Пандемия: моментом истины будет осень

Недавно Всероссийский центр изучения общественного мнения представил данные опроса россиян об их отношении к обязательной вакцинации от коронавируса в Москве и Московской области. Практически каждый второй опрошенный (49 процентов) положительно относится к решению об обязательной вакцинации, 30 процентов респондентов заявили об обратном, а 16 процентов к проблеме безразличны. Вроде свалилась на всех общая беда, а мнения и об этой беде, и о том, как её преодолеть, – диаметрально противоположные. Отчего случился такой разброс во взглядах? С этим вопросом мы обратились к генеральному директору ВЦИОМ Валерию Фёдорову.

– Валерий Валерьевич, отчего вакцинация проходит так медленно и почему одни – за вакцинацию, а другие с тем же энтузиазмом выступают против неё?

– Единой причины тут нет, а потому нет и «золотого ключика», подобрав который можно организовать ускоренную массовую вакцинацию. И дальше всё будет идти очень сложно. Причин много, но в качестве главных назову несколько. Первая – изначально неверный подход к организации вакцинации, когда ставка делалась на добровольность.

Давайте посмотрим статистику. Понятными и проверенными вакцинами от обычного гриппа добровольно прививается лишь каждый седьмой. А тут – непонятная болезнь, в которую даже не все верят. Вам же тоже наверняка приходится слышать разговоры на тему «это всё придумки». А ещё есть какая-то новая, толком не проверенная вакцина. И кто-то надеется, что все побегут делать прививки? Абсурд? Абсурд.

Вторая причина – не было никакой рекламной кампании. Сначала её сдерживали искусственно, потому что боялись большого наплыва людей на прививочные пункты, а в то время вакцины ещё произвели немного. По сути, до конца марта у нас не было вообще никакой рекламной кампании. Какие-то её элементы стали появляться только в последние три месяца. И кампания эта была не самой лучшей по качеству. Плохо спланирована, плохо организована и плохо реализована, поскольку давила не на те «точки», которые могли бы отозваться.

– Возможно, сыграл роль и сам характер эпидемии?

– Да, и это – третья причина. Нынешняя эпидемия – не одноразовая, когда сначала все одновременно заболели, а потом одновременно выздоровели. Эпидемия идёт волнами, то «взлёт», то «посадка». Отсюда и быстрая смена настроений. Вот сейчас все испугались и побежали вакцинироваться. А через месяц-полтора волна закончится – и народ расслабится, страх резко ослабнет, а вместе с этим упадёт и мотивация. Давайте вспомним, вакцина стала у нас поступать на излёте «второй волны», когда страх стал уходить. Вот вам причина провала кампании вакцинации на первом этапе – страха стало меньше. Если бы вакцина поступила на старте «второй волны» и была доступна уже осенью, уверен, темпы вакцинации были бы гораздо более высокими, и кампания шла бы более интенсивно.

Ещё один важный момент – речь идёт не только о том, что люди боятся коронавируса. Есть и страх ответственности. Мы имеем дело с новыми вакцинами, сертифицированными по ускоренному протоколу, а это большие риски. При таких рисках – кто будет отвечать за смерть людей, если это, не дай Бог, произойдёт? Мы же видим, с западными вакцинами это происходит регулярно. Поэтому и сами чиновники, и тем более медики слабо выполняют роль моторов кампании вакцинации. Более того, порой они работают её тормозами, потому что боятся ответственности. Сидеть-то никто не хочет.

– Иногда и о коронавирусе, и о вакцинации приходится слышать самые дикие вещи...

– Да, мы живём в мире постправды. Это уже системная причина, когда каждый имеет право голоса и активно этим пользуется. Сегодня все могут высказываться в сетях. А там, увы, господствует не компетентный профессиональный эксперт, а воинствующее невежество. Именно поэтому теория «плоской Земли» и прочие «концепции» продвигаются так массированно, а среди сторонников этой странной теории – известные люди. Сейчас, например, за «плоскую Землю» выступает певец Юрий Лоза. И бог знает, сколько сейчас таких адептов «плоскости». Выходит, и само устройство нашей информационной сферы мешает пропаганде научных убеждений.

– В тоталитарном обществе это делается просто: приказали прийти и уколоться – все пришли и укололись. А кто не пришёл, тех привели и укололи.

– Да, так и получается. Достаточно посмотреть, как с эпидемией коронавирусной инфекции боролись китайцы и как быстро всё сделали.

Балом правит невежество?

– Почти одновременно с опросом об отношении к вакцинации ВЦИОМ провёл и опрос о рейтинге доверия к политикам и государственным институтам. Рейтинги, прямо скажем, не самые высокие. Сказалось ли это и на отношении россиян к вакцинации?

– У нас в принципе низкий уровень доверия не только к власти – у нас низкое доверие ко всему: к полиции, к партиям, к оппозиции, к суду, к рублю. Такое системное недоверие возникло не вчера и не сегодня, это наша отличительная особенность на протяжении многих лет. И это, конечно, тоже сказалось на ходе кампании вакцинации. Это именно общая и системная причина. Знаете, рыба ведь не задумывается, почему вокруг неё вода – это её естественная среда, рыба в воде живёт и другой среды просто не знает.

Недоверие – наше рамочное условие, распространяющееся на всё: на уплату налогов, на участие в выборах и так далее. Но я бы не стал особо выпячивать эту общую системную причину, это данность, относящаяся не только к нынешней ситуации с ковидом, но и общее условие для любых важных социальных, политических событий и процессов в стране.

– В России ещё в позапрошлом веке да и раньше случались «холерные» и «оспенные» бунты, когда против прививок восставали целыми губерниями, считая вакцину «дьявольским зельем». Мы такие же несознательные и малограмотные, как жившие триста лет назад крепостные крестьяне? Ничего не изменилось?

– Всё изменилось, и очень сильно. После холерных и оспенных бунтов XVIII–XIX веков у нас был почти целый век советской индустриальной цивилизации и, соответственно, индустриальной медицины, заточенной на борьбу с массовыми болезнями, прежде всего инфекционными. Огромная структура здравоохранения, колоссальное финансирование, обязательные прививки, массированная санитарная пропаганда – всё это неплохо работало. Но это всё и закончилось вместе с Советским Союзом и даже немного раньше, поскольку и общество наше стало меняться уже в конце семидесятых, и тем более – в восьмидесятых годах. Общество повзрослело, усложнилось и стало переходить из индустриальной эпохи в информационную. А у неё совершенно другие законы, и «обязаловка» уже не работает. Тут каждый сам за себя, каждый сам отвечает за своё здоровье.

– То есть от советской «коллективизации» мы перешли к «индивидуализации»?

– Да, «индивидуализация» тут – правильное слово. Информатизация и индивидуализация – вот это многое и изменило. А сейчас мы переживаем очередной этап индивидуализации, связанный с качественным изменением инфосферы. Теперь это горизонтальное плоское пространство, где каждый имеет свой голос и на каждую кампанию приходится контркампания. Происходит поляризация. Одни кричат: «Всем быстро идти вакцинироваться!» Другие тут же отвечают: «Нет, вакцинироваться нельзя ни в коем случае!» Одни кричат: «Страшный вирус!» Другие отвечают: «Нет, вы всё врёте!» И такая поляризация взглядов и мнений происходит практически по любому вопросу. Это свойственно нашей современной инфосфере, и тут навязать одну «генеральную линию» и «единственно верную» точку зрения не получится. Можно вводить цензуру, отключать кого-то от соцсетей, как в Штатах отключили Трампа, но это всё равно прорвётся. Конечно, такой важный вопрос не мог получить в обществе однозначного ответа. Отсюда и очередная поляризация.

– Ваш прогноз профессионального социолога – как долго может продлиться нынешняя ситуация пандемийной «непонятки»?

– Думаю, в ближайшие три месяца всё будет очень «вязко», на уровне отдельных регионов будут вводиться разные ограничительные меры, отдельные элементы обязательности, но в целом вакцинация в России обязательной не станет. Третья волна постепенно начнёт сходить на нет, и следующий момент истины – осень. Тогда станет понятно, придёт четвёртая волна или нет. И руки у властей тоже окажутся развязаны: закончится политический сезон, и обязательность, которой сегодня боятся, как чёрт ладана, наконец станет возможной. Так что новое «окно» откроется, скорее всего, осенью.

Беседу вёл
Григорий Саркисов