Мэгги Тэтчер и тридцатилетний шок для Украины

На уходящей неделе, 13 октября, Маргарет Тэтчер исполнилось бы 95 лет. Она собиралась произвести в британской экономике революцию и, став премьер-министром, действительно совершила её. Многие из современников восторгались ею, называя Маргарет «тигрицей в окружении хомяков», «железной леди» и «Черчиллем в юбке». Но и противники не жалели обидных прозвищ, называя её то «бешеной овцой», то «пуделем Рейгана», то «самоуверенной мещанкой», то «волчицей в овечьей шкуре».

Однако для нас сегодня важно разобраться в том, что же такое, собственно, «тэтчеризм» и какое отношение он имел к тому, что произошло в России и на Украине после распада СССР, в «лихие 90-е», о которых подавляющее большинство граждан постсоветских государств вспоминают с содроганием.

Автор концепции «шоковой терапии»

Свои идеи относительно преобразования британской экономики Тэтчер брала не «с потолка», они не были результатом спонтанной импровизации или наития. Двумя крупнейшими научными авторитетами для неё были австро-британский экономист Фридрих фон Хайек и Милтон Фридман, американский экономист, работавший в 1940–1970-х годах в Чикагском университете. Особо отметим, что Фридман выполнял функции экономического советника и у Рональда Рейгана, и у Тэтчер; «рейганомика» и «тэтчеризм» выстраивались именно по фридмановским лекалам. В рейгановской администрации, по словам американского политолога Алана Эбенстайна, к Фридману относились как к «экономическому гуру».

Фридрих фон Хайек являлся для Тэтчер безусловным экономическим авторитетом

Книгу Хайека «Дорога к рабству» Маргарет прочитала еще в юности и ей показалась близкой его идея о том, что всякое вмешательство государства в экономику неминуемо ведёт к тоталитаризму. Этот далеко не бесспорный тезис Тэтчер безоговорочно приняла. Кроме того, ей, дочери бакалейщика, понравилась мысль Хайека о том, что государство должно максимально дистанцироваться от экономики, не вмешиваться в неё, давая возможность предпринимателям действовать безо всяких ограничений со стороны государственных органов, и тогда, дескать, капитализм предстанет в своей истинной, «первозданной» сути, вернётся к классическому конкурентному рынку, который волшебным образом «сам себя отрегулирует».

Что же касается Фридмана, то его считают автором концепции «шоковой терапии», которая сводится к следующим основным составляющим: отказ государства от вмешательства в экономику (дерегуляция экономики); мгновенная либерализация цен, когда государство устраняется от их регулирования и цены стремительно взлетают; приватизация госпредприятий под предлогом их убыточности; резкое сокращение государственных расходов на социальную сферу, здравоохранение, образование, науку и т.д. Все эти меры, по мысли Фридмана, должны обеспечить рост экономики, он, в свою очередь, удовлетворит потребности высших слоёв, а представители этих слоёв станут отчислять «излишки» в пользу малообеспеченных групп населения.

На этой концепции, собственно, и строится то, что сегодня называют неолиберальной экономической моделью.

Милтон Фридман, автор концепции «шоковой терапии», выполнял функции советника у Рейгана и Тэтчер

«Чикагские мальчики»

В Чикагском университете сформировалась школа последователей Фридмана, многие из которых вскоре оказались в различных странах (Аргентине, Чили, Бразилии и др.) в качестве тех, кто осуществлял там «шоковую терапию». Их окрестили «чикагскими мальчиками» (Сhicago boys); это название вошло в политический лексикон как обозначение команды «шоковых терапевтов», радикально реформирующих национальные экономики. К примеру, в Чили в годы диктатуры Аугусто Пиночета такую стратегию осуществляла группа экономистов, воспитанных именно на идеях Фридмана.

Жертвы режима Пиночета на стадионе в Сантьяго (Чили)

Сторонники методов «шоковой терапии» (среди них -- официальные представители МВФ) на протяжении многих лет убеждают, что эти методы дают возможность странам с переходной экономикой быстро перейти к рыночным отношениям. Однако противники этой стратегии подчёркивают её крайне негативные и разрушительные последствия.

Например, канадская журналистка и социолог Наоми Кляйн, автор книги «Доктрина шока: становление капитализма катастроф» (2007 г.), относит к таким последствиям затяжную безработицу, охватывающую двадцать – сорок процентов трудоспособного населения, высокий уровень инфляции (вплоть до гиперинфляции), общий резкий спад производства и ликвидацию его высокотехнологичных отраслей, критичную зависимость от иностранных инвестиций, дисбаланс во внешней торговле, рост внешнеэкономической задолженности, стремительное падение уровня жизни населения, возрастающее имущественное расслоение, кризис всей социальной сферы, нарастание преступности и нищеты, деградацию и маргинализацию населения, снижение рождаемости и резкий рост смертности, усиливающееся социальное и политическое напряжение и т.д.

Разве все эти «прелести врастания в рынок» не знакомы до боли гражданам Украины? Все, абсолютно все перечисленные кризисные явления происходили и происходят в «незалежной» в течение последнего тридцатилетия, причём в нарастающих масштабах…

Как привести население в состояние деморализации и ступора

Неолиберальная экономическая модель с её непременным атрибутом - «шоковой терапией» - на протяжении последних 50--60 лет утверждалась в самых разных странах. Это было, можно сказать, её триумфальное шествие по миру.

Реализация «доктрины шока», как отмечает Кляйн, чаще всего связана с госпереворотом в той или иной его форме. При этом население страны испытывает шок от самого переворота, но одновременно на граждан обрушивается ещё целая серия множественных и разноаспектных шоков: шок от крайне болезненных перемен в экономике (резкого роста цен и тарифов, инфляции, стремительного обеднения значительной части населения); шок от военных действий, протекающих, как правило, в форме полупартизанского конфликта; культурный шок – вследствие насильственного уничтожения многих традиционных ценностей, характерных для той или иной страны (одна из главных установок реформаторов чикагской выучки - «ментальность должна быть разрушена и изменена»); шок от масштабных репрессий и террора и т. д.

От того что все эти шоки «стартуют» и разворачиваются практически одновременно, буквально с места в карьер, когда действие одного шока накладывается на действие другого, взаимно усиливая друг друга, основная часть населения, утверждает Кляйн, быстро приходит в состояние полной дезориентированности, деморализации, страха, ступора и безответной покорности, превращаясь в конгломерат запуганных, неспособных к серьёзному сопротивлению жертв социально-экономического эксперимента.

Невозможно не признать, что всё описанное очень точно характеризует то, что происходит в последние годы на Украине.

С поправкой на местную специфику

Сторонники неолиберальной «шоковой» модели преподносят её как нечто сверхпозитивное, в высшей степени эффективное и спасительное для экономик самых разных стран. Причём в разных странах эта модель реализуется по-разному, с различной степенью полноты и интенсивности. Та же Тэтчер осуществила в британской экономике дерегуляцию и приватизацию, разгромила профсоюзы и угольную отрасль, однако радикальное «переформатирование» коснулось всё же не всех сфер экономической жизни.

Кроме того, в Англии дело не дошло до массовых убийств и «эскадронов смерти» - Тэтчер была безусловной патриоткой своей страны, её нельзя отнести к «компрадорам», она не додумалась до идеи массово убивать своих соотечественников ради какой бы то ни было «сверхценной» теории. То есть «шоковая терапия» в Англии осуществлялась в несравненно более мягких формах, нежели в Чили, Индонезии или Украине, где внутренняя политика с подачи турчиновых и аваковых – конечно, при покровительстве вашингтонских кураторов – базируется в последние годы на натравливании одной части населения на другую и поощрении массового убийства соотечественников.

Мозговые центры «рыночников»

Приобщение «железной леди» к идеям Хайека и Фридмана происходило системно. Она регулярно посещала мероприятия и официальные обеды в лондонском Институте экономических проблем (Institute of Economic Affairs). Этот своеобразный мозговой центр, продвигавший идеи «свободного рынка», был основан в 1955 году крупным бизнесменом Энтони Фишером, учеником Фридриха фон Хайека. Участие в этих встречах в значительной степени повлияло на взгляды Маргарет. Большое воздействие на неё оказали также идеи Ральфа Харриса, генерального директора этого же института, и Артура Селдона, руководившего в нём издательскими вопросами.

Селдон, кроме того, являлся ещё и вице-президентом «Общества Мон Пелерин» (The Mont Pelerin Society) -  международной организации, в которую входили видные экономисты, философы, историки, интеллектуалы, крупные бизнесмены, поддерживавшие политику свободного рынка и политические ценности открытого общества. «Мон Пелерин» было создано в апреле 1947 года 36 учеными на конференции, которую организовал Фридрих фон Хайек в Мон Пелерине, швейцарском местечке неподалёку от Монтре; среди основателей общества, помимо Хайека, оказались Милтон Фридман, Карл Поппер, Людвиг фон Мизес и Джордж Стиглер. Понятно, что все экономические проекты, которые обсуждались на заседаниях общества, благодаря Селдону доходили до Тэтчер, что называется, из первых уст.

«Динь-дон, ведьма умерла!»

Итак, со второй половины ХХ века неолиберальная экономическая модель, в рамках которой всякое социальное взаимодействие между людьми рассматривается, грубо говоря, как акт купли-продажи, стала господствующей в мире. Как пишет критик неолиберализма Иммануил Валлерстайн, «неолиберальное контрнаступление возглавили правые правительства США и Великобритании (Рейгана и Тэтчер) и два межправительственных финансовых агентства – МВФ и Мировой банк, которые совместными усилиями создали то, что было названо «Вашингтонским консенсусом». Слоган для этой совместной политики отчеканила миссис Тэтчер: «Альтернативы нет» (There is no alternative – TINA)…» [1].

Так выглядела официальная церемония прощания с Маргарет Тэтчер. 17 апреля 2013 г.

А так прощалось с Тэтчер множество простых англичан, пострадавших от её экономической политики

Однако критики неолиберализма считают, что он оказал разрушительное влияние на мировую экономическую систему, способствовав среди прочего деиндустриализации и структурной деградации экономик постсоветских государств. И даже в самой Великобритании в день похорон Тэтчер 17 апреля 2013-го в разных городах (Лондоне, Бристоле, Ливерпуле, Глазго) те, кто ненавидели «железную леди» всеми фибрами души, бурно праздновали на улицах её кончину, пили шампанское и распевали песню «Динь-дон, ведьма умерла!».

Ведьма-то умерла, но дело её живёт и продолжается. В том числе и на Украине…

Заглавное фото: Маргарет Тэтчер в Киеве в июне 1990 г.

Елена Тихонова