В новый курс со старым дискурсом не войдешь

На встрече с Меркель 11 января Владимир Путин заметил, что реализовать нормандские договоренности Зеленскому мешают «сложности внутриполитического процесса в Украине». Говоря по-простому, конфликт на востоке страны сопровождает тотальная дегуманизация Донбасса, превращая донбассовцев в «недочеловеков». Пока это так, Донбасс на Украину не вернется

Среди надежд, связываемых украинцами с наступившим 2020 годом, несмотря на его високосный характер, присутствуют, как показывает социология, и те, что содержат в себе позитив. Конечно, все ждут прогресса в процессе мирного урегулирования конфликта в Донбассе, от которого изрядно устали все граждане страны, кроме «боевых петушков» из радикальных кругов и бенефициаров киевской «партий войны».  

После саммита в «нормандском формате», состоявшемся в Париже 9 декабря, появились некоторые основаниядля сдержанного оптимизма. Зарубежные партнеры Киева готовы двинуть процесс вперед, подтолкнув к активизации усилий все заинтересованные стороны, включая Украину.

Встреча в Париже, правда, породила и целый ряд вопросов. Главный среди них вполне очевиден — кому же «четверка» намерена отвести роль ответственного исполнителя нормандских договоренностей. Понятно, что Макрон, Меркель и Путин намеревались отдать эту роль Зеленскому. Ряд явных и не совсем явных сигналов указывал на то, что последний морально готов к такому повороту событий.

Следующий «слёт» нормандской «четверки» договорились провести в конце марта в Берлине. Правда, участники саммита сделали оговорку: новая встреча имеет смысл только в том случае, если к моменту ее начала все декабрьские договоренности будут выполнены. Понятно, что при таком раскладе роль ответственного исполнителя становится главной. Если он не сработает так, как от него ожидают партнеры, мирный процесс опять будет поставлен на паузу, и ситуация в Донбассе станет меняться к худшему. Времени у Зеленского немного — всего четыре месяца от декабря до марта.

Сейчас первый месяц уже позади, но «воз» урегулирования и ныне там. Зеленский, не возражавший вроде бы взять на себя роль ответственного исполнителя, браться за дело не спешит. Причин его нерешительности несколько, но главную назвал Путин на совместной пресс-конференции с Меркель после их встречи в Кремле 11 января. Звучит она довольно туманно: «сложности внутриполитического процесса в Украине».

Суть этих сложностей очевидна для всех: смена курса невозможна без смены дискурса. С дискурсом же у «слуг народа» дела плохи. В отношении Донбасса и его жителей в украинском информационном поле нет даже намека на какие-то положительные изменения. Дончане не только остаются в зоне тотальной дегуманизации, куда их искусственно поместили после начала конфликта, но еще глубже погружаются в омут ненависти и отторжения.   

Понятно, что демонизация Донбасса не имеет под собой никаких оснований. Там, как и везде, есть свои герои и злодеи, глупые и умные, вороватые и честные, хулиганы и добропорядочные граждане, оптимисты и пессимисты, профессора и грузчики. Огульное зачисление дончан в самый «черный» из всех «черных» списков — не более чем технологический прием, призванный создать образ, соответствующий требованиям заказчика. В начале 1990-х годов эта технология была применена в отношении сербов, теперь вот пригодилась и в наших краях. За счет очернения Донбасса и его жителей Киев облегчил себе задачу в реабилитации и АТО, и ООС, и всей своей политики. Логика Киева проста: раз они такие отвратительные, с ними можно делать что угодно. И не только можно, но и нужно.

Демонизация — это плохо. Как для тех, кого демонизируют, так и для тех, кто демонизирует. Но плохо по-разному. Последствия для тех, кто демонизирует, проявляются преимущественно в области морали и психологии. Тем, кого демонизируют, приходится хуже, и отнюдь не только в морально-психологическом плане. В их случае последствия затрагивают сами основы жизни, переворачивая ее с ног на голову, разделяя на «до» и «после». Проблемы возникают одна за другой. Следом за проблемами идут угрозы здоровью и жизни. Одна из очень больших проблем — погружение в изоляцию, причем как психологическую, так и чисто физическую.

Как так могло случиться, что на несколько миллионов людей было поставлено клеймо недочеловеков? Как общество могло принять такое? И не просто принять, а с нескрываемым удовольствием взяться разрабатывать этот пошлый «сюжет», доведя его до полнейшего абсурда. Несколько миллионов человек поражены в правах, и этот факт никого не волнует. Ни одна из правозащитных организаций Украины не только не думает о том, чтобы защищать их права, но и о том, чтобы поставить этот вопрос на какой-либо из международных «площадок». Все ведут себя так, будто ничего не происходит. Но ведь так не должно быть! Причем как с точки зрения морали, так и с позиций реальной политики.

Если Киев не хочет терять Донбасс, ему не избежать реабилитации Донбасса. И чем скорее это произойдет, тем лучше.

Надежды на то, что процесс обратного вочеловечения донбассцев начнется в 2020 году, сегодня выглядят призрачными: ни сам Зеленский, ни кто-либо из его окружения не предпринимает никаких усилий, чтобы положить начало изменению антидонбасского дискурса. Хороший шанс предпринять что-то в этом направлении был у Зеленского в его первом новогоднем поздравлении в статусе президента. Он его, увы, упустил. О единстве украинской нации президент говорил много, но заветных слов «С Новым годом, Донбасс!» так и не произнес.

Павел Рудяков