Советник МИД России: то, что было на Майдане, в США называют внутренним терроризмом

Верховная рада Украины приняла постановление, по которому «революция достоинства» признается «одним из ключевых моментов украинского государственного строительства и выразителем национальной идеи свободы». Мифология Майдана отныне закреплена еще одним документом, хотя к реальной картине мира она имеет весьма опосредованное отношение. Об этом аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал непосредственный свидетель событий 2013–2014 годов в центре Киева, старший советник МИД России в отставке, руководитель рабочей группы по переговорам по присоединению России к ВТО (в области услуг) в 1999-2001 годах Александр Ананьев.

— Г-н Ананьев, хотелось бы начать с актуальной темы. Недавно министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что Россия готова разорвать отношения с Евросоюзом. Эти слова вызвали большой резонанс как в отечественных, так и в зарубежных средствах массовой информации. Но я не очень понимаю, о каком разрыве говорит Лавров. Неужели отношения России и ЕС могут стать еще хуже?

— Нужно точно использовать цитаты. Лавров не говорил и не мог сказать, что Россия собирается разорвать отношения с ЕС. Комментируя возможное расширение антироссийских санкций, он говорил, что РФ готова к разрыву отношений с Евросоюзом.

Позднее в Кремле уточнили, что инициатором разрыва Москва быть не собирается.

Это значит, что если бюрократическая надстройка Евросоюза будет продолжать свою антироссийскую деятельность, то Россия перейдет на двусторонние отношения со странами Европы. Кстати, Еврокомиссия до сих пор отказывается иметь дело с аналогичным органом ЕАЭС, а общается только с правительствами стран, входящих в Евразийский экономический союз.

Так что наш ответ будет логичен и адекватен.

— Спусковым крючком для начала новой холодной войны между Россией и Западом стали события на Украине в 2013–2014 годов, которые разворачивались на Ваших глазах. Можете ли Вы назвать это действо всенародным протестом против власти Януковича?

— Согласно достоверным соцопросам, ни в ноябре 2013 года, когда Виктор Янукович приостановил подписание Соглашения об ассоциации с Евросоюзом, ни в феврале 2014 года, когда радикалы пошли на вооруженный захват власти, «Майдан» не отражал настроения украинского народа в целом. Это принципиальный момент!

«Майдан» не представлял интересы большинства населения, и его поддержка и даже провоцирование на более решительные действия со стороны иностранных государств не соответствовали нормам международных отношений.

На первые митинги народ шел неохотно. Собирались в основном студенты с лозунгами «Хотим учиться в Европе», причем сначала отторгали дискредитировавших себя оппозиционных политиков. Шли два параллельных митинга: «Евромайдан» и «Майдан».

Такой ход событий не устраивал тех, кто делал ставку на смену режима. Требовалось «раскрутить» протестные настроения. С 30 ноября 2013 года стали «культивировать» сакральные жертвы. Накануне в пятницу СМИ стали передавать предостережение Госдепа США о неприемлемости применения силы к мирным демонстрантам.

Предупреждение звучало довольно странно, поскольку власть тогда и не пыталась применять силовые методы.

Поздно вечером того же дня на программу телеканала «Интер» без приглашения пришли сразу три оппозиционных лидера — Виталий Кличко, Олег Тягнибок и Арсений Яценюк — и заявили, что готовится «кровавый разгон "Евромайдана"».

Тут же включились заранее подготовленные камеры для прямой трансляции с места событий, которые не заставили себя долго ждать. На площадь прибыли активисты «Правого сектора» (запрещенная в России организация — прим. RuBaltic.Ru), нанесли удар по охранявшим митинг милиционерам и тут же ретировались, а ответный удар, по телефонной команде из администрации президента Украины, обрушился на немногочисленных студентов.

Именно такое развитие событий позже подтвердил и Николай Азаров, в то время глава правительства Украины.

Примечательно, что Сергей Левочкин, глава администрации Януковича, был совладельцем телеканала «Интер», дружил с Яценюком, а его жена была активисткой «Майдана». Неслучайно разгон ночью снимала только одна телевизионная компания — «Интер».

На следующий день на Майдане и на Крещатике протестующие быстро возвели армейские палатки. В будние дни киевляне активность не проявляли, поэтому «Майдан» «держали» жители западных областей Украины, которых ночью посменно подвозили автобусами. Днем со сцены читали лекции об истории Киева, выступали экономисты и искусствоведы, устраивали выставки картин и карикатур. По вечерам на большой установленной сцене проводили концерты известные рок-группы.

Власть никаких действий не предпринимала, протестная активность Майдана шла на убыль. Он скорее стал достопримечательностью Киева. Народ приходил туда «потусоваться». Это не совсем устраивало организаторов.

Тогда появились новые «сакральные жертвы».

В СМИ и на Майдане объявляли о якобы пострадавших активистах, обвиняя «кровавый режим» Януковича и призывая людей выйти на митинг в воскресенье. По признанию участников протестных акций, они не продержались бы так долго, если бы не поддержка извне.

В нарушение Устава ООН Майдан не только посещали, но и выступали там иностранные «гости»: высокие чины ЕС (Кэтрин Эштон, Штефан Фюле) и США (Виктория Нуланд, Джеффри Пайетт, сенаторы Джон Маккейн и Крис Мерфи) а также Карл Бильдт, Ярослав Качиньский, Михаил Саакашвили и другие.

Организационный потенциал оппозиции возрастал. Четко было налажено не только материальное снабжение Майдана (горячее питание, спальные места, посменное пребывание там жителей западных регионов), но и связь: круглосуточно бесплатно работал беспроводной интернет. На Майдане раздавали листовки с конкретными инструкциями.

— На что в этой ситуации рассчитывали президент Украины и его ближайшее окружение?

— На то, что ситуация разрядится сама собой. Но в западных областях уже начали захватывать административные здания и оружие. Паралич власти продолжался.

Чувствуя свою безнаказанность, на передний край протестов выдвинулись радикалы-националисты.

Примечателен эпизод с захватом в центре Киева в январе 2014 года объектов стратегического значения — Министерств юстиции, аграрной политики, энергетики и угольной промышленности Украины.

В США после проникновения в Капитолий демонстрантов такие действия квалифицируются как внутренний терроризм, и за них полагается уголовное наказание.

В Киеве в январе 2014-го аналогичную операцию провела организация «Спильна справа» (запрещенная в России организация — прим. RuBaltic.Ru) Александра Данилюка, которой руководили, согласно одной версии, из американского посольства по телефону (распечатки разговоров были опубликованы). Только после обращения правительства к западным дипломатам и их благосклонного позволения здания были освобождены.

Что касается Данилюка, то он отбыл в Великобританию, забрав с собой, по имеющимся сведениям, данные с серверов Министерства юстиции Украины (в частности, реестр и кадастр всех юридических лиц Украины с принадлежащей им собственностью). Очевидно, что стратегия радикалов состояла в том, чтобы при мощной информационной, психологической и «дипломатической» поддержке извне планомерным захватом правительственных и административных зданий дестабилизировать власть и заставить ее пойти на значительные уступки.

Однако к середине февраля Майдан стал стагнировать или, по выражению местных жителей, «загнивать».

В то время я снимал квартиру на Крещатике в доме, выходящем окнами на Майдан, отгороженный мешками с песком и старыми шинами от остальной территории. Каждый день перед работой я проходил через него и наблюдал его повседневную жизнь, которая напоминала ярмарочную с ряжеными казаками.

Семь лет назад Украина стояла на распутье: завершить острейший политический кризис путем выполнения договора, который президент Виктор Янукович заключил с оппозицией, или спровоцировать гражданскую войну? Идеологи Майдана выбрали второй вариант. О том, почему западные дипломаты сняли с себя ответственность за происходящее на Украине, как оппозиционное меньшинство в Верховной раде стало «большинством» и что творили «активисты» у здания российского посольства в Киеве, аналитическому порталу RuBaltic.Ru продолжает рассказывать старший советник МИД России в отставке Александр Ананьев.

— Г-н Ананьев, во время нашей предыдущей беседы мы подошли к развязке трагических событий в центре Киева. Многие люди полагают (и я в том числе), что решающую роль в победе Майдана сыграли западные дипломаты. Какова была их цель — остановить кровопролитие или любой ценой добиться победы украинской оппозиции?

— 20 февраля в Киев прибыли министры иностранных дел Франции, Польши и Германии, а также Владимир Лукин, специальный посланник президента России, чтобы договориться о мире. По всей видимости, этот шаг со стороны Евросоюза был продиктован опасением, что Янукович после попытки вооруженного переворота наконец-то предпримет решительные действия и введет чрезвычайное положение, то есть задействует войска.

Такой ход перечеркнул бы все надежды Запада на кардинальную смену власти, поэтому министры иностранных дел стран ЕС поспешили с предложениями заключить «мирные договоренности», хотя, как показали дальнейшие события, в их планы не входило сдерживать агрессию Майдана.

На следующий день представители Франции, Германии и Польши быстро уговорили президента Украины, и соглашение было подписано. С одной стороны — Януковичем, с другой — лидерами парламентской оппозиции, с третьей — министрами западных стран как гарантами договоренностей.

— Помнится, только специальный посланник Путина был против.

— Верно. Лукин не поставил подпись под документом, так как ему было понятно, к чему приведут эти «договоренности». Янукович к нему не прислушался.

Соглашение предполагало, что власть не будет объявлять чрезвычайное положение и выведет милицию из Киева, а «мирные протестанты» сдадут оружие. В течение 48 часов после заключения соглашения (то есть до полудня 23 февраля) Янукович должен был подписать специальный закон, который восстановил бы действие Конституции Украины 2004 года. В декабре 2014 года планировалось провести досрочные президентские выборы.

Однако этих 48 часов для выполнения обязательств оппозиция Януковичу не дала: как только милицию вывели из города, радикалы захватили правительственный квартал.

Президент под угрозой расправы уехал из Киева в Харьков, где должны были собраться депутаты всех уровней от Партии регионов на юго-востоке. Не прошло и суток после его отъезда из столицы, как захватившие власть «мирные протестувальныки» объявили о «самоустранении Януковича», как раз в то время, когда он в видеообращении из Харькова подтвердил свою дееспособность и призвал к диалогу.

Запад не интересовала правовая сторона вопроса, он безоговорочно поддержал переворот.

— Удивительно, как легко наши европейские товарищи сняли с себя ответственность за происходящее, когда Верховная рада в нарушение Конституции приняла постановление о «самоустранении» Януковича: дескать, мы не гаранты этих договоренностей, мы просто рядом стояли. Тогда зачем вообще они были нужны?

— Повторюсь, по-видимому, западные дипломаты были нужны, чтобы не дать Януковичу ввести чрезвычайное положение. Сразу после вооруженного переворота бывшие оппозиционные силы, используя боевиков из «Правого сектора» (запрещенная в России организация — прим. RuBaltic.Ru), которых еще не легитимизировали в виде Национальной гвардии, запугивали депутатов, отбирали у них карточки для голосования, избивали, брали членов семьей в заложники, поджигали дома, а деморализованные правоохранительные органы бездействовали.

За два выходных дня (22 и 23 февраля) при живом и действующем президенте захватившее власть меньшинство, превратившись в «большинство» (набирая в парламенте свыше 300 голосов вместо обычных 150), приняло множество законов и постановлений. Практически единогласно и без всякого обсуждения — зачитывали название и сразу голосовали! Причем по одному и тому же вопросу неоднократно голосовали по несколько раз, пока Александр Турчинов, и. о. президента, и новый спикер не получали нужный результат.

Такова была и есть политическая целесообразность и «демократический» процесс при новой власти.

22 февраля, в первый день после переворота, был отменен Закон о региональных языках. Олег Тягнибок, лидер ультранационалистической партии «Свобода» (запрещенная в России организация — прим. RuBaltic.Ru), заявил, что употребление русского языка надо приравнять к уголовному преступлению.

Симптоматично, что в тот же день Рада приняла постановление о предотвращении проявлений сепаратизма. Отмена закона о региональных языках вызвала недовольство в Европе, и Тягнибоку пришлось объяснять это нарушением процедуры при его принятии в 2012 году, а Турчинову наложить вето на соответствующее постановление Рады.

Однако политическая «ошибка» новой власти уже всколыхнула юго-восток.

— Янукович мог избежать такого развития событий?

— Накануне вооруженного переворота существовала возможность его остановить, задействовав армию. Однако Янукович на это не пошел, поверив заверениям, что Запад не допустит радикальных действий. Россия также рассчитывала на подобные договоренности с Ангелой Меркель и Бараком Обамой. Согласно им, до окончания проходившей в Сочи Олимпиады (то есть до 23 февраля 2014 года) Россия и Запад должны были сдерживать на Украине противоборствующие стороны.

Когда наши «партнеры» их цинично нарушили, то рухнула и вся система договоренностей.

Гаранты соглашения оправдывались: события «ушли вперед». Сразу после переворота новые власти направили «поезда дружбы» с боевиками в регионы юго-востока. В Крым боевиков не пустили, успев всего за несколько часов до их приезда в Симферополь выставить заградотряд из местных жителей и «беркутовцев», вернувшихся из Киева. В результате боевики сошли с поезда до его прибытия.

Я описал события в Киеве, очевидцем которых был сам.

Дальнейшее — референдум в Крыму, президентские выборы, в ходе которых неугодных кандидатов публично избивали, сожжение пророссийских демонстрантов в Одессе 2 мая, массовые репрессии инакомыслящих и попытки подавления протеста на юго-востоке с помощью тяжелой военной техники, — закономерное следствие изложенных фактов.

Историю не просто переписывают позже, ее подчас пишут сразу, до неузнаваемости искажая факты. Иногда факты просто исчезают: так исчезло из сети выступление Олега Тягнибока, которому я был свидетелем, где он призывает приравнять употребление русского языка к уголовному преступлению.

Осталось лишь сообщение «Голоса Америки» о том, что Закон о региональных языках был отменен по инициативе лидера «Свободы»!

— Вы покинули Украину только в июне. То есть через несколько месяцев после референдума в Крыму и начала вооруженного конфликта в Донбассе. До этого Вам и Вашим коллегам позволяли нормально работать? Или были какие-то неприятные истории?

— Периодически у нашего посольства в Киеве украинские хунвейбины устраивали шабаш. Характерно, что даже Андрей Дещица, тогдашний и. о. министра иностранных дел Украины, принимал в них участие в знак солидарности со «справедливым протестом». Однако эти «справедливые протестувальники» приходили к нашему посольству с инструментами, размонтировали дипломатические машины (небольшая территория посольства не позволяла ставить автомобили внутри за забором), растаскивали все, что можно было утащить. Даже автомобильные сидения! А потом обливали бензином голые остова кузовов и поджигали их.

В общем, «справедливый протест» представлял собой пир мародеров, как в «Свадьбе в Малиновке» это проделывала банда пана атамана Грициана Таврического.

Ни украинское правительство, ни страховые компании не возместили посольству ущерб.

Вспомнилась еще одна история. Возвращаясь с работы, перед домом на Крещатике я каждый день натыкался на майдановские патрули, барражировавшие перед укрепленными подступами. Настигнув очередную жертву, то есть меня, они угрожающе спрашивали: «Слава Украине? »

Я знал, что нежелание ответить про «славу героям» обычно расценивается как проявление враждебности и карается по законам майданного времени. Поэтому я выработал другой подход.

Я смотрел в глаза тому, кто позиционировал себя как старший этой группы, и медленно, но отчетливо отвечал: «Слава Богу» с ударением на то, что никому другому славы быть не может.

Это действовало безотказно: майданных «героев» на какое-то время парализовало, они теряли дар речи, и я спокойно уходил от них прочь.

— Так получилось, что и в Армении Вы работали в период «бархатной революции». Она была чем-то похожа на украинский Майдан? Вы для себя провели какие-то параллели?

— Многое из хронологии Майдана в антироссийских СМИ теперь замалчивают, меняются местами причины и следствия, поводы выдают за причины, конечный этап — за начальный.

Технологии «цветных революций» (Киргизия, Грузия, Ливия, Египет, Сирия, а теперь Украина и Армения) всегда похожи.

Сначала цинично играют на самых искренних чувствах народа: с помощью провокаций и отработанных технологий доводят его до истеричного состояния, как в тоталитарных сектах. Потом делают вид, что выступают гарантами мира и справедливости, а на самом деле беззастенчиво людей обманывают, ввергая в хаос целые страны на десятилетия.

Алексей Ильяшевич