Убийство Улофа Пальме: треть века спустя

Статья посвящена итогам расследования убийства премьер-министра Швеции У. Пальме, которое произошло в 1986 г. Комиссии, ранее изучавшие это дело, не могли назвать имя убийцы и его мотивы. Оно было обнародовано только 10 июня 2020 г. Однако шведы по большей части остались неудовлетворёнными выводами следствия. В статье излагаются различные версии этого, по мнению автора, политического убийства. Сама личность У. Пальме – смелого, популярного и искусного политика подчас вызывала резкое неприятие в определённых политических кругах как вне, так и внутри страны. Его стали называть виновником нарушения исторически сложившегося консенсуса между предпринимателями и профсоюзами, которое лежало в основе «шведской модели». Внешнюю политику У. Пальме встречали с раздражением в правящих кругах ряда западных стран, а также в руководстве закрытых праворадикальных международных организаций. Таким образом, заинтересованных в устранении Пальме было предостаточно и в самой Швеции, и за её рубежами. Вывод комиссии о том, что преступление совершил террорист-одиночка, отнюдь не убедил общество в случайном характере происшедшего. Это дело остаётся символом политического убийства, резонирующего и в сегодняшней Европе. 

Улоф Пальме

10 июня 2020 г. внимание шведов было приковано к экранам телевизоров: все ждали начала объявленной программы, в которой следователь, ведший дело об убийстве У. Пальме (оно произошло поздним вечером 28 февраля 1986 г. в центре Стокгольма), должен был сообщить о выводах по этому до сих пор волнующему нацию делу. Было обещано назвать имя убийцы шведского премьер-министра, который совершил чудовищное преступление в далёком 1986 г. и до сих пор не был найден. Прокурор К. Петерссон, который вёл дело, начиная с 2017 г., официально назвал имя убийцы – Стиг Энгстрём, проходивший с самого начала следствия как свидетель. Он был сотрудником страховой компании «Скандиа» (отсюда его прозвище, данное в период расследования – «Скандиа Ман»), которая находилась неподалеку от места, где был убит У. Пальме, и оказался в момент убийства рядом. Энгстрём сам заявил о готовности свидетельствовать на следующий день и дал показания, которые, однако, не совпадали с показаниями других свидетелей (в частности, что он пытался привести У. Пальме в чувство, но никто из находившихся близко к месту покушения не зафиксировал этого). Было выяснено также, что одежда, убегавшего убийцы, по описаниям свидетелей, была идентична одежде С. Энгстрёма, что он имел доступ к оружию и владел им. Однако несмотря на все существовавшие подозрения, С. Энгстрём так и остался на свободе, активно сотрудничая при этом со следствием (или делая вид). Через 34 года обвинение было оглашено, но судебного разбирательства быть не могло, так как обвиняемый скончался (есть версия и о его самоубийстве) 20 лет назад. Дело было закрыто за невозможностью найти новые улики. Мотивы совершения преступления названы не были, что фактически означало недоказанность политического убийства. Ожидания шведов, что они наконец-то узнают правду об убийстве премьер-министра, не оправдались.

Версии следствия

Трагическая гибель У. Пальме вызвала шок в стране (политическое убийство в последний раз произошло там в 1792 г., когда смерть настигла короля Густава III), где высокопоставленных политиков можно было встретить на улицах без охраны, пользующихся общественным транспортом, свободно общающихся с населением. Кроме того, У. Пальме (занимал премьерский пост дважды – в 1969–1976 и 1982–1986) был личностью в высшей степени популярной, с его именем был связан рост престижа Швеции на международной арене, когда страна стала восприниматься как значительная держава. С позицией Швеции считались во всём мире, экономическую помощь от неё получали многие развивающиеся страны. «Шведская модель», как формула достижения справедливости и равенства в общественных отношениях, при функционировании успешно развивавшейся социально ориентированной рыночной экономики, казалась особенно привлекательной для выбравших политику «демократического транзита». Многим в Швеции и за её пределами импонировала самостоятельная позиция У. Пальме в отношении острых политических конфликтов в мире, таких, как Вьетнамская война, апартеид в ЮАР, экономическая блокада Кубы, «курдский вопрос» и т.п. У. Пальме был политиком, который в критических ситуациях не боялся противопоставить свою точку зрения позиции правительства любой державы, что порой приводило даже к серьёзному ухудшению отношений, как это было в случае с США во время Вьетнамской войны или с СССР после вторжения советских войск в Афганистан. Очевидно, что политическая смелость У. Пальме вызывала не только положительные эмоции, но и резкое неприятие его политики как внутри страны, так и со стороны внешних сил. Поэтому в деле У. Пальме в сознании и шведов, и иностранцев укоренилась версия политического убийства. Поначалу одно из главных подозрений легло на активистов Рабочей партии Курдистана (РПК), в деятельности руководителей которой У. Пальме усматривал проявление признаков терроризма. Х. Хольмер, главный констебль окружной полиции Стокгольма, стал активно разрабатывать именно этот след, заявляя, что он абсолютно уверен в том, что находится на правильном пути, и потому обращал меньшее внимание на другие версии. Однако прямых доказательств участия этой организации в деле У. Пальме найти не удалось, несмотря на ряд активных действий со стороны полиции, а также полупризнаний вождя РПК А. Оджалана (правда, многие обозреватели тогда усомнились в правдивости его слов, поскольку курдский лидер находился в турецкой тюрьме и мог под давлением оговорить себя). Общественность выражала недовольство ходом следствия, и Х. Хольмер был вынужден уйти в отставку, а комиссия, расследовавшая убийство У. Пальме, была реорганизована. Однако Х. Хольмер продолжал действовать как частное лицо, пытаясь довести до конца начатую им работу, не отказавшись при этом от идеи причастности РПК к убийству премьер-министра Швеции.

В этом частном расследовании были задействованы и другие влиятельные лица: книгоиздатель Э. Карлссон, руководящие лица в полиции и SÄPO (полиции безопасности) – Н.-Э. Оманссон и С. Сандстрём, и даже министр юстиции А. Г. Лейон. Их положение и связи обеспечивали доступ к секретным документам расследования. Однако их активность ни к чему не привела и более того: дело кончилось шумным скандалом после того, как охранник Э. Карлссона был пойман на границе с незаконным вывозом устройства, предназначенного для прослушивания подозреваемых в РПК. Это привело к отставке ряда официальных лиц, участвовавших тем или иным образом в расследовании Хольмера. Кроме курдского следа, разрабатывавшегося вплоть до 1988 г., занимались и тайными расистскими организациями Южно-Африканской республики, поскольку Швеция спонсировала партию Африканский национальный конгресс, а сам У. Пальме активно выступал против политики апартеида. Эти подозрения не развеялись и позже: в 1996 г. шведские криминалисты даже специально ездили в эту страну для расследований. Но безуспешно. Помимо названных проверялись и другие возможные версии покушения (югославский след, индийский след – продажа оружия Индии шведской фирмой «Бофорс», иранский след), тем более что активная внешнеполитическая деятельность У. Пальме вызывала и скрытое, и открытое недовольство его оппонентов. В декабре 1988 г. по обвинению в убийстве У. Пальме был арестован ранее судимый К. Петерссон, страдавший алкоголизмом и употреблявший наркотики. Его связь с преступным миром и внешность, соответствовавшая фотороботу преступника, убившего премьер-министра, стали основанием для ареста. Жена У. Пальме – Лисбет Пальме на опознании указала на него, как на возможного убийцу. Подтвердил это и сын У. Пальме. К. Петерссон был приговорён к пожизненному заключению, однако освобожден через год за недостаточностью улик. Этот противоречивый и полный неясностей след разрабатывался и дальше, т.к. сам К. Петерссон то отказывался от своих показаний, заявляя о своей непричастности, то признавал себя виновным. В 2004 г. он скончался в госпитале после тяжёлой травмы, и вопрос был фактически снят.

Убийство в политическом контексте

Естественно, в поле зрения официальных дознавателей и расследователей-журналистов оставались и другие возможные «домашние» причины трагедии. Противников политики У. Пальме было более чем достаточно. Активное недовольство своими реформами он вызывал у представителей крупного шведского бизнеса. Особенно ярко это проявилось после широко обсуждавшегося в профсоюзах и Социал-демократической партии радикального проекта «фондов трудящихся», выдвинутого в 1974 г. экономистом Центрального объединения профсоюзов Швеции Р. Мейднером и поддержанного на съезде этой организации. Проект был назван вариантом «холодной революции» в Швеции и своей первоначальной целью ставил постепенный передел собственности в пользу трудящихся. Для руководства правящей социал-демократической партии этот проект явился неожиданностью, и надежды, что его радикализм быстро сойдёт на нет, не оправдались. Это вызвало беспрецедентное сопротивление шведских предпринимателей, которые видели в обсуждаемой реформе прямую угрозу своим интересам и конец «гражданского мира» в стране. Потеря власти социал-демократами в 1976 г. была в значительной мере следствием этих треволнений. Мирное сосуществование шведского предпринимательства и профсоюзов было нарушено. Обострение социальных отношений и, как следствие, дальнейшее размежевание между партиями левого и правого толка стимулировало критику премьер-министра. Ему вменяли в вину и якобы просоветскую позицию, и недостаточную защиту национальных интересов Швеции. С одной стороны, У. Пальме, выходцу из состоятельной буржуазной семьи, не могли простить «предательства» интересов «своего» класса и перехода к социал-демократам. С другой – в самой социал-демократической партии были те, кто винил Пальме в забвении заветов Э. Вигфорсса и П.-А. Ханссона, связывавших перспективы социал-демократии в первую очередь с социалистическими целями рабочего движения. Можно сказать, на периферии сознания шведов вырисовывался и ещё один сюжет, связанный с поиском заказчиков и исполнителей убийства Пальме. Речь шла о роли полицейских в обстоятельствах трагедии. Правда, никаких прямых обвинений выдвинуто не было, фиксировался непрофессионализм полиции, непростительное промедление в обследовании места преступления (пули были обнаружены позже прохожими), задержка сигналов тревоги, что в совокупности дало преступнику возможность скрыться. Прошла информация, что якобы У. Пальме не дозвонился до служб охраны в тот день – об этом рассказали со слов жены У. Пальме его сыновья1 . Кроме того, в материалах расследования зафиксировано, что в стокгольмской полиции были люди, придерживающиеся крайне правых взглядов. Напоминали, что спустя 20 лет после ещё более громкого убийства американского президента Кеннеди, спецслужбы также оказались под подозрением у части общества. Однако никаких доказательств причастности полиции к преступлению в Стокгольме представлено не было. Позже, однако, поговаривали, что так называемый «полицейский след» не был расследован досконально и вопрос этот нельзя считать закрытым.

Организация «Stay Behind»: шведский вариант

Ещё одна версия, близкая к вышеизложенной – участие «Stay-Behind» в убийстве У. Пальме. Эта тщательно законспирированная организация возникла под патронажем британских и американских спецслужб в годы Второй мировой войны для подготовки к активным действиям против нацистов на территориях, которые могли подвергнуться нацистской оккупации. В годы холодной войны ЦРУ восстановило разветвлённую сеть организации в европейских странах. Но уже с обновлённой целью – создания движения сопротивления по типу партизанского вероятному, как утверждали в натовских кругах, советскому вторжению. Получение полной и точной информации о состоянии и деятельности этой организации в высшей степени затруднительно из-за её строгой засекреченности. Случалось, что лидеры «западного мира» признавали существование этой организации или разрабатываемых ею операций (например, итальянский премьер-министр Джулио Андреотти в октябре 1990 г. об «Операции Меч»). Несмотря на политику нейтралитета, декларируемую Швецией, эта организация имела ответвление и здесь. Как пишет генеральный директор государственной ревизионной комиссии (1993–2003 гг.), а позже руководитель отдела внутреннего аудита ООН и участник расследования дела об убийстве У. Пальме А.-И. Алениус инициатива создания сети в Швеции исходила от премьер-министра Т. Эрландера, который встречался в 1951–1953 гг. с директором ЦРУ А. Даллесом. Хотя организация якобы контролировалась шведскими спецслужбами, масштабы сети в Швеции неизвестны, никаких исследований или фиксации деятельности на местах не проводилось. Она существовала предположительно вплоть до 2000 гг., в неё входили, в частности, военные и полицейские, часть которых отстаивала правоэкстремистские политические взгляды, считала У. Пальме «изменником Родины» и относилась с недоверием и даже ненавистью к его политике, особенно в сфере безопасности. Деятельность организации, как и её финансирование остаётся тайной. Журналист и писатель М. Хольмстрём опубликовал в 1990 гг. серию статей, а в 2015 г. книгу «Скрытый союз», где описал сотрудничество Швеции с западными державами в годы холодной войны и деятельность организации «Stay-Behind». Информация стала неожиданностью для шведов, И.-Б. Алениус пишет, что сведения о тайной сети были восприняты как детективная история, в которую было трудно поверить. Существование тайной организации, которая стала активно обсуждаться в прессе, высветила проблему возможного её участия в убийстве У. Пальме.

Аргументом в пользу подобной точки зрения послужила активная деятельность шведского премьера в сфере политики ядерного разоружения. В так называемой «комиссии Пальме», где он был председателем, обсуждался вопрос о создании на севере Европы зоны, свободной от ядерного оружия. Осуществление этих планов могло повлечь за собой выход Норвегии и Дании из НАТО, что, естественно, воспринималось крайне негативно руководством этой организации. Шведские военные также опасались подобного развития событий. 6 апреля 1986 г. планировалась встреча У. Пальме с М. Горбачёвым в Москве, где должны были обсуждаться проблемы сотрудничества между двумя странами и, в частности, вопросы разоружения. В 1970-е гг. идеи В. Брандта, который по своим взглядам был близок к У. Пальме, о необходимости разрядки напряжённости в мире фактически стали центральными и в шведской внешней политике. Среди различных версий убийства обсуждалась и возможная связь С. Энгстрёма, который был назван убийцей У. Пальме, с организацией «Stay-Behind». Подчёркивалось, что он придерживался правых взглядов и не скрывал своего остро критического отношения к политике У. Пальме. По иронии судьбы и место его работы в концерне «Скандиа» располагалось в том же здании, где проходили встречи секретной организации. Однако никаких доказательств в пользу этих предположений следствие не нашло, сочтя, что конспирологические мотивы отсутствуют. Фактически следствие признало, что убийство было делом одиночки. Итак, по прошествии 34 лет расследование убийства шведского премьер-министра У. Пальме было закрыто. Оно стало едва ли не самым продолжительным и дорогостоящим по своим масштабам в мировой практике. Однако результаты расследования разочаровали многих в Швеции, рухнули надежды, что на пресс-конференции будут представлены доказательства и улики против совершившего преступление. Рана, нанесённая три десятилетия назад самосознанию и чувствам шведов, так и осталась не заживленной.

Время, которое прошло с этого события, изменило Швецию. Убийство У. Пальме не стало единичным и случайным эпизодом. Следующей жертвой в 1988 г. стал заместитель генерального секретаря ООН и комиссар по Намибии шведский социал-демократ Б. Карлссон, позже, в 2003 г. – министр иностранных дел А. Линд. Угрозы народным избранникам стали обыденным делом, об этом говорила в июне этого года М. Салин, видный деятель СДРПШ, баллотировавшаяся в своё время на пост премьер-министра. Совет по предотвращению преступности выпустил специальный доклад на эту тему, что свидетельствует о крайней обеспокоенности политиков этим сюжетом. Фактическая безнаказанность тех, кто использует методы запугивания, угрожает демократии, которой всегда гордилась эта страна История с убийством Пальме и расследованием этого преступления показывает, насколько изменился и усложнился мир в последние полвека. «Золотой век» Швеции остался в прошлом. Идиллические картинки шведской жизни уже не так манят тех, кто ценит спокойную и размеренную жизнь. Эта страна теперь мало отличается от других. Раздражающая многих иммиграция, бацилла национализма, поразившая немалую часть общества, да и реальный вирус, поставивший под сомнение доверие немалого числа обывателей к правительству, набирающий обороты экономический спад, растущая тревога о будущем страны, появившиеся сомнения в достоинствах нейтралитета – всё это ноты грустной мелодии, раздающиеся оттуда, где, как ещё недавно считали все, располагается самая благополучная страна на свете.

Наталия Плевако