Россия

Гриф «Секретно» на форменном бюстгальтере

В брежневские времена западные журналисты острили: «В СССР о Второй мировой войне пишут столько, как если бы она только вчера кончилась». Увы, советская пропаганда представляла войну не такой, какая она была, а какой она должна была быть по мнению Политбюро. По степени объективности и информативности наша официальная история была на одном уровне с КНР, КНДР и рядом развивающихся стран. Но вот за период с 1991 по 1994 годы отечественная военная история по своему уровню заняла одно из ведущих мест в мире. И в этом на 95% заслуга «подпольных» независимых историков.

О диссидентах-литераторах, о художниках-нонконформистах с их «бульдозерной» выставкой написаны десятки книг и сотни статей. Но о военных историках андеграунда у нас хранится полное молчание. А ведь именно они за первые месяцы «перестройки» сорвали завесу секретности с операций Гражданской и Великой Отечественной войн, рассказали правду о сражениях, привели секретные цифры потерь. Они без помощи многочисленных военных и гражданских исторических институтов создали десятки военно-технических справочников, где были приведены подробнейшие данные по ракетам, пушкам, танкам, кораблям и самолётам.

Только в 1993 году, да и то частично, был снят гриф «секретно» с ГОСТов на обмундирование Советской армии, в том числе на трусы и лифчики женщин-военнослужащих, а также ГОСТы на пулемётные тачанки и тому подобное. А в библиотеке им. Ленина до 1992 года в «спецхране» содержались таблицы стрельбы из 6-дюймовых орудий обр. 1877 г. (Это не опечатка, не 1977-го!).

Самое интересное, что вся эта послевоенная секретомания ничего не имела общего с коммунистической идеологией. Возьмем, к примеру, 1920−1930 годы — время массовых арестов и расстрелов. Но по официально изданным книгам в 1922—1935 годах можно достаточно точно восстановить ход всей Гражданской войны как на суше, так и на морях, реках и озёрах. И сейчас, когда нам стали доступны эмигрантские издания белых офицеров и генералов, то стало очевидно, что их уровень информированности, а зачастую и объективности в целом значительно ниже, чем в книгах краскомов и военморов.

Фото новейшей техники Красной Армии и Флота регулярно крупным планом печатались в советских газетах и журналах. Да и наставления на новые самолёты, танки, торпедные катера и другую технику пускались в свободную продажу, в крайнем случае, на них стоял гриф «ДСП». У меня где-то валяется наставление на 76-мм пушку ЗИС-3, изданное в 1942 году, где на последней странице указана цена — 3 рубля.

Первые сполохи секретомании появились перед войной, но полную силу она набрала уже после Победы. Дело дошло до того, что в 1940—1950-х годах стали накладывать грифы «секретно» и «сов. секретно» на книги 1930-х годов с ценой в рублях или грифом «ДСП». Так, например, в моей библиотеке есть книга Н. Тихомирова «Артиллерия большой мощности», выпущенная в Москве в 1935 году тиражом 10.000 экземпляров, с ценой 1 р. 90 коп. Там грамотно и подробно рассказано исключительно об иностранных и царских (до 1917 г.) орудиях большой и особой мощности. А какой-то умник позже наложил на неё гриф «секретно».

На описании 180-мм башенной установки МБ-2−180 в 1930-х годах стоял гриф «ДСП». Немцы в 1941—1942 годах захватили несколько таких установок, а после войны на описании появился гриф «секретно».

И вот вышеупомянутая армия заинтересованных лиц поставила перед мужчинами, интересовавшимися оружием, железный занавес. Однако железным он был только на первый взгляд. К примеру, в начале 1960-х годов за одно упоминание о бомбардировщике Ту-95 человека тащили на Лубянку. «А как же! — завопят бывшие комитетчики. — Ведь это основной стратегический бомбардировщик СССР, единственный бомбардировщик, способный долететь до Америки и вернуться назад! Top secret!»

Ребята, а вам было лень выйти из Комитета, пересечь площадь Дзержинского и войти в «Детский мир» на 1-й этаж, где продавались точные модели самолётов, изготовленные в ГДР, в том числе Ту-95 и МиГ-21, с самыми подробными характеристиками самолётов, правда, на немецком языке.

С начала 1960-х годов сотни мужчин из разных городов Союза начали сами по крупицам создавать историю войны и отечественного оружия. Люди знакомились в военных музеях, в книжных магазинах, на парадах. Старшее поколение помнит, какие грандиозные парады устраивали в Москве и Ленинграде на 1 мая и на 7 ноября.

Раскрывали ли историки андеграунда какие-либо государственные секреты? Увы, уже давно специалисты Америки и Европы пришли к заключению, что реально секретом может быть только технология производства оружия и действующая на данный момент тактика его боевого применения. Всё остальное легко фиксировалось техническими средствами государств-соперников даже без использования агентурной разведки. Советские граждане по «Голосу Америки» узнавали об очередном ядерном испытании, проведенном в СССР, о спуске атомной подводной лодки, испытании новой ракеты или бомбардировщика.

В 1984 году в Ленинграде судили историка авиации Геннадия Федоровича Петрова. Ему «впаяли» 4 года. Помимо всего прочего, ему вменили «особо изощрённый способ хранения валюты». Петров издал в Финляндии книгу о советской авиации, а на гонорар попросил купить себе книги и одежду.

Пострадали и многие другие коллекционеры и историки. Так, один из них отсидел 3 месяца, а потом был отпущен по амнистии за… паровозы! Он де сумел выяснить, где находились выведенные из подвижного состава паровозы. Я сам не занимаюсь паровозами — к сожалению, руки не доходят. Но в 1960—1980-е годы регулярно видел из окон вагона на железнодорожных станциях открытые и неохраняемые стоянки десятков обшарпанных старых паровозов. Их хранили там на случай войны. Но мне и в голову не приходило, что их дислокация — государственная тайна.

Без преувеличения можно сказать, что с 1990 по 1993 год историки андеграунда, вышедшие из подполья, открыли свои собственные наработки и рассказали народу о Великой Отечественной войне и истории отечественного оружия в несколько раз больше, чем это сделали советские профессора, маршалы, генералы и адмиралы с 1945 по 1990 год. Ну а кто не верит, пусть раскроет книги о войне и военные справочники до 1990 года и сравнит их с выпущенными нами позже.

Интересный феномен случился в 1990—2013 годах, когда крымские историки андеграунда по многим темам оказались впереди московских и питерских. Дело в том, что киевские власти в Крыму насильственно проводили украинизацию, о чём я писал в двух десятках своих книг. Но к вопросам военной истории СБУ было в целом индифферентно.

Единственная страшилка для СБУ — это информация о затоплении советского химического оружия у берегов Крыма и особенно у мыса Херсонес в июле 1942 года и в послевоенное время. Авторов статей на эту тему немедленно тащили в СБУ и грозили реальными сроками. После 2014 года подобные статьи пропали, что свидетельствует о более жёсткой реакции ФСБ.

Крымские историки, занимавшиеся обороной Севастополя в 1941—1942 годах, сумели наладить оперативную связь с германскими историками и получили детальную информацию о действиях немцев в Крыму в 1941—1944 годах. Замечу, что все советские секретные и совсекретные труды, посвящённые Великой Отечественной войне, изданные в 1950—1991 годах, были написаны исключительно по докладам и донесениям советских военных, в них никогда не использовались зарубежные данные.

Например, «Наша авиация потопила германское судно водоизмещением 6000 тонн». Да, загляни в «забугорный» справочник! Там указан точный тоннаж, например, 2135 тонн. Сказано, в какой порт повреждённый корабль был доведён, на какой верфи ремонтировался, какие повреждения получил и т. д.

Все российские морские баллистические и крылатые ракеты, а также береговые противокорабельные ракеты и большая часть авиационных крылатых ракет испытывались в Крыму на Феодосийском и Балаклавском полигонах. До 1991 года само существование этих полигонов было засекречено.

После же 1991 года российские военные бросили Балаклавский полигон с его уникальными погружающимися стендами для пусков ракет. Всё оборудование было немедленно растащено «деловыми» из Крыма и Украины. Феодосийский полигон остался за Россией, но объём работ там уменьшился как минимум на порядок.

Зато вышедшие на пенсию испытатели обоих полигонов опубликовали хоть и ничтожным тиражом, подробнейшую информацию о работе полигонов с 1950 по 1991 год.

Военные историки андеграунда создали уникальный феномен. Вот, например, о создании американской крылатой ракеты морского базирования «Регулус» американцы узнали из СМИ почти сразу после начала работы над ней. В СМИ приводились чёткие цветные фотографии и общие тактико-технические данные, зачастую «липовые».

А у нас об аналоге «Регулуса» — челомеевской П-35 — читатели узнали только в начале 1990-х годов из трудов А.В. Карпенко и моих. Причём, у нас с Карпенко началось «социалистическое соревнование» для дезинформации титулованных стукачей из оставшихся без дела КБ.

В своих статьях о наших ракетах я ссылался на Карпенко и добавлял кучу своей информации так, чтоб было непонятно, где кончается цитата Карпенко и начинается мой текст. Карпенко поступал также. И вместе мы информацию раскручивали по спирали. В итоге сейчас об истории создания крылатой ракеты П-35 известно на порядок больше, чем о «Регулусе». То же можно сказать и о других американских и советских ракетах.

Увы, Министерство обороны по-прежнему не спешит радовать любителей истории открытием архивов. Видимо, есть что скрывать.


P. S. Когда на фирме Челомея (НПО машиностроения, Реутов) отмечали в 2004 году 60-летний юбилей и не успели выпустить свою книгу, закупили 50 экземпляров «Огненный меч Российского флота», вставили вкладыш и презентовали передовикам производства.

Александр Широкорад

Тэги: