Точка ветвления

Едва успели выбрать себе правильное будущее (и записать его в Конституцию), как оно превратилось в неправильное прошлое, с которым теперь еще проблема распрощаться.

Гете как-то заметил, что ничто нам не дается так тяжело, как череда прекрасных дней. Можно добавить, что и череда новогодних праздников (к которым мы уже начали вопреки всему готовиться) для нас всегда нелегкое испытание. Сама традиция празднования Нового года утвердилась после прорубания Петром Первым известного окна в Европу.

Однако простота перемещения через окно оказалась призрачной. Вместо того чтобы попасть в Европу с цивилизованным рынком, мы попали в Америку времен завоевания Дикого Запада. К слову, такое в истории уже случалось. Колумб ведь тоже попал в Америку по ошибке.

Диалог — не признак слабости

Только новогодние праздники способны сбить нарастающую информационную волну кризиса НАТО и Запада вообще. Мир углубляется в ощущение кризиса.

Министр обороны Великобритании Бен Уоллес

Министр обороны Великобритании Бен Уоллес выступил во время предвыборных дебатов с заявлением, что Россия представляет реальную угрозу для НАТО, а единственный способ противостоять ей — это усиливать международное сотрудничество. Бен Уоллес: «Есть реальная угроза со стороны России, например, для НАТО. Россия шаг за шагом, миллиметр за миллиметром тестирует нашу решимость. Отчасти она использует Украину, чтобы сделать это, использует гибридный способ ведения войны. Есть угроза, а единственный способ устранить эту угрозу — через международное сотрудничество, НАТО, Five Eyes (FVEY, взаимодействие спецслужб Австралии, Канады, Новой Зеландии, Соединенного Королевства и США) там, где это подходит, вместе с ЕС, где это подходит — ситуативно. Мы должны вместе взять это под контроль, дать решительный отпор России».

Генсек альянса Йенс Столтенберг

В то же время генсек альянса Йенс Столтенберг заявил, что НАТО не видит угрозы или агрессии со стороны России в отношении союзников альянса. Однако, по его словам, альянс должен реагировать на усиление ее военных возможностей. Столтенберг: «Мы не видим непосредственной угрозы от России в отношении каких-либо союзников. Но мы наблюдаем, что Россия инвестирует большие средства в новые возможности, поэтому для нас важно продолжать обеспечивать надежную оборону в более непредсказуемом мире, поэтому мы должны больше инвестировать».

Столтенберг подчеркнул также, что альянс должен вести диалог с Россией, даже если отношения между сторонами не улучшаются: «Важно говорить с Россией, потому что Россия наш сосед, нужна транспарентность и предсказуемость. Нужно вести диалог, это не признак слабости».

Британские политики и военные привычно пугают население страны угрозами, якобы исходящими со стороны России, чтобы добиться увеличения оборонного бюджета страны. Хотя очевидно всякому объективному наблюдателю, что главная угроза для блока исходит не от России (и вообще не извне), а исходит она изнутри НАТО.

Президент Франции Эммануэль Макрон

Макрон по-прежнему стремится быть союзником США, но при этом он начал активно налаживать отношения с Россией и Китаем, и в отношениях с этими двумя державами «он позиционирует себя не только как президента Франции, но и как уполномоченного представителя интересов Евросоюза».

Призывы Макрона к созданию обширной системы безопасности и сотрудничества на евроазиатском континенте от Лиссабона до Владивостока — это действительно прямое продолжение идеи Шарля де Голля о Европе от Атлантики до Урала. А российские политики не исключают того, что идея переговоров с Россией по РСМД понадобилась Макрону для усиления собственного авторитета: он хочет перестроить европейскую систему безопасности так, чтобы влияние Парижа возросло, а Вашингтона и Анкары — сократилось. Именно для этого Франции нужны Россия и выход из НАТО.

Проблема же в том, что сегодня практически все члены блока воюют против всех. И все воюют против Европы, которая стала главным как бы призом. Кто сможет установить контроль над неуклонно погружающейся в хаос Европой (по крайней мере, не погрузиться в хаос вместе с ней), тот сумеет сохраниться и сам. Все основные фигуранты под угрозой распада: и Штаты, и Великобритания, и сама объединенная Европа.

При всем своем как бы могуществе у России явно не хватило бы сил, чтобы погрузить в хаос весь Запад одновременно. Другой вопрос, что она может использовать хаос в своих интересах. И было бы странно, если бы она этого не делала.

Острова устойчивости

Масштабы и темпы нарастания хаоса на Западе таковы, что они в т. ч. угрожают и России, и странам на всем пространстве взаимодействия с незападным миром. Но кризис этот носит объективный характер, являясь продолжением того же глобального экзистенциального, метафизического (не экономического) кризиса, в результате которого распался и Варшавский блок, а затем и Советский Союз.

На столь масштабные исторические процессы, к сожалению, современные практические политики не обращают внимания, поскольку не понимают их природы. По причине в т. ч. измельчания политиков.

Они предпочитают получить результат здесь и сейчас, а что последует за их т. н. победами, их не интересует. И они не понимают неизбежных последствий своих как бы побед. Например, победы в «холодной войне» или победы над Хусейном и Каддафи. Главная цель — пограбить. И нарастающий хаос после таких побед — это даже хорошо, грабить легче. Но именно сейчас хаос вышел из-под контроля на Западе, который пытается его уравновесить хаосом на Востоке. В Гонконге, например. Но это не совсем получается.

Относительно кризиса Атлантического альянса, то историческая логика требует распада НАТО под действием тех же экзистенциальных сил, под действием которых распался и Варшавский блок. Это, собственно, единый процесс. Что будет распадаться вслед за ним — именно за это сейчас и идет борьба.

Острова устойчивости остаются пока только на востоке. И Россия, конечно, как бы на Западе ни представляли ее главной своей угрозой, тоже является пока территорией устойчивости. Именно из зоны устойчивости может последовать (несмотря на все идеологические разногласия) спасение от беспредельного хаоса. К своему юбилею НАТО демонстрирует не единство, а комплекс острых противоречий, которые делают эту организацию по сути бессмысленной. Никакие юбилеи этого исправить уже не могут.

Распад практически уже произошел, разбитую чашку не удастся склеить. Объективные причины вызваны и неизбежным сокращением финансирования, обещанного Трампом. Т. е. трудности блока будут нарастать. Аргументировать Западу свою необходимость для блока будет все труднее. Если возможно вообще. Да и никто не собирается нападать на него. Ситуация такова, что угрозы внутренние несопоставимо масштабнее угроз извне. К тому же угроза нарастания мирового хаоса требует, насколько это возможно, согласованных действий, поскольку теоретически хаос может затопить и Запад, и Восток, невзирая на все идеологические разногласия.

Сакральная связь с землей — основа суверенитета

Мы же продолжаем стремиться вступить туда, куда вступить, вероятнее всего, будет невозможно по причине его отсутствия. И приведения к стандартам того, что уже нежизнеспособно. В т. ч. цивилизованного рынка земли, которого в прорубленном когда-то окне мы тоже не увидели. Рынок в нашем окне оказался совершенно дикий. Возможно, и рынком это называть преждевременно — просто дикость. Поскольку рынок — это все-таки наличие хоть каких-то механизмов регулирования отношений. Для того чтобы от дикости перейти к цивилизованным отношениям, нужно еще какое-то окно.

Либералы же созданием механизмов защиты и прочей ерундой не занимаются. Это предмет заботы иных идеологий. Либерализм от всяческих механизмов защиты принципиально избавляется, поскольку для него главное — это Свобода. В самом широком смысле этого слова. Земельный вопрос для нас — это не вопрос экономики и не вопрос денег. Кроме проблемы создания рынка, существует проблема особого статуса земли: земля ни в одной цивилизованной стране никогда не считалась обычным товаром и находится под особой защитой государства.

Тем самым любое государство признает и защищает сакральную связь народа с землей, с конкретным географическим ландшафтом. Сакральная связь народа (а не отдельного человека) с землей лежит в основе понятия суверенитета. Право частной собственности отдельного человека на землю в известной мере противоречит понятию суверенитета. Народ, подобно мифическому Ахиллесу, питается силой Земли. Лишившись такой связи, он перестает быть народом в метафизическом смысле. Люди остаются — народ исчезает. Таких примеров в истории не счесть.

Америка не питается силой своей земли, в Америке нет сакральной связи с землей, но есть нечто иное — ее питает весь мир. В т. ч. мы с вами. Потому Америка не имеет ни патриотизма, ни суверенитета в привычном смысле: сакральным объектом для нее является весь мир. Она не имеет и национальной экономики, как в других странах. Правда, Трамп пытается ее создать. Ее экономика находится в Китае или, скажем, в Ираке. Но подражать ей, равняться на нее нам в этом бессмысленно. Америка может быть только одна. Потому Украине нельзя скоропалительно терять сакральную связь с землей и необдуманно превращать ее в простой товар. Приличные люди святынями не торгуют.

Иначе право отдельного человека на право собственности будет находиться в непримиримом противоречии с правом того же самого человека на право пользования всей землей как объектом собственности украинского народа. А это напрямую связано с такими понятиями, как патриотизм, суверенитет, духовное наследие и многое другое, о чем любит поговорить президент, избегая, впрочем, раскрытия конкретного содержания этих категорий. Но именно превращение земли в обыкновенный товар без учета всех указанных категорий однажды уже привело к национальной катастрофе.

Сто лет назад в России уже была попытка превращения земли в обыкновенный товар. Катастрофические последствия этого, на первый взгляд, очень смелого и прогрессивного (и абсолютно либерального) шага проявились в глобальном социальном взрыве, последовавшем менее чем через десять лет. Взрыв изменил весь ход не только российской, но и мировой истории. Колебания от этой глобальной катастрофы мы продолжаем ощущать до сих пор.

Нужно также помнить, что через десять лет после превращения земли в обыкновенный товар и распределения этого товара по справедливости в 1917 г. ее снова пришлось делить по справедливости. Разделили. Но через десять лет — в 1927 г. — ситуация повторилась: землю вновь нужно было делить по справедливости. Однако в третий раз этого делать не стали, проведя обобществление земли.

При всем драматизме такого процесса напряжение было как-то снято, и о земельном вопросе забыли почти на 70 лет. Теперь вспомнили. Но забыли, что мы не Европа: опасные игры с землей могут в очередной раз создать взрывоопасную ситуацию даже раньше, чем через 10 лет. Историю нужно знать.

Если опыт революционной либерализации рынка земли можно расценивать как трагическую ошибку, то повторное наступление на эти же грабли можно будет оценивать как глупость. Либерализация рынка земли должна проводиться со всеми мерами предосторожности, с учетом не только исторического опыта, но и с осознанием уникальности феномена украинских черноземов. С осознанием того факта, что земля сельскохозяйственного пользования при переходе в частное владение неизбежно будет потеряна для последующих поколений — как земля-кормилица, земля-матушка. Обратный процесс по переводу земли в первоначальное состояние невозможен в принципе.

Европе известен негативный опыт поспешной приватизации земли в странах т. н. новой демократии. Если земля не выводится из сельскохозяйственного производства, то на ней устраиваются несанкционированные предприятия, свалки (якобы временные) ядовитых отходов и пр. Превращение земли в обычный товар без необходимого земельного законодательства, считают эксперты, на порядок уменьшит цены на землю сельскохозяйственного назначения. Но и это еще не все. Землю, лишенную особого статуса защиты, можно будет забирать за долги по решению суда. Иными словами, можно будет банкротить простых крестьян. А долги и недоимки у крестьян всегда найдутся, тем более с растущими тарифами на газ, электричество, воду и пр.

В качестве одного из главных аргументов аварийной либерализации рынка земли приводится наличие теневых схем ее продажи, притом что именно президент несет (должен нести) ответственность за выполнение законов. Практически вся правоохранительная система находится в президентской ветви власти. Вместо того чтобы работать над совершенствованием механизма законоприменения, над неукоснительным выполнением закона, президент предлагает легализовать то, что противоречит закону. Что не выполняется прежде всего самой президентской ветвью власти. Если следовать такой логике, то нужно легализовать наркотики, детскую порнографию и много чего, что существует вопреки законам и запретам. Тем более что все эти запреты, несомненно, ограничивают свободу человека — в ее сугубо либеральном понимании.

Осознание как момент истины

И наконец. Едва мы успеваем зафиксировать факт открытия окна новейшей реальности, как темпы развития таковы, что в современном мире события стали опережать наши самые смелые прогнозы. Едва нам удалось оценить новое рискованное наше положение, как вся эта неустойчивая конструкция снова начала с грохотом рушиться. А новейшая реальность уже успела превратиться в реальную повседневность, в неустойчивости и непредсказуемости которой еще всем нужно суметь освоиться. Новейшая реальность вошла в точку ветвления (если использовать для аналогии алгоритм) или очутилась на распутье. Кроме того, можно войти в любое из возможных промежуточных ответвлений. Но назад по-прежнему дороги нет.

В любом же из возможных вариантов ветвления сокрыто ровно столько достоинств, сколько и недостатков. А наша убогая власть — это все равно наш выбор, поскольку мы с ее убогостью соглашаемся. Мы принимаем и убогость, которую она нам неизбежно несет.

Однако мы великий народ, великая страна и достойны ставить перед собой великие цели. Пусть пока несбыточные. Выбор же между убогостью и величием у нас есть, нужно только его осознать и принять.Энтропия (в т. ч. социальная) — это закон природы. И только человеческий дух, осознавший свою силу, способен ей противостоять. Ну, и кто-то же должен будет помочь погружающейся в очередной раз в хаос Европе.

Александр ЛЕОНТЬЕВ