Рок протектората

Беспристрастный взгляд на украинскую историю показывает, что пресловутые «національно-визвольні змагання» в значительной мере состояли в стремлении украинских национальных верхов подстроиться под обстоятельства и получить престижное и вольготное (в их представлении) покровительство. Проще говоря – в поисках хозяина.

Начиная с ХVII века, речь шла, кроме российского, о турецком, польском, шведском, немецком протекторатах.

В начале ХХ века в связи с Первой мировой войной в восточной политике кайзеровской Германии ставилась задача раскола Российской империи, вычеркивания ее из европейского контекста и возвращения в допетровское состояние. Стоит заметить, что в те времена в западном демократическом сообществе оплотом агрессивности и олицетворением зла считалась Германия (приблизительно как сейчас Россия), а светочами демократии – Британия и Франция, с которыми тогдашняя Россия чрезвычайно сблизилась в деле противодействия германским претензиям на мировую гегемонию. Одновременно на европейскую арену в образе демократического государства со своими «скрижалями» выходили набиравшие вес США.

Приоритетом в деле расчленения России руководством Рейха рассматривалось выделение Украины в качестве отдельного субъекта, ее отделение как богатого ресурсами региона, привязка к экономической системе Германии и превращение в буферное государственное образование под германским верховенством. Предполагалась Украина в составе девяти областей. На гребне военных успехов Крым виделся немецкой колонией. Подобная роль сателлита и форпоста отводилась Грузии на Кавказе. В отличие от этого, например, в Литве немецкие империалисты видели готовую часть будущего Рейха.

При этом ставка делалась на возбуждение и поощрение украинского национализма. Его видные представители, являвшиеся исходя их этих расчетов, по сути, «пятой колонной», принимали на себя отведенные им роли, но выполняли их плохо, не многим лучше, чем дело создания независимого украинского государства. В связи с этим они удостаивались уничижительных оценок со стороны кураторов. В частности, немецкий генерал Гренер называл министров Центральной Рады малютками в министерских детских колясках. Не оправдал надежд недоделанных германских гегемонов и сменивший Раду гетьманат Скоропадского.

Воспоминания П. Скоропадского о его недолгом гетманстве проникнуты разочарованием и бессилием перед кадровой проблемой ввиду отсутствия «государственных людей», невозможности заполнить хотя бы высшие посты импровизированного украинского государства профессионалами соответствующей (как сейчас говорят – «проукраинской») идейно-политической ориентации. Нечто подобное наблюдается и в наши дни, когда «проукраинский патриотизм» и профессионализм в государственных органах не совпадают, а местами даже не сочетаются. Показательны откровения Скоропадского о сходстве его мнения с представителями немецкой оккупационной власти (генералом Гренером, бароном фон Мумм) в отношении того, что «создать Украину украинскими силами нельзя».

Критические оценки Скоропадским качеств тогдашних украинцев, характеризующие потенции государственности, актуальны и на текущий момент. Например, отмеченные гетманом склонность к театральности, «увлечение не столько сущностью дела, сколько его внешней формой» не только сохранилась, но и развились до предела. Как он писал, «многие украинцы действительно считали, что с объявлением в Центральной Раде самостийной Украины Украинское государство есть неопровержимый факт. Для них украинская вывеска была уже нечто, что они считали незыблемым». То же касается желания добиться всего сразу, склонности не считаться ни с действительностью, ни с историей, рисовать себе картину, что «вся вселенная у их ног», равно как и того, что «всякий негодяй, задрапировавшись в тогу украинства, считал себя забронированным». Нелестные высказывания Скоропадского о «шовинистическом галицийском направлении», вскормленном «объедками от немецкого и польского столов», делают персону гетмана неприемлемой для нынешней «патриотической» тусовки. Хотя для иллюстрации «вековечных устремлений к созданию независимого украинского государства» историками он задействуется.

На смену гетьманату пришла Директория и, по оценкам Скоропадского, «просидела три недели в Киеве… но за эти три недели исчезло всякое понятие о государственности Украины. Все было разрушено в корне. Большевики уже застали tabula rasa».

7 ноября (25 октября по старому стилю) 1917 года произошло событие, являвшееся по своему значению и последствиям революцией, которое теперь брезгливо называют «октябрьским переворотом», тогда как революциями называют перевороты. На фоне несостоятельности деятелей, на которых делали ставки стороны военного противостояния, большевики сумели развернуть в свою сторону, казалось бы, безнадежную для них ситуацию.  

Прозорливость вроде бы высокоинтеллектуальных деятелей антигерманской западной коалиции негативно характеризует то, что они в стремлении удержать после свержения императора Николая ІІ Россию в войне, строя свои расчеты на Милюкове, Керенском, Корнилове и других, не разглядели как следует феномен Ленина. «Самый крупный человек, которого выдвинула наша эпоха, это, к нашему ужасу, – Ленин», – констатировал Скоропадский.   

Приход к власти большевиков актуализировал вопрос создания национальных государств и окончательно вывел Россию из войны. Однако Германия и ее союзники, продолжавшие удерживать значительные силы на оккупированных восточных территориях, надорвались и потерпели крах.   

7 ноября 1918 года германская делегация пересекла линию Западного фронта для проведения в Компьенском лесу переговоров о капитуляции. Кровавая бойня Первой мировой, в которой украинцы воевали не только в составе российских войск, но и на стороне их противников (8 % этнического состава австро-венгерской армии) завершилась.  

Спустя немногим более двадцати лет в ходе Второй мировой состоялось «переиздание» попыток конструирования Украинского государства – теперь уже под эгидой национал-социалистической Великой Германии, столь же неудачное, как и предыдущее.

В настоящее время роль покровителей перешла к Соединенным Штатам, которые со времен «14 пунктов» президента Вильсона неуклонно продвигали своё господство под лозунгами о хорошей демократии и правильном миропорядке, правильность которого устанавливают они. История продолжается.

Петр Петров (Украина)