Süddeutsche Zeitung: В Донбассе даже кладбища заминированы

Немецкая подписная газета Süddeutsche Zeitung рассказывает о том, как живут простые люди в зоне вооружённого конфликта, который продолжается уже шестой год на востоке Украины.

Сергей Шавабанов и его мать Вера считали, что худшее позади, когда в их маленький дом попали осколки гранаты ещё в 2015 году.

Спустя два года войны на их село Жованка, что в 15 километрах от Горловки, снова посыпались десятки ракет и гранат, и пока мать с сыном прятались в погребе, их дом сгорел, остались лишь стены. Теперь они живут в летней кухне на маленькую пенсию матери – для Сергея работы нет.

«Почти пять с половиной лет длится война в Донбассе, почти столько же, сколько Вторая мировая война. По данным ООН, в ходе войны пострадали 3,9 миллиона человек. Более 13 тысяч человек погибли, более 27 тысяч получили ранения или стали инвалидами. Только в Донецкой области было повреждено или разрушено 13 тысяч домов», – сообщает издание страшные цифры этой войны, но не решается назвать её истинные причины и виновников.

Süddeutsche Zeitung отмечает, что после обмена пленными спокойнее на линии разграничения не стало. Не стало и после того, как Киев подписал «формулу Штайнмайера», которая подразумевает вступление в силу особого статуса для Донбасса.

«Но до мира далеко. Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) сообщает, что позиционная война с гранатами и ракетами, минами и снайперами возобновилась. Только 2 октября вдоль 427-километровой линии фронта наблюдатели ОБСЕ насчитали около 400 взрывов и более 1 000 других нарушений режима тишины», – пишет автор статьи немецкий журналист Флориан Хассель (Florian Hassel).

Линия фронта проходит через село Жованка – северная часть под контролем Украины, южная – ДНР. Сегодня в селе осталось 126 человек из 800 ранее проживавших.

«Большинство жителей – пенсионеры, которые не хотят покидать свои дома или им не к кому переехать. Дома не восстанавливаются, потому что боевые действия продолжаются. Гуманитарные организации приезжают сюда не более чем на пару часов. Водопровод разрушен, но для нас это не катастрофично лишь потому, что половина домов имеет собственные колодцы. Два года назад у нас тринадцать месяцев не было электричества. А газа нет ещё с 2014-го года», – цитирует Süddeutsche Zeitung Людмилу Пахомову, почётную старосту села, в прошлом – учительницу.

По её словам, иногда помогают иностранные благотворители, иногда – Красный Крест, который привёз на зиму уголь. Людмиле Пахомовой досталось четыре тонны угля, этого хватит на всю зиму.

Здание сельсовета осталось у «сепаратистов», также как и школа, детский сад, библиотека, церковь и два магазина. Поэтому гуманитарным штабом «украинской» Жованки стал пустой дом бежавшего местного жителя. Сюда раз в неделю привозят хлеб, а каждую вторую среду месяца в этом доме останавливаются трое врачей. Да и священник, когда добирается до Жованки, также останавливается в «гуманитарном центре».

Две части села несколько лет живут отдельно друг от друга.

«У всех нас там родители, дети или внуки – но никакого контакта с ними», – рассказывает Пахомова. В южной части живут её сын и двое внуков, которых она видела последний раз два года назад – между ними минные заграждения. Сегодня нужно пройти пешком 17 километров до ближайшего блокпоста и только через него попасть «на ту территорию».

Издание отмечает, что Донбасс сегодня – самый заминированный регион в мире. На июль текущего года от мин пострадало 2054 мирных граждан по обе стороны от линии разграничения: погибли или остались инвалидами.

«Только с украинской стороны, по данным ООН, на линии фронта живут около 70 тысяч человек. В четырёх часах езды на юг от Жованки, в 35 километрах к северо-востоку от Мариуполя находится село Чермалык. Село расположено на реке Кальмиус, а на другом берегу позиции «сепаратистов». С начала войны здесь нельзя ни ловить рыбу, ни купаться, и доступ к кладбищу закрыт. Если на кладбище нужно выкопать новую могилу, украинские армейцы договариваются с «сепаратистами» при посредничестве ОБСЕ о двух днях прекращения огня. По православному обычаю вырытую могилу перед похоронами оставляют на ночь», – рассказывает Флориан Хассель.

Последние похороны в Чермалыке были в июле – хоронили 49-летнего Ивана Токия, погибшего в своём саду от разрыва гранаты. После похорон попасть на кладбище родственники не могут.

В Чермалыке 80 домов почти полностью разрушены, в школе вместо 300 учеников осталось 97. Однако местные жители самой большой своей проблемой считают сельское кладбище – за пять лет оно заросло травой, надгробия разрушаются, ухаживать за могилами некому – большая часть кладбища заминирована.

Дочь погибшего Ивана Токия – Лариса вместе с мужем и внуком вернулась из Мариуполя, куда они бежали в 2014-м в родное село.

«Пока Лариса рассказывает, неподалёку взорвались две гранаты, но никто из семьи Токиев даже ухом не повёл», – завершает своё грустное повествованиеSüddeutsche Zeitung. Но, возможно, ситуация в Донбассе не меняется ещё и потому, что большинство западных СМИ до сей поры не решаются показывать правду о ней с двух сторон конфликта и называют жителей ДНР и ЛНР «сепаратистами»?

Соб. корр. ФСК