Почему нельзя соглашаться на переименование

Порошенковский закон о переименовании УПЦ в РПЦвУ – мечта раскольников. Но вот почему для Церкви этот закон совершенно неприемлем? Разбираем в статье.

В ближайшее время Конституционный суд Украины должен рассмотреть дело о соответствии Конституции закона о принудительном переименовании УПЦ. СПЖ уже неоднократно рассматривал эту тему и разбирал кто и зачем желает переименования УПЦ, как оказывается давление на судей и общественное мнение, кто от этого выиграет и к чему это все может привести в конечном итоге. То, что закон о переименовании не соответствует Конституции и законам, ясно любому незаангажированному человеку. Однако сегодня у нас в стране возможно все. Например, недавнее закрытие трех ведущих телеканалов, когда против них и их владельцев были введены так называемые санкции.

Любой юрист скажет, что против юридических лиц и граждан Украины государство не может вводить санкции по определению. Они могут привлекаться к уголовной, административной или иной ответственности в случае нарушения законодательства Украины. Санкции могут применяться исключительно против других государств, их граждан или юридических лиц. Поэтому мы, конечно, надеемся на то, что законность и здравый смысл возобладают, и Конституционный суд признает закон о переименовании несоответствующим Конституции, но вероятность того, что беззаконие восторжествует, весьма велика. В связи с этим может возникнуть мысль: а почему бы и не согласиться на переименование? Ну будем молиться, ходить в храмы, участвовать в таинствах. Все то же самое, просто под другим названием. Почему нельзя на это соглашаться? Давайте разберемся.

Напомним краткую фабулу дела: закон о переименовании исходит из того, что руководящий центр УПЦ якобы находится в ином государстве, а именно, в «государстве-агрессоре». Поэтому УПЦ не может называться Украинской Церковью, а должна получить другое название, например – «Русская Церковь в Украине».

Аргумент первый – нарушение заповеди Божией

Одна из заповедей Божиих, данная человечеству еще в Ветхом Завете, гласит – не лги, или согласно букве книг Исход и Второзаконие – не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего. Равнозначность этих понятий свидетельствуется святыми отцами, например, «Не произноси ложного свидетельства, что включает в себя всякую ложь» (блаж. Августин).

Утверждение, что УПЦ имеет руководящие органы за рубежом, противоречит истине. Это противоречит уставным документам как УПЦ, так и РПЦ.

Устав УПЦ: «1. Украинская Православная Церковь является самостоятельной и независимой в своем управлении и устройстве. 2. Высшими органами церковной власти и управления Украинской Православной Церкви является Собор Украинской Православной Церкви, Собор епископов Украинской Православной Церкви и Священный Синод Украинской Православной Церкви во главе с Митрополитом Киевским и всея Украины».

Как видим, никакие зарубежные органы управления здесь не указаны. В Уставе РПЦ нормы, относящиеся к УПЦ, вынесены в отдельную Главу X, которая называется «Украинская Православная Церковь» Параграф 4 этой главы гласит: «Органами церковной власти и управления Украинской Православной Церкви являются ее Собор и Синод, возглавляемые ее Предстоятелем, носящим титул «Блаженнейший митрополит Киевский и всея Украины». Центр управления Украинской Православной Церкви находится в городе Киеве».

Взаимоотношения УПЦ с РПЦ в Уставе УПЦ определяется следующими словами: «Украинская Православная Церковь соединена с Поместными Православными Церквями через Русскую Православную Церковь» (параграф 3), а также «Украинская Православная Церковь <…> является самоуправляемой частью Русской Православной Церкви» (параграф 5).

Конкретный характер этого взаимодействия заключается в следующем:

• Предстоятель Украинской Православной Церкви, избираемый украинским епископатом, благословляется Московским Патриархом.
• Украинская Православная Церковь получает святое миро от Московского Патриарха.
• Устав об управлении Украинской Православной Церкви принимается ее Собором и одобряется Московским Патриархом.
• Архиерейский Собор Русской Православной Церкви имеет право принимать апелляции от украинских епископов, против которых вынесены церковно-судебные решения в Украинской Православной Церкви.

Все эти моменты вообще не относятся к управлению и не лежат в юридической плоскости, это церковные нормы, которые касаются религиозной жизни. Отдельный вопрос может возникнуть по поводу П.10 Гл. X Устава РПЦ: «Решения Поместного и Архиерейского Соборов являются обязательными для Украинской Православной Церкви». Однако здесь также не идет речь об управлении. Нормы, содержащиеся в других параграфах Устава, а также иных уставных документах, а тем более общая направленность этих норм однозначно говорят о том, что УПЦ полностью самостоятельна в решении, административных, имущественных, кадровых и иных вопросов. Обязательность решений Поместных и Архиерейских соборов РПЦ относится только к религиозной сфере и не касается управленческих вопросов. К тому же в состав этих органов входит епископат УПЦ и можно говорить о том, что УПЦ участвует в управлении РПЦ, но не наоборот.

Поэтому признание того, что УПЦ имеет руководящие органы за рубежом будет ложью, и если мы согласимся на переименование, то будем повинны в нарушении заповеди Божией. Если же мы не захотим согрешать в этом вопросе, то мы должны будем изменить не только уставные документы УПЦ и РПЦ, но и изменить весь порядок управления УПЦ. Иными словами, отказаться от своего автономного статуса и вернуть статус экзархата, который имел место еще при советской власти. 

Аргумент второй – нарушение экклезиологии

Признать наличие руководящих органов УПЦ в России и, как следствие, переименование УПЦ на РПЦ в Украине означает нарушить православную экклезиологию. Точнее – принять навязанное понимание Церкви как юридического лица светского права. Да, Церковь живет в государстве и регулируется нормами права. В частности, она имеет статус юридического лица, имеет права и обязанности. Но Церковь Христова не от мира сего. Она действует в мире, но не принадлежит этому миру. И основная часть отношений, складывающихся внутри Церкви относится к небесному, а не земному. Эти отношения регулируются Евангелием и законом любви, а не законом государства. Например, как можно урегулировать искренность исповеди или то, причащается ли человек «во оставление грехов и в жизнь вечную» или во осуждение. Точно так же нельзя смотреть на Украинскую и Русскую Церковь как на филиал и головную организацию с соответствующими правилами подчинения. Нельзя сказать, что одна управляется другой или наоборот. Подобные подходы годятся для предприятий, коммерческих или общественных организаций, но не для Церкви. В Церкви вообще все по другому. В Церкви, например, вообще нельзя сказать, то епископ подчиняется своему патриарху, в том смысле, который вкладывается светским мировоззрением в термин «подчинение».

Как, например, перевести на язык светского права Правило 34 святых апостолов: «Епископам всякого народа подобает знать первого в них, и признавать его как главу, и ничего превышающего их власть не творить без его рассуждения: творить же каждому только то, что касается до его епархии, и до мест к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо так будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец, Сын и Святой Дух»?

Тем более невозможно языком светского права выразить отношения между РПЦ и УПЦ, их взаимную связь и взаимную зависимость. Признать требования закона о переименовании означает свести Церковь в собственном сознании до уровня общественной организации или коммерческого предприятия, когда можно сказать, что одно входит в другое, а то подчиняется этому. По сути дела, это то, что попытался сделать еще император Петр I (тот который – Романов). Он по примеру Германии, Нидерландов и других протестантских стран смотрел на Церковь как на светскую организацию, некое ведомство «духовных дел».

Аргумент третий – мировозренческий

Для тех, кто вырос в СССР деление на национальности в стране было достаточно условным. «Мой адрес не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз», – пелось в одной популярной песне. Конечно, у каждой республики были свои мировозренческие особенности и национальный характер. Но вы могли сегодня жить в Латвии, а завтра отправиться, к примеру, в Казахстан и не чуствовать особого дискомфорта. И уж, тем более, мало кто из украинцев ощущал себя чужим в России, и – наоборот.

С момента разрушения СССР прошло уже 30 лет. Выросло уже целое поколение украинцев, для которых Россия – совершенно чужое государство, такое, как к примеру, Польша или Австралия, за исключением, разве что, языка, на котором до сих пор говорит большая часть жителей Украины. Эти люди никогда не были в России, никогда не посещали храмы РПЦ, они не считают себя верными Русской Церкви. Да, в конце Литургии они молятся за «великого господина и отца нашего Кирилла, святейшего Патриарха Московского», они молятся святым Русской Церкви, но все же считают себя частью Украинской Православной Церкви. Они что, не имеют на это права? Почему этих людей насильно должны перевести в другую Церковь?

Конечно, сейчас набегут «патриоты» с горящими глазами, и будут кричать наперебой – так вот же спасение – ПЦУ, самая настоящая украинская церковь. Но если этот человек не хочет в ПЦУ? Если он не считает это образование Церковью? У нас уже что, государство будет решать в какие религиозные организации входить или не входить ее гражданам? Давайте вспомним украинскую Конституцию – правовой акт высшей юридической силы, который утверждает, что «каждый имеет право на свободу мировоззрения и вероисповедания». И «осуществление этого права может быть ограничено законом только в интересах охраны общественного порядка, здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других людей». Каким-то образом верующие, которые ассоциируют себя с УПЦ (а не РПЦвУ), нарушают «общественный порядок, здоровье и нравственность, права и свободу других людей»? Нет! Напомним – выше Конституции в Украине не может быть никаких законов. А потому – те, кто не считает себя членом РПЦ, насильно туда быть переведен не может.

Аргумент четвертый – нарушение единства

В Украинской Православной Церкви удивительно наглядно реализовывается принцип единства Церкви Христовой «где нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем — Христос» (Кол 3:11). УПЦ объединяет во Христе представителей разных национальностей, разных политических убеждений, разных социальных слоев и так далее. Верными чадами УПЦ являются и сторонники евроинтеграции и те, кто категорически против этого. УПЦ объединяет жителей как западной Украины, так и самопровозглашенных ДНР и ЛНР, а также Крыма. Все наши мировозренческие и политические различия являются преодолимыми во Христе.

Что же произойдет в случае переименования? Нетрудно догадаться, что значительная часть верующих и даже духовенства не согласятся пребывать в «Русской Церкви в Украине». Возникнет недовольство, распри. Кто-то согласится на новое название, кто-то будет категорически против, поскольку не считает, что имеет какое-то отношение к РПЦ.

Причем это разделение станет происходить не только и не столько по территориальному признаку. Оно пройдет через епархии, монастыри и приходы. Возникнет вражда, взаимное недоверие, будет нарушено согласие и любовь между людьми. В этой связи можно вспомнить опыт Декларации 1927 г. митрополита Сергия (Страгородского), будущего Патриарха о лояльности советской власти. Эта Декларация не содержала в себе канонических и тем более догматических отступлений от Православия, но тем не менее внесла в Церковь долговременную смуту и разделение.

В любом случае принятие переименования будет означать разрушение УПЦ в том виде, в котором она сегодня существует.

Аргумент пятый – УПЦ оставят только то имущество, которое ей принадлежит по праву собственности и то не факт

В результате переименования у УПЦ заберут не только Киево-Печерскую и Почаевскую Лавры, но и вообще все монастыри и храмы, которые переданы УПЦ в долгосрочную аренду или бесплатное пользование. Украинская Православная Церковь может владеть зданиями, которые находятся в государственной собственности, но «Русская Церковь в Украине» этого не сможет осуществлять по определению. С вероятностью 100 процентов об этом будет принят соответствующий закон. Тысячи православных общин будут в буквальном случае выброшены на улицу. Максимум что останется – это храмовые здания, построенные с нуля, и на которые оформлены документы на право собственности. И то во многих случаях такие постройки расположены на земельных участках, которые находятся в аренде или пользовании общин.

***

Подытоживая, можно сказать, что согласие на переименование – это согласие на разрушение УПЦ и поэтому оно невозможно. Мы не можем согласится с ложью, которую возводят на нас недруги Церкви, мы не можем согласится с разрушением нашего понимания Церкви и ее единства во Христе. Да поможет нам Бог остаться верными Ему и не поддаться никаким искушениям.

Кирилл Александров