Вальс со смутой

Последние события в медийной жизни страны показали, что то, о чём мы ранее писали как о вероятном будущем – досрочно стало злободневностью.

Можно спорить и обижаться, но факт налицо: медиасфера, то есть “публичное сознание общества”, сегодня обсуждает крафтовый видеоролик А. Навального и пристально следит за постыдной баталией между мироточащими бюстами.

При этом события и темы, имеющие реальное значение для жизни страны и общества, обтекают информационный мейнстрим по краям – фактически оказавшись маргинальными.

В центре же внимания – во-первых, набросы и во-вторых – отпор этим набросам

Механизм пополнения публичного пространства прост как топор.

а) Ресурсы как бы оппозиционные (при этом привилегированные – и по уровню вхожести во власть, и по уровню финансирования, и по уровню цитируемости) действуют в привычном им жанре – задают потенциально скандальную повестку.

б) Власть вынуждена принимать подачу и реагировать на сыплющиеся обвинения. При этом даже подчёркнутое её нежелание комментировать набросы превращается в умелых руках СМИ в события – в форме “в Кремле (Мосгордуме, Правительстве, Думе) отказались комментировать (нужное вписать)”.

в) Ресурсам как бы лоялистским остаётся только обналичивать антигосударственные подачи через ответы власти – или через их отсутствие.

Тем самым, уважаемые читатели, в очередной раз информационную жизнь страны у нас захватила сложносочинённая субстанция, традиционно именуемая в отечественной историографии словом “смута”.

Стоит отметить, что власть тут находится в положении страдательном – при любых раскладах. Поскольку за отсутствием работоспособных механизмов донесения своей позиции, своих планов, своих успехов и достижений – перед ней стоит выбор либо принимать подачи смуты (тем самым поднимая её до уровня личного оппонента), либо молча пропускать мячи.

…А теперь – самое обидное.

Самое обидное, что всё это уже было. Именно в таком положении наше государство и общество существовали лет шесть-семь назад, накануне предыдущей попытки смуты обналичиться на улицах

Заметим в скобках, что в те далёкие годы гражданское большинство в стране было настроено никак не более оппозиционно, чем сейчас. Однако, как и сейчас, выбор “о чём будет говорить страна” совершался за него. Причём не государством, а окологосударственной оппозиционной VIP-клакой, искренне заточенной на использование любых инфоповодов для расколбашивания медиа-пространства и раскрутки аудитории на возмущение.

В годы, последовавшие за провалом “болотной”, ситуация начала было меняться. Отчасти – за счёт включения пусть ограниченной, но всё же прогосударственной тематики в меню основных репродукторов государства. В значительной степени – за счёт энтузиазма того самого “гражданского общества”, к которому государство напрямую обратилось через голову медиа-класса во время несостоявшейся смуты 2011-2012 г.

Однако к сегодняшнему моменту система “власть – VIP-оппозиция”, похоже, в очередной раз завершила цикл взаимного отталкивания, и равноудалённые было от кабинетов, но классово близкие активисты смуты снова находятся в перигее к власти, бомбя государство и общество по всем правилам обустройства смут

Я бы даже сказал, что они стали грамотнее: отбросив в сторону всё, на что заведомо не купятся читатели (Крым-не-наш, Ходорковский, ЛГБТ и покаяние за историю), они перешли к безошибочной риторике Несправедливости и Безнаказанности.

Поскольку примеров несправедливости в капиталистической сословной системе, выстроенной в России по общемировым образцам в последние три десятилетия, всегда предостаточно – игра активистов смуты представляется беспроигрышной.

Речь, отметим, идёт именно о смуте, а не о борьбе за справедливость, поскольку начальной и конечной целью всех набросов является дискредитация и возмущение – но не проверки СКР, не уголовные дела и не восстановление состояния “как надо по-честному”.

При этом винить государство некому. Оно само себе позволило удовлетвориться “футбольным” уровнем патриотизма, ретранслируемого на граждан “перековавшейся” частью медиа-класса; воздержалось от создания полномасштабной индустрии мировоззрения; положилось на “отпоростроение” как на основной жанр государственной пропаганды, отказавшись выступить в качестве живого актора общественной жизни.

Оно само воспринимает патриотизм лишь как форму пиар-защиты от перемен, а не как двигатель и топливо для перемен

И в итоге государство предсказуемо в очередной раз упустило инициативу общественной дискуссии, которая снова свалилась в руки даже не просто “либеральной тусовке”, но целому конгломерату сверхактивных политических меньшинств. Чья информационная ценность определяется исключительно по шкале “кто оглушительнее кукарекнет”.

Бессмысленные битвы медийных меньшинств тучами поднятой пыли и перьев как бы ограничивают все общественные движения рамками “шоу-политики”. Но это иллюзия. Причём опасная, причём та самая, о которую в своё время споткнулось руководство одной братской республики, тоже считавшее, что “пусть себе майданят, дело обычное”.

Однако эта иллюзия будет сохраняться, вероятно, до того момента, пока окрепшая смута – не важно, какая из её голов на сей раз окажется ведущей – не попытается снова подгрызть государственное устройство в целом.

После чего государство, возможно, снова среагирует и хотя бы на время восстановит свой информационный суверенитет

Но вот что важно. Данный суверенитет едва ли можно прочно и надолго восстановить, имея в качестве единственной (пусть и не признанной официально, но прописывающей базовую логику всей “официозной” медиа-дискуссии) государственной идеологии – идеологию, не считающую суверенитет ценностью и мыслящей категориями “глобального демократического либерализма”.

И да. Только эта идеология (недавно провалившаяся в остальном мире с диким треском) в нашей стране по сей день располагает собственной производственной цепочкой – от стратегических “институтов мировоззрения”, в качестве которых выступают престижнейшие государственные вузы, и до СМИ, где выпускники этих вузов направляют редакционную политику.

Кстати, из этой производственной цепочки выросли не только “оппозиционная”, но и “отпоростроительная” медиа-тусовки (являющиеся, по сути, двумя формами единого медиа-класса)

Поэтому есть основания полагать, что к обеспечению информационного суверенитета государства данная двукрылая медиа-тусовка не способна в принципе. Поскольку системная “база” имеется только у антигосударственного её крыла. А у крыла “государственнического” – лишь набор поверхностно усвоенных “футбольных” кричалок.

И без отказа от попыток использовать эту тусовку в качестве мозгового центра, без создания собственной цепочки производства смысла – от базовых ценностей до ежедневной повестки – государство будет обречено на вечный вальс со смутой.

Иллюстрация: Frans Francken “Dance o Death” (“Танец смерти”)

Виктор Мараховский