на котором в море ходили шесть человек. Председатель правления фирмы Эрвил Лаугалис ещё два года назад рисовал ближайшее будущее мрачными красками. «Если говорить о кадрах, картина печальная. Хоть у нас тут и мореходка, и традиции, но молодежь не приходит, выпускники на рыболовецкие суда не идут. Не могу припомнить, чтобы кто-то за последнее время пришёл – разве что на практику на месяц, и всё. Флот, корабли стареют, люди стареют», – сетовал бизнесмен. Он правильно предсказал, что скоро в тресковом промысле в Латвии придется поставить жирную точку.

К слову, в октябре 2017-го на совещании министров сельского хозяйства Европейского союза в Люксембурге Риге удалось частично отстоять квоты на вылов трески и кильки в Балтийском море. Но счастье оказалось недолгим: в октябре 2020-го министры сельского хозяйства и рыболовства Евросоюза договорились радикально сократить промысел нескольких видов рыб в Балтийском море. «И нужно ли удивляться, что многие рыбаки, уже ранее порезавшие свои суда на металлолом, теперь ищут страны, куда податься и где заниматься любимым и привычным делом. К примеру, в Ирландии в городках по берегам Ирландского моря уже не первый год живут целые артели рыбаков из Латвии и Литвы. Но на Изумрудном острове и своих экономических проблем девятый вал», – пишет Е. Лешковский.

В силу вышеперечисленных причин латвийские рыбаки нередко становятся участниками государственной программы РФ по оказанию поддержки в добровольном переселении соотечественников в Россию. «В итоге коренные латыши из Курземе (западная Латвия. – Р.Б.), которые по-русски всегда говорили довольно плохо, переселяются не просто в Россию, а в самые отдаленные её регионы, например в Мурманскую область, а главным образом – на Дальний Восток, где продолжают заниматься любимым делом уже на Тихом океане. Один из таких, Валдис Авотиньш, стал участником Госпрограммы в прошлом году», – повествует Лешковский.

Латвийский бизнес

Сам Валдис Авотиньш говорит, что у него нет поводов жаловаться. «Россия приняла очень хорошо – и меня, и моих товарищей, которые когда-то тралили рыбу на Балтике, но из-за жестокой политики Евросоюза вынуждены были порезать свои суда на металлолом. Да, мы все получили от ЕС компенсации за причинённый ущерб. Ну и что? Ладно, я купил на часть денег старенькую немецкую машину, ещё часть денег проел-пропил. Но ведь работать надо, а в Латвии рыбаку это теперь невозможно», – с горечью поделился рыбак.

Он рассказал, что изначально с товарищами думал поехать в Ирландию или Шотландию. Но потом, пообщавшись с тамошними рыбаками, которые ещё раньше переехали туда из стран Прибалтики, понял, что этого делать не стоит. «Те прямо сказали – даже не суйтесь сюда. Тут полно своих безработных рыбаков, которые тоже больше не могут заниматься традиционным промыслом из-за сокращения разных квот на лов рыбы и других обитателей своих морей. Мы подумали и решили переселиться аж на Дальний Восток, где и жизнь интересная, и работы полным-полно», – пояснил Авотиньш.

Те же рыбаки, что ещё остались в Латвии, пребывают в депрессии. «Промысел трески прежде всегда был в основе нашего бизнеса. Но в последние годы дела с её ловлей шли все сложнее. Даже ученые не могут объяснить, почему трески стало меньше и она некрупная. За треску небольшого размера экономически выгодная оптовая цена не предлагается. Наш маленький траулер Briedis станет одним из тех рыболовецких судов, которые окажутся ликвидированы. Мы полностью разрежем этот актив, что эмоционально тяжело – учитывая то долгое время, сколько мы занимались промыслом трески. Поэтому и полагается компенсация. Возможно, суда будут разрезаны уже в следующем году. Компенсацию необходимо правильно вложить, чтобы предприятие в будущем могло развиваться. У нас уже имеются наработки, которые позволяют продолжить деятельность. Например, построен цех по переработке рыбы, мы стали скупать рыбу», – пытается бодриться член правления ООО Ervils Айгар Лаугалис.

Тут стоит отметить, что 1 июня город Лиепая остался без собственного производства рыбных консервов. Правда, владелец предприятия Kolumbija Ltd Игорь Крупник, останавливая завод, выражал надежду, что в сентябре предприятие всё-таки возобновит работу, но не получилось. К слову, И. Крупник – по рождению москвич, бизнесом занимается с начала 1990-х. «В феврале 2003 года я оказался в Латвии. Приехал сюда – холод, грязь, какие-то охранники поставлены, чтобы окончательно не разворовали рыбный завод. Посмотрел на все это и пошел в гостиницу собираться – решил, что утром улечу в Москву и больше об этом заводе не вспомню», – рассказывает Крупник. Но тогдашний мэр Лиепаи Улдис Сескс пригласил москвича прийти на беседу и уговорил его попытаться воскресить предприятие. И Крупник остался: помимо рыбоконсервного завода, он построил в Лиепае еще рыборазводный комплекс и предприятие по производству крабовых палочек.

Но со временем начались проблемы. У него была открыта кредитная линия в банке SEB, но там в какой-то момент попросили срочно вернуть деньги – в головном офисе посчитали, что появились некие «серьёзные риски». Предприниматель перешел в банк Trasta komercbanka, но в 2017-м его признали неплатежеспособным, и началась процедура банкротства. «Самое смешное, что мы могли бы работать. Когда банк "навернулся", мы должны были ему миллион евро, но на счету завода по производству крабовых палочек лежало 500 тысяч. Я предлагал произвести взаимозачет, и мы бы остались должны банку всего полмиллиона. Но нет, эти деньги у нас просто украли, ответили, что так нельзя. "Теперь вы являетесь кредиторами банка, если будут лишние деньги, вам их вернут", – ответили мне и сделали должником», – поражается Крупник. В итоге все свои предприятия он закрыл и уехал в Израиль.

Работы лишились 450 человек. Вот такой вот «бизнес  по-латвийски»…

Роман Бабурин