Новости

Россия ответила концептуально на энергоугрозы США

Отечественная экономика получит новые месторождения и прогрессивные технологии.

В медийном пространстве сошлись две новости: США готовят новые санкции против компаний, участвующих в сооружении газопровода «Северный поток — 2», и Президент России утвердил новую Доктрину энергетической безопасности.

 

Эти два события, бесспорно, связаны между собой. Более того, в одном временном промежутке, что является достаточно редким событием по критериям международной политики, сошлись причина и следствие крупнейших геостратегических сдвигов на мировой арене.

Начиная с 2014 года Вашингтон и его союзники перешли в режим открытого воздействия на Россию через санкционные рычаги. Главный удар был направлен против российского энергетического комплекса, который ведущие американские политики характеризовали как основу экономики нашей страны и её геополитического влияния в мире: можно перечислить интриги буквально против всех экспортных строек, начиная с черноморско-турецкого и до балтийско-арктического направления, не говоря уже о постоянно действующем «украинском факторе». Предыдущая доктрина, принятая в 2012 году, понятно, этих обстоятельств учесть не могла. А Концепция энергетической безопасности, которую раз в пять лет обязано корректировать Правительство по представлению Минэнерго, не обладало должным государственным статусом, чтобы гарантировать взаимодействие всех государственных структур, включая силовые, призванных оберегать страну от всех видов системных угроз.

Итак, что же предлагает доктрина? Не будем перечислять изложенные в прошлом документе долгосрочные приоритеты вроде необходимости развивать возобновляемые источники энергии или снижать энергоёмкость валового внутреннего продукта. Попробуем выделить новые направления и акценты, которые, по мысли разработчиков доктрины из Совета Безопасности и Правительства РФ, способны эффективно купировать угрозы, исходящие от «некоторых стран».

Одна из главных особенностей, которая объединяет все пункты доктрины, — усиление роли государства безо всяких апелляций к рынку и его демократическим проявлениям в политике. Цена вопроса, видимо, настолько высока, что не возникает соблазна полагаться на «рыночно-монетаристское творчество масс», которые сами собой были бы способны, к примеру, обновить минерально-ресурсную базу или реализовать комплекс протекционистских мер, продвинув российский энергетический экспорт.

Выделена необходимость убрать жёсткую зависимость ТЭК от импортного оборудования и западных технологий. Эту зависимость умело используют США, вводя санкции на поставку новейшей техники и блокируя научно-техническое сотрудничество с западными компаниями. В частности, в проекте последних американских санкций предполагается наказывать за участие в «Северном потоке» судов-трубоукладчиков, способных работать на больших глубинах. У нас таких кораблей давно не производят, и планы по освоению арктического шельфа и месторождений в акватории Тихого океана могут быть сорваны, о чём, несомненно, превосходно осведомлены в США. Между тем отраслевая наука сохранила немалый потенциал и при условии достаточного финансирования и консультаций с зарубежными коллегами способна создать альтернативные технологии и оборудование, как это не раз бывало в прошлом. Разумеется, при наличии государственной воли, которая, судя по доктрине, выражена достаточно ясно.

 

Помощь сайту Сбербанк: 4274 3200 6835 7089

 

Ещё один принципиальный постулат — сформулирована цель расширять внутренний рынок энергоресурсов, в частности, сжиженного природного газа (СПГ). Его потребители — современные химические предприятия и производства с высоким уровнем добавленной стоимости, именно поэтому СПГ востребован в Китае и Европе не только как топливный ресурс. Теперь он будет работать на высокотехнологичный сектор российской экономики.

Уже лет тридцать российские академики и отраслевые профессора, а за ними и производственники-практики говорят о том, что месторождения практически всех видов полезных ископаемых будут исчерпаны к 2040-2050 годам, а новые на баланс не ставятся: централизованная геологоразведка не ведётся, а силами частных компаний, пусть и мощных, общегосударственную задачу решить не удаётся. В доктрине впервые отдельным пунктом выделена задача «воспроизводства минерально-сырьевой базы топливно-энергетического комплекса», для чего следует ожидать возрождения отечественной геологии, которая сегодня сведена к службе, отвечающей за некие условные стандарты и параметры.

И последнее по счёту, но, пожалуй, первое по существу. Сбалансированная и гармоничная юридическая база не менее важна для обновления и бесперебойного функционирования ТЭК, чем новые технологии и финансирование. В каждом разделе доктрины это обстоятельство подчёркнуто упоминанием о необходимости развивать нормативно-правовую базу в интересах энергетики, обеспечивать стабильность налоговой политики и законодательного регулирования, защищать и привлекать правовыми методами инвестиции в новые производства. И этот факт — использование законодательных методов в защите энергоинтересов страны — выводит доктрину на стратегический уровень, который, как и военном искусстве, имеет превосходство перед тактическими выпадами со стороны «отдельных государств».

фото: kor.ill.in.ua

Юрий Скиданов