«Украинский центризм» на перекрестке процессов

Каждый новый этап съезда «Слуги народа» ознаменовывается среди прочего сменой идеологии. Ну или новой попыткой хоть как-то обозначить принципы партии.

На предыдущем съезде, в ноябре, либертарианство поменяли на идеологию, сочетающую элементы либерализма и социализма (подробнее читайте, пожалуйста, «Направляющая сила в новых условиях», №46(930), 15—21.11.2019). Какие именно элементы и в каких пропорциях — выяснить так и не удалось. Потому что уже 15 февраля на партийном съезде был провозглашен переход к идеологии украинского центризма.

«Мы центристы. Но это не тот центризм, к которому мы привыкли за время независимости Украины. Когда ты не знаешь, кто ты, и говоришь, что ты центрист», — заявил глава партии Александр Корниенко.

Стоит ли говорить, что и в этом случае конкретного перечня составляющих этой новой идеологии представлено не было. Поэтому попытки расшифровать данный тезис если и стоит предпринимать, то исключительно в контексте приближающихся осенних выборов. Тем более и Александр Корниенко заявил, что на вопросы, возникающие у избирателей относительно непоследовательной политики власти, партия ответит участием в местных выборах.

Солидно, проверено, неактуально

Вопрос об идеологии явно не входит в число первоочередных запросов избирателей — с учетом общей деидеологизации политики. «Почему же в таких условиях «Слуга народа» вступает на поле идеологии, в то время как даже «старые» партии идеологически четко себя не обозначают? С большой долей вероятности, из-за необходимости обозначиться классической партией, а не «политпроектом» — в чем «Слугу народа» обвиняли оппоненты из «старых», — писали «2000» в ноябре. В итоге именно по этому пути решили двигаться — не только в выборе идеологии в принципе, но и в выборе идеологии центризма, традиционно характерной для украинских партий власти.

Если либертарианская идеология не могла стать основой для широкого привлечения сторонников к «Слуге народа», то эксперимент с либерально-социалистической идеологией имел потенциал. Лозунги социал-демократии были бы позитивно восприняты социально незащищенными слоями и наемными работниками. Мелких предпринимателей успокоили бы либеральные элементы провозглашенного государственного курса. Да, это неизбежно был бы популизм, но с немалой долей вероятности отличающийся от традиционного.

С другой стороны, привлечение новых форм еще не означало бы нового содержания. Точно так же, как вполне понятный месседж «украинского центризма» может не найти своего адресата. Ведь если взглянуть на время независимости Украины, привыкнуть к центризму не получалось. Последней общепризнанно удачной попыткой центризма в качестве государственной идеологии следует считать президентство Леонида Кучмы. Виктор Ющенко явно тяготел к правоцентризму, то же (пусть и в силу других обстоятельств) можно сказать о Петре Порошенко, а Виктор Янукович был скорее консерватором, чем центристом.

И в чем-то условия и предпосылки для центризма у Леонида Кучмы и Владимира Зеленского совпадают: общество ожидает перемен и в то же время опасается возможных крайностей. Однако у Владимира Зеленского гораздо хуже ситуация как с теми, кому можно адресовать центристские месседжи, так и с теми, кто готов воплощать их в жизнь.

Времена перемен

Центристское позиционирование Леонида Кучмы держалось на создании образа угроз слева («коммунистического реванша») и справа (что с гораздо меньшим успехом пытались повторить стратеги Виктора Януковича). В сравнении с ними позиционировался и идеологический курс главы государства (и поддерживавших его партий). Опорой этого курса служила сильная чиновничья вертикаль, опирающаяся к тому же на разветвленные системы неформальных связей на местах.

Владимир Зеленский пытается избежать излишнего упора на российскую угрозу (понимая, что это сделает его окончательно неотличимым от предшественника) и опасается спровоцировать активизацию радикальных националистов. В итоге вполне логичный вариант добиваться мира, несмотря на противодействие снаружи и изнутри, в полную силу сработать не сможет. А вопрос, на кого опираться, остается нерешенным.

Традиционные элиты на местах настроены враждебно, прямой коммуникации со своим многочисленным избирателем «Слуга народа» наладить так и не смогла, партийные команды не сформированы, а вертикаль государственной службы слабеет с каждым годом. Уже Порошенко, пришедшему в политику именно во времена Кучмы, довелось убедиться: за какие-то 15 лет обладание админресурсом перестало быть гарантией желаемого результата на выборах. К тому же добиться кардинального обновления госслужбы «зеленым» также не удалось.

Однако раз уж они за неполный год сэволюционировали из либертарианцев в «украинских центристов», то и волонтерские офисы в поддержку Зеленского могут смениться привычной системой «за результат ответственны ОГА». То обстоятельство, что их эффективность вряд ли будет значительной, не переломает инерцию мышления украинских политиков. И если за назначением нардепов — кураторов выборов в регионах последует смена глав ОГА, то такая версия подтвердится окончательно.

Нынешняя власть идет по пути своих предшественников: принятие запутанного избирательного кодекса, попытки манипуляций с территориальным делением — это уже классика.

Хитрые планы

Важным для «украинского центризма» станет вопрос мирного урегулирования конфликта в Донбассе. Установление мира — одно из основных ожиданий украинского общества в целом и избирателей «Слуги народа» — в частности. К тому же именно этот вопрос ставит вторая по рейтингу партия — «Оппозиционная платформа «За жизнь». И хотя пересечение электоратов «Слуги» и ОПЗЖ сравнительно небольшое, отсутствие подвижек в вопросе Донбасса может привести к оттоку избирателей «зеленых» к «бело-синим»: не к «Европейской солидарности» или «Голосу» так точно, да и не к «Батькивщине» (она скорее может сыграть на аграрном вопросе).

По некоторым инсайдам, в «Слуге» ставят весьма амбициозную задачу не только не потерять своих избирателей, но и оторвать часть электората у ОПЗЖ. Для этого, с одной стороны, проводятся попытки установить прямое общение между офисом и администрацией президентов (по линии «Ермак — Козак»). Возможно, в «Слуге» надеются, что таким образом удастся добиться от Москвы отказа от взаимодействия с ОПЗЖ и деятельной поддержки «Слуги народа» в виде способствования некоему прогрессу в мирном урегулировании. Понятно, что такой вариант выглядит малореальным, но, видимо, для «зеленых» это лучшее из того, что есть.

С другой стороны, выдвигаются примирительные общественные инициативы. Как, например, создание национальной платформы «Мир Донбасса» для диалога с отдельными районами Донецкой и Луганской областей.

Неясный формат работы платформы, чей старт был перенесен из-за обострения в районе Золотого, пока не позволяет делать однозначных выводов. В то же время выступление Зеленского на Мюнхенской конференции по безопасности лишний раз показало, с какими сложностями придется столкнуться как на внешнем, так и на внутреннем уровне. Заявление Зеленского о возможности совместного (Украина, ОБСЕ, формирования непризнанных республик) патрулирования границы на время подготовки выборов сразу же попытались использовать для обвинений в сдаче национальных интересов. Повторение риторики времен Порошенко снижает и без того небольшие шансы на переток избирателей ОПЗЖ и, по всей вероятности, может использоваться оппозицией.

На той же конференции Владимир Зеленский выразил надежду, что прекращения войны удастся добиться в течение пяти лет. Но избиратель может не дожидаться их прошествия и дать оценку уже этой осенью.

Кирилл РЫЖАНОВ