Жену Молотова репрессировали за 500 тысяч долларов и длинный язык брата

80 лет назад в США случился первый "рашенгейт", когда американские конгрессмены, подозревая президента США Франклина Рузвельта в получении взятки от руководства СССР, планировали  начать процедуру импичмента —  почти как сейчас. Годы спустя из архивных документов Политбюро ЦК ВКП (б) стало известно, что советская разведка действительно пыталась подкупить президента США.

Май 1937 года. Атлантик-Сити, США.

— Аллилуйя!!! — отчаянно крикнул худенький иссиня-лиловый негр в ярком жёлтом костюме, и тотчас же зал роскошного Clicquot Club взорвался медным грохотом лучшего джаз-бэнда на всём Восточном побережье. Денди-фрачники со своими девушками в сверкающих блёстками платьях рванулись танцевать свинг на зеркальном полу. Но Сэма Карпа, который в своём двубортном пиджаке и шёлковом галстуке был похож на типичного итальянского гангстера, музыка не интересовала — он ловко пробирался сквозь толпу, а следом, нервно озираясь, шёл посол Александр Трояновский, прижимая к себе потёртый чемоданчик.

— Сюда, — метрдотель провёл их в отдельный кабинет на веранде второго этажа.

За столом уже сидел молодой человек в сером деловом костюме, которого все представители вашингтонского истеблишмента называли самым влиятельным подполковником морской пехоты в мире — Джеймс Рузвельт, сын президента США, который стал его основным советником по всем рабочим вопросам.

— Принесли? — Джеймс Рузвельт не любил терять времени на пустые разговоры.

Трояновский открыл чемоданчик, в котором лежало пять тугих пачек тысячедолларовых банкнот, перехваченных банковской лентой.

— Пятьсот тысяч. Но какие у нас гарантии, мистер Рузвельт? Понимаете, моё начальство в Москве крайне обеспокоено...

— Никаких гарантий нет, — усмехнулся Рузвельт-младший. — Просто следите за сообщениями газет.

Рузвельт закрыл чемоданчик и быстро вышел из кабинета.

Трояновский нервно схватил Карпа за лацкан пиджака:

— Слушайте, вы даже не представляете, что с нами сделают, если эти деньги пропадут...

"Гонка линкоров"

Выступая на VIII Всесоюзном съезде Советов в ноябре 1936 года тогдашний глава правительства — вернее председатель Совета народных комиссаров — Вячеслав Молотов заявил: "У могучей советской державы должен быть соответствующий её интересам, достойный нашего великого дела морской и океанский флот". В мире сразу вздрогнули — это был сигнал о включении Советского Союза в гонку морских вооружений, главенствующую роль в которой играли линкоры — тяжёлые бронированные ударные корабли с мощной артиллерией.

"Гонка линкоров" началась ещё в начале 30-х годов — сразу же после Лондонской конференции по разоружению 1930 года, на которой ведущие мировые державы заключили ничего не значивший на практике договор по ограничению военно-морского флота по тоннажу. И хотя в 1930 году Гитлер со своей партией только пробовали силы на выборах в Рейхстаг, генералам стало ясно, что новой мировой войны не избежать. Правда, в те годы представлялось, что новая война разразится не в Европе, а на море — казалось, что вот-вот Великобритания, Япония и США вцепятся друг другу в глотки в борьбе за передел сфер влияния в Атлантике и в Тихом океане.

Американцы и были лидерами по программе перевооружения флота. Сначала они ввели в строй два линкора — "Северная Каролина" и "Вашингтон" — в дополнение к тем 15 линкорам, которые остались в США после Первой мировой войны. За ними последовали четыре линкора серии "Южная Дакота", которые обладали на тот момент самым мощным вооружением и бронированием.

Лорды британского Адмиралтейства, решив не отставать от бывшей колонии, заложили на верфях сразу пять линкоров типа "Король Джордж V".

Япония решила взять не количеством, а качеством — два заложенных линкора "Ямато" и "Мусаси" должны были стать самыми большими в мире кораблями с самым мощным в мире бронированием.

Самыми же крупными из европейских кораблей были французские линкоры "Ришелье" и "Жан Бар", построенные для завоевания господства в Средиземном море. Также в составе французского флота были два линкора ("Дюнкерк" и "Страсбург"), предназначенных для боевых действий в Атлантике.

В пику французам Муссолини приказал строить сразу четыре линкора.

Самой же скромной была программа перевооружения ВМФ Германии, где было заложено только два линкора — "Тирпиц" и "Бисмарк". Впрочем, германские адмиралы, не желая открыто нарушать Лондонский договор, пошли на уловку и построили ещё и два линейных крейсера, отличавшихся более слабым вооружением.

Линкор японского императорского флота времен Второй мировой войны типа «Ямато». Фото: © wikipedia

Советский Союз в этой "гонке линкоров" поначалу не принимал никакого участия — тогда в составе ВМФ СССР насчитывалось всего три устаревших линкора, чудом уцелевших от некогда мощного флота Российской империи.

Но в 1936 году Совнарком утвердил "Программу крупного морского судостроения" на 1937–1943 годы, в соответствии с которой планировалось построить восемь линкоров — по два на каждый советский флот, а также 16 линкоров, 20 крейсеров, 128 эсминцев и свыше 300 подводных лодок.

Сразу же возник вопрос, кто всю эту армаду будет проектировать и строить, ведь за годы революции и гражданской войны страна фактически утратила как все корабельные верфи в Прибалтике (например, верфи в Гельсингфорсе, в Риге и в Ревеле, нынешнем Таллине), так и большую часть флотских инженеров.

И тогда технологии решили купить — в США.

Сотрудники "Амторга" обратились на верфи компании Bethlehem Steel с просьбой продать им новейший линкор "Северная Каролина" проекта "Южная Дакота". И тут же услышали ледяной ответ из Вашингтона: американский флот не намерен продавать кому бы то ни было свои военно-морские технологии.

Свой человек в США

Решить вопрос с разрешением Белого дома на покупку линкора взялся некий Сэм Карп — бизнесмен средней руки из города Бриджпорт в штате Коннектикут, где была зарегистрирована его фирма Carp Export and Import Co.

Секрет успеха этого бизнесмена состоял в его фамилии: Сэм Карп — вернее, Самуил Семёнович Карповский — был родным братом Перл Семёновны Карповской, более известной как Полина Жемчужина, супруга Вячеслава Михайловича Молотова, который с 1930 года возглавлял Правительство СССР.

Самуил и Перл Карповские появились на свет в Екатеринославской губернии в семье бедного еврейского портного. С раннего детства они работали подмастерьями на местной табачной фабрике, а в 1911 году Карповские, проникнувшись идеями сионизма, эмигрировали в Палестину, которая тогда принадлежала Османской империи.

В 1918 году их пути разошлись — Перл с поддельным паспортом на имя Жемчужиной отправилась в охваченную революцией Россию, вступила в РКП(б) и в Красную армию, стала политработником в частях 12-й армии, участвовала в боях на Северном Кавказе и в Донбассе.

Самуил же уехал в США, где он первое время перебивался с хлеба на воду, работая разнорабочим, а затем маляром. Потом дела пошли в гору, и он занялся нефтяным бизнесом — стал владельцем нескольких бензоколонок. Однако с приходом Великой депрессии бизнес стал прогорать, и в 1933 году, как рассказывал Карп, ему пришлось продать бензоколонки за бесценок. И тут он узнал, что его сестра Перл стала женой главы советского правительства.

Жемчужина Полина Семёновна (первоначальное имя Перл Семёновна Карповская). Фото: © wikipedia.org

Разумеется, это надо было использовать в свою пользу. В 1934 году Самуил, ставший уже Сэмом Карпом, списался с сестрой. Сначала она приехала в США — как глава советского треста заводов жировой промышленности "для изучения постановки дела в институтах красоты и на заводах парфюмерии". Затем уже сам Сэм Карп приехал в Москву, чтобы познакомиться с Молотовым и другими видными большевиками, которым он предложил свои услуги как лоббиста, имеющего хорошие связи с сионистами на самом верху.

Причём Сэм Карп если и врал, то только отчасти — отсутствие контактов с вашингтонскими политиками вполне компенсировал его пробивной характер и способность протиснуться в любой кабинет.  

Вскоре его компания Carp Export and Import Co. стала одной из "прокладок" "Амторга". Сэм Карп действительно помог решить проблемы с закупками новейшего звукоулавливающего устройства, а также он переправил в СССР образцы новейшей американской взрывчатки, несколько радиостанций и три экземпляра новейшей модели авиаприцела.

С таким же энтузиазмом Сэм Карп взялся решить и вопрос с линкором.

Взятка для президента

Первым делом в ноябре 1936-го Сэм Карп вышел на отставного американского адмирала Марка Бристоля, принимавшего участие в спасении евреев и христиан с острова Смирна, где в 1922-м турецкие войска устроили резню по приказу Ататюрка.

Марк Бристоль вывел Карпа на Уильяма Гиббса, основателя конструкторской компании "Гиббс энд Кокс", который прославился на весь мир строительством больших и быстрых пассажирских лайнеров. Во второй половине 30-х годов Гиббс увлёкся созданием военной техники, разработав проект "корабля будущего" — гибрид линкора и авианосца. Это был огромный мощный корабль, превосходящий размерами все когда-либо построенные военные суда мира. Правда, американские военные не оценили проекта Гиббса, и с тех пор конструктор обивал пороги военных ведомств, тщетно пытаясь найти финансирование для своего "Голиафа".

Также адмирал Бристоль познакомил советских товарищей и с адмиралом Джозефом Кингом, членом Генерального совета Морского министерства США, который и начал лоббировать вопрос о разрешении продажи в СССР планов и чертежей линкоров.

Адмирал Джозеф Кинг. Фото: © wikimedia.org

Адмирал Кинг, командовавший когда-то морской пехотой, вышел на подполковника Джеймса Рузвельта, сына президента США, который фактически работал в Белом доме на должности президентского секретаря.

Джеймс согласился поговорить с отцом, а вскоре передал Карпу ответ Рузвельта-старшего, что американцы готовы продать СССР готовый линкор серии "Южная Дакота" со всеми чертежами, но только с одним условием: этот линкор должен быть построен в США на той верфи частных подрядчиков, на которую укажет Морское министерство. Ничего странного в таком подходе не было — в то время все государственные верфи были забиты заказами Морского ведомства США, и Рузвельт на случай войны решил подготовить и частных подрядчиков к постройке кораблей для военно-морского флота. Причём за счёт СССР.

В мае 1937 года руководство "Амторга" отправило в Москву шифровку: "Разрешение американского правительства на продажу нам проекта линейного корабля с центром управления артиллерийского огня уже имеется. Для того чтобы это разрешение он получил, ему требуется израсходовать 500 000 долларов на компенсацию соответствующих лиц".

Среди получателей денег значились видные члены Национального комитета Демократической партии, к которой принадлежал и президент Рузвельт, несколько адмиралов, люди из аппарата Госсекретаря США, а главное — сам Джеймс Рузвельт.

В Политбюро подумали и решили согласиться. Деньги в тысячедолларовых купюрах были отправлены Карпу дипломатической почтой — в сопровождении советского полпреда Трояновского.

И снова санкции

Но сделка сорвалась. Казалось бы, интересы дела требовали, чтобы процесс получения разрешений и раздачи вознаграждений за услуги шёл как можно более неприметно. Однако, как выяснилось, Сэм Карп куда больше денег жаждал славы и признания. Нет, он не собирался довольствоваться ролью теневого скупщика вооружений, он уже мнил себя полноправным конкурентом "Амторга", легко решающим закулисные интриги мировой политики. Он решил через газеты объявить о сделке с линкором, показав тем самым, что "Амторг" больше не обладает монополией на торговлю с Советским Союзом — дескать, теперь и Сэм Карп может договариваться о поставках любого товара за советское золото.

Информация о планируемых сделках по покупке американских военных кораблей была подхвачена прессой, и в Вашингтоне разразился скандал.

Советский полпред Александр Трояновский, побывавший на приёме у Рузвельта, докладывал в Москву: "Рузвельт сообщил, что формально всё более или менее в порядке, но Морское министерство прохладно относится к нашим морским заказам и не даёт своего благословения и помощи. Неофициально моряки будут нам помогать, официально ничего сделать нельзя, никакой переписки вести не следует..."

Уильям Гиббс, основатель конструкторской компании «Гиббс энд Кокс». Фото: © wikimedia

Вскоре после этого Морское министерство США с подачи конгресса, где уже начали было собирать голоса за импичмент Рузвельту, официально запретило проектировать и строить для СССР современные боевые корабли. Были приняты новые санкции, согласно которым советская сторона не могла купить ничего из морского оборудования или вооружения, выпущенного после 1930 года.

Сорвалась сделка и с Уильямом Гиббсом, который наотрез отказался продавать чертежи проектируемого линкора-авианосца. Политика была чужда Гиббсу, просто он никак не хотел терять деньги, которые он получил бы, курируя постройку корабля на американской верфи. Тогда Карп предложил компенсировать потери. Процесс переговоров затянулся на многие месяцы — капризный Гиббс, боясь продешевить, то регулярно менял варианты оплаты за свои услуги, то выставлял новые условия.

В итоге в США прибыла комиссия советских судостроителей во главе с заместителем наркома ВМФ СССР Иваном Исаковым, который констатировал, что никакого проекта "линкора-авианосца" никогда не существовало. Есть только примерный эскиз и ничего больше.

"Проект 23"

В августе 1939 года после подписания пакта Молотова — Риббентропа советско-американские отношения вновь оказались на грани дипломатического разрыва.

Морское министерство США тут же запретило Гиббсу проектировать и строить для СССР какие-либо современные военные корабли вообще.

Сэма Карпа взяла в оборот Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности. Тогда редкая американская газета не писала о допросах Карпа в комиссии конгресса, на которых родственник советского премьера рассказал практически всё — и о том, как он по заданию советского правительства давал взятки видным политикам и адмиралам, и о том, как пробивал для "Амторга" разрешения на вывоз секретной военной техники у чиновников Госдепартамента США и военных министерств. Карп не упомянул только о сыне президента Рузвельта — видимо, он понимал, что есть границы, за которые переходить не следует.

После этого товарищ Сталин настоятельно рекомендовал товарищу Жемчужиной прервать все отношения с братом. В решении Политбюро говорилось: "Тов. Жемчужина проявила неосмотрительность и неразборчивость в отношении своих связей, в силу чего в окружении тов. Жемчужиной оказалось немало враждебных шпионских элементов".

Жемчужина Полина Семёновна (первоначальное имя Перл Семёновна Карповская). Фото: © stuki-druki.com

В итоге все заказы едва не ушли итальянцам — по предложению Валерьяна Бжезинского, главного конструктора ЦКБС-1 (центрального конструкторского бюро судостроения № 1), к проектированию советских линкоров были подключены итальянские инженеры из фирмы "Ансальдо", которые проектировали важнейшие узлы для линкора "Витторио Венето". Однако после возвращения из Рима Бжезинский был арестован как "враг народа". Он был приговорён к расстрелу, но затем приговор заменили на 10 лет лагерей. Свой срок Валерьян Людомирович отбывал в "шарашке" — в секретном ОКБ в Болшево, где он проектировал экспериментальные модели малых подлодок.

Строить линкоры пришлось своими силами — Борис Чиликин, главный конструктор ЦКБ-17, заложил на верфях Балтийского завода в Ленинграде первый советский линейный корабль "проекта 23" — линкор "Советский Союз", который по своему размеру должен был стать самым большим в мире военным кораблём. Следом последовала закладка ещё трёх линкоров: "Советская Украина" в Николаеве, "Советская Россия" и "Советская Белоруссия" в Северодвинске.

Строительству линкоров помешала война. Все работы над "Советским Союзом" были приостановлены, а готовые 406-мм орудия главного калибра были использованы при создании мощных долговременных огневых укреплений для защиты блокадного Ленинграда. Корпус "Советской Украины" в Николаеве частично удалось уничтожить до оставления города врагу.

В послевоенное же время мода на линкоры прошла — грозные бронированные чудовища оказались совершенно беззащитными перед торпедными атаками и бомбардировками с воздуха.

Месть Сталина

О Сэме Карпе вспомнили в 1947 году, когда президент-демократ Гарри Трумэн подписал указ № 9835 о создании "Программы проверки лояльности федеральных сотрудников". Отныне каждый чиновник США подлежал проверке на "детектор лжи" в случае малейших сомнений в политической благонадёжности — дескать, раз Сэму Карпу удалось подкупить сотрудников администрации президента, то это может получиться и у остальных.

Карп вновь выступил с разоблачительными показаниями, открыто рассказав и о своих связях с высокопоставленными советскими родственниками, и о подкупе сына президента — в то время Джеймс Рузвельт, как и его брат Эллиотт, были доверенными лицами генерала Дуайта Эйзенхауэра, решившего выставить свою кандидатуру от Демпартии на президентских выборах 1948 года. В итоге разоблачительной кампании Эйзенхауэр проиграл партийные праймериз и был вынужден снять свою кандидатуру. На волне антикоммунизма Трумэн был избран на второй строк.

Тогда же в Москве и обратили внимание на подробную калькуляцию взяток, розданных Карпом: получалось, что тот прикарманил большую часть денег, вместо того чтобы добиваться решения поставленных задач.

Месть Сталина, как и предсказывал посол Трояновский, была жестокой.

В январе 1949 года Полину Жемчужину арестовали по обвинению в том, что она "находилась в преступной связи с еврейскими националистами и вместе с ними проводила вражескую работу против партии и Советского правительства".

Вместе с ней, как следует из докладной записки Берии в президиум ЦК КПСС, были арестованы все члены оставшейся в России семьи Карповских: "МГБ СССР в 1949 году без каких-либо оснований арестовало ряд родственников, сослуживцев и знакомых т. Жемчужиной: Лешнявскую Р.С. — домашнюю хозяйку, сестру т. Жемчужиной; Кардовского А.С. — пенсионера, брата т. Жемчужиной; Штейнберга И.И. — директора завода № 339 Министерства авиационной промышленности СССР, племянника т. Жемчужиной; Голованевского С.М. — помощника по кадрам начальника Главного управления лесотарной промышленности Министерства рыбной промышленности СССР, племянника т. Жемчужиной... Как установлено проверкой, все эти лица на следствии подвергались всевозможным издевательствам, вплоть до избиений, с целью вымогательства от них показаний, компрометирующих т. Жемчужину. Арестованные Лешнявская и Карповский, не выдержав применённого к ним режима, умерли в тюрьме..."

В декабре 1949 года МГБ СССР "закончило следствие" по делу т. Жемчужиной и в связи с невозможностью передачи дела в судебные органы из-за отсутствия доказательств т. Жемчужина была осуждена Особым Совещанием при МГБ СССР к пяти годам высылки в Кустанайскую область Казахской ССР.

Совсем иначе сложилась судьба их брата Сэма Карпа, который удачно вложил полученные от Политбюро деньги в акции бейсбольного клуба New York Yankees. Он умер в 1963 году в Нью-Йорке на 74-м году жизни.

life.ru