Саммит ОДКБ: чем завершилась первая встреча союзников после начала спецоперации на Украине

На днях в Москве состоялась встреча лидеров государств организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), куда входят Россия, Беларусь, Казахстан, Армения, Киргизия и Таджикистан. Учитывая то, что США и их западные союзники продолжают осуществлять политику «продвижения демократии» на постсоветском пространстве, приведшую к конфликту на Украине, заседание ОДКБ должно было показать военно-политическую консолидацию стран-участниц. Однако на нем проявились противоречия и разногласия между членами организации, так что говорить о единстве в вопросах безопасности пока преждевременно.

15 мая исполнилось 30 лет Договору о коллективной безопасности и 20 лет организации Договора о коллективной безопасности. В этот день министр обороны Беларуси Виктор Хренин выступил с громким заявлением. По мнению главы белорусского оборонного ведомства, в скором времени организацию может ожидать существенное расширение.

«Мы скоро увидим, как изменится мироустройство. Но ОДКБ продемонстрировала свою боеготовность, свое миролюбие, и, думаю, через несколько лет это будет уже не шесть стран. Это будут десятки государств, которые ценят мир и стабильность, а не агрессивность и изменение политического строя других государств», — полагает министр.

16 мая в Москве состоялась встреча лидеров стран ОДКБ, на которой присутствовал и Александр Лукашенко. В отличие от Хренина, он был не так оптимистичен и упрекнул структуру в недостатке политического единства.

По словам президента, «чего только стоит запрет отдельными партнерами по ОДКБ полетов к ним самолетов национальных авиакомпаний других государств — членов этой организации. На фоне жесточайшего, оголтелого санкционного прессинга со стороны консолидированного Запада постулаты единства и солидарности срабатывают далеко не всегда. <…> С молчаливого согласия наших партнеров Беларусь и Россия вопреки всем законам международной жизни шельмуются по прихоти Запада и исключаются из международных организаций».

При этом Лукашенко подчеркнул, что «без скорейшего сплочения наших стран, укрепления политических, экономических, военных связей нас завтра может не быть. Со стороны наших недругов и оппонентов идет планомерное расшатывание опорных точек и союзнических связей. И в этом мы сами частично помогаем Западу. Уверен, что если бы мы сразу выступили единым фронтом, не было бы этих адских, как они говорят, санкций».

Таким образом, белорусское руководство в лице президента и министра обороны на разные лады озвучило мысль о возрастающей роли ОДКБ. И если Хренин сделал это в сугубо оптимистическом ключе, то Лукашенко отметил существенные трудности и недостатки на этом пути.

Чем вызвана подобная заинтересованность Беларуси в расширении и укреплении ОДКБ?

Белорусская позиция в отношении организации долгое время характеризовалась определенной двойственностью. Так, Минск всегда развивал тесное военно-политическое сотрудничество с Россией, однако оно шло скорее в двустороннем формате и в большей степени по линии Союзного государства, нежели ОДКБ. Кроме того, даже в рамках этого сотрудничества Беларусь старалась избегать излишних обязательств. Например, размещения на своей территории российской авиабазы, разговоры о которой активно велись с 2015 года.

В отношениях с другими членами ОДКБ также нередко возникали серьезные разногласия из-за неодинакового понимания странами — участницами организации своих национальных интересов. В частности, весьма напряженными всегда были белорусско-армянские отношения. Это было обусловлено тем, что Минск активно поставлял вооружения Азербайджану, что сильно нервировало Армению.

Наконец, нельзя не вспомнить пресловутую многовекторность Беларуси, которая предусматривала в том числе «стремление к нейтралитету». Более того, это стремление было закреплено и в предыдущей редакции белорусской конституции, которая утратила силу только 15 марта нынешнего года.

Таким образом, вполне справедливые упреки в отсутствии солидарности в рамках ОДКБ, озвученные Лукашенко в Москве, белорусская сторона в значительной степени могла бы адресовать и самой себе.

Очевидно, что резкое изменение отношения официального Минска к роли и значимости организации объясняется событиями последних двух лет. Политический кризис 2020 года наглядно продемонстрировал иллюзорность надежд на многовекторное лавирование и возможность оставаться равноудаленным от геополитических «полюсов».

События на Украине также ускорили осознание белорусским руководством новых геополитических реалий. Чувство нарастающей военной угрозы по периметру южных и западных границ, превращение Беларуси в стратегический «балкон», глубоко вклинившийся в восточный фланг НАТО, — все это заставляет ощутить нарастающую потребность в институционализации альтернативного ЕС и НАТО блока, который обеспечил бы необходимый зонтик безопасности для страны.

Впрочем, в Минске не могут не понимать, что до превращения в «альтернативный НАТО» ОДКБ еще очень далеко. Если новые геополитические реалии достаточно очевидны при взгляде из Беларуси, то для большинства азиатских участников организации, остающихся в глубоком геополитическом тылу, это не так.

Здесь продолжают придерживаться старого многовекторного курса балансирования между Россией, Китаем, Турцией и Западом. Для военно-политической консолидации это далеко не лучший фон.

Особенно показательны в этом плане январские события в Казахстане. Они стали первым прецедентом использования сил ОДКБ в качестве миротворческого контингента, и они же продемонстрировали политическую слабость организации, после того как казахстанские власти откровенно поспешно потребовали вывести союзные силы со своей территории.

Характерна и очень вялая реакция Запада на события в Казахстане — если бы что-то подобное произошло, к примеру, в Беларуси, о «зверствах диктаторского режима» трубили бы все европейские и американские СМИ. Это показывает разницу в положении двух стран.

Если Беларусь для Запада — зона непосредственного влияния, где желательно установление откровенно прозападного «демократического» режима, то в Казахстане ЕС и США вполне устраивает многовекторность в исполнении действующих властей, тем более что такая политика успешно блокирует углубление интеграции в рамках того же ОДКБ.

Украинский кейс также скорее разделяет, чем объединяет членов организации, на что справедливо обратил внимание Лукашенко. В первую очередь это касается дальнейшего будущего Украины и ее территориальной целостности. Россия дала понять, что больше не рассматривает постсоветские границы как неприкосновенные и готова признавать государственность отколовшихся территорий или даже включать их в свой состав, если на это есть воля местного населения.

Однако для казахстанской власти пересмотр границ, под каким бы предлогом он ни осуществлялся, неприемлем, поскольку она видит в этом угрозу для себя из-за «спящей» проблемы северных территорий и межэтнических трений внутри общества. Поэтому после начала специальной военной операции на Украине Нур-Султан оказался в плохо скрываемой оппозиции по отношению к Москве.

Лукашенко также не готов отходить от принципов нерушимости постсоветских границ. В своем выступлении на встрече лидеров ОДКБ он вновь говорил о необходимости сохранения единой Украины, правда, обвиняя в угрозах ее территориальной целостности не Россию, а Запад.

Отсутствие единства по украинскому вопросу констатировал и генеральный секретарь организации Станислав Зась.

Таким образом, ожидать углубления военно-политического сотрудничества в рамках ОДКБ вряд ли стоит, учитывая сохраняющиеся противоречия между государствами-участниками. Для Беларуси в этой связи предпочтительной остается ставка на двусторонний формат отношений в рамках Союзного государства с Российской Федерацией.

Советник Российской ассоциации прибалтийских исследований

Всеволод Шимов