Вызовы от «иерарха» Пысыка: чему могут нас научить члены ПЦУ

«Архиерей» ПЦУ Нестор Пысык дал интервью, в котором за манипуляциями и неправдой кроются вопросы, над которыми нам, православным христианам, будет полезно задуматься.

«Архиереи» Православной церкви Украины (ПЦУ), сами того не ведая, ставят перед настоящей Церковью вопросы, над которыми она должна серьёзно задуматься и дать ответ не столько этим «архиереям», сколько самой себе. Разбираем интервью «архиепископа» Тернопольского и Кременецкого ПЦУ Нестора Пысыка изданию «Религиозная правда».

Недавно «епископ» ПЦУ Адриан Кулик заявил, что Православие близко к сектантству, а потому ПЦУ нужно стремиться к христианству. Тем самым он заставил нас задуматься над вопросом о том, что есть истинная Церковь, чем она отличается от секты и почему бескомпромиссное отстаивание истины не является сектантством. С некоторыми размышлениями над этими вопросами можно ознакомиться в статье: «Православие и «настоящее» христианство: в чем разница?». Теперь же другой «архиерей» ПЦУ поставил несколько следующих важных вопросов:

• об истинных и номинальных христианах;
• об отношениях пастыря и паствы;
• о «греческом» и «русском» православии.

Теперь обо всем по порядку.

Христиане истинные и номинальные

Нестор Пысык утверждает, что для Украинской Православной Церкви не так важны люди, приходящие в храм, как само храмовое здание и юридическая принадлежность общины УПЦ. Вот его слова: «Если говорить о переходах, то есть важный момент. За что происходит на самом деле борьба? Ни на одном приходе, где происходили переходы, священники Московского патриархата не пытались убедить людей. Верующих не пытались убедить богословскими или историческими аргументами, не было разговоров и убеждений, борьба сводилась к борьбе за храм и юридическое лицо. Казалось, что главная цель – чтобы остался храм, чтобы не произошла перерегистрация устава Московского Патриархата, чтобы сохранилась юридическая единица – все. Они были готовы, чтобы этот храм был пуст, чтобы был один священник и храм, а люди им не нужны. Упрощая, они говорили так, вот эти пять человек наше общество, а пятьсот жителей села это не наша община. Люди не имеют значения, им важно помещение и документ, это не борьба за идеалы, это борьба за помещение».

Конечно в этих словах очень много неправды, причем настолько откровенной, что Нестор Пысык не может этого не понимать.

Во-первых, только считанные общины перешли из УПЦ в ПЦУ законным цивилизованным путем, т.е. когда именно религиозная, а не территориальная община проводила собрание и голосовала за такой переход, и не возникало никакой борьбы и противостояния. Ведь в одном населенном пункте может быть множество разных религиозных общин: православные христиане, католики, униаты, протестанты, иудеи и т.д. Есть и множество атеистов. То есть, все жители населенного пункта никак не могут быть членами религиозной общины и решать ее внутренние вопросы.

В одном населенном пункте может быть множество разных религиозных общин: православные христиане, католики, униаты, протестанты, иудеи и т.д. Есть и множество атеистов. То есть, все жители населенного пункта никак не могут быть членами религиозной общины и решать ее внутренние вопросы.

А ведь в абсолютном большинстве случаев происходил не переход, а незаконный захват храма и юридического статуса общины УПЦ. Проводилось собрание жителей села, что является незаконным, ибо судьбу религиозной общины может решать только она сама. Жители, которые в абсолютном большинстве своем не участвовали в постоянной жизни общины, голосовали за перевод этой общины в ПЦУ. Местная власть утверждала своими актами данное незаконное действо и храм вместе с юридической регистрацией считался перешедшим в ПЦУ. В случае необходимости задействовались активисты из националистических организаций для физического захвата храма. Сама же община УПЦ оставалась верной своей Церкви, но лишалась храма и имущества. И естественно за них боролась в судах и правоохранительных органах в рамках украинского законодательства.

Во-вторых, верность общин, которые подверглись такому захвату своей Церкви как раз и основывается исключительно на богословских аргументах, а именно на православном догмате о Церкви: «Верую о едину, святую, соборную и апостольскую Церковь». Ничем иным нельзя объяснить, почему верующие соглашаются терпеть обвинения в «зраде» и непатриотичности, терпеть унижения и оскорбления от своих односельчан, зачастую терпеть лишение жилья и имущества, а порой и физическое насилие, и угрозы (в том числе детям), но все же не переходят в ПЦУ. Причиной такого поведения христиан в Украине сегодня, как и во все сложные периоды истории Церкви является только верность Богу и Его Церкви, упование на то, что только находясь в Церкви можно достичь Царства Небесного.

Верность общин, которые подверглись такому захвату своей Церкви как раз и основывается исключительно на богословских аргументах, а именно на православном догмате о Церкви: «Верую о едину, святую, соборную и апостольскую Церковь».

В-третьих, если бы, как говорит Нестор Пысык, УПЦ был нужен только храм и юридическая регистрация, то не было бы тех десятков случаев, когда община УПЦ, изгнанная из храма, уступает храмовое здание общине ПЦУ, а сама продолжает свою полноценную литургическую жизнь во временных помещениях и строит себе новые храмы. Новостная лента СПЖ просто пестрит сообщениями о закладке фундамента, постройке или освящении таких храмов. А Благотворительный фонд «Фавор» по всей Украине собирает пожертвования верующих для помощи православным общинам лишившимся своих храмов.

И, в-четвертых. Ситуация с пустыми храмами выглядит ровно наоборот: захваченные ПЦУ храмы стоят пустые, а в тех частных домах, бывших складах или магазинах, которые верующие УПЦ приспособили под храмы – полно народу. В этом можно убедиться просто проехав по таким селам в воскресный день. В абсолютном большинстве случаев верующих УПЦ на литургии в разы больше, чем представителей ПЦУ в захваченных храмах. И это естественно: храмы захватывают, чтобы выгнать оттуда «неправильных» верующих, а не для того чтобы там молиться самому. А тот, кто молится и ведет действительно христианский образ жизни, храмы захватывать не станет.

Теперь собственно о поставленной проблеме. Нестор Пысыка сформулировал ее так: «Упрощая, они говорили так, вот эти пять человек наше общество, а пятьсот жителей села это не наша община». Скорее всего, сам того не разумея, он поднял серьезную проблему.

Действительно, в каждом селе или городе где существует православная община, наблюдается одна и та же ситуация. В повседневной жизни общины участвует совсем немного людей, по сравнению с общим количеством жителей. А все остальные может и считают себя православными, но их религиозное мировоззрение сводится к тому, что надо детей окрестить, Крещенскую воду набрать, пасхальные куличи освятить. Если религиозность этим и ограничивается, то можно смело констатировать – это не христианство, а язычество православного обряда. Есть и более мягкое определение такого явления – обрядоверие.

О его вредности для духовной жизни человека говорит, как Евангелие, так и множество святых отцов Церкви. Как известно самыми скурпулезными знатоками и исполнителями обрядов были фарисеи и вот что сказал Господь по этому поводу: «Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное» (Мф. 5, 20). Могут ли вот эти пятьсот, как сказал Нестор Писик жителей села считаться членами христианской общины и соответственно решать ее судьбу?  Или же по-настоящему верными являются только условные пять, говоря терминами Писика?

Конечно, по большому счету только один Бог знает кто верен Ему, а кто нет, но в Церкви также существуют и некоторые внешние признаки, по которым можно определить, является ли человек истинным христианином или же только номинальным, по крещению. Одним из таких признаков является регулярное участие в богослужении и принятие Святых Христовых Таин. Правило 80 Шестого Вселенского Собора повелевает удалять от церковного общения мирянина, не бывшего на литургии три воскресных дня подряд. Заметим, что ни пожертвования на храм, ни участие в строительстве или ремонте храма согласно канонам Церкви, не является критерием принадлежности человека к христианской общине. Но согласно общественному мнению, действительно, все кто себя самоидентифицирует с общиной является ее членом. Вот только Церковь живет по своим священным канонам, а не по изменчивому общественному мнению.

Правило 80 Шестого Вселенского Собора повелевает удалять от церковного общения мирянина, не бывшего на литургии три воскресных дня подряд. Заметим, что ни пожертвования на храм, ни участие в строительстве или ремонте храма согласно канонам Церкви, не является критерием принадлежности человека к христианской общине.

Есть у этой проблемы и другая сторона: а сделал ли священник все от него зависящее, чтобы не условные пять, а гораздо больше проживающих в селе были не номинальными, а истинными христианами? И тут мы переходим к следующей проблеме.

Отношения пастыря и паствы

Как известно, верность человека Богу и Его Церкви проверяется не в спокойное, благополучное время, а в годину испытаний. «Блажен человек, который переносит искушение, потому что, быв испытан, он получит венец жизни, который обещал Господь любящим Его» (Иак. 1,12). Для многих христиан в Украине таким испытанием явилось появление ПЦУ и соблазн продолжить свое спокойное, благополучное существование путем перехода в эту конфессию. Альтернативой этому является сохранение верности своей Церкви, и при этом испытание на себе и своих детях всяческих угроз, унижений беспочвенных обвинений, общественного порицания, а нередко – лишение жилья, имущества и физическое насилие. Что должен делать и говорить священник, как он должен наставлять свою паству, чтобы во время испытания люди остались верными Церкви?

Вот Нестор Писик говорит: «Ни на одном приходе, где происходили переходы, священники Московского патриархата не пытались убедить людей. Верующих не пытались убедить богословскими или историческими аргументами, не было разговоров и убеждений…». 

А ведь во время захватов храмов, которое Пысыка называет переходами, уже поздно что-то говорить, кого-то в чем-то убеждать. В это время наступает момент истины, когда священник просто видит результаты своих трудов, своих проповедей, своего личного примера для людей. В это время обнаруживается то, чему священник научил людей, как он сформировал их церковное мировоззрение, какие ценности он сумел привить им.

В этой связи процитируем слова настоятеля общины в селе Постойное, протоиерея Александра Мальчука. Эту общину выгнали из своего храма в 2019 г. и с тех пор богослужения проходят в хате. О. Александр вместе с семьей был изгнан из своего жилья и вынужден преодолевать десятки километров добираясь до своей паствы. Вот что он говорит: «Я служу в этом селе восемь лет. И когда все это началось, – все эти угрозы, уговоры, давление, требования перейти к раскольникам в ПЦУ, – то больше всего я боялся, что мои прихожане, моя паства возьмет и перейдет в раскол… Это значило бы, что восемь лет я трудился зря, что я не сумел объяснить им, что такое Церковь и почему ей надо хранить верность несмотря ни на что. Очень боялся. Но все остались верными. Никто не ушел. Из тех, кто постоянно ходил на богослужения не ушел никто. И в этом моя радость».

Нестор Писик приводит цифру в 40 приходов, перешедших в ПЦУ и замечает при этом: «… в тех почти сорока приходах, которые перешли из Московского Патриархата, с верующими перешел только один священник. Был еще один, сначала перешел затем вернулся…».

Это очень красноречивое свидетельство о том, что духовенство хранит верность Церкви. А ведь можно вспомнить, как накануне создания ПЦУ нас убеждали в том, что стоит только этой религиозной организации появиться, как чуть ли не половина, не то что духовенства, а епископата УПЦ перейдет туда. И вот «епископ» ПЦУ Нестор Писик сам свидетельствует, что из священников перешел только один из сорока. Это полный провал идеологов создания ПЦУ и лично Константинопольского патриарха Варфоломея. Упомянув его, перейдем к третьему вопросу.

Накануне создания ПЦУ нас убеждали в том, что стоит только этой религиозной организации появиться, как чуть ли не половина, не то что духовенства, а епископата УПЦ перейдет туда. И вот «епископ» ПЦУ Нестор Писик сам свидетельствует, что из священников перешел только один из сорока. Это полный провал идеологов создания ПЦУ и лично Константинопольского патриарха Варфоломея.

«Греческое» и «русское» православие

Конечно же это оксюморон, но такова терминология «епископа» ПЦУ Нестора Пысыка. На самом же деле православие не может быть ни греческим, ни русским, ни какой либо еще национальности. В Церкви Божией «… нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем — Христос» (Кол. 3, 11). Но можно говорить о некоторых различиях в богослужебной практике, аскетических правилах, духовной жизни в различных обществах. Можно говорить о различном отношении к православию у русских, греков и у других наций.

На Нестора Писика произвело впечатление знакомство с богослужением и некоторыми аспектами религиозной жизни в тех греко-язычных Поместных Церквях, которые признали ПЦУ и открыли двери для контактов. Напомним, это Александрийская, Элладская Церкви и собственно Константинопольский патриархат. Вот что говорит Писик: «Мы все почувствовали выход из изоляции, но не столько канонической, а сколько такой, интеллектуально-просветительской. Потому что до этого мы хоть и были в Киевском патриархате, но основные знания брали от источников русского православия. Через год мы увидели другие церкви другими глазами. Приглашение нас со стороны Вселенского патриархата и их приезды к нам дали возможность увидеть по-другому и Вселенское православие, и другие церкви греческого круга. Ранее вся информация к нам поступала через призму видения Русской Церкви и ее воспитанников, нам внушали: греки всех славян считают вторым сортом, у них там полуэкуменическое отпадение от православия».

Здесь тоже не обошлось без заведомой неправды. «Призма видения Российской Церкви и ее воспитанников» ни при чем. Это сами представители Константинопольского патриархата заявляют об ущербности славян по сравнению с греками.

Вот, например, заявление патриарха Варфоломея на собрании греческой диаспоры в Стамбуле 21 октября 2018 г.: «Нравится или нет нашим русским братьям, но рано или поздно они последуют решениям, которые принял Вселенский патриарх, потому что у них нет другого выбора. <…> Наши братья славяне не могут терпеть первенство Вселенского патриархата и нашей нации в православии».

А вот цитата из статьи «Две главные опасности» митрополита Закинфского Хризостома, опубликованной еще в 1947 г. «Если славянские народы забыли, что греки дали им культуру и что они приняли свет христианской веры от христианского светильника греческой Византии через греческих миссионеров и что поэтому они должны из благодарности отдавать должное почтение и благосклонность греческой расе, которая их воспитала и просветила… <…> Греческая Православная Восточная Церковь снова призвана, чтобы вести после войны гигантскую церковную борьбу, с одной стороны, против Западной римо-католической церкви и ее пропаганды, а с другой, против славянского коммунизма и славянских Церквей».

Что же касается «полуэкуменического отпадения от православия», то оно уже давно не полу-, а полностью экуменическое. Об этом свидетельствуют самые высшие руководители Константинопольского патриархата. Вот самое свежее, от 22 сентября 2020 г. заявление архиепископа Элпидофора ( Ламбриниадиса): «Сегодня, как никогда ранее, мы должны думать не только о наших различиях, но и предвидеть объединение наших Церквей (православной и католической – ред.) через вновь открытый опыт общения, основанный на: взаимном признании, общем исповедании веры, принятии многообразия, литургическом общении, синодальности и соборности, миссии и евангелизации, субсидиарности, обновлении и реформах и, наконец, роли папства».

А вот заявление патриарха Варфоломея, сделанное в 2018 г.: «Пусть порой протекающий медленно, пусть временами сталкивающийся с проблемами, процесс восстановления единства между нашими святыми Церквами (православной и католической – Ред.) является необратимым…»

Теперь о сути проблемы. Духовный опыт греков в православии почти на тысячу лет превосходит наш, славянский. В нашем религиозном сознании часто проявляется стереотип, согласно которому греки лучше нас разбираются в духовной жизни, лучше понимают богослужение, лучше осуществляют пастырское окормление, у них более возвышенная монашеская традиция и более правильный взгляд на многие вещи. Вполне возможно, что нам действительно есть чему у них поучится. Но настораживает вот что: греки, а точнее епископат Константинопольского патриархата имеет исторический опыт предательства православия, причем дважды в 1274 г. (Лионская уния) и в 1439 г. (Флорентийская уния).

Эти унии окончились провалом, так как церковный народ их не принял, но само их подписание греческими иерархами уже говорит о многом. Поэтому восторг от общения с греческими Церквями, а особенно с Константинопольским патриархатом представляется неуместным. Слепое подчинение авторитету Фанара грозит уже в самом ближайшем будущем вовлечению в третью по счету унию, третье предательство православия, тем более что такая уния уже анонсирована на самом высоком уровне.

Подводя итог можно сказать, что проблемы, которые невольно затронул Нестор Пысык важны для жизни Церкви. Над ними стоит задуматься и поискать ответ основываясь на Евангелии и историческом опыте Церкви Христовой.

Андрей Власов