Новости

В Белоруссии оппозиция готовит свержение Лукашенко

Ситуация в Беларуси крайне сложная и запутанная. С объективной стороны, Лукашенко усилиями своего окружения уверенно взошёл на эшафот. 

Казалось, что раз режим в Минске столь системно, годами создаёт параллельный социально-политический институт антирусских националистов (с центром управления на Западе!), то у Лукашенко и спецслужб должен быть проработанный и безотказный механизм контроля этих националистов. 

Роковое заблуждение Лукашенко

До поры до времени казалось, что так и есть. Националисты за период 2010-2020 постепенно покинули подполье и, зубоскаля чиновникам, совместно с ними выпиливали русский язык, продвигали культурные инициативы (орнамент, вышиванку, латинку, древнюю белорусскую историю) и тем самым лепили из русскоязычного населения РБ этнічную нацыю беларусаў. Многие чиновники, гос. медийщики, околорежимные бизнесмены полностью влились в движение и по высказываниям и контактам стали неотличимы от бывшей оппозиции. 

По мере оформления этого альянса мантры о смене режима и демократизации стремительно предавались забвению. Националисты более не посягали на власть Лукашенко, который изображал мудрую, символическую фигуру, нейтрально обозревающую станаўленне нацыі і канец эпохі расейскага ўплыву ў Беларусі. Частично дистанцируясь от белорусизации и не декларируя её открыто (при этом являясь её главной движущей силой!), Лукашенко даже сохранял статус союзника РФ, умудряясь получать от неё огромные дотации и ресурсы на избавление от русской культуры под евразийскими и неокоммунистическими лозунгами. 

Даже Запад, создав свою сеть в Беларуси, казалось бы, двигался к признанию Лукашенко. Росло число контактов США, европейских держав, Брюсселя, НАТО не только с гражданской частью института, но и с официальным Минском — особенно с теми медийщиками, чиновниками и бизнесом, которые проявляли себя в дерусификации. Белорусские парламентарии из потрёпанных невыездных дядек превратились в каких-никаких, а партнёров европейских коллег по диалогу. Минск, ранее белое пятно на картах американцев и европейцев, стал настоящим клондайком западных НГО, образовательных и аналитических центров, финансовых институтов, медиа и разведок, которые дополнительно прикладывали усилия к сокращению использования русского языка и к росту националистических настроений. 

Одновременно было ощущение, что Лукашенко и его спецслужбам удалось сохранить консолидированные элиты и не допустить формирование конкурирующего прозападного лагеря — прозападными становились все элиты сразу, и они по-прежнему признавали главенство Лукашенко. Мягкий рост национализма даже умудрился, казалось, не расколоть население: пассивное большинство (озабоченное финансовым выживанием) не замечало сжатия роли русского языка и роста количества вышиванок, орнаментов, бело-красно-белой гаммы и смены риторики в медиа, а активное меньшинство вливалось в движ и принимало его догмы и символы, становясь партнёрами медийщиков, чиновников и бизнеса по белорусизации.

Всё двигалось к триумфальному входу Лукашенко в сообщество цивилизованных лидеров, и к выходу Беларуси из русского культурного пространства и сферы влияния России... или, по крайней мере, так казалось.

Лукашенко стал не нужен

Близость выборов внезапно обнажила, что нацыi нужно двигаться дальше, и Лукашенко в этом откровенно является пятым колесом. Он просто мешает. 

Зачем Западу тащить в свой лагерь республику с неудобным ковид-диссидентом (перебившим в своё время своих конкурентов) во главе, если можно сделать то же самое, поставив младореформатора? 

Зачем Макею подобострастно, стоя выслушивать ругань Лукашенко по поводу RFE/RL и Радыё Свабоды, если контакты с кураторами этих структур дают Макею гораздо больший вес в институте националистов и в белорусском обществе, чем у самого Лукашенко? 

Зачем белорусским парламентариям и дипломатам на западном направлении юлить, потеть и прикладывать огромные усилия, пытаясь отбелить далеко не европейские действия Лукашенко, если можно быть честными с самими собой и с партнёрами, представляя настоящего европейского лидера? 

Зачем внутрибелорусским националистическим медиа, активистам, НГО постоянно ощущать над собой дамоклов гладий белорусских спецслужб, отчитываться перед ними за свои контакты и публикации, и дрожать перед неминуемым концом оттепели, если можно избавиться от архаичной части режима и самим стать полноправными хозяевами?

Зачем Минскому диалогу и ко изображать, что разворот Беларуси на Запад достаточно быстр, если можно ускорить его на самом деле?

Зачем националистам терпеть Лукашенко с его приличиями на российском направлении и постепенным выдавливанием русского языка, если можно разорвать отношения с РФ открыто (а не мелко гадить, изображая союзника) и начать выпиливать русский язык, продвигать латинку, орнамент, вышиванку с поднятой головой, а не тайно рассылая по инстанциям бумажки?

Зачем чиновникам, медийщикам, деятелям культуры, ведущим, активистам, бизнесменам постоянно балансировать между националистами и Лукашенко, оправдываться на ковре за излишне смелые высказывания, если можно скинуть надоевшего колхозника и стоять на своём?

Подготовка реванша белорусских националистов при содействии Запада

Близость выборов стала фазовым переходом, западный институт антирусских националистов набрал критическую массу и стал подменять собой режим. Осязаемая возможность перемен возвысила искусственный институт и резко отделила его от архаичных частей режима, сформированных до 2010 года. НГО, медиа и активисты, ранее братавшиеся с режимом, стали шатать Лукашенко и выступать за альтернативных кандидатов. 

Те самые чиновники, государственные медийщики, околорежимные бизнесмены, влившиеся в националистическое движение, стали как минимум высказываться против репрессий режима в отношении восставшей из пепла оппозиции, а как максимум — выступать за иных кандидатов и бунтовать. Консенсус антирусского института по поводу приемлемости Лукашенко полностью развалился. Лукашенко, думая, что он самый умный и избежал ямы Януковича, прямиком в неё и угодил, с белорусской спецификой, конечно.

Архаичная часть режима в лице силовиков ответила отколовшемуся институту репрессиями, которые в Беларуси не практиковались ещё с выборов 2010 года. Силовики, уже привыкшие прикрывать националистов от «ваты» и содействовать дерусификации, стряхнули пыль со старых методичек про «змагаров», «оппов», «зловредный Запад», хотя те давно перестали быть оппозицией и стали единственным легальным социально-политическим институтом в Беларуси, который просто заявил свои права на власть. И благодаря вездесущести института и легальности националистических символов, сочувствующих к бунтарям полно среди МВД, ВВ и спецслужб.

Очнулась от летаргического сна и Россия. Похоже, в последние годы, помимо пустых переговоров об интеграции (в которых Лукашенко обманул президента Путина как мальчишку), велась подготовка к воздействию на внутрибелорусское поле. У меня есть отчётливое ощущение, что Россия имеет отношение к переходу западного института из системного состояния в оппозиционное. С одной стороны, процессы в Беларуси напоминают перехват американцами Украины у европейцев в 2013-14, когда тихие националисты, которые подкармливались Януковичем, стали громкими и скинули его; или Армению 2018. 

В Беларуси по-европейски вкрадчивая работа по переформату менталитета также резко сменилась на американскую браваду. Видна и роль американских структур (которые вели оппозицию в эпоху до 2010 и сохранили инфраструктуру) в активизации протеста. Но с другой стороны, многие ключевые люди и структуры, которые отметились в выходе института из-под контроля Лукашенко, работают через Россию — тот же Белгазпромбанк, но не только. Также против Лукашенко работают многочисленные рос. либералы, что характерно — подконтрольные.

Впрочем, работа против Лукашенко и без России всегда оставалась в повестке Запада как один из ключевых вариантов. Россия, кажется, лишь бросила соломинку на хрупкие весы баланса между противниками и сторонниками Лукашенко (и realpolitik) на Западе. А сама Россия, в свою очередь, проснулась потому, что в ведомствах, кажется, осознали, что работа западного антирусского института напрямую угрожает влиянию РФ в РБ. А нарушив данную на святой земле клятву, Лукашенко навлёк на себя гнев совершенно иных по своей сущности сил.

Суммируя, прозападное окружение Лукашенко устроило всё так, что Лукашенко списали и на Западе, и на Востоке. Они сами подвели его к петле и услужливо помогли ему надеть её — даже сейчас, при электоральном провале, государственный аппарат РБ продолжает накачивать мову, вышиванки и орнаменты, что лишь раздувает пожар недовольства Лукашенко и раззадоривает толпу. А западные НГО, которые по-прежнему призываются в республику гос. аппаратом, осваиваются и сразу включаются в работу против Лукашенко.

Поражение белорусской политики России

Негативная сторона же заключается в том, что Россия полностью приняла правила игры западного института антирусских националистов в РБ. Когда кандидаты и медиа, связанные с РФ (а я знаю, какие), вдруг начинают топить за возвращение символики 1994, т.е. БЧБ и Пагони, а я спрашиваю корреспондентов, какого чёрта — мне отвечают, мол, вопрос символики по социологии (наверное, ФСО-шной) важен для 40% граждан. Я возражаю, что всем по большому счёту плевать (националистические настроения накачаны институтом и поверхностны), обращаю внимание на резкий рост пророссийских настроений в РБ после Крыма (заходить можно с рос. флагом, а лучше с имперской) и говорю, что такое не выгодно России — мне отвечают, мол, это лишь механизм консолидации против Лукашенко, а потом будет переформат в противоположную сторону.

Вот вы верите, что планировщики и исполнители РФ имеют достаточно прямые руки, чтобы управляемо накачать протест против Лукашенко на антирусской символике, поставить своего человека, а потом без многонационального блеяния эту символику убрать? Я, вот, не верю. Потом ещё какие-нибудь полезные идиоты подскажут, что и символику, и мову, и идеи нужно и дальше использовать, чтобы завоевать доверие беларусаў. Получится советская белорусизация №2, когда федеральный центр будет накачивать непопулярные среди населения взгляды и поддерживать антирусскую нацыянальную інтэлігенцыю, что приведёт к дерусификации и сепаратизму. А объяснение в том, что с прорусской символикой и идеями беда даже в самой РФ. Поэтому в РБ и не получилось ничего создать.

Аналогичный ответ на вопрос, почему данные кандидаты используют белорусский орнамент или почему говорят о роли мовы. Сказано — это единственное, под чем сейчас можно собрать оппозицию Лукашенко. 

Вместо прямого создания прорусской силы, приходится через хитровывернутые схемы и пакты перекупать западников с откровенно антироссийскими взглядами, и смотрится это откровенно жалко. Я сомневаюсь, что потом гладко выйдет их убрать. Да, и Лукашенко убирать надо и срочно. Фактически, его уже нет. А что потом? Западные НГО не могут зачистить даже в самой России, а уж в Беларуси после смены власти не удастся тем более.

Ведь весь мовно-орнаментный треш накачан тем самым институтом, и Лукашенко валят, чтобы от института избавиться. Целесообразно ли тогда поддерживать такие символы? Очевидно, что это противоречит интересам РФ в РБ и самой цели смены Лукашенко. Опросы населения имеют дело с линейными параметрами. Например, ответы выборки белорусов на вопрос «как бы вы поступили в случае резкого вступления РБ в состав РФ?» будут отличаться от реальной реакции, если такое произойдёт. Реальное отношение к мове у большинства белорусов презрительное, но в опросах они так никогда не ответят, и т.д.. Нельзя принимать за чистую монету крайне поверхностные настроения, которые накачаны работой последних 5-ти лет, и на этом основании дополнительно поддерживать эти настроения. 

Это и есть главный риск — что Россия будет заходить в РБ через прокси в виде западного института, который легко навешает гос. аппарату РФ лапши на уши про то, как белорусы любят мову. Есть у меня подозрение, что за такую политику ответственна определённая группа влияния в РФ, имеющая связи на Западе.

Главный вопрос — что и как делать после Лукашенко, чтобы откатить ту работу, что Запад вёл в РБ последние 10 лет, интегрировать РБ и не нарваться на поддержку белорусизации и «моста между Западом и Востоком»?

Ирина Керимова