Национализм - это анти-нация

Вот мой прощальный репортаж из Германии. Утром самолет. Что я могу сказать, рефлексируя над собой? Я очень изменилась за эти дни. Конечно, я научилась курить крепкий табак, ходить нараспашку в классическом пальто без шапки, носить еще более провокативные вещи, говорить всё подряд, игнорировать церемониальную толерантность, давать звезды Америке, тарабаня по столу "цветными ногтями Делеза с ироничным лицом Маркузе" (уже можно меня ненавидеть), изображать лесби в критических ситуациях, танцевать танец викингов и не бояться, шастая по ночным городкам. Весь этот постмодерн был во мне и так, достаточно было взлететь на подходящую высоту космополитического полета, чтобы окончательно прозреть: есть Мир, а есть локальная психушка, где брат убивает брата под улюлюканья виртуальных бюргеров. Снобизм?.. Правда, я не купила мундштук, как советовал мне русский друг, чтобы пускать кольца в лица ура-патриотов, уподобляясь старой Ахматовой. Медведь, прости.

Прости, потому что никуда от себя не денешься. Никогда я не ощущала себя настолько славянской, как сейчас. Это действительно утверждение в самости, не вызывающей ничего, кроме покоя. Русской, украинской, космической. Всему этому мое левачество никоим образом не мешает, как и умение щеголять посреди поликультурного синтеза готического средневековья, гегельянского просвещения, тоскливого юген штиля и синеволосых хиппушек на брусчатке. Просто изнутри ты знаешь, кто ты. По-настоящему.

Национализм - это анти-нация, способ убиения народа путем разжигания воспалительных процессов в его страдающем организме. Мультикультурализм - иногда хуже: не потому что он растворяет национальное в салатнице эклектики. А потому что он взращивает и попускает национализмы. Потому слова "мир", "диалог" и "любовь" для меня важнее любых -измов.

Кристоф отвозит на вокзал и вот - последнее скольжение по трассе и последние пейзажи Андерсена: рождественский, слегка снобистский Нюрнберг с готикой от 11 века и ярмарочный простонародный Эрланген эпохи классицизма (временами - как екатерининский Херсон). Удивительно, что аккультурацию я ощутила, танцуя с уличными музыкантами. Они тут не туфта для туристов: волынят скандинавскую автентику. В музыке - невозможно вкусная смесь мадярско-гуцульского и северорусского. Выяснилось: это - древние напевы шведов. Тогда не удивительно, откуда архетипы - от Киевской Руси до Финляндии и Сибири. Память предательски напоминает, что в первый раз опыт космического единства я пережила к северо-западу от Невы, на землях принцессы Ингигерды (она же финская Инкери, новгородская Анна, киевская Ирина). А скоморохи пели на древнем наречии простые вещи: не о либералах и консерваторах, не о левых и правых, не о мультикультурализме и глобализме, не о фундаментализме и релятивизме...

Ибо пели они о Небе и Земле. Ради одной этой песни стоит возвращаться на славянскую украино-русско-больновастенькую Родину с ворохом пестрых колпаков в кармане и пробуждать в людях память... Такие дела, волки и вороны, зайцы и мишки. Вот и сказочке конец, а кто слушал - не молодец, если в голове у него - капец вместо... "герменевтической интерпретации первосмыслов".

PS. Если перед самолетрм вогнать в себя немецкую медовуху с картинкой в стиле Шишкина на этикетке - это грех?)

Евгения Бильченко