Свергнуть нельзя оставить: с чем Беларусь и Лукашенко пришли к 2021 году

В Республике Беларусь на общую для всего мира турбулентность неспокойного 2020 года наложился, пожалуй, самый серьезный с 1996 года политический кризис. Этот кризис имел в первую очередь внутренние причины, однако сразу же приобрел геополитическое измерение. Аналитический портал RuBaltic.Ru подвел итоги 2020 года для Беларуси.

Кризис белорусской модели

Разразившийся в Беларуси кризис явился результатом «старения» и внутреннего исчерпания той модели развития, которую олицетворял Александр Лукашенко.

Если коротко, суть этой модели сводилась к отказу от радикальных «шоковых» реформ в духе рыночного фундаментализма и построению социально ориентированной рыночной экономики под опекой авторитарного патерналистского государства.

В идеологической сфере ставка делалась на отказ от радикального национализма и консервацию культурно-языкового статус-кво с абсолютным преобладанием русского языка, что, в свою очередь, обусловливалось ставкой на союзнические отношения с Россией и ресурсную подпитку белорусской модели со стороны Москвы.

Эта модель действительно позволила Беларуси относительно легко пережить распад СССР и смену социально-экономического строя и выглядеть достаточно успешной на фоне других постсоветских государств.

Исчерпание белорусской модели во многом оказалось связанным с проблемой взаимоотношений с Россией. Отказавшись от «шоковых» реформ, Александр Лукашенко сохранил структурную зависимость белорусской экономики от российских ресурсов и рынков сбыта. Соответственно, льготный доступ к этим рынкам и ресурсам становился вопросом выживания для белорусской модели.

Естественно, «платой» за это могла быть только углубленная политическая интеграция в рамках Союзного государства, которое, собственно, и стало политико-правовой рамкой белорусско-российских отношений. Однако белорусско-российская интеграция уперлась в политические амбиции белорусских элит, которые только вошли во вкус суверенного существования и не желали жертвовать своим суверенитетом в пользу Москвы (а любая реальная интеграция, учитывая разницу в масштабах государств, неизбежно превращает Беларусь в российского сателлита).

Как следствие, белорусско-российские отношения вошли в полосу кризиса, обернувшись постепенным снижением ресурсной поддержки со стороны России и медленной, но неуклонной «прагматизацией» отношений, то есть переводом их на общие основания и сокращением льгот.

Ответом на этот кризис с белорусской стороны стала многовекторность, то есть лихорадочный поиск альтернатив односторонней зависимости от России за счет углубления отношений с государствами «дальней дуги» (Венесуэла, Китай) и странами Запада.

Во внутренней политике многовекторность обернулась постепенным отходом от пророссийских дискурсов и укреплением дистанцированной от русских национальной идентичности, «мягкой белорусизацией» и ограниченной либерализацией, открывшей возможности для развития прозападной сети влияния в белорусском гражданском обществе.

Однако следствием такой политики стало лишь нарастание кризисных тенденций. Структурная зависимость от России никуда не ушла, но теперь осложнилась напряженными отношениями с Москвой.

На внутреннем контуре социальная база режима стремительно размывалась.

По сути, действия белорусских властей последнего десятилетия не удовлетворяли ни одну из значимых групп белорусского общества.

Курс на «мягкую белорусизацию» и многовекторный крен на Запад лишал режим поддержки пророссийски настроенных граждан. Со своей стороны, для националистов и западников эти изменения выглядели категорически недостаточными, во многом поверхностными и бутафорскими, а сохранявшаяся неосоветская эстетика и стилистика белорусского режима — органически чуждой. Левые силы испытывали разочарование в связи с постепенным урезанием социальных обязательств государства и нарастающим социальным расслоением на фоне все той же неосоветской популистской риторики.

Вся эта критическая масса накопившегося недовольства в конечном счете детонировала в выборный 2020 год, усугубленная негативом, связанным с пандемией коронавируса.

Националисты и либералы-западники — главные противники режима

Еще одним итогом белорусских событий 2020 года можно считать то, что основными оппонентами правящего режима оказались силы, выступающие под знаменами экономического либерализма и белорусского национализма. Это ровно те силы, которые всегда выступали основными критиками Александра Лукашенко в публичном пространстве на протяжении всего его нахождения у власти. Никакого широкого общественного фронта за перемены, где была бы представлена палитра многообразных политических сил и идеологий, не получилось.

Почему так произошло? Во-первых, экономические либералы и националисты всегда играли роль «оппозиции его величества» при Александре Лукашенко.

Лукашенко изначально делал карьеру на противостоянии этим силам, и именно они были наиболее удобны ему в качестве основной альтернативы, причем альтернативы негативной: или я, или они, которые заставят всех говорить по-белорусски и устроят шоковые реформы.

Долгое время это работало.

Кроме того, с начала 1990-х белорусские националисты и их либеральные спутники проторили дорожку на Запад, снискав там лавры «демократической оппозиции» и «борцов с режимом» и получая необходимую финансовую и организационную поддержку. Таким образом, это изначально наиболее организованные и подготовленные к политической борьбе силы, которые и оседлали волну народного возмущения.

Нельзя забывать и о том, что именно сторонники националистических и либеральных взглядов установили фактическую монополию в негосударственных СМИ и общественных движениях и при полном попустительстве государства обрабатывали сознание граждан в нужном им направлении. Как следствие, и национализм, и призрак «шоковых» реформ перестали быть для многих белорусов, особенно молодых, чем-то токсичным и опасным. Тихая трансформация массового сознания, незаметная долгое время, вышла на поверхность в 2020 году, обернувшись массовыми митингами под бело-красно-белыми флагами.

Напротив, ни пророссийские, ни левые силы не были востребованы белорусским режимом в качестве «спарринг-партнеров», поскольку сам режим стремился монополизировать эти ниши и не допустить в них конкуренции.

Не имели эти силы и внешней поддержки. Западу ни постсоветские левые, ни тем более пророссийские силы не нужны по вполне понятным причинам. Фирменным же стилем России на постсоветском пространстве всегда были работа исключительно с правящими режимами и игнорирование гражданского общества.

Похоже, не намерена Россия изменять этому стилю и впредь. Как заявил известный политический эксперт Федор Лукьянов: «Неумение России работать с обществами сейчас критикуют все подряд. Я не критикую. Я полагаю, что мы не просто этого не умеем. И не научимся. Американцы умеют, европейцы умеют. А у нас другие достоинства».

Какие это достоинства, эксперт, правда, не уточнил. А вот отсутствие в белорусском гражданском обществе сил, выступающих с русофильских позиций и способных составить значимый противовес националистически-либеральному лагерю, — весьма неутешительный для России итог 2020 года в Беларуси.

Ни левые, ни пророссийские настроения, которые все еще имеют в белорусском обществе значительную социальную базу, никак политически не оформлены и не организованы, полностью уступая нишу националистам и либералам в качестве основной альтернативы Александру Лукашенко.

Режим устоял, что дальше?

К концу 2020 года можно констатировать, что попытка отстранения Александра Лукашенко от власти захлебнулась. Несмотря на все кризисные явления, лояльные Александру Лукашенко вертикаль власти и силовой аппарат выдержали напор протестной стихии.

Однако сами по себе кризисные факторы никуда не исчезли, и более того, они усугубляются. Возможности многовекторного маневрирования сокращаются.

Сама многовекторность в конечном счете не удовлетворяет ни западников, ни русофилов, ни левых, ни правых, способствуя дальнейшему размыванию социальной поддержки Александра Лукашенко.

Держаться же исключительно на поддержке чиновничьего и силового аппарата долго невозможно, более того, это только радикализует и озлобляет протестное гражданское общество.

Очевидно, что без структурных реформ, а также идеологического и геополитического самоопределения разрешить этот кризис не получится. Но похоже, что ни Александр Лукашенко, ни его окружение пока не готовы к этому.

Всеволод Шимов