Почему Макрон вдруг заговорил об отправке солдат стран НАТО на Украину

Периодически в публичную плоскость проскальзывают допущения западных политиков и военных (впрочем, чаще бывших) о прямом участии войск стран НАТО в российско-украинском конфликте. Но, как правило, реальной почвы под этими призывами/предположениями не было никогда (очевидно, что за годы выстраивания общества потребления Европа потеряла свой воинский дух, уйдя с головой в конформизм и тепличность, как в зыбучие пески). За исключением, пожалуй, инициативы Бориса Джонсона во времена его премьерства о создании нового военного союза, в который бы вошли Великобритания, Польша, страны Балтии и Украина (и, возможно, Чехия), что автоматически бы означало вступление этих стран в конфликт на стороне Украины.

Но Джонсон вынужден был уйти в отставку (нынче он ведёт какое-то шоу на телевидении), а вместе с ним ушла и идея о новом военном союзе (нынешний британский премьер Риши Сунак о таких планах, кардинально меняющих всю архитектуру европейской безопасности, даже не заикается).

Но вот нежданно-негаданно (и, что особенно странно, на фоне активизации на Западе слухов о якобы существующих планах России по нападению на одну из стран Североатлантического альянса в ближайшие 3–5 лет, уже нехило, по всей видимости, встревоживших Европу, так как понятно, что в столкновении со всей махиной НАТО у РФ не останется иных альтернатив, кроме ядерного оружия) она была артикулирована вновь. И, что ещё интереснее, не устами какого-нибудь рьяного русофоба, но президента Франции Эмманюэля Макрона, который, помнится, чуть ли не хвастался тем, что с декабря 21-го по май 22-го провёл более 100 часов телефонных переговоров с Владимиром Путиным: «Западные войска на Украине в будущем исключать нельзя. Мы сделаем всё необходимое, чтобы Россия не смогла выиграть войну. Сегодня нет консенсуса относительно отправки в официальном порядке войск на местах. Но с точки зрения динамики ничего исключать нельзя», – заявил он, выступая после конференции в Париже, посвящённой (и, что не менее важно, инициированной Францией) вопросу увеличения помощи Украине со стороны Европы.

После столь радикального заявления от европейских лидеров чередой пошли уверения, что их страны не намерены принимать участия в данной кампании, если, разумеется, она будет иметь место. Уже высказались: премьер Чехии Петр Фиала, министр иностранных дел Венгрии Петер Сийярто, премьер Швеции Ульф Кристерссон, премьер Словакии Роберт Фицо, премьер Греции Кириакос Мицотакис, президент Финляндии Саули Ниинистё, министр обороны Германии Борис Писториус и даже премьер Польши Дональд Туск (с которой у Незалежной в последнее время подпортились отношения, в частности, в связи с протестами польских фермеров, блокирующих на границе фуры с украинским зерном, а ведь совсем ещё недавно у Киева не было союзника надёжнее, чем Варшава).

В общем, Европа не рвётся посылать своих солдат на Украину. Что, впрочем, было вполне ожидаемо и даже предсказуемо. Все эти заявления о том, что Европа поддерживает Незалежную, но при этом не участвует в конфликте (хотя по факту – участвует, впрочем, вполне можно допустить, что в европейских столицах действительно считают так, как говорят) и не хочет войны с Россией, – они ведь не просто так. Они, что называется, от души, самые что ни на есть искренние, особенно – их последняя часть.

Отсюда вопрос: к чему тогда Макрон вообще заговорил об этом?

Тут несколько вариантов.

Первый: чтобы прозондировать почву, проверить реакцию. Не исключено, что такие планы действительно имеются (например, ранее после заседания словацкого Совбеза, как передаёт издание Standard, Фицо говорил, что «группа стран НАТО и ЕС обдумывают, что на базе двусторонних соглашений отправят на Украину своих военных»).

И в этом случае Макрон хочет завладеть инициативой (его давнишняя мечта – стать неформальным лидером ЕС, задвинув на почётное, но безапелляционно второе место своего немецкого конкурента), поскольку если эти планы будут воплощены в жизнь, следующие несколько лет пройдут под их знаком и вектором.

Второй: Макрон просто хочет застолбить себе в текущей повестке нишу первого крупного европейского лидера, призвавшего своих коллег к радикальным мерам. Иначе – пиар-ход, который снова же стоит рассматривать в его противостоянии с Шольцем (мол, посмотрите, уважаемые коллеги, какого лидера вы выберете: неуверенного и откровенно трусоватого Олафа или меня – смельчака и храбреца?).

Третий: президент Франции действительно озабочен украинским вопросом в контексте блокировки республиканцами законопроекта о выделении Незалежной очередного пакета военной помощи, из чего следует, что Европе необходимо взять на себя дополнительную нагрузку по поддержке Киева (и здесь глава республики опять же метит на лидирующую позицию), чтобы, как он и сказал, «Россия не смогла выиграть войну». Поскольку её победа нарушит сложившуюся архитектуру европейской безопасности, что в будущем может привести если не к тектоническим, то к весьма существенным сдвигам в этой плоскости, что, в свою очередь, грозит вообще трансформациями в плане пути развития Европы (мало ей, бедняжке-старушке, Трампа, если он, что вероятно, одержит победу на президентских выборах в США, так ещё и это).

И четвёртый: комбинация вышеизложенных вариантов.

Какой из этих сценариев французский президент держит в голове, по всей видимости, в ближайшем времени станет понятно, исходя из действий Парижа по украинскому треку, но в любом случае подобная риторика не предвещает ничего хорошего РФ. Даже если слова Макрона – не более чем самореклама (а он это дело любит, амбиции у него ещё какие!), только сама их артикуляция в публичном пространстве указывает на то, что «железный занавес», который опустила Европа, – это надолго. «Оттепели» в ближне- и среднесрочной перспективе не предвидится. На повестке – только морозы и аномально долгая зима.

Алексей Мошков