Почему в истории Поместные Церкви конфликтовали с Фанаром

Удивительная риторика Фанара последнего времени это вопрос-восклицание – мол, какая из Поместных Церквей не была в расколе перед тем, как ее признали в Константинополе?

Одним из самых удивительных примеров риторики Фанара последнего времени является вопрос-восклицание – мол, какая из Поместных Церквей не была в расколе перед тем, как ее признали в Константинополе?

Именно такая мысль прозвучала на встрече патриарха Варфоломея и секретаря Фанара диакона Григория с украинскими журналистами 6 декабря 2021 г. «Та же Элладская Церковь 17 лет была схизматичной. Теперь же она гармонично находится в лоне Вселенского Православия», - сказал Григорий, а патриарх Варфоломей упомянул еще Болгарскую Церковь. И на самом деле, можно добавить к этому списку и другие славянские Церкви. Что ж, у каждой Поместной Церкви, побывавшей в конфликте с Константинополем, своя история, но общие закономерности следующие:

1. Все эти Поместные Церкви изначально или в какой-то период своей истории находились в составе Константинопольского патриархата. При этом, если соответствующие страны в политическом отношении были реально независимыми, то Константинопольский патриархат не вмешивался в их внутренние дела. Если же на эти страны распространялась власть Османской империи, то Фанар проводил в славянских Церквях политику эллинизации: архиерейские кафедры и все важные должности замещались греками, греческий язык вытеснял местные языки в богослужении, а финансовые потоки текли из этих Церквей в Константинопольский патриархат. А поскольку Константинопольский патриарх являлся чиновником турецкой администрации, то и он сам, и другие иерархи воспринимались (и часто небеспочвенно) как пособники ненавистной власти турок-мусульман. Особенно это проявилось в случае с Элладской Церковью. Естественно, такое положение вещей не нравилось ни местным элитам, ни простым людям. Поэтому, как только эти страны обретали независимость, Церкви в них заявляли о выходе из подчинения Константинополю.

2. В конфронтацию с Фанаром уходила, как правило, вся Поместная Церковь в данной стране, т.е. все иерархи, которые до того пребывали в каноническом общении. Не говоря уже о том, что все они были канонически рукоположены. В случае же с Украиной дела обстоят совсем по-другому. УПЦ КП и УАПЦ (из которых потом создали ПЦУ) – это сравнительно небольшие организации, которые уже несколько десятилетий находились в расколе как с УПЦ (которая по численности превосходит их в два раза), так и с РПЦ, а также со всем Православием, включая Константинопольский патриархат. Практически все «архиереи» этих организаций за редким исключением не имеют канонического рукоположения. И тут вдруг их признает Фанар, при том что в Украине существует многочисленная и каноническая УПЦ. Еще раз: признание украинских раскольников ничуть не похоже на признание Элладской и Болгарской или иных Церквей, которые находились в расколе с Константинополем.

3. Признание Фанаром этих «схизматичных» Церквей зависело не от религиозных факторов, а от расклада политических сил. Пока была надежда, что турки опять захватят данную страну и опять подчинят соответствующую Церковь Фанару, он ее не признавал. Когда же становилось понятным, что страна останется независимой, Фанару приходилось признавать и Поместную Церковь в этой стране.

Поэтому отношения Фанара с Болгарской, Элладской и иными «схизматическими» Церквями – это довольно непривлекательная страница истории Константинопольской Церкви, о которой лучше было бы умолчать.