Распад БРЭЛЛ и зависимость от российского газа: ребусы для белорусских энергетиков

Меньше года осталось ждать пробного отключения стран Балтии от девяти линий электропередач, соединяющих Литву, Латвию и Эстонию с территорией России и Беларуси. 8 июня 2019 года они на 12 часов станут по-настоящему «энергонезависимыми». Аналитический портал RuBaltic.Ru уже подробно разобрал, как Россия, в частности, Калининградская область перенесет последствия кризиса переходного возраста молодых Прибалтийских республик, выразившегося в желании разорвать энергокольцо БРЭЛЛ. На этот раз посмотрим, как справится с этой «потерей» Беларусь.

Первая буква в аббревиатуре энергокольца БРЭЛЛ — это Республика Беларусь, у которой есть собственные интересы в энергетике. Эти интересы оригинальностью не отличаются: как и любая другая страна на планете, Беларусь хочет обеспечить свою энергетическую безопасность и расширить возможности развития энергетики, которая является фундаментом для развития всей экономики, да и не только ее. Для того, чтобы понять отношение официального Минска к перспективам БРЭЛЛ, стоит сначала взглянуть на текущее состояние энергетической отрасли в стране.

Принципиальное отличие от энергетического сектора России — в Беларуси «не случился Чубайс»: здесь отрасль считается стратегической, а потому контролируется и управляется государством. Из 9 847,8 МВт установленных генерирующих мощностей на долю «Белэнерго» приходится 9 020,7 МВт. Остальные 827,1 МВт — это генерация 255 блок-станций, принадлежащих различным хозяйствующим субъектам и функционирующих на основании договоров о параллельной работе с объединенной энергосистемой страны.

Фото: tut.by

А вот следующие цифры показывают удивительное сходство структуры энергетики с энергетикой Литвы: на долю тепловой генерации приходится 8358,1 МВт установленной мощности или 93% всех мощностей, имеющихся у «Белэнерго». Поскольку все блок-станции используют тот же принцип работы, то можно сказать просто: Беларусь живет за счет тепловой генерации электроэнергии.

В советские времена немалая часть ТЭС работала на мазуте, но в результате всех модернизаций таких ТЭС больше не осталось. Беларусь целиком и полностью зависит от поставок российского газа, поскольку месторождений этого энергоресурса на территории республики не обнаружено. Есть лишь попутный газ на месторождениях нефти, где вместе с каждой тонной добытого черного золота получают и 500 кубометров природного газа. Однако этого количества не хватает даже на то, чтобы полностью загрузить производственные мощности Белорусского газоперерабатывающего завода.

96,7% электроэнергии и 87,6% тепловой энергии в Беларуси производится на природном газе. На сегодня это — просто данность, накладывающая на энергетику страны целый ряд особенностей.

Что касается нефти, то, согласно данным геологов, в Припятской нефтегазоносной впадине ее запасы составляют около 63 млн тонн, а ресурс попутного газа в этой же местности равняется 35 млрд кубометров. То и дело появляются данные по довольно приличным объемам сланцевых нефти и газа, но никаких планов по их добыче у белорусского руководства нет.

Среднегодовая добыча собственной нефти колеблется вокруг цифры 1,5 млн тонн. Разведываются и добываются они государственным предприятием «Белоруснефть». Эта же организация занимается и добычей природного газа: тут средняя цифра — порядка 250 млн кубометров в год. Сравнить местный ресурс с объемом поставок газа из России несложно: для энергетических, производственных и муниципальных нужд страна получает около 20 млрд кубометров голубого топлива ежегодно.

Очевидно, можно рассказывать какие угодно политические теории, но реальность такова: Беларусь с ее природными условиями просто не имеет возможности дистанцироваться от России.

Мы в данном случае не рассматриваем политическую, культурную и прочие, безусловно важные стороны взаимоотношений России и Беларуси. Однако вышеуказанные факты позволяют «на пальцах» прикинуть, во что обойдется активистам любое дистанцирование Минска от Москвы. Для того, чтобы сохранить качество жизни населения на сегодняшнем уровне, Беларусь должна либо импортировать откуда-то 20 млрд кубометров природного газа, либо построить электростанции суммарной мощностью 9,85 ГВт, работающие на любом другом энергетическом ресурсе.

В Беларуси действуют гидроэлектростанции, однако помочь в борьбе за энергонезависимость они не смогут: равнинный характер рельефа не позволяет генерировать серьезные объемы электроэнергии. В стране имеются даже электростанции, работающие на торфе, но это — считанные проценты в общем объеме.

Гродненская ГЭС на р. Неман. Фото: minenergo.gov.by

Каким бы суровым ни был анализ энергетиков, связь с Россией для Беларуси была, есть и останется основой ее экономики, благополучия и возможностей для дальнейшего развития.

В 2009 году в Беларуси была принята государственная программа развития республиканской энергосистемы на период до 2016 года, реализация которой на самом деле шла с 2010 по 2015 годы. За эту пятилетку суммарная мощность всех электрогенерирующих источников увеличилась на 1 477 МВт или на 16%. На самом деле было введено 1 908 МВт, просто за ту же пятилетку белорусы планово вывели из эксплуатации 746 МВт старых, неэффективных мощностей. В результате этих изменений уровень износа основных производственных фондов был снижен до 40%, что вполне соответствует нормальному индикатору энергетической безопасности.

Переход на новое оборудование резко увеличил эффективность работы энергосистемы страны, которая с 2016 года потребляет на 1,3 млрд кубометров природного газа меньше. Надо отметить, что такие успехи были бы невозможны без деятельного участия России, которая каждый весенне-летний период, пока в республике активно шли ремонтно-восстановительные работы на тепловых электростанциях, наращивала поставки своей электроэнергии, причем по ценам, которые были ниже себестоимости производства электроэнергии в самой Беларуси.

Руководству Беларуси такие результаты пришлись по душе, и в марте 2016 года была принята отраслевая программа развития электроэнергетики на 2016–2020 годы. Центральным событием этого периода будет, разумеется, ввод в эксплуатацию двух реакторов на Белорусской АЭС. В том, что «Росатом» справится с этой работой в срок, ни у кого в республике сомнений нет, а потому подготовка к приему в энергосеть 2 388 МВт атомной генерации идет полным ходом.

Однако и о прочих мощностях никто забывать не намерен: планируется вывести старые мощности в объеме 392 МВт, заменив их на новые, более эффективные и экономичные. Белорусские энергетики уверены, что за счет такого обмена, а также благодаря вводу в строй новых ГЭС и первой в истории республики АЭС они смогут снизить потребление природного газа еще на 2,5 млрд кубов.

Поскольку БелАЭС строится на кредит, предоставленный Россией, каждый сэкономленный кубометр газа будет на счету: чем меньше денег уйдет восточной соседке за природный газ, тем аккуратнее будут идти расчеты по кредиту.

Крайне выгодным предприятием мог бы быть экспорт белорусской «атомной» электроэнергии в соседние Литву и Польшу, поскольку внутренние цены на электроэнергию в Беларуси значительно ниже, чем у ее соседей. Островецкая АЭС, разумеется, тоже будет государственной, а значит, экспортные платежи могли бы идти в бюджет, позволяя ускорить расчеты по межгосударственному кредиту с Россией, но здесь в дело вмешивается политика. Литва и Польша крайне негативно относятся к проекту БелАЭС, и сложно предсказать, удастся ли изменить эту ситуацию. Поэтому белорусы со свойственной им практичностью без спешки разрабатывают проект интеграции новых мощностей в свою энергетическую систему.

С одной стороны, политическое руководство Беларуси пытается найти признаки здравого рассудка у литовских политиков, но профессионалы-энергетики перестали обращать внимание на этот увлекательный процесс. Министерство энергетики при разработке плана развития на 2016–2020 годы исходит из того, что экспорта электроэнергии не будет, а потому белорусским инженерам придется решить крайне серьезную задачу.

В энергетике существует такое понятие, как суточные колебания спроса на электроэнергию. Это явление неизбежно, и обусловлено оно как физическими, так и физиологическими законами.

По ночам большая часть населения спит, а значит, потребляет минимум электроэнергии, необходимой для работы холодильников и мелкой техники. «Спят» производства, «спит» транспорт, даже инфраструктура городов не требует больших энергозатрат. Но утром из состояния сна мы дружно переходим к бодрствованию, включая свет, компьютеры, воду в душе, газ на кухне. Практически синхронно начинают работать учреждения, заводы, фабрики и торговые предприятия. На время с 7 до 10 утра, за исключением выходных и праздников, приходится пик потребления: электроэнергия нужна всем и сразу. Так устроены наши организмы, так устроена жизнь городов и промышленности.

Фото: unsplash.com

Для энергетиков это означает сразу две проблемы. С одной стороны, на ночь нужно куда-то «слить» ту электроэнергию, которую не способна принять региональная объединенная энергосистема, а с другой — утром необходимо обеспечить резкое увеличение мощности.

С учетом отказа Литвы и Польши от импорта электроэнергии, которую будет производить Островецкая АЭС, вопрос об эффективном регулировании суточных колебаний спроса нависает над белорусскими энергетиками дамокловым мечом.

Борис Марцинкевич