Вы нас убедили - мы уже идём к вам

Вы там, на Западе, все время кричите, что русские идут. Что мы наступаем, надвигаемся, проникаем, вторгаемся. Влияем. Вмешиваемся. Наши козни столь изощренны, что мы можем изменить ход выборов президента США. Наше могущество невероятно.

Мы действуем на территории MI5, коррумпируем высшие эшелоны элиты всего мира, подменяем мочу.

Что вы можете сделать со страной, способной на все то, что вы о нас рассказываете?

Мы обязательно приедем, раз вы так нас ждете. Мы обязательно поможем вам, раз вы не справляетесь.

Нет, не под грохот танковых гусениц. Не под мерный шаг полков.

Мы примчимся среди телефонных звонков и офисной суеты. Мы приедем с чемпионатами мира по футболу, с туризмом, с вакцинами от эболы, со стартапами и акциями, с газовыми потоками и патентами.

Мы не будем стрелять вверх из автоматов на руинах ваших столиц. Мы не будем пахнуть порохом и потом. На нас не будет ватников.

Он подойдет и сядет напротив вас.

И тогда суета ваших дел — исчезнет. Она не то чтобы сразу остановится. Просто вначале она потеряет какой-либо смысл. И только потом все вокруг словно бы увянет, потеряет цвет, вкус, стремительность.

И вы увянете. И язык у вас отсохнет. И сердце ваше замрет.

А человек напротив с наилегчайшим выверенным и дозированным русским акцентом скажет:

— Мы готовы к расширению конструктивного сотрудничества с вами. Но нам хотелось бы знать: так кто все же сбил Boeing?

Одновременно в других местах будет происходить примерно то же самое, но вопросы будут другими:

— Что там с мочой спортсменов?

— Вы не подскажете, что вы имели в виду, когда кричали «москалей на ножи»?

— Петр Алексеевич! Не покажете ли, где тут у вас гиляка?

Вам тогда захочется сделать все, что угодно, лишь бы не отвечать. Вы будете думать, что у вас есть выбор — пустить слезу по щеке или струю по ноге. В итоге вы сделаете и то, и другое. Поочередно или одновременно — зависит от темперамента и силы воли.

А кто-то, может быть, решится на большее. В конце концов, мы никогда не сомневались в вашей решительности. Но ужас в том, что это не избавит вас от необходимости ответить.

Как бы вы ни пахли.

Полностью