Свободу на карантин

Насыщенная информационная повестка дня украинской политики зачастую заставляет забыть даже о громких историях, имеющих стратегическое значение. И одна из таких — непрекращающиеся попытки наложить дополнительные ограничения на деятельность украинских медиа.

«2000» не раз писали о проектах нового закона «О медиа» — №2693 и №2693-д. Второй законопроект появился как результат широкой общественной и профессиональной критики первого — однако оставил без изменений все основные положения. Национальный совет по телерадиовещанию наделяется дополнительными репрессивными полномочиями, затрагивающими в т. ч. и новые типы СМИ, да и вещательные площадки в целом.

Между тем, помимо данного законопроекта, сейчас на рассмотрении комитетов Верховной Рады находится еще несколько проектов от депутатов «Слуги народа», точно так же несущих в себе риски создания дополнительных возможностей для преследования медиа.

Так, законопроект №4188 авторства Олега Дунды рассматривает вопросы ответственности СМИ за «трансляцию выражений, содержащих отрицание факта военной агрессии Российской Федерации в Украине, оккупации Российской Федерацией части территории Украины и ведения Российской Федерацией гибридной войны против Украины».

Ответственность может теоретически наступать даже в том случае, если соответствующее нарушение было допущено гостем телеканала в прямом эфире, а журналисты не предприняли немедленных действий по предотвращению этих высказываний. 12 ноября данный законопроект был поддержан парламентским комитетом по гуманитарной политике во главе с Никитой Потураевым.

Проблема состоит в том, что границы нарушения выписаны очень нечетко. Это из серии прошлых предложений о том, что нарушением должно считаться любое упоминание позитивных новостей из России. И, следуя такой логике, в «отрицание факта военной агрессии» можно записывать очень широкий круг высказываний (даже безоценочных) о конфликте на Донбассе и украино-российских отношениях. Даже если бы по примеру той же РФ предполагалось добавлять к каждому упоминанию о ней «страна, признанная агрессором постановлением Верховной Рады» (как в РФ требуется поступать при упоминании, к примеру, «Правого сектора»), это и то звучало бы определенней.

Здесь же расплывчатость формулировок позволяет вводить санкции против медиа. На первый раз Национальный совет может наложить штраф в размере 25% лицензионного сбора, а потом может отозвать лицензию у телерадиокомпании через суд.

Дополнительные репрессивные возможности против медиа могут появиться при принятии законопроекта № 3196-д. Список его соавторов достаточно солидный: здесь и глава фракции «Слуги народа» Давид Арахамия, и представитель президента в Конституционном Суде Федор Вениславский.

СБУ получает право обращаться в Нацсовет в случае, если какой-то месседж в СМИ будет сочтен сепаратистским. Нацсовет может назначить проверку СМИ и по итогам накладывать штраф либо обращаться в суд с иском о лишении СМИ лицензии.

«Мы должны уважать общепринятую практику того, что исключительно через суд должны осуществляться какие-то экстрарепрессивные меры в отношении средств массовой информации», — высказал по этому поводу свою обеспокоенность глава НСЖУ Сергей Томиленко.

И действительно, обеспокоенность журналистского сообщества вполне понятна. Собственно сепаратистские высказывания, равно как и высказывания, направленные на смену государственного строя, достаточно эффективно пресекаются и без дополнительных законов. Да и сложно вспомнить, когда они звучали в эфире национальных СМИ. Поэтому постоянное стремление действующей власти ввести дополнительные механизмы наказания за них не может не вызывать вопросы.

Прослеживается и внешний аспект проблемы. Так, тот самый неоднозначный закон «О медиа» получил прямую поддержку из посольства США. Важность информационной составляющей политики США в Украине на этой неделе отметила и временный поверенный в делах США в Украине Кристина Квин. Она высказала обеспокоенность, в частности, тем, что «друзья России в Раде» распространяют дезинформацию относительно зарубежного влияния на внутренние украинские дела через медиахолдинги и социальные сети.

Однако сваливать вину непосредственно на «западные посольства» не приходится. Значительную роль тут играет стремление противоборствующих украинских групп влияния заявить о себе в качестве наиболее последовательных партнеров Запада — а это проще всего сделать через подобные демонстративные шаги по борьбе с российским информационным присутствием (или тем, что таковым считается). Разумеется, в процессе укрепляются и собственные позиции внутри страны.

Ну и США не остаются недовольными — пусть и опосредованно, но и их влияние в украинской политике усиливается.

Кирилл РЫЖАНОВ