Украина меняет свою «формулу победы»?

На днях глава ГУР Кирилл Буданов артикулировал свою «формулу победы» Украины в конфликте с Россией: «Мы понимаем, что не закончим войну парадом победы в Москве. Но Москва не должна когда-либо надеяться провести такой парад в Киеве», – заявил он в интервью The Economist.

На что здесь стоит обратить внимание?

Прежде всего, на саму излишность формулировки: формула/образ победы у Киева уже есть. Это – выход на границы 1991 года с гарантиями безопасности со стороны Запада на случай повторного вторжения РФ на Украину (как вариант: ослабление России до такой степени, чтобы она в принципе не представляла военной угрозы) и получение с неё репараций. Так для чего же понадобилась ещё одна альтернативная?

С одной стороны, «формулу Буданова» можно рассматривать как уточнение в том смысле, что Украина не планирует захвата российских территорий и сдвига на них линии фронта (эпизодические вылазки не входящих в состав ВСУ формирований не в счёт). О чём, например, говорит и запрет западных партнёров на использование их боевой техники при атаках на объекты, расположенные на территории России (сугубо со своей техникой украинцы на сегодняшний день много не навоюют), а также слова президента Украины Владимира Зеленского о том, что он лично не отдавал приказы атаковать, в частности дронами, объекты, находящиеся на территории РФ.

С другой стороны, в формуле главного украинского разведчика есть момент, который плохо стыкуется с известной «формулой мира» Владимира Зеленского: «Но Москва не должна когда-либо надеяться провести такой парад в Киеве», – говорит Кирилл Алексеевич.

И если смотреть с украинской точки зрения, то всё вроде бы вполне логично. Но что интересно: Кремль (по крайней мере на сегодняшний день) и не зарится на Киев. Вспомним, что пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков не раз выражал готовность Кремля к мирным переговорам при условии принятия украинской стороной новых территориальных реалий. По сути, Кремль хочет оставить за собой только те территории, которые по конституции уже значатся за Россией, а именно: Донецкую, Луганскую, Херсонскую и Запорожскую области (причём две последние ещё непонятно в каких границах – по линии соприкосновения или области), разумеется, с учётом Крыма (это даже не обсуждается).

Но Буданов ведёт речь о Киеве, то есть о сохранении украинской государственности как таковой. При таком раскладе собственно территориальный вопрос выносится на второй план: государственность может быть сохранена как в границах 1991 года, так и в новых границах, о которых говорит Песков. То есть территориальный вопрос уже не является принципиальным. И это – главное отличие от предыдущей формулы/образа украинской победы.

И вот это, условно, допущение Буданова (так как прямо в данном случае он не говорит о тех или иных границах) отражает изменившуюся конъюнктуру не только на фронте, но и в украинском обществе.

Тут нужно держать в голове несколько моментов.

Во-первых, переход к форме затяжного конфликта на истощение (по итогу провала украинского контрнаступления).

Во-вторых, усталость Запада от более чем полутора лет войны с перспективой ещё нескольких лет (снова же: провал контрнаступления, по всей видимости, сыграет здесь ключевую роль).

В-третьих, большие потери ВСУ с невозможностью их восполнения высокомотивированными и подготовленными бойцами.

И в-четвёртых, усталость уже непосредственно украинского общества, включая даже военных. Так, снайпер ВСУ Константин Прошинский в интервью политологу Юрию Романенко говорил, комментируя возможную потерю некоторых областей: «Говорю от себя и от парней, с которыми я говорил: мы абсолютно нормально это воспримем. Я всё время задаю вопрос, когда приезжаю на ротацию, что для вас победа? Победа должна исходить из целей, которые Путин себе поставил. Разве целью Путина было отобрать территории? Я думаю, нет – разрушить государственность, сделать так, чтобы Украины не существовало. И мы её уже не потеряем. Мы можем потерять часть какой-то области теоретически, к этому нужно быть готовым, но мы не потеряем нашу государственность как страны. И я не думаю, что армия это не поймёт. Не могу говорить за всех, но не думаю, что армия при таком варианте развернётся и пойдёт на Киев сносить правительство. Я не верю в этот сценарий». (Тут нужно учитывать, что это интервью состоялось ещё в начале августа, когда провал контрнаступления был ещё не так очевиден; соответственно, можно допустить, что к настоящему времени эти настроения лишь усилились.)

Таким образом, вполне можно предположить, что Киев уже серьёзно задумался о мирных переговорах или заморозке конфликта по «корейскому сценарию», раз в публичной плоскости стали звучать подобные намёки (в дополнение к таким косвенным признакам, как назначение нового министра обороны, близкого к Абрамовичу, стремление некоторых западных политических сил провести на Украине президентские выборы с вероятным непереизбранием Зеленского на второй срок и проч.).

Алексей Мошков