Новости

«Униатский Патриархат» после эпохи Шептицкого: кризис и возрождение

«Православие выдержало и перенесло долговековое магометанское ярмо, выдержало и всяческие преследования от нагрянувших латинян. А уния? Она нигде не имела жизненной силы. Почему? Потому, что уния не имеет корней. Она только искусственное творение, злые семена…»

Протопресвитер Гавриил Костельник

С кончиной Шептицкого отношение советского режима к униатской церкви в Западной Украине резко сменилось негативным. Безусловно, что главным фактором такой политики стало открытое тесное сотрудничество униатских иерархов и духовенства с немецкими фашистами и радикально настроенными националистами.

После того, как Иосиф Слепой возглавил греко-католическую церковь, Киев и Москву посетила делегация представителей униатского духовенства с родным братом покойного митрополита Андрея Климентием Шептицким, главой ордена студитов. Делегация привезла в Москву собранные униатами 100 тысяч рублей для помощи раненным на фронтах Великой Отечественной войны. Представителей униатской церкви тепло приняли в Московской Патриархии и в Совете по делам РПЦ.

Стоит отметить, что в данный период в среде греко-католиков стало возрождаться движение сближения с Православной Церковью. Это направление в определенной мере было продолжением так называемого «Русского движения», которое было влиятельным в Галиции в ХІХ – начале ХХ века и ориентировалось на сближение с Россией, а в религиозном факторе – на возвращение в православие. Однако в период Первой мировой войны «Русское движение» было фактически ликвидировано австро-венгерской властью, а большинство лидеров и наиболее активных сторонников отправили в ссылку (концлагеря Талергоф и Терезин). Лидером «инициативной группы» по воссоединению с Православной Церковью в середине 40-х выступил униатский священник Гавриил Костельник (см. материал «Протоиерей Гавриил Костельник: «Уния нигде не имела жизненной силы», «Львовский Сбор 1946 года: свидетельства участников и историков», «Дело ликвидации унии было главной идеей в жизни Гавриила Костельника», – доктор Андрей Савицкий», «УГКЦ после смерти митрополита Андрея»).

Стараниями отца Гавриила и при участии священников Антония Пельвецкого и Михаила Мельника, 8-10 марта 1946 года во Свято-Юрьевском соборе Львова был проведен Собор греко-католического духовенства, на котором было принято решение о ликвидации УГКЦ и объединения ее клира и мирян с Русской Православной Церковью.

В период 1945-1946 года произошли аресты епископата греко-католиков. Такие действия были не спонтанными, а в определенной мере имели причинно-следственную связь. Советская власть прекрасно понимала, какую политику проводил митрополит Андрей и какие лозунги звучали в адрес Адольфа Гитлера как «освободителя Украины». Потому арест Никиты Будки, Николая Чарнецкого, Григория Хомишина, Иоанна Латышевского, Иосафата Коциловского и Григория Лакоты имели абсолютно законный на то время формат, поскольку данные персонажи отождествляли себя с режимом «фюрера» и всячески содействовали фашистам, о чем они говорили открыто. Над арестованными иерархами в Киеве 29 мая – 3 июня 1946 года состоялся суд. Прокуратура Украинской ССР сообщала, что греко-католические архиереи арестованы «за активную предательскую и пособническую деятельность в пользу немецких оккупантов».

В сообщении прокуратуры речь шла о том, что «Слепой, Будка, Чарнецкий, Хомышин и Латишевский, начиная с июля 1941 года, по указаниям гестапо, неоднократно в своих обращениях призывали духовенство и верующих униатской церкви содействовать немцам в создании местных оккупационных органов власти, активно участвовать в поставках сельскохозяйственных продуктов для немецкой армии и, тем самым, содействовать вооруженной борьбе немецких захватчиков против Красной Армии».

Одним из важных пунктов обвинения, которое инкриминировал вышеупомянутым греко-католическим иерархам, было сотрудничество с известной дивизией СС «Галичина»: «Активная враждебная деятельность обвиняемых особенно ярко выразилась в их участии в формировании дивизии «СС-Галичина» для борьбы с партизанским движением и Красной Армией. Документальными данными и показаниями всех обвиняемых, в том числе Слепого, установлено, что последний в апреле 1943 года заключил соглашение с немецким ставленником – губернатором Галиции доктором Вехтером об образовании специального комитета по формированию дивизии «СС-Галичина», согласно которому в состав названного комитета был введен представитель Греко-Католической церкви. Выполняя это предательское соглашение с немцами, обвиняемые Слепой, Будка и др. дали указание всем униатским священникам принимать непосредственное участие в формировании дивизии «СС-Галичина» и направили в состав последней 11 священников в качестве капелланов».

После Львовского собора 1946 г. греко-католики продолжали свое существование в легальном или полулегальном формате, хотя их количество было небольшим. Из 3431 парафии униатской церкви, что действовали до 1946 года во всех трех западно-украинских епархиях, 3222 действовали как православные, 98 были закрыты, 67 действовали легально как униатские, а 18 действовали нелегально, подпольно.

О том, что униатские клирики, которые остались верными греко-католицизму, имеют возможность совершать обряды и проповедовать, указано в докладе «О мерах по усилению борьбы с остатками унии в Зап. и Закарпатских областях Украинской республики». В частности, указывается на достаточно показательный пример: «В с. Конюхи Козовского района Тернопольской обл. униатский священник Мациевич, судимый за антисоветскую деятельность насильно захватил церковь, которая была закрыта и не действовала, и стал проводить в ней церковные службы. Характерно, что в этом же селе действует православная церковь, но Мациевич добился того, что фактически перетянул на свою сторону большинство верующих этого прихода». В этом же докладе указывается еще один пример: «В Отынянском районе Станиславской области (современная Ивано-Франковская, – авт.) в этом году появился 17-летний унитский священник, который бродил по селам и совершал религиозные службы. В октябре т.г. этот униат был задержан милицией Отынянского района и вскоре был отпущен».

Как видим, даже представители властных и силовых структур смотрели на деятельность греко-католиков «сквозь пальцы», что много в чем содействовало сохранению униатства в западном регионе. В докладе также указывается, что уполномоченный по делам религий в Станиславской области ничего не делала для борьбы с греко-католиками, что ставило униатов в довольно комфортное положение.

Сама традиция, обряд, богослужение, иконы, лавки для сидения (что было преимущественно в униатских храмах) сохранились и в православном храме после Львовского собора. Советский режим абсолютно не искоренял греко-католиков, как на это указывают апологеты униатства, скорее всего, чиновники понимали, что переход нельзя совершить в один миг, а трансформация в сознании галичан пройдет постепенно. Потому традиция греко-католическая сохранилась.

Роль греко-католической диаспоры

Несмотря на сложное положение греко-католиков в Западной Украине, униатская церковь сохранила свои структуры за границей – в Северной Америка и Западной Европе. Паству греко-католиков составляли, прежде всего, миллионы украинцев, которые эмигрировали в поисках лучшей жизни из Галиции в США и Канаду на рубеже ХІХ-ХХ вв.

После Второй мировой войны, в связи с идеологическим разделением мира на два вражеских лагеря, так называемой «холодной войной», политическая роль лидеров украинской эмиграции усилилась. Спецслужбы западных государств (особенно США и Великобритании) стали все чаще обращать внимание и привлекать вождей украинских националистов к акциям антисоветской направленности. В данной конфронтации геополитического формата выросло влияние папы Пия ХІІ, который получил прозвище «атлантический папа» за свою антикоммунистическую философию. В этом ракурсе Ватикан не обошел и греко-католиков, что являли собой симбиоз с галицкими националистами.

В контексте стратегии укрепления и административного разделения униатской структуры за пределами Украины виделся мотив введения нового, дополнительного игрока в борьбе с советским режимом. Роль униатов сводилась, в принципе, к одному постулату – «враг Москва и православие» (что мы бессменно наблюдаем и сегодня). Ставка на греко-католиков была довольно интересным тактическим маневром, поскольку связи униатов с Украиной сохранялись, и ничто не мешало знать реальное положение вещей и финансировать своих побратимов в Галиции. Особенно это будет наглядно в конце 80-х – начале 90-х прошлого века.

Папа Пий ХІІ реорганизовал греко-католические экзархаты следующим образом: уже в августе 1945 года понтифик назначил епископа Иоанна Бучко апостольским визитатором для украинских греко-католиков в Западной Европе с титулом ассистента Папского престола (как свидетельствует униатский историк Исидор Нагаевский, перед Бучко была поставлена задача наладить церковную жизнь среди многочисленных украинских беженцев в Европе, не давая им выйти из-под влияния греко-католицизма). 3 марта 1948 года единственный экзархат в Канаде разделили на три новых: Центральной Канады – центр Виннипег (экзарх-епископ Василий Ладыка), Западной Канады – центр Эдмонтон (экзарх-епископ Нил Саварин) и Восточной Канады – центр в Торонто (экзарх-епископ Исидор Борецкий). В 1951 году в Канаде был образован четвертый украинский униатский экзархат Саскатуна (экзарх-епископ Андрей Роборецкий). Такое административное деление позволило увеличить количество украинских греко-католических епископов, тем паче, что в скором времени при каждом экзархе появились и епископы-помощники.

Пий ХІІ также инициировал ряд акций для идеологической поддержки украинских греко-католиков: в 1952 году он выдал энциклику о Восточных Церквях «Carissimis Russiaepopulis», в которой обратил внимание на репрессии против греко-католиков сталинским режимом. Именно папе Пию ХІІ принадлежало высказывание «Церковь молчания», которым в католическом мире было принято именовать Церкви, что находились в условиях гонений в социалистических странах. 14 февраля 1955 года по инициативе того же папы был объявлен Конгрегацией священных обрядов беатификационный процесс митрополита Андрея Шептицкого.

В 1956 году Пий ХІІ совершил важный шаг на пути создания единой униатской церковной структуры в диаспоре: папским указом украинский экзархат Центральной Канады был реорганизован в греко-католическую митрополию Виннипега, которую возглавил митрополит Максим Германюк. При представлении первого митрополита Виннипега апостольский делегат Панико от имени Пия ХІІ подчеркнул, что задача новой униатской структуры заключается в сохранении наследия греко-католической церкви, разрушенного в Украине. Что касается судьбы греко-католиков в Галиции, папский посланник отметил: «Когда же наступит время свободы, пусть Господь изволит его ускорить, вашей обязанностью будет послать им духовную помощь, соединиться с ними и отстроить Церковь Христову на руинах коммунизма».

Сразу же после создания канадской митрополии для украинских греко-католиков папская булла от 10 июля 1958 года объявила об аналогичной организации в митрополию украинского экзархата в Филадельфии (США) – возглавил митрополит Константин Богачевский.

Продолжая выстраивать греко-католическую диаспору, Пий ХІІ в 1958 году создал экзархат униатов в Австралии, Новой Зеландии и Океании с центром в Сиднее (позже столицу перенесли в Мельбурн) – экзархат возглавил епископ Иоанн Прашко. В том же году епископ восточного обряда Иосиф Мартинец был назначен помощником римско-католического архиепископа Рио-де-Жанейро с целью окормления греко-католиков Бразилии и других стран Южной Америки.

Потому благодаря таким активным действиям Ватикана УГКЦ, несмотря на ее кризис в Украине, смогла сохранить свои структуры за границей, активизируя свою деятельность. Данный административный подъем стал импульсом в среде униатов для создания единого Украинского Греко-Католического Патриархата. Такой сценарий, в принципе, мог бы быть возможным, учитывая заинтересованность папы Пия ХІІ и егоантисоветской позиции.Да и сам патриархат мог бы стать важным субъектом в политическом давлении на Советский Союз. Однако 9 октября 1958 года «атлантический папа» умер, и данный проект отложили в долгий ящик.

Марк Обнорский