Насколько в понимании официального Минска неизбежна интеграция с Россией?

События в Белоруссии, последовавшие после президентских выборов 9 августа 2020 года, продемонстрировали, что белорусско-российские связи остаются одним из важнейших инструментов, позволяющих поддерживать в республике стабильность. Несмотря на многочисленные кризисы в двусторонних отношениях в прошлом, Кремль не встал на сторону противников Александра Лукашенко. В свою очередь, белорусский лидер открыто назвал Россию спасительницей своей страны и подтвердил намерение двигаться и дальше по пути интеграции, о которой в канун выборов в Минске говорили с нескрываемым раздражением.

При этом расценивать последние заявления Лукашенко в адрес России только лишь как слова благодарности, пожалуй, не стоит, ибо страны связывают куда более сложные отношения, чем просто дружба их лидеров.

Стоит напомнить, что белорусская экономика напрямую зависит от ситуации в России. Это не является секретом ни для Минска, ни для Москвы, ни для стран Запада. Прекрасно известно, что бюджет Белоруссии связан не только с ситуацией на российском рынке, но и с условиями нефтегазовых отношений с РФ. Одними из главных поставщиков валюты в белорусскую казну являются нефтеперерабатывающие заводы в Мозыре и Новополоцке, от работы которых на российском сырье зависит как пополнение бюджета, так и множество государственных программ, позволяющих властям официально поддерживать социальную направленность своей внутренней политики. Поэтому любые проблемы в нефтяной сфере, которые напрямую связаны с Россией, крайне негативно сказываются абсолютно на всех сферах жизнедеятельности Белоруссии.

Самым ярким примером последствий отсутствия договоренностей между Минском и Москвой может служить прошлогодний конфликт, когда белорусская сторона в течение первого квартала отказывалась закупать нефть у российских компаний, считая их цену слишком дорогой. В итоге все попытки заместить российское сырье не увенчались особым успехом, а страна на фоне разворачивающейся пандемии коронавируса потеряла 1,5 млрд рублей (более $600 млн). Потери доходов от нефтепереработки, которые в первые месяцы 2020 года достигали более 50%, в конечном счете отразились на всех показателях белорусской экономики: только за I квартал ВВП республики уменьшился на 0,3%, промпроизводство – на 2,7%, а золотовалютные резервы – на 20%.

К концу года это вылилось в падение экспортной выручки на 16%, что на фоне сокращения притока денежных переводов и резкого уменьшения банковских вкладов оказало серьезное давление на белорусский рубль, за год рухнувший по отношению к доллару почти на 20%. В свою очередь, ослабление курса национальной валюты привело к проблемам на предприятиях, в массе своей закредитованных в иностранной валюте, которые не смогли ни повышать заработную плату, ни вкладывать значительные средства в свое развитие, ни наращивать производство. Как итог – усилилось давления на республиканский бюджет, которому пришлось компенсировать потери госсектора. Это привело к сокращению социальных программ и, как результат, росту недовольства в обществе, который, в свою очередь, использовала в своих целях местная оппозиция. Подобная цепочка событий – лишь одна из немногих, демонстрирующих связь белорусско-российских отношений с ситуацией внутри республики.

Сфера нефтяного сотрудничества с РФ – не единственная, влияющая на ситуацию в Белоруссии. Республика, например, полностью зависит от поставок и цены на газ из РФ, и даже строительство корпорацией «Росатом» за российский кредит БелАЭС в Островце не решает проблему. Более того, белорусская экономика, которая считается экспортно ориентированной (около 60% всех товаров, произведенных здесь, уходит за границу), за последние годы так и не смогла провести диверсификацию своих экспортных потоков. Еще летом прошлого года А. Лукашенко неоднократно заявлял о том, что Минск твердо отстаивает формулу экспорта по принципу «треть-треть-треть», когда по трети поставок будет приходиться на Россию и на рынки ЕАЭС, Евросоюз и страны дальней «дуги».

Но, несмотря на все попытки, рынки Евразийского экономического союза, и в первую очередь России, так и остались для Белоруссии основными. В частности, на долю РФ в 2020 году приходилось 45,4% белорусского экспорта и 50,1% импорта. Европейский союз стал вторым по величине торговым партнером (18,3% белорусского экспорта и около 20% импорта), но лишь по причине того, что закупал у Белоруссии выработанные из российской нефти нефтепродукты. 

Кроме того, именно Россия остается главным рынком сбыта для белорусской автопромышленности, ВПК и, конечно, сельского хозяйства. Для примера, доля РФ в белорусском экспорте сельхозпродукции в 2020 году составила 74,4%, хоть и снизилась по сравнению с 2019 годом на 5,3% (до $4,3 млрд). При этом ранее эта цифра достигала 90% и вполне могла таковой и оставаться, если бы не политика российского руководства, направленная на импортозамещение и поддержку своих сельхозпроизводителей. Белорусские аграрии из-за недостаточной для этого степени интеграции таких преференций на российском рынке не удостоены, а потому вынуждены по возможности искать ему альтернативу. Однако, как считают некоторые аналитики, доля страны вне ЕАЭС в экспорте белорусской сельхозпродукции уже достигла своего максимума и в ближайшие годы серьезным образом меняться не будет.

Исходя из вышеозначенного, становится очевидно, что ни о какой реализации так называемой формулы «треть-треть-треть» говорить не приходится. По всей видимости, этого не произойдет и в обозримом будущем, так как страны Запада, и без того не стремившиеся открывать свой рынок для Белоруссии, готовы развернуть настоящую санкционную войну против Минска.

Неслучайно на проходившем 11-12 февраля Всебелорусском народном собрании глава МИД Белоруссии сообщил о желании пересмотреть всю внешнеполитическую концепцию страны. В частности, он предложил отказаться от формулы «треть-треть-треть» и поменять ее на «50-50», где половина будет приходиться на РФ и ЕАЭС, а оставшееся – на остальные рынки мира. Таким образом, в Минске признали невозможность сохранения своей социально-экономической модели без пересмотра политики внешней торговли, но не в сторону Запада, а на евразийском направлении. Другое дело, в какие реальные дела воплотятся эти слова.

Вопрос о том, насколько нужна дальнейшая интеграция между Белоруссией и Россией, может быть проиллюстрирован и степенью финансовой поддержки республики со стороны Москвы, позволяющей Минску долгие годы сохранять в стране относительную социальную стабильность. Можно вспомнить, что прямые инвестиции РФ в белорусскую экономику за последние десятилетия занимали от 57 до 64% общих иностранных вложений. Кроме того, именно Россия является главным кредитором Белоруссии, помогая Минску в самых непростых ситуациях, когда остальные страны и международные финансовые организации отказываются это делать, в том числе и по политическим причинам.

По информации Минфина республики, в начале 2020 года страна была должна России около $8 млрд, а с учетом предоставленных за прошлый год средств, в том числе оговоренного Александром Лукашенко и Владимиром Путиным в Сочи госкредита, эта сумма продолжает только расти. Всего же за прошлый год 43% выплат по внешнему долгу РБ пришлись именно на Россию. При этом стоит заметить, что Москва, как правило, старается идти на уступки своим белорусским партнерам, в ряде случае реструктуризируя долг, либо уменьшая процентную ставку, либо отодвигая сроки его погашения. Все это помогает Миску избежать кризиса в финансовой системе и не допустить катастрофу в экономике. 

Впрочем, среди белорусских экспертов, в первую очередь близких к властям республики, сохраняется мнение о том, что не Россия субсидирует экономику Белоруссии, а наоборот. В качестве аргументов проводятся тесные промышленные связи между странами, при которых ряд российских предприятий зависит либо от продажи своих товаров в соседней республике, либо от поставок белорусской продукции. Кроме того, вспоминают и о кредитах, процентные ставки которых выгодны РФ. Дополнительно отмечают и тот факт, что именно Белоруссия с ее закупками российского газа в размере около 20 млрд кубометров в год является одним из главных и самых прибыльных партнеров для «Газпрома». Это, а также многое другое, в том числе и военное сотрудничество двух стран, неоднократно ставилось белорусской стороной в качестве аргументов в дискуссии о том, кому более выгодна интеграция и что она несет обеим странам.

Несмотря на многочисленные споры, сегодня и в Минске, и в Москве стали приходить к окончательному пониманию, что Белоруссия и Россия, даже при значительной разности потенциалов, не могут развиваться в отрыве друг от друга. Правда, подходы у сторон к процессу сближения по-прежнему окончательно не согласованы. Как заметил во время проведения Всебелорусского народного собрания А. Лукашенко, Минск остается приверженцем экономической интеграции, основанной на равноправных условиях, в том числе и в сфере энергетического сотрудничества. При этом, в отличие от многочисленных предложений со стороны России, он вновь подчеркнул, что не видит необходимости что-либо менять в Союзном государстве, потенциал которого все еще не раскрыт до конца.

Стоит заметить, что, несмотря на некоторую разность в подходах к путям дальнейшей интеграции, у белорусской и российской сторон есть четкое понимание того, что она не должна затрагивать суверенитет двух стран. Таким образом, в условиях нынешней геополитической обстановки на первый план выходит военно-политическое и экономическое сотрудничество, что соответствует коренным интересам Белоруссии и России в долгосрочной перспективе.

Илья Захаркин