«Позорище»: памятники Пушкину 1880-х годов

«Надо говорить правду: это не монумент, а позорище. Величайшему поэту огромной страны, ее пламенному, благородному, чистому сердцу, ее лучшему сыну, нашей первой гордости и нашему ясному оправданию, родоначальнику прекрасной русской литературы — мы умудрились поставить самый мещанский, пошлый, жалкий, худосочный памятник в мире» – в наши дни так мог бы выглядеть один из многочисленных комментариев под очередной новостью об установке в России нового памятника тому или иному выдающемуся деятелю прошлого.

Однако данное критическое замечание было написано не вчера, а более ста лет назад, в далёком 1920 году, автор его – сам Александр Иванович Куприн, а монумент, ставший объектом столь страстной отповеди, – это памятник Александру Сергеевичу Пушкину на Пушкинской улице в Санкт-Петербурге.

Работа скульптора Александра Опекушина и архитекторов Николая Бенуа и Антона Лыткина с самого момента создания в 1884 году стала объектом яростных нападок критиков. И эта волна недовольства не спадала в течении несколько десятилетий. В 1936 году аналогично Куприну высказался со страниц журнала «Звезда» видный ленинградский архитектор Евгений Катонин: «Статуя Пушкина в сквере на Пушкинской улице вызывает только раздраженное недоумение» – писал он об опекушинском творении. Ему вторил известный писатель, будущий автор романа «Два капитана» Вениамин Каверин, заявлявший, что «Беспомощная фигура с неправильными пропорциями, не масштабная по отношению к окружающим зданиям, производит жалкое впечатление».

Не меньшее число резких высказываний было в своё время сделано в адрес сооружённого в 1880 году московского памятника Пушкину работы всё того же Опекушина. В 1909 году религиозный философ Василий Розанов писал о нём: «памятник Пушкину в Москве до того шаблонен, что на него невозможно долго смотреть: скучно!». Год спустя на страницах журнала «Зодчий» со схожими мыслями выступил искусствовед и художественный критик Владимир Курбатов. Он охарактеризовал московский монумент как «чрезвычайно некрасивый по силуэту, с фигурою, мало похожей на Пушкина, и с бесстильным пьедесталом».

Задолго до этого, ещё в 1880 году в нелюбви к новому памятнику на Страстной площади признавался коллекционер Павел Третьяков. С ним пытался спорить живописец Иван Крамской, однако «линия защиты» была выстроена им довольно своеобразно. «Вы находите, что фигура жалкая, по-моему, нет. Это не фигура поэта, это правда, но приличный статский человек, вот и все» – утверждал он в письме Третьякову осенью 1880 года.

Примечательно, что подобное отношение к рассматриваемым памятникам сложилось не под влиянием политических предпочтений и уж точно не в силу личной неприязни кого-либо из процитированных к самому Пушкину или его наследию. И консервативный мыслитель Розанов, и белоэмигрант Куприн, и знаменитые советские писатели и архитекторы, несмотря на непримиримые противоречия по самым разным вопросам, искренне любили великого русского поэта и его творчество. И столь же искренне отвергали посвящённые ему монументы 1880-х годов.

Конечно, время расставило всё на свои места. В наши дни петербургский памятник на Пушкинской улице воспринимаемая большинством жителей и гостей Северной столицы как неотъемлемая часть исторического ландшафта города на Неве. Ещё в 1960-е годы Анна Ахматова воспела его в очерке «Пушкин и дети», в котором постулировалась «священная обязанность» охранять Пушкина.

Монумент в Москве также давно признан важной достопримечательностью первопрестольной. Современный российский искусствовед Любовь Головина считает, что решение облика поэта, найденное Опекушиным, «поражает высоким человеческим достоинством и классической строгой простотой, не исключающими непринужденности и естественности позы модели», а сам памятник «чудесным образом соединил в себе традиции высокой классики, реализм и монументальность».

В чём же кроется причина столь негативного отношения целого ряда видных деятелей искусства и культуры прошлого к пушкинским памятникам последней четверти XIX века, созданным Опекушиным? Представляется, что дело здесь вовсе не в качестве работы талантливого ваятеля, являвшегося признанным мастером скульптурного реализма, а в широком круге проблем иного характера, исторически становящихся «камнями преткновения» для творцов произведений монументального искусства.

Что важнее: внешняя узнаваемость героя, его максимально возможное сходство с общепринятым представлением о том «каким он был на самом деле» или обобщённый, символический, но зачастую более острый и выразительный образ? Какую из граней личности персонажа следует подчеркнуть, а какие вывести на второй план? Какому стилю и направлению отдать предпочтение при разработке художественного решения? Универсальных ответов на подобные вопросы не существует.

А потому нередко случается так, что художник создаёт своё произведение на основании определённых нравственных и эстетических установок, а зритель оценивает и критикует его работу по совершенно иным критериям. Именно в такие моменты и разгораются «битвы за памятники»!

Иллюстрации:

1. Памятник Александру Сергеевичу Пушкину на Пушкинской улице в Санкт-Петербурге. Скульптор Александр Опекушин. 1884 г.

2. Памятник Александру Сергеевичу Пушкину на Страстной площади в Москве. Скульптор Александр Опекушин. 1880 г.

Идея, редакция цикла и текст: Артём Шипунов

Цифровая история