Зачем переименовывают Белоруссию?

По Скандинавии прокатилась эпидемия переименований

В конце мая министр иностранных дел Норвегии заявила о том, что официальное название Белоруссии в норвежском языке будет изменено. Вместо традиционного Hviterussland (дословно Белая Русь, или Белая Россия) будет использоваться форма Belarus.

Подобное решение было принято вскоре после того, как представители норвежского правительства встретились со Светланой Тихановской, бывшим кандидатом в президенты Белоруссии на выборах 2020 г. По словам норвежских властей, сделано это в знак солидарности с белорусским «демократическим движением», а также во избежание ненужных (и, естественно, негативных) ассоциаций с Россией.

Аналогичные решения уже были приняты двумя другими скандинавскими странами – Данией в 2021 г. и Швецией в 2019 г., причем решение шведского правительства официально приветствовал белорусский посол в этой стране Дмитрий Мирончик.

По тому же пути намерена пойти и Финляндия, президент которой также поддержал замену исторического финского наименования Valko-Venäjä на Belarus.

Эта эпидемия переименований, прокатившаяся по Скандинавии, по-своему примечательна. Ведь раньше вопрос о том, как правильно называть Белоруссию, касался исключительно русского языка и то, как страну называют в других языках, мало кого волновало.

Спор «Белоруссия или Беларусь» уходит корнями в 1991 год, когда Белорусская ССР стала официально именоваться Республикой Беларусь. До 1991 года форма «Белоруссия» считалось нормативной для русского языка, в то время как «Беларусь» рассматривалась как исключительно белорусскоязычный вариант.

С обретением независимости начинается планомерное вытеснение из повседневного обихода старого наименования Белоруссия, использовавшегося в советский и дореволюционный периоды.

Белорусское общество постепенно приучили к мысли, что наименование Белоруссия является неправильным и, более того, обидным и следует говорить и писать только «Беларусь».

И если государство ограничилось молчаливыми бюрократическими процедурами, убрав «неправильное» наименование с табличек, вывесок и официальных бланков, то националистическая оппозиция устраивает против «Белоруссии» регулярные шумные акции.

Причем адресатом этих акций являются не столько сами белорусы, сколько Россия, где наименование «Белоруссия» по-прежнему в ходу как на официальном, так и на повседневно-бытовом уровне.

Накануне политического кризиса 2020 г., когда в Белоруссии проводилась кампания «мягкой белорусизации», к борьбе с «неправильным» наименованием страны подключился и бизнес.

Например, корейский автомобильный концерн «Хёндэ», который в неформальном общении и в Белоруссии, и в России часто называют «Хёндай», провел рекламную акцию под слоганом «Беларусь, а не Белоруссия! Хёндэ, а не Хундай».

Откуда вообще взялось это разночтение и почему оно обрело столь болезненный характер?

Прежде всего отметим, что и Белоруссия, и Беларусь — производные от топонима Белая Русь.

В результате разделения древней Руси между разными политическими образованиями отдельные ее части со временем стали обретать специфические определения, связанные с цветом или размером.

«Размерные» определения — хорошо всем известные Малая и Великая Русь. Хотя на самом деле к размерам эти определения отношения, скорее всего, не имеют. По наиболее распространенной версии, определения «малый» и «великий» заимствованы из византийской традиции, где «малым» принято называть историческое ядро той или иной территории, а «великим» — зону позднейшей колонизации.

Цветовых обозначений Руси было три — Белая, Червонная и Черная Русь, причем все три были связаны с землями Западной Руси в составе Польши и Литвы. В исторических источниках эти обозначения закрепляются в XVI–XVII веках.

Червонной Русью называли нынешнюю Галичину, Черная Русь локализовалась на западе современной Белоруссии, приблизительно в треугольнике Новогрудок — Лида — Гродно, а собственно Белой Русью тогда именовалась восточная половина современной Белоруссии.

Впрочем, наименование «Белая Русь» долгое время было кочующим. Так иногда называли земли вокруг Пскова и Новгорода и даже Москвы. Однако к XVI–XVII вв. это наименование окончательно закрепляется за северо-восточными землями современной Белоруссии. Тогда же в оборот входит и понятие «белорусцы», который изначально имел достаточно размытое содержание. «Белорусцами» в России могли называть как жителей собственно «Белой Руси», так и все восточнославянское население Речи Посполитой.

Со временем «белорусцы» трансформировались в «белорусов», а «Белая Русь» – в «Белоруссию». В XVIII-ХIX вв. эта форма становится для русского языка нормативной. В ХIX в., с началом бурного развития этнографических исследований, термин «белоруссы» (вплоть до языковой реформы 1956 г. писалось с двумя с) обретает этническое содержание. Однако поскольку белорусские этноязыковые особенности распространялись далеко за пределы «Белоруссии» в ее изначальном понимании, этот термин также постепенно расширяется, охватывая западные области современной Белоруссии, которые в книжных источниках нередко назывались Черной Русью. Еще в XIX веке польско-литовский историк Адам Киркор выделял этнографическую группу «чернорусов», указывая на цветовые особенности их костюма.

Форма «Беларусь» появляется с развитием белорусского национального движения и, по всей вероятности, является адаптацией к белорусскому фонетическому написанию польской формы Białoruś. Учитывая, что деятелями белорусского движения на рубеже XIX–XX веков были в основном выходцы из сильно полонизированной мелкой шляхты, вольно или невольно ориентировавшиеся на нормы польского языка, эта версия выглядит весьма правдоподобной. Однако попыток внедрить эту форму в русский язык тогда не предпринималось.

С образованием Белорусской ССР «Беларусь» закрепляется в белорусском языке, но в русском остается старое наименование Белоруссия. Этот статус-кво сохранялся вплоть до 1991 г.

Интерес к тому, как Белоруссия называется на других языках, кроме русского, появляется в 2010-е гг., причем во многом с подачи руководимого Владимиром Макеем белорусского МИД. В 2016 г. по инициативе тогдашнего посла в Китае Кирилла Рудого там прошла кампания по смене иероглифов, которыми обозначается Белоруссия. Переименование Белоруссии в шведском языке также состоялось во многом благодаря усилиям посла Дмитрия Мирончика.

Дело в том, что в большинстве языков мира Белоруссия обозначается как Белая Русь, при этом различения между Русью и Россией не делается. Как следствие, возникает «ненужная» с точки зрения официального Минска ассоциация Белоруссии с Россией.

После событий 2020 г. инициатива по переименованиям была перехвачена Светланой Тихановской и ее «штабом объединенной оппозиции». Теперь смысл кампании стал заключаться в выражении солидарности с «белорусским демократическим движением», а также протеста против засилья российского влияния, якобы имеющего место в Белоруссии.

Сами по себе переименования стран в разных языках мира – явление далеко не новое. На протяжении ХХ века такое происходило не раз и затрагивало в том числе русский язык. Обычно подобные переименования обосновываются стремлением избавиться от колониального прошлого и поддержкой «угнетенных» народов в их борьбе за независимость.

Однако попытки представить белорусско-российские отношения как отношения угнетенной колонии и жестокой имперской метрополии не соответствуют ни исторической действительности, ни духу отношений белорусского и русского народов (а по сути одного народа, живущего в двух братских государствах).

Вот почему эти лингвистические игры, при их кажущейся курьезности, отнюдь не безобидны.

ВСЕВОЛОД ШИМОВ