Раз, два, три, четыре, пять, вышел Шеппард погулять

История жизни одного из самых известных английских разбойников насколько ярка, настолько и скоротечна. На кривую дорожку его подтолкнула нищета и любовь. Вряд ли тогда Джек Шеппард мог представить, что воровство двух серебряных ложек сделает его героем легенд и оборвет жизнь в двадцать два года.

Без вариантов

Лондон восемнадцатого века представлял из себя гремучую смесь. С одной стороны богачи, которые могли решить любую проблему при помощи кошелька. Совершил преступление и тебе грозит виселица? Не беда, если есть деньги. С другой – бедняки, которых пачками отправляли не эшафот за малейшую провинность. Роскошные сады и особняки, дворцы и колонны, они, словно маска, скрывали за своей помпезностью истинное лицо Лондона. А под ней прятались трущобы Спайтэлфилдса и Шордича, где люди каждый день боролись даже не за жизнь, а за жалкое существование.

Жители Англии того времени не считали смертную казнь чем-то из ряда вон выходящим. Для них это являлось банальной «бытовухой», поэтому трупы пиратов и разбойников, качавшихся на ветру в железных клетках, вызывали интереса не больше, чем дождь после обеда. Более того, любой житель Лондона с пустым кошельком на подсознательном уровне понимал, что рано или поздно и его тело будет также покачиваться. Ведь малейшее нарушение законов каралось простым, но эффективным способом – смертной казнью. Судье было все равно, в чем провинился человек. Своровал яблоко? Извини, но за это придется расплачиваться жизнью. Тебя заметили в цыганском таборе? Вот тебе билет на тот свет вне очереди. Любопытно, что казнили не только взрослых, не щадили и детей.

И если жизнь бедняков напоминала сточные канавы, куда дождь смывал нечистоты с улиц, то перед глазами богачей открывалась совершенно иная картина. Например, граф Мэнсфилд, пользуясь своим положением в обществе, воровал, что называется, «вагонами». В конце концов, им пришлось заняться парламенту. Правда, дальше просьб не воровать так много дело не пошло. За Мэнсфилдом стояли покровители из венценосной семьи. Поэтому и его сын, убивший в состоянии алкогольного опьянения человека, отделался лишь штрафом, несмотря на то, что его изначально приговорили к виселице.

Доходило порой до абсурда. Так, некого Джона Рассела, ограбившего несколько человек, приговорили к смертной казни. Но буквально за пару дней до исполнения приговора он получил огромное наследство и… его помиловали.

Вот в таком жестоком, полном двойных стандартов мире и родился Джек Шеппард – один из самых известных разбойников Англии, ставший при жизни кумиром всех лондонских нищих.

Вне закона

Джек родился 4 марта 1702 года в семье бедняков. Но в отличие от многих его ровесников, мальчишке изначально везло. Несмотря на постоянное отсутствие денег, мать с отцом не оставили своего ребенка на улице и не отдавали «в аренду» рыночным побирушкам. Так Джек и рос в одной из многочисленных лондонских трущоб без какой-либо надежды на светлое будущее.

Все изменилось после смерти отца. Мать была не в состоянии содержать детей, поэтому Джека взял к себе некий торговец тканями. А когда парню исполнилось пятнадцать, Шеппард отправился к другому наставнику – теперь он принялся изучать ремесло плотника. Дело у него спорилось. В двадцать лет Джек считался уже опытным мастером, способным качественно выполнить практически любой заказ. Наставник был доволен.

Современники описывали Джека как бледного, субтильного, невысокого парня (его рост составлял чуть более ста шестидесяти сантиметров), наделенного при этом удивительной физической силой и ловкостью. Кстати, этими «джокерами» Шеппард не раз пользовался в уличных потасовках. Никто из грабителей или пьяных задир и подумать не мог, что парнишка, напоминавший травинку, способен дать отпор. И хоть жизнь у Джека была не сахар, он постоянно улыбался, но его большие темные глаза при этом всегда оставались печальными. Числилась за Шеппардом и еще одна особенность – парень слегка заикался, но в тавернах его считали человеком умным и красноречивым.

Возможно, Джек так и прожил бы свою жизнь, не оставив следа в истории, если бы не роковая встреча. В таверне «Черный лев», где оставляли последние гроши подмастерья со всего Друри-Лейна, Шеппард познакомился с Элизабет Лион. Девушка, как и весь контингент таверны, являлась представителем «низов». И на жизнь она зарабатывала себе точно также как и большинство молодых нищенок – занималась проституцией. Она-то и пристрастила парня к крепкому алкоголю. Вообще, по мнению исследователей, именно Бесс испортила молодого плотника. Он влюбился по уши. Как и любому двадцатилетнему парню, ему захотелось произвести впечатление на свою возлюбленную. А как это сделать, если твоих доходов едва хватает чтобы сводить концы с концами? Не бросить же ходить по тавернам, честное слово, Бесс не поймет…

Посещение злачных мест и чрезмерное употребление алкоголя не могли не сказаться на работе. Все чаще и чаще заказчики оставались недовольными Шеппардом. Мастер, как мог, старался воздействовать на парня, дабы привести его в чувства. Да без толку. Шеппарда сильнее затягивал трактирный омут.

И в 1723 году случилось то, чего так боялся наставник талантливого подмастерья – Джек совершил преступление. Ради легких денег он стащил две серебряные ложки в одно из многочисленных таверн (по другой версии, кухонная утварь была похищена у некого богатого торговца, нанявшего Джека). Вырученные деньги Шеппард, конечно, потратил на Бесс. Но девушке этого было мало. Она требовала подарков. Джек прекрасно понимал, что на заработок плотника удовлетворить растущий аппетит дамы сердца не получится. И тогда он принялся воровать и грабить. Страх потерять Бесс был куда сильнее инстинкта самосохранения и здравого смысла.

Занимаясь грабежами, Шеппард старался скрыть это ото всех знакомых. Поэтому вновь стал добросовестно относиться к честному труду. Но все же, кто-то его сдал. Есть предположение, что Джек рассказал об источнике своего дохода Бесс, ну а та проболталась подружкам и так далее, и так далее. В конце концов, констебли начали расследование. А Шеппард, вкусив легких денег, начал еще больше наглеть. Спустя короткое время он, считая себя неуловимым, ушел из подмастерьев и начал жить только грабежом. Но просто так грабить и разбойничать на улицах города было нельзя. Ведь у ночного Лондона был свой король – Джонатан Уайлд. Джеку пришлось примкнуть к его банде. Но вскоре их пути разошлись, Шеппард не хотел отдавать большую часть «зарплаты» некоронованному монарху воров.

Вот тут-то у бывшего плотника и начались настоящие проблемы – констебли объявили на него охоту. Джек оказался в роли загнанного зверя. С одной стороны его преследовали стражи порядка, с другой – люди Уайлда ждали подходящего момента, чтобы избавиться от молодого и наглого вора, рискнувшего бросить вызов всем. Джеку пришлось изворачиваться. Ему вовсе не хотелось в двадцать два года очутиться на виселице. Поэтому парень ушел в подполье. Днем он прятался в самых грязных и вонючих подвалах, дерясь за кусок хлеба с крысами, а ночью выходил на дело. Вот только ему не везло. А когда он узнал, что за его голову объявлена солидная награда, понял, что окончательно запутался в паутине закона.

Скитания не могли продолжаться вечно. Спустя некоторое время обессиленного и больного Шеппарда арестовали констебли. Так Джек оказался за решеткой в первый раз. Если бы он являлся обычным лондонцем, то смиренно стал бы ждать вынесения сурового приговора – смертной казни. Но так рано покидать этот бренный мир Шеппард не хотел. Как только стихли шаги надсмотрщика, Джек принялся проверять потолок камеры на надежность. Выяснилось, что в одном месте перегородка трухлявая, поэтому молодой разбойник сумел проделать отверстие, достаточное для того, чтобы вылезти. Субтильное телосложение и небольшой рост сыграли Шеппарду хорошую услугу. Связав тряпки и одеяла, Джек сумел спуститься с крыши и попал на кладбище при церкви. Охранник слишком поздно услышал шум, доносившийся из камеры. И пока он подбирал нужный ключ к замку, Шеппард успел улизнуть.

Но на свободе Джек пробыл недолго. Уже спустя несколько недель его задержали бдительные констебли в одной из таверн, где разбойник все еще праздновал свой побег.

Первый раз ничему не научил полицейских. Джек вновь был помещен в обычную камеру для ожидания вынесения приговора. Более того, к нему даже пустили Бесс. Досматривать подругу разбойника никто не стал. И она, воспользовавшись такой беспечностью, сумела передать Джеку нож (по другим сведения – наконечник копья или алебарды). «Посылку» она спрятала на дно корзины, укрыв ее продуктами. Не прошло и нескольких минут, как Джек и Бесс оказались в коридоре. Но тут им не повезло – они наткнулись на стражников. Сначала сладкую парочку заперли в подвале, а позже – перевели в тюрьму Клеркенуэлл. Там их, кстати, поместили в одну камеру.

На сей раз, стражники были более внимательны. Опасаясь очередного побега Шеппарда, на него надели оковы с тяжелыми гирями. Также к нему запретили пускать посетителей. А что Джек? Он все равно сумел сбежать. Воспользовавшись все тем же ножом (в суматохе разбойника забыли его обыскать) он сумел освободиться от оков. Затем то ли перепилил прутья решетки, то ли просто выломал их, связал импровизированную веревку из подручной ткани и юркнул на свободу. Что касается Бесс, то сведения о ее дальнейшей жизни расходятся. По одним данным, девушку отпустили на свободу в качестве приманки. По другим – она все же отсидела какой-то срок. В общем, ситуация запутанная.

Второй побег Шеппарда был для Лондона событием неординарным и будоражащим. Нищие горожане воспринимали его как настоящего героя, осмелившегося бросить вызов системе. А вот власть и констебли придерживались противоположного мнения. Из-за беглеца были поставлены на уши чуть ли не все лондонские стражи порядка. А в качестве помощников в поиске были выбраны все те же бедняки. За любую информацию о местонахождении Шеппарда сулили впечатляющую награду.

Джек был далеко не дурак, поэтому прекрасно понимал, в каком положении оказался. Вечно скрываться он не мог – рано или поздно его бы постигла смерть от голода или какого-нибудь заболевания. Сдаться властям? Тогда путь один – на виселицу. И Джек решил пойти ва-банк. Проще говоря, решил играть со смертью до последнего. Так он официально стал настоящим разбойником, не подчиняющимся никому.

Этот выбор привел к тому, что на него вновь начали охоту еще и люди Джонатана Уайлда. Король ночного Лондона видел в парне конкурента и боялся, что со временем он сможет стать лидером какой-нибудь опасной шайки таких же бунтарей. Ни констеблям, ни Уайлду новые «персонажи» были ни к чему.

По одной из версий в это время «всплывает» Бесс. Стражам порядка она не рассказала о том, где скрывается Джек. То ли просто его не выдала, то ли сама не знала. Зато, когда к ней в дом пришли люди Уайлда, она сразу раскололась. Видимо, у них были свои, «особые» приемы допроса.

Предводитель всех лондонских преступников тут же поделился информацией с констеблями. И вскоре Шеппарда арестовали. Когда стражи порядка ворвались в лачугу, где прятался разбойник, он оказался пьяным, поэтому не смог сопротивляться. Так Джек оказался в Ньюгейтской тюрьме – самом страшном месте Лондона того времени.

Герой легенд

Ньюгейтская тюрьма известна с двенадцатого века. Но возможно, она была возведена еще раньше. Здание многократно разрушалось и перестраивалось для того, чтобы стать настоящей крепостью, откуда невозможно совершить побег. Любой оказавшийся там был обречен на жизнь полную ужаса и унижений.

По большому счету, эта тюрьма представляла собой эдакое государство в государстве, со своими законами и порядками. Например, новоиспеченный арестант был обязан напоить сокамерников алкоголем. Найти его было не сложно, он находился в свободной продаже (реализацией занимались сами надсмотрщики). Проблема заключалась в другом – стоил он дорого. И если у несчастного не было денег, его ждали избиения, унижения и, скорее всего, смерть. Ведь тюремщики в арестантах видели не живых людей, а лишь источник дополнительного дохода.

Любопытно вот еще что: в тюрьме был даже своего рода прейскурант, в котором находились «платные услуги». Например, за ослабление оков с заключенного требовали такую-то сумму, за возможность погреться у камина – другую, а за свежий хлеб и непротухлую воду – третью. За плату можно было даже избежать физического насилия со стороны сокамерников или тюремщиков. Более того, даже когда срок заключения подходил к концу, это не означало свободу. Стражники требовали денег за то, чтобы открыть ворота. И если у арестанта их не было, он оставался там. Случалось, что и навсегда…

Понятно, что нищий человек был, по большому счету, просто обречен изначально. Чтобы бедняк не занимал место, его полностью раздевали и скидывали в подвальные помещения, куда стекались нечистоты со всей тюрьмы. Вот в таком «райском уголке» и очутился Джек.

Тюремщики постарались себя обезопасить. Поэтому, чтобы Шеппард не предпринимал попыток к бегству, его предусмотрительно сковали. Но разбойник не мог просто ждать смерти. Он начал действовать – попытался склонить к побегу нескольких сокамерников. Но те ждали помилования, поэтому рисковать не стали. И хоть Шеппард не нашел подельников, зато сумел разжиться напильником. Джек спешил, поскольку понимал, что ему королевская милость не светит.

Надо сказать, что днем в Ньюгейме было шумно, очень шумно. Где-то шли очередные ремонтные работы, кто-то кого-то бил, женщины и дети плакали, мужчины матерились… В общем, жизнь по-своему бурлила. Воспользовавшись этой особенностью, Шеппард начал пилить прутья решетки, которая преграждала путь в коридор. Ему везло, стражники ничего не слышали и ни о чем не подозревали.
За пару дней до исполнения приговора к Джеку заглянула Бесс. Она пришла покаяться перед разбойником. Но ее визит Шеппард использовал в личных целях. Он разговаривал с девушкой громко, еще громче смеялся, а сам, тем временем, продолжал пилить металлический прут. Также Бесс сумела незаметно передать ему женский наряд.

Вскоре прут лопнул. Джек вылез из камеры, переоделся и, взяв под руку Бесс, неспешно двинулся из тюрьмы. Никто из стражи не обратил внимания на двух молодых женщин. А когда спохватились, было уже поздно. Шеппард и его подружка буквально растворились в огромном городе.

Сколько преступника искали – неизвестно. В конце концов, у власти лопнуло терпение, и она вновь обратилась за помощью к главарю лондонских бандитов. Уайлд лично принял участие в поисках молодого преступника. Его поведение он воспринял как вызов. Джонатану даже удалось отыскать Бесс, но на сей раз, она ничего не рассказала. Скорее всего, девушка и правда не знала, где находился Шеппард. Джек просто скрылся, понимая, что только так он сумеет обезопасить подругу.

Казнь Шеппарда пришлось отложить на неопределенный срок. Но Джек помог ищейкам сам. Он так гордился своими побегами, что начал ходить по тавернам, чтобы послушать истории о себе любимом. Ведь здесь, пьяные мужчины сильно преувеличивали его ум и хитрость. Шеппарду это нравилось. И однажды его схватили.

Вновь Ньюгейт. Только на сей раз, разбойника поместили сначала в камеру для смертников, а потом – перевели в «особую» камеру. Считалось, что сбежать оттуда невозможно. Перед этим на Шеппарда надели целую россыпь тяжелых «украшений». А для большей надежности его посадили на цепь прикрепленной к стене. Жители лондонских трущоб в это время продолжали петь дифирамбы своему герою. Правда, уже никто не верил, что Шеппард на этот раз сумеет избежать виселицы. И эти пессимистические настроения взялись не на пустом месте. Дело в том, что за всю историю английского правосудия еще никто не охранялся так надежно и бдительно. Не было и такого, чтобы кто-то сумел сбежать из Ньюгейта, причем дважды.

Джек Шеппард стал первым.

Несмотря на тщательный досмотр всех посетителей камеры с разбойником, охранники все же опростоволосились. Кто-то сумел передать Джеку гвоздь. Ну а дальше – дело техники. В ночь перед судом он умудрился снять с себя наручники и цепи, держа заветную «железяку» в зубах. Охранники крепко спали, поскольку никто не мог представить, что человек, опутанный цепями, словно новогодняя елка, попытается сбежать. Недооценка Шеппарда была лишь ему на руку. Вот только у него не хватило времени, чтобы избавиться от оков на ногах. Зато Джек сумел своими же «побрякушками» пробить стену в соседнюю камеру и, открыв гвоздем замок, вырвался на свободу. Точнее так ему казалось. Но до нее было еще очень далеко. Спустившись по лестнице, беглец уперся в дверь, ведущую в часовню. Кое-как справившись с ней (а она была закрыта на металлический кол с обратной стороны!), Джек оказался внутри. Оттуда он сумел проникнуть в камеру смертников, в которой ему уже доводилось бывать. Встав на крышку гроба (этот «атрибут» напоминал заключенным об их скорой кончине) Шеппард выбил прут решетки и переместился в соседнюю камеру. Там его ждала еще одна дверь. Выбравшись, беглец направился по лестнице вверх и вскоре оказался на крыше. Но высота оказалась слишком большой, чтобы спрыгнуть. Сдаваться было слишком поздно, все-таки не для того Джек преодолевал столько препятствий. Поэтому он развернулся и тем же маршрутом направился в свою камеру за одеялами. Ему феноменально везло. Надсмотрщики спали. Вскоре Шеппард вернулся на крышу и с помощью связанных одеял опустился на несколько этажей ниже. Там он обнаружил лестницу и спустился вниз, но появившиеся тюремщики спугнули беглеца. Поэтому он вновь вернулся на крышу и, свалившись без сил, уснул. Утром Джек, воспользовавшись удобным случаем, смешался с огромной и разношерстной толпой посетителей тюрьмы. Так он оказался на свободе.

Несколько дней Шеппард отсыпался в заброшенном сарае на окраине Лондона. Затем, восстановив силы, он стал обходить таверны, чтобы послушать, о чем там говорят люди. Конечно, все разговоры были только о ловком и хитром Джеке Шеппарде, сумевшим сбежать из тюрьмы. Беглец слушал и тешил свое самолюбие. Этот его и сгубило. В одном из злачных заведений парня узнали и тут же доложили в полицию. Стражи порядка не заставили себя долго ждать. Всего через несколько дней после виртуозного побега он вновь оказался в Ньюгейтской тюрьме. На сей раз суд не медлил. Беглеца быстро осудили и опять приговорили к смертной казни. Наверняка, Джек вновь пытался сбежать из камеры смертников, но не получилось.

Утром 16 ноября 1724 года его казнили. Более двадцати тысяч людей собралось в Тайбене, чтобы посмотреть на смерть Шеппарда. Толпа кричала и свистела, выражая, тем самым, поддержку разбойнику. Была ли среди них роковая Бесс - неизвестно. Джек держался достойно и спокойно. По легенде, когда священник благословил его, Шеппард сказал: «Один напильник был бы для меня нужнее всех библий мира».

В полной тишине Джека повесили…

Кстати, за день до казни к Шеппарду приходил Даниэль Дефо. Писателю самому доводилось побывать в Ньюгейте в качестве арестанта, поэтому между ним и Джеком состоялся долгий и душевный разговор. Благодаря той встрече Дефо написал несколько книг о легендарном разбойнике из Лондона: «Повествование о всех грабежах, побегах Джека Шепарда» и «Историю замечательной жизни Джека Шепарда».

Хранили память о своем герое и лондонские бедняки. В многочисленных тавернах еще долгое время чуть ли не каждый день зачитывали пьесы и стихи о Шеппарде, человеке, не испугавшемся в одиночку пойти против всего Лондона.

Автор: Павел Жуков